Из проанализированных выше тенденций вытекает, что к началу XXI века российская экономика оказалась на крайне неблагоприятной стартовой позиции. В итоге небывало глубокого для мирного времени и затяжного кризиса экономика отброшена на несколько десятилетий назад по объему производства, конкурентоспособности продукции, уровню и качеству жизни, эффективности управления. При этом объективные причины и факторы сочетались с крупными стратегическими ошибками, просчетами и другими субъективными факторами.
И тем не менее российская экономика не утратила свою жизнеспособность, потенциальную возможность возрождения, развития и перехода к постиндустриальной стадии развития. Сохранились высокий уровень образования, квалификации значительной части трудового потенциала страны, развитая социокультурная сфера (прежде всего наука, культура и образование), которая становится ключевой в становлении постиндустриального общества. Страна обладает разнообразными видами природных ресурсов - минеральных, земельных, лесных, водных. По многим из них продолжает оставаться уникальной кладовой мира на XXI век и может воспользоваться этим для извлечения мировой природной ренты как ресурса развития.
России благоприятствует ее географическое положение на кратчайших транспортных путях между быстро развивающимися странами Востока и Запада, что позволяет получать транспортную и туристическую ренты. Сохранился значительный объем внутреннего рынка и началась его реинтеграция, что является базой для развития и увеличения доходов отечественных товаропроизводителей. Не до конца разрушены в прошлом мощный производственный потенциал и развитая инфраструктура, хотя они быстро устаревают и требуют крупных вложений для радикального обновления.
Существуют и противодействующие факторы, препятствующие возрождению российской экономики и повышению ее роли в мировом хозяйстве. Таковы прежде всего неблагоприятные климатические условия на большей части территории страны, пространственная разбросанность городов и сел, что ведет к повышенным издержкам транспорта и жизнеобеспечения людей, высокому в целом уровню производственных затрат. Мешают устарелость и техническая отсталость преобладающей части основных фондов, которые почти не обновлялись в 90-е гг. и во многом не пригодны для производства конкурентоспособных товаров и услуг. В последние годы Россия включилась в мировую экономику в качестве поставщика топлива и сырья (запасы которого, кстати, исчерпываются) и покупателя готовых изделий. По данным Всемирного банка, внешний долг увеличился с 59,8 млрд долл. в 1990 г. до 183,6 млрд долл. в 1998 г. и достиг 62% к ВНП. Выплаты долга с процентами отягощают государственный бюджет.
Весьма низка инвестиционная привлекательность российской экономики как для отечественных, так и для зарубежных инвесторов. Прямые иностранные инвестиции в 2000 г. составили всего 4,4 млрд долл.. Не способствует экономическому росту и во многом паразитический характер выросшего на спекулятивных сделках и даровой приватизации крупного российского капитала. Он тесно связан с ТНК, а также достигшим высокой доли в экономике теневым сектором, и не способен организовать современные конкурентные производства. Немаловажную роль играет коррумпированность раздувшегося чиновничьего аппарата, его стратегическая беспомощность, низкий профессионализм, неуемное своекорыстие.
Все это обусловило большую глубину кризиса и тормозит выход из него.
В настоящее время известны несколько сценариев будущего развития экономики России. Наиболее известны разработанные Центром стратегических разработок и доработанные Минэкономразвития РФ Основные направления социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2010 г., а также оптимистический сценарий социально-экономического развития России до 2015 г., подготовленный Институтом экономики РАН под руководством академика Л.И. Абалкина. Один из сценариев предусмотрен прогнозом динамики структуры экономики России на период до 2020 г., опубликованным в 1996 г.4. Можно сформулировать следующие сценарии ее развития на ближайшие 15-20 лет.
Оптимистический сценарий. Будет закреплена тенденция к экономическому росту, его основой станут такие внутренние факторы, как опережающий рост инвестиций, ускоренное обновление основного капитала, крупномасштабные инновации, направленные на распространение пятого технологического уклада, а затем и освоение шестого. Ожидается повышение на этой основе конкурентоспособности отечественного производства (прежде всего обрабатывающей промышленности), рост внутреннего спроса в результате опережающего повышения денежных доходов населения. Все это позволит обеспечить среднегодовые темпы прироста ВВП в 6-7% и к 2011-2013 гг. достичь докризисного (1990 г.) его уровня, но в рамках новой, более эффективной структуры. Произойдут позитивные структурные сдвиги в экономике, повысится эффективность функционирования всех экономических укладов. Стране удастся значительно снизить объем внешнего долга, повысить свой инвестиционный рейтинг. Это создаст условия для крупномасштабного привлечения прямых иностранных инвестиций и эффективных технологий.
Однако нельзя исключить и пессимистический сценарий будущего российской экономики. Если благоприятные тенденции, зародившиеся в 2000 г., не будут подкреплены внутренними факторами, мировая конъюнктура (в частности, цены на нефть) сложится неблагоприятно для России, темпы роста инвестиций и обновления основного капитала окажутся невысокими, не будет оказана ощутимая государственная поддержка базисным инновациям, то могут наступить необратимые изменения в экономике. Начнется массовый выход из строя физически изношенного основного капитала, будет утрачен и инновационный потенциал. Для погашения внешней задолженности придется прибегать к новым займам. Сильно возрастут темпы инфляции. Среднегодовые темпы прироста ВВП и повышения реальных доходов вряд ли превысят 1-2%, так что докризисный уровень будет достигнут (если это вообще свершится) как минимум через 25- 30 лет. За это время другие страны вновь далеко шагнут вперед. Страна надолго, если не навсегда, отстанет от среднемирового уровня, станет объектом эксплуатации со стороны более развитых стран и цивилизаций. Такой ход событий вызовет острое недовольство населения. Не исключен социальный взрыв.
Значительной долей вероятности обладает умеренный сценарий, при котором позитивные сдвиги, предусмотренные оптимистическим сценарием, будут осуществляться более медленными темпами. В этом случае прирост ВВП и реальных доходов населения составит 3-4% в год, а докризисный уровень будет достигнут к 2016-2020 гг. При этом сценарии отставание России от авангардных стран и среднемирового уровня возрастет, и она на многие десятилетия закрепится в числе экономических отставших стран, подвергаемых эксплуатации ТНК и развитыми странами.
Таким образом, наилучший вариант возрождения экономики России может обеспечить только оптимистический сценарий. Но для его осуществления нужна долгосрочная, научно обоснованная стратегия модернизации и возрождения экономики, активно поддерживаемая как деловыми кругами, так и населением. Необходимо также более активное, умелое и дифференцированное государственное регулирование социально-экономического прогресса.
При определении перспектив развития экономики России необходимо принимать во внимание неизбежность цикличных колебаний показателей экономической динамики, периодических кризисных фаз среднесрочных и долгосрочных циклов. Преобладавшая ранее и используемая поныне методология прогнозирования не учитывает этого важнейшего фактора, особенно ощутимого в условиях преобладания в современной России рыночно-капиталистических отношений и ее активного включения в систему мирового капитализма. Методология прогнозирования циклов и кризисов разработана Ассоциацией “Прогнозы и циклы”, Международным фондом Н.Д.Кондратьева, Отделением исследования циклов и прогнозирования РАЕН. Исходя из этой методологии, можно примерно определить перспективы развития экономики России на первую четверть XXI века.
Ритмика среднесрочных циклов и кризисов сохраняется при их смене примерно с десятилетней периодичностью в первые годы XXI столетия, в начале 10-х и 20-х годов. Фактически мировой кризис развернулся в 2001 г. Он охватил ведущие страны и приведет к краткосрочному спаду или снижению темпов роста мировой экономики. Это не может не отразиться на экономике России, которая ныне включена в мировую экономику, особенно если упадут мировые цены на нефть - основной экспортный товар России и источник валютных поступлений для возврата внешнего долга.
На перспективах экономического роста России в ближайшие два десятилетия способна негативно сказаться динамика долгосрочных циклов, переход преобладающего сейчас пятого Кондратьевского цикла и адекватного ему технологического уклада в понижательную волну. В этом случае фазы подъемов приходящихся на нее среднесрочных циклов меньше, а кризисное падение глубже и длительнее. Эффективность новых моделей и поколений техники в этот период невысока, что ограничивает темпы экономического роста. Лишь в 20-е гг., когда ожидается повышательная волна шестого Кондратьевского цикла, возможно ускорение темпов экономического роста и повышение эффективности технологического прогресса.
Положение России в этой мировой ритмике зависит от избранного ею стратегического пути. Если продолжится нынешний курс “догоняющего” развития, “удержания позиций” в инновационной политике, курс откладывания технологического прорыва на отдаленную перспективу, то Россия останется на периферии мирового прогресса. Переход к очередному Кондратьевскому циклу задержится, а понижательная волна пятого цикла с присущими ей глубокими кризисами окажется особенно болезненной. Если будет принят стратегический курс на “опережающее” развитие, технологический прорыв, на подготовку и приоритетное освоение поколений шестого уклада, это может способствовать реализации оптимистического сценария будущего экономики России.
Россия оказалась в фокусе кризисной фазы цивилизационного цикла. Эта фаза связана с трансформацией индустриальной экономики в постиндустриальную, противоречивыми процессами глобализации с формированием четвертого поколения локальных цивилизаций и углублением их дифференциации, со становлением интегрального социально-экономического строя, идущего на смену как социализму, так и капитализму. Пока не все контуры нового строя и мироустройства ясны, идет бурный поток перемен. Россия как ядро евразийской цивилизации в 90-е гг. пережила период глубочайшего цивилизационного кризиса, откатилась назад по многим позициям. Предстоит не одно десятилетие напряженной, стратегически целенаправленной деятельности, чтобы - при оптимистическом сценарии - вернуть себе достойное место в мировом экономическом пространстве. Это необходимо учитывать при разработке долгосрочных перспектив социально-экономического развития страны.
Еще по теме Перспективы развития российской экономики:
- ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ
- 2.4 Проблемы и перспективы развития российских предприятий
- 5.3. Перспективы развития денежно-кредитной политики в Российской Федерации
- § 4. Состояние и перспективы развития ювенальной юстиции в Российской Федерации
- 1.4 Перспективы развития экономики природопользованияи природоохраны Совершенствование экологического механизма природопользования
- Состояние и перспективы развития денежной системы в Российской Федерации.
- § 3 Перспективы развития международного сотрудничества Российской Федерации в формате двусторонних соглашений
- § 1.2. Органы предварительного следствия по законодательству Российской Федерации: структура и перспективы развития
- § 2. Перспективы развития правового регулирования безопасности и гигиены труда в Российской Федерации
- § 2. Перспективы развития российского законодательства о защите прав работников неплатежеспособного работодателя
- Глава 8. Ювенальная юстиция в Российской Федерации: история зарождения, правовые модели и перспективы развития
- ГЛАВА 5. СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ НЕГОСУДАРСТВЕННЫХ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
- 3. Перспективы социально-экономического развития РБ на пороге третьего тысячелетия. Направления, этапы перехода к социально-ориентированной рыночной экономике
- Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Антимонопольно-конкурентное право - Арбитражный (хозяйственный) процесс - Аудит - Банковская система - Банковское право - Бизнес - Бухгалтерский учет - Вещное право - Государственное право и управление - Гражданское право и процесс - Денежное обращение, финансы и кредит - Деньги - Дипломатическое и консульское право - Договорное право -
Экономист, директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич прочла в лондонском клубе «Открытая Россия» лекцию «Кризис в России - региональная проекция: чего ждать и к чему готовиться». Давайте разберёмся, что реально происходит в России. Я попробую прорисовать картинку, чтобы вы более четко понимали, чего ждать и к чему готовиться.
Очередной кризис в российской истории - не первый, но совершенно новый. Вообще, у нас кризисы были разные. Первый кризис, как мы помним (молодежь не помнит), - трансформационный. Очень тяжело переходили от плана к рынку. Этот переход длился четыре года. Он был тяжелейший.
Второй и третий кризисы были глобальными. Нам не повезло, потому что стукнуло по всем и стукнуло по нам. Это не были кризисы внутрироссийские - нас задело. Хотя внутрироссийский в 1998-м был - долг накопили своими теплыми руками. Но все равно, это был азиатский кризис, а к нам прилетело.
А вот этот кризис, новый, - он начался как внутренний. С 2013 года перестала расти промышленность, начали падать инвестиции, начали резко копиться и нарастать долги бюджетов регионов. Мы этот кризис создали особенностями своего институционального дизайна, своим климатом, своими решениями.
И только потом, во второй половине 2014 года, уже полетели цены на нефть. В 2015-м на четверть попадали цены на цветные металлы, на уголь, сейчас - и на железную руду, на целлюлозу. То есть это стало добавлять, добавлять, и наша экспортная отрасль сейчас себя чувствуют неидеально, за исключением химиков, - у них более или менее пока все нормально.
Но суть в том, что начинался этот кризис как внутренний. Это кризис плохих институтов. Это кризис, я бы так сказала, завершения старой модели роста. А нефть его уже просто припечатала.
Сравните, насколько тяжело он идет. Я понимаю, что чем дальше от России, тем сильнее апокалиптическое ощущение. Чтобы вы расслабились, сравните темпы падения. Вот динамика промпроизводства.
Когда привыкаешь, перестаешь сопротивляться и прилаживаешься каждый раз к тому, что есть, - это заканчивается деградацией. Вот в чем риски этого кризиса. Привыкание, адаптация к худшему и деградация - это самое в нем опасное
Первый кризис. Нравится? Падение в два с лишним раза. Динамика доходов населения.
Второй кризис. Посмотрите на динамику доходов населения - на четверть сразу. Посмотрите, что у нас по 2015-му году. Да, промышленность - спад 2009 года. Чувствуете разницу? Ну да, проблемы. Как в старом анекдоте: ну, ужас, но не ужас-ужас-ужас! Это медленный кризис. Его проблема в том, что он долгий. Он не закончится по схеме «упал-отжался» - это надо очень четко понимать. Этот кризис долгий, да. Он будет тянуться.
И вот когда медленно хуже-хуже, потихоньку, - это приводит к самому страшному - к привыканию. И когда привыкаешь, и перестаешь сопротивляться, и прилаживаешься каждый раз к тому, что есть, - это заканчивается деградацией. Вот в чем риски этого кризиса. Привыкание, адаптация к худшему и деградация - вот это самое в нем опасное.
Попробуем посмотреть на географию. Она очень любопытная. В трансформационный кризис 90-х годов падала, как положено, советская обрабатывающая промышленность - она была неконкурентоспособной. И падали слаборазвитые республики, в которых эта промышленность вообще была наведенная, - такой советский опыт индустриализации. А нефтегаз чувствовал себя в регионах нормально. А потом, к середине 90-х, встроились и металлургические - они выползли на экспорт, у них получилось.
Второй кризис - это кризис, прежде всего, гигантского российского долга. По Москве стукнуло; периферия не сильно заметила. Потому что банки сыпались в Москве, цены росли везде, но в Москве еще более явно.
Третий кризис - это кризис в основном и внутренний - неконкурентоспособное российское машиностроение, - и глобальный. Потому что первыми падать начали металлурги. В ноябре-декабре 2009 года металлургические регионы показывали спад, знаете какой? Минус 35, минус 40: это уже серьезно, это по-настоящему. Просто бастовали домны. Это было очень жестко.
А были территории, которые вообще этого кризиса не заметили. Дальний Восток пролетел его, просто как самолет, - все прекрасно, у нас подготовка к саммиту АТЭС, у нас трубу строят, мы дотационность имеем очень приличную, «все хорошо, прекрасная маркиза». А слаборазвитые республики - никаких проблем. Была у тебя дотация 70-80%, так она же никуда не делась.
И вот сейчас новый кризис. Он уже просматривается географически следующим образом. Во-первых, впервые полетели современные машиностроительные регионы - это автопром, новый, пришедший к нам вместе с западными компаниями, высокотехнологичный; он споткнулся о потолок платежеспособного спроса. У людей нет денег это покупать.
Читайте также: Рипл упал в 2 раза - продолжит ли дешеветь XRP?
Второе - это наше полудепрессивное машиностроение. Каждый кризис их колотит. Но кто в плюсах, посмотрите: импортозамещение импортозамещением - петь про это можно долго, но… В общем, по-честному, дело не только в запрете на ввоз евросоюзовской продукции, а, прежде всего, в соотношении курса рубля и доллара.
Импортозамещение у нас происходит реально; народ беднеет, покупать другое уже не сможет. Аграрный юг чувствует себя неплохо. Да, есть проблемы, но на фоне страны ему лучше.
Нефтегазодобывающая промышленность, неубиваемое наше все, - либо ноль, как Ханты и Ямалы, либо плюсы, как у новых месторождений: я имею в виду Сахалин, ненцев, Якутию - там рост.
И, наконец, феерически, впервые за 25 лет, растут регионы военно-промышленного комплекса. Там вопрос очень понятный: сколько денег, столько роста. Все это бюджетные инвестиции. Никакой частный бизнес там не инвестирует. Сколько хватит денег у бюджета, столько они будут расти.
Страна, которая три года подряд снижает инвестиции (а Россия такова), причем нарастающими темпами, - это страна, которая сжимает свое будущее. Нет инвестиций - нет новых рабочих мест
В этом кризисе есть 3 самых тяжелых момента
- Это, прежде всего, бюджетные проблемы.
- Это проблемы инвестиций. Страна, которая три года подряд снижает инвестиции (а Россия такова), причем нарастающими темпами, - это страна, которая сжимает свое будущее. Нет инвестиций - нет новых рабочих мест.
- И третье - это очень сильный кризис потребления. Люди стали потреблять существенно меньше, даже по сравнению с тем, как упали их доходы: испугались люди.
Надо понимать, что это в меньшей степени промышленный кризис. Он не про заводы, хотя есть проблемные. Но это не то, что обвалилось. Промышленности это коснулось частично. И это точно пока не кризис про безработицу. Есть другие формы. Стандартное «завод встал, все потеряли работу» - не про этот кризис.
Бюджету будет плохо, но он не помрет, и все резервы уж точно не растратит. И, поверьте мне, резервы будут беречь, как только можно, - рубить расходы
Прежде чем объяснять, я очень коротко вас просвещу. В 2015 году встал федеральный бюджет. В 2015-м он впервые завершил год с двухтриллионным дефицитом. Это очень много.
В чем проблема? 37% - таможенные пошлины, доля их в доходах. Таможенные пошлины упали на 40%. Их основу составляют нефтегазовые пошлины. А импорт уменьшился в России почти на 40%, и эти пошлины полетели. Остался налог на добычу полезных ископаемых. Но до последнего времени дефицита бюджета в 2014 году не было, потому что работал механизм. Вот у вас падает цена на нефть. Федеральный бюджет, который собирает почти всю ренту от нефтяных цен, теряет. А у вас одновременно и рубль падает, и федеральный бюджет за счет этого собирает больше рублей. Вот так балансировали почти до конца 2014 года.
В 2015-м эта малина закончилась, потому что рубль несильно падал. Но он же упал еще сейчас, в январе 2016-го. Значит, цикл номер 8 - опять маленько подбалансируем.
Бюджету будет плохо, но он не помрет, и все резервы уж точно не растратит. И, поверьте мне, резервы будут беречь аки можно - рубить расходы.
Подведём итоги
Мы выйдем из этого кризиса, несомненно, потому что политико-экономические циклы конечны, и по-другому в этом мире не бывает. Мы выйдем из него в новое что-то, пока непонятно что. С безусловно худшим человеческим капиталом, - и это медицинский факт, с ним ничего нельзя сделать. С еще более постаревшим населением, гораздо меньшим драйвом по сравнению с концом 80-х, когда у нас было желание попытаться делать что-то самим; это все издержки, которые мы благоприобрели. Но, тем не менее, такие люди будут. Кого-то жизнь и заставит.
Не сбрасывайте со счетов замечательный гендерный фактор. Знаете, что было, когда все грохнулось в начале 90-х? Это мое поколение, я его хорошо помню. Мужчины - завлабы, начальники цехов, серьезные и состоявшиеся люди, старшие научные сотрудники - легли на дно, на диван, начали смотреть в потолок и думать о смысле жизни. Женщины освоили профессию риэлтора, начали ходить с суммами и поскакали в новую жизнь, потому что детей надо кормить. Вот детей никто не отменял. Адаптируемся. Ну, погрубеем. Испортится макияж, но выживем!
Перспективы Российской экономики опрделяются двумя моментами: возможностями господствующей в стране экономической системы, и условиями, в которые она будет поставлена в ближайшие десять–двадцать лет. Учитывая, что особенностью «периферийного капитализма» является его высокая зависимость от внешних факторов (Запад для России критически важен, во-первых, как рынок; во-вторых, как источник финансирования; и, в-третьих, как хранитель капиталов российского привилегированного класса), динамическое изменение условий в государствах Запада имеет для него первостепенное значение.
Говоря об этих условиях, в первую очередь нужно иметь в виду две важнейшие вещи: это, во-первых, общее замедление темпов роста мировой экономики и, во-вторых, активное вступление экономик развитой части мира в постиндустриальную стадию.
Что касается первой тенденции – некоторого общего замедления роста, то оно связано с несколькими факторами: это и ресурсно-экологические ограничения, и действие технологических факторов, и ужесточение социальных требований к содержанию и качеству экономического роста, и некоторые другие факторы, в том числе субъективно-психологического свойства. В особенности этот процесс затрагивает развитые западные экономики – большинство экспертов сходятся во мнении, что для США, Европы и Японии средние темпы роста в ближайшие пять–семь лет будут составлять в лучшем случае 2–3%. Рост ВВП, скажем, на 5% в год будет пока оставаться для этой группы стран недостижимой мечтой.
Помимо прочего это означает, что в рамках мировой экономики наиболее емкие рынки, каковыми являются рынки развитых стран, почти не будут расти, а конкуренция за место на них, в первую очередь для экспортно-ориентированных динамично развивающихся стран, являющихся конкурентами России на мировых рынках, заметно ужесточится.
С другой стороны, на структурные показатели этих рынков возрастающее влияние будет оказывать все более заметный переход развитых стран к постиндустриальной, то есть ресурсосберегающей и интеллектуалоемкой модели развития. В этих условиях спрос на сырье будет в долгосрочном плане падать и в относительном, и даже, возможно, в абсолютном выражении, и условия торговли для поставщиков этих ресурсов будут неизбежно ухудшаться.
С учетом этих тенденций перспективы российской экономики при условии отсутствия в ее основах революционных качественных изменений выглядят во многом пугающе. В первую очередь опасения вызывает ясно обозначившийся и пока что только усиливающийся структурный перекос экономики в пользу сырьевых отраслей.
«ВВП России растет третий квартал подряд. По предварительным оценкам, в апреле прирост составил уже 1,4%, увеличиваются продажи автомобилей, объемы выдачи ипотечных кредитов… Во всем мире эксперты считают эти индикаторы важными признаками оживления экономики… По итогам первого квартала приток прямых иностранных инвестиций в российскую экономику составил $7 млрд. Это лучший показатель за соответствующий период за последние три года», - Владимир Путин, президент России.
- Россия делает ставку на развитие цифровых технологий как основы хозяйственной деятельности и госуправления
«Первое – необходимо сформировать принципиально новую, гибкую нормативную базу для внедрения цифровых технологий во все сферы жизни… Второе – государство окажет поддержку тем компаниям, которые являются носителями разработок и компетенций в сфере цифровых технологий, имеющих так называемый сквозной межотраслевой эффект… Третье – с участием государства и частного бизнеса будем создавать опорную инфраструктуру цифровой экономики... Четвертое – намерены кратно увеличить выпуск специалистов в сфере цифровой экономики, а, по сути, нам предстоит решить более широкую задачу национального уровня – добиться всеобщей цифровой грамотности», - Владимир Путин.
- Для привлечения инвестиций предлагаются новые механизмы
«Возврат капиталовложений [инвесторов] предлагается осуществлять за счет регулярных платежей, которые будут поступать от основных выгодоприобретателей инфраструктурных объектов…. Речь идет о внедрении своеобразной инфраструктурной ипотеки, когда объект фактически покупается в кредит, полученный от частных инвесторов», - Владимир Путин.
«Можно увеличить срок специнвестконтрактов с 10 до 20 лет, предусмотреть возможность для гибкого участия... институтов развития, банков, субъектов естественных монополий и других структур… Следует расширять гарантии спроса на продукцию, создаваемую в рамках специнвестконтрактов как со стороны государства, так и компаний с госучастием. На весь срок реализации контракта необходимо обеспечить инвестору неизменность налоговых и других условий, связанных с госрегулированием», - Владимир Путин.
ПРОБЛЕМЫ И РЕШЕНИЯ:
- Проблема экологии становится особенно острой на фоне решения администрации Дональда Трампа выйти из Парижских соглашений по климату
«Мы выступаем против эксплуатации окружающей среды и хотим добиться нулевого воздействия промышленности на нее», - Нарендра Моди, премьер-министр Индии.
«Изменение климата - …это вопрос, связанный не только с тем, как обращаться с нашей планетой в будущем, но непосредственно касающийся наших экономических интересов», - Кристиан Керн, федеральный канцлер Австрии.
«На мой взгляд, можно было бы и не выходить из Парижских соглашений, потому что они носят рамочный характер… Сейчас нужно не шуметь по этому поводу, а создать условия для совместной работы, потому что если такие страны, как США, не будут совсем работать, то тогда вообще никакого соглашения в этой сфере не удастся согласовать и подписать», - Владимир Путин.
- Массовое применение инновационных технологий рождает не только новые возможности, но и риски
«Новые технологии стремительно меняют привычный уклад жизни, формируют новые отрасли и профессии, открывают принципиально другие возможности для развития, но и порождают новые угрозы», - Владимир Путин.
«Цифровой мир, роботизация, распространение интернета - все это дает нам новые возможности для развития… Мы должны использовать эти технологии, а не убирать в долгий ящик, считая, что они нас никогда не коснутся», - Кристиан Керн.
- Экономическое неравенство создает угрозу для развития. Новые технологии и международное сотрудничество помогут решить проблему
«Речь идет о том, чтобы наша экономика генерировала больше доходов, а люди получали больший доход соответственно. И сделать это можно исключительно на путях развития новых технологий… [Кроме того] государство должно таким образом перераспределять ресурсы, чтобы поддерживать тех, кто находится в достаточно сложном положении и жизненной ситуации», - Владимир Путин.
«Нельзя допустить того, чтобы 1% общества обладал таким же количеством богатства, как 99 %, – такое общество будет нестабильным. Для обеспечения социального баланса необходимо в первую очередь создать благосостояние. Это удается при выстраивании мостов между странами и развитии экономического сотрудничества», - Кристин Керн.
- Санкции наносят ущерб всем сторонам, но Россия использовала ситуацию для повышения конкурентоспособности
«Мы столкнулись с очень негативными последствиями, нас это задело. По нашим подсчетам, примерно 0,3% нашего ВВП мы потеряли от этого [введения санкций]. Это достаточно много, и поэтому мы хотим, как можно быстрее найти решение этой проблемы», - Кристиан Керн.
«Эти рестрикции наносят нам ущерб, главным образом с ограничением на работу наших финансовых организаций, с передачей технологий. Но есть и плюс. Мы подтолкнули развитие целых отраслей экономики», - Владимир Путин
«Будем торговать и дружить со всеми: и с Западом, и с Востоком, – но не вместе с кем-то против кого-то. Любые санкции и фобии контрпродуктивны»- Игорь Додон, президент Республики Молдова.
- Вопросы безопасности и борьбы с терроризмом должны стать основой для многостороннего международного сотрудничества
«Вот только что премьер-министр [Индии Н. Моди] говорил о борьбе с терроризмом, но разве это нас не должно объединять? Разве нас не должно объединять в сфере безопасности распространение оружия массового уничтожения? Мы же должны понимать, что происходит и куда это нас может привести, и своевременно совместными действиями заблокировать неблагоприятное развитие событий», - Владимир Путин.
«Граждане наших стран ожидают, что мы будем гарантировать их безопасность и бороться с терроризмом. А это удастся только, если мы будем искать возможности для сотрудничества между Европой, Россией и всеми странами, которым угрожает эта опасность», - Кристиан Керн.
- Только международное сотрудничество поможет решить самые сложные мировые проблемы. Вражда контрпродуктивна
«Россия не может исполнить Минские соглашения в одностороннем порядке. Мы готовы содействовать этому, но мы не можем сделать то, что должны сделать киевские власти».
«Россия защищает не столько президента Асада, сколько сирийскую государственность… Мы не хотим, чтобы на территории Сирии возникла ситуация, сопоставимая с Ливией, Сомали или с Афганистаном».
«Это (обвинение во вмешательстве России в выборы в США) попытка решить политические вопросы с использованием инструментов внешней политики. Это вредно, это наносит ущерб международным отношениям, мировой экономике, вопросам безопасности, борьбе с террором».
«У нас много объединяющих повесток дня, очень много. И если мы сосредоточим внимание именно на этой, позитивной стороне нашего сотрудничества, то, без всяких сомнений, мир будет меняться к лучшему», - Владимир Путин.
Увидевшие свет в октябре новые среднесрочные прогнозы развития российской экономики стали, на первый взгляд, более позитивными, особенно со стороны международных организаций. Однако дело здесь, видимо, лишь в разнице прогнозных предпосылок с точки зрения цен на нефть. При этом даже на фоне прогнозного оптимизма Россия в ближайшие годы будет уменьшать свою долю в мировом ВВП.
Мы обычно подробно не комментируем прогнозы других организаций относительно динамики российской экономики. Однако на фоне набирающей силу дискуссии относительно перспектив развития российской экономики и значительного расхождения оценок мы решили изменить этому правилу и постараться глубже понять логику аргументов, высказываемых экономическими прогнозистами.
В увидевших свет в сентябре-октябре новых прогнозах развития мировой экономики от ОЭСР и МВФ видно некоторое ухудшение прогнозов роста мирового ВВП на ближайшие годы по сравнению с оценками начала и середины года (табл. 1). Это объясняется в основном влиянием Brexit и осознанием факта относительной устойчивости наблюдающегося после мирового финансового кризиса торможения мировой торговли, что объясняется последовавшим за кризисом замедлением Китая, ростом протекционизма и ослаблением темпов роста спроса в Европе. С другой стороны, и МВФ, и ОЭСР темпы роста мирового ВВП в 2017 г. прогнозируются более высокими, чем в 2016 г.: 3,2% и 3,4% против ожидаемых 2,9% и 3,1% прироста в 2016 г. соответственно (табл. 1). При этом, хотя обе организации предостерегают относительно рисков для финансовых институтов и финансовой стабильности, связанных с затянувшимся периодом низких процентных ставок, но нового мирового кризиса в ближайшие годы они на текущий момент не предвидят (МВФ дает свои прогнозы до 2021 г.).
Обобщая «пакет» новых октябрьских докладов МВФ о состоянии мировой экономики, традиционно включающий в себя World Economic Outlook, Global Financial Stability Report и Fiscal Monitor, можно сказать, что, по мнению этой организации, для развивающихся стран в целом за последние 6 месяцев краткосрочные риски сгладились, так как рынки показали гибкость и способность адаптироваться к большому количеству шоков. Давление на развивающиеся рынки ослабилось благодаря прекращению падения и даже росту цен на сырьевые товары, а также в силу того, что ожидания жесткой посадки экономики Китая не оправдались.
При этом среднесрочные риски возрастают вследствие повышенной политической нестабильности на развивающихся рынках и нарастания финансовых проблем. Ожидания относительно нормализации денежной политики в развитых экономиках еще сильнее сместились в будущее, а слабый рост и низкие процентные ставки повышают давление на банки, страховые и пенсионные фонды как в развитых, так и в развивающихся странах. Хотя в большинстве развитых экономик банковская система в целом надежна, стабильная доходность находится под вопросом, отражая нерешенные структурные проблемы и проблемы, связанные с необходимостью изменения используемых банками бизнес-моделей. Корпоративный долг на многих развивающихся рынках достиг пиковых отметок при слабых возможностях обслуживания долга. Эти изменения осложняют проведение более сбалансированной и стимулирующей политики и могут привести к продолжению экономической и финансовой стагнации. По мнению МВФ, экономические власти всех стран должны следовать более комплексному и продуманному подходу, стремясь защитить и усилить финансовую стабильность и оживить мировую экономику.
Исходя из такого рода оценок и призывов, новые прогнозы развития российской экономики формируются МВФ, с одной стороны, на фоне растущих долгосрочных рисков при относительно стабильных текущей ситуации и ценах на нефть, а с другой стороны, предполагают проведение Россией жесткой денежно-кредитной политики. Касательно цен на нефть в базовом сценарии МВФ предусмотрен выход на уровень 50,6 долл. за барр. нефти марки Brent в 2017 г. против 43 долл. – в 2016 г.
В условиях, когда господствует точка зрения о низкой вероятности нового мирового кризиса (так как обычно предшествующий ему перегрев мировой экономики вроде бы отсутствует), прогнозы по России различных организаций определяются преимущественно оценкой динамики внутренних для российской экономики факторов. Тем не менее, эти прогнозы меняются достаточно быстро. Так, если в первой половине года иностранные эксперты говорили лишь о замедлении рецессии в России в 2017 г., то большинство прогнозов, вышедших позже, в своих базовых сценариях говорят уже о переходе в следующем году к росту. Правда, оценки этого роста разнятся от 0,4% прироста ВВП в 2017 г. у Института «Центр развития» НИУ ВШЭ до 1,3% у рейтингового агентства Fitch (табл. 2).
При этом показательны действия рейтингового агентства Fitch, которое недавно скорректировало прогноз по ряду российских банков и по долгосрочному рейтингу дефолта эмитента (РДЭ) России в целом (IDRs), присвоив им уровень «Стабильный» вместо «Негативного», который рейтинговые агентства ставили российской экономике довольно долгое время. При этом потолок странового рейтинга все так же остается на отметке BBB-, а краткосрочный РДЭ в национальной валюте – на уровне F3, что, как известно, является последними отметками инвестиционной категории, граничащими со спекулятивной. Однако изменение характера прогноза на стабильный дает определенную надежду на улучшение позиций или же, как минимум, на сохранение достигнутого уровня. При этом эксперты агентства Fitch отметили проведение адекватной и достойной доверия макроэкономической политики российскими денежными властями в ответ на резкое падение цен на нефть.
Можно согласиться и с почти солидарной позицией иностранных экспертов относительно того, что такие факторы, как гибкий валютный курс, таргетирование инфляции и поддержка финансового сектора, позволили удержать экономику России от сильного спада и даже наметить шаги для постепенного восстановления. Особенно, по мнению уже конкретно экспертов Fitch, проводимая Россией политика выделилась (в положительном смысле) на фоне мер, принятых в других странах-экспортерах нефти, также зависящих от колебания цен на природные ресурсы. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что триггером принятия этих решений явилось не только снижение цен не нефть, но и вся совокупность экономических и политических условий и факторов, определившая ту высокую степень шока, от которого российская экономика пострадала в последние два года.
Позитивным признаком, позволяющим прогнозировать рост российской экономики после ее снижения, наблюдаемого в конце 2014-2015 гг., по мнению многих экспертов, является рост международных резервов на 8% за первые девять месяцев 2016 года. При этом гибкий обменный курс способствовал сохранению профицита счета текущих операций и сокращению оттока капитала. При этом тем же рейтинговым агентством Fitch ожидается, что в 2016 г. профицит все же будет ниже, чем в 2015 г., вследствие снижения цен на нефть, т.е. составит около 2,3% ВВП против 5,2% в 2015 г., а в будущем будет наблюдаться его медленный и рост.
И все же, по нашему мнению, разница в оценках перспектив российской экономики со стороны российских и зарубежных экспертов, явно видная в табл.2, объясняется не большим скептицизмом россиян относительно проводимой экономической политики и, тем более, ее перспектив, а разными предпосылками прогноза с точки зрения цен на нефть. На период до 2018 г. они разнятся от 40 до 50 долл. за барр. (табл. 1) (за исключением агентства Fitch, которое, по понятным причинам, открытого доступа к своему полному прогнозу и его предпосылкам, судя по всему, не предоставляет).
При этом наша гипотеза относительно причины расхождений в прогнозах по России российских и иностранных экспертов выглядит весьма правдоподобной, так как чувствительность темпов роста российского ВВП к изменению (при прочих равных) цен на нефть достаточно велика и до кризиса, по некоторым оценкам, составляла до 0,175 п.п. годового прироста при изменении цен на нефть на 1 долл. за барр.9
В связи с этим имеет смысл особое внимание обратить не на абсолютные цифры прогноза по России того же МВФ, а на прогнозируемую динамику российской экономики относительно других, прежде всего, нефте-ориентированных экономик. Это позволит более глубоко понять логику этой организации в оценке перспектив России.
Фактические темпы и прогноз (по данным МВФ) роста ВВП нефте-ориентированных экономик и Китая, прирост год к году, %
Новый прогноз развития мировой экономики и стран мира от МВФ (World Economic Outlook) показывает, что прогнозируемые темпы роста ВВП России в целом хотя и находятся в положительной сфере (около 1,5% в год с 2019 г.), однако они заведомо ниже многих крупных нефте-ориентированных экономик, даже имеющих гораздо более высокий уровень ВВП на душу населения (Норвегия и Канада), не говоря уже о Казахстане, Нигерии и Саудовской Аравии (рис. 1). Правда при этом МВФ рассчитывает на успех России в борьбе с инфляцией, которая, по его оценкам, должна снизиться до 4% уже в 2018 г. и достичь среднего для крупных «нефтяных» экономик уровня, став значительно ниже, чем у Казахстана, Азербайджана и Нигерии (рис.2).
Рис. 2. Фактические темпы и прогноз (по данным МВФ) динамики потребительской инфляции, на конец периода, в %
При этом удивительных успехов российская экономика в прогнозе МВФ достигает в снижении дефицита государственного бюджета, который с 3,9 % ВВП в 2016 г. к 2018 г. снижается до 0,8%, опережая по этому параметру большинство крупных нефтяных экономик (за исключением Норвегии и Азербайджана) (рис. 3). На этом фоне уровень государственного долга России растет очень медленно, увеличиваясь с 17,1% ВВП в 2016 г. до 19,1% в 2019 г. Столь же низкий уровень госдолга из нефтяных экономик МВФ прогнозирует лишь для Нигерии (рис. 4), где политическая ситуация нестабильна, что априори снижает ее привлекательность как надежного заемщика.
Рис. 3. Фактические уровень и прогноз (по данным МВФ) динамики дефицита государственного бюджета, в % к ВВП
Агентство Fitch в своем недавнем докладе также отмечает, что, согласно среднесрочной налоговой стратегии, в России планируется замораживание бюджетных расходов совместно с повышением акцизов (что уже значится в планах относительно повышения цен на алкоголь) и некоторых других налогов. Эти и некоторые другие меры должны привести к снижению общего дефицита федерального бюджета до 1,5% ВВП в 2018 году с 4% в 2016 году. Также прогнозируется снижение государственного долга до уровня гораздо ниже среднего прогнозируемого значения для группы ВВВ в рейтингах агентства Fitch в 34%.
Рис. 4. Фактические уровень и прогноз (по данным МВФ) динамики госдолга (гросс), в % к ВВП
На фоне вынужденно жесткой денежно-кредитной и экономной бюджетно-налоговой политики в России МВФ не предполагает того, что российские власти смогут быстро задействовать институциональные факторы ускорения экономического роста. При том, что в 2017-2021 гг. сбережения будут превышать валовые накопления на 3,5-4% ВВП, доля последних в ВВП в 2018 г. будет составлять лишь 22,4%, а к уровню в 24% приблизится лишь в 2021 г. (рис. 5). Такой уровень инвестиционной активности среди нефтяных экономик будет свойственен лишь благополучной Канаде, которая почти все уже построила, а заметно ниже он будет в прогнозируемом периоде лишь у Азербайджана и Нигерии.
Неудивительно, что при слабой инвестиционной активности чистый экспорт, который на фоне прошедшей девальвации мог бы подстегнуть рост российского ВВП, по мнению МВФ, также не будет расти. Более того, рост физических объемов импорта в отдельные годы будет даже опережать прирост экспорта в реальном выражении (рис.5), а темпы последнего (1-3% в год) будут находиться на среднем для нефте-ориентированных экономик уровне, явно отставая от прогнозных оценок по Казахстану и Нигерии. При этом даже на фоне слабой динамики экспорта счет текущих операций в российской экономике будет находиться на вполне благополучном уровне (3,9% ВВП в 2018 г., 4,4% – в 2021 г.), лишь чуть более низком, чем в 2007 г., когда он составлял 5,2% ВВП (рис. 5). Это предрекает относительную стабильность и валютного курса рубля. В общем, посмотришь прогноз МВФ, и получается тишь да гладь. При этом претензии «по существу» к этим прогнозам можно предъявлять лишь с точки зрения завышенных прогнозных цен на нефть и, соответственно, по завышению величины счета текущих операций и стабильности валютного курса рубля.
Однако при этом надо четко осознавать, что, если судить по текущим прогнозам международных организаций, даже выйдя из рецессии в 2017 г., российская экономика будет расти вяло, темпами в 2,5-3 раза более низкими, чем мировая экономика в целом. Это будет негативно сказываться на уровне жизни и настроениях населения, негативно влиять на настроения инвесторов и уменьшать возможности по накоплению человеческого капитала и укреплению позиций страны в мире.
Удастся ли сделать так, чтобы прогнозы российской экономики стали не только успокаивающими, но и привлекающими внимание быстрым экономическим ростом, обеспечивающим возможности модернизации экономики и общества? Время покажет.