Не ответив на эти вопросы, человечество обречено на гибель.
Анализ событий прошлого и настоящего позволяет найти ошибки и исключить повторение ошибок в будущем. И здесь надо говорить о развитии не только общества человеческого, но включить бы в рассмотрение и другие жизненные системы: миры животных, птиц, рыб... В общем, природы. При этом человек, как более сознательно развитое существо, несёт главенствующую ответственность за все, что происходит на планете Земля.
Как мы жили?
До 20-го века.
Человечество прошло этапы развития рабовладельческого, феодального и монархического строя. В эти периоды плотность населения и уровень технической цивилизации были не высокими. Основным фактором развития общества были войны. Почему же именно войны были основой развития общества?
Существует два вида единения существ - принудительный и самостоятельный. К принудительному фактору развития общества можно отнести войну, эпидемии и природные катаклизмы. Война наиболее часто использовалась в принудительном развитии общества, поэтому считаю её основной. Верх в войнах, как правило, одерживал тот народ, у которого была более высокая степень единства. Скажем так. Правитель страны объединял народ (народы) для совершения военного вторжения на другой народ со слабой степенью единства и завоёвывал его. Если страна (жертва агрессии) успевала объединиться, то такой народ побеждал (выживал) в этой войне. Если народ не успевал объединиться, то народ (страна) попадала на длительное время в рабство.
Как мы живём?
В 20 веке произошли значительные изменения в переустройстве общества. Развитие новых технологий привело к большему обострению конфликтов между народами с увеличением числа жертв у конфликтующих сторон и возникновению новых форм развития общества: капитализма (империализма) и социализма (коммунизма).
Развиваясь по ходу истории, капитализм достиг своей высшей фазы - фашизма. Главной идеей фашизма было превосходство одной нации над всеми остальными. И, соответственно, господство (управление) над всеми народами. Германский фашизм 38-45 гг. прошлого века достаточно показателен.
В том же 20 веке возникает коммунистическая идея объединения общества, которая преобразовалась в социализм. Главной идеей социализма было равноправие и единство народов всех стран.
В середине века эти системы столкнулись, и социалистическая система развития общества показала свою более высокую степень единства общественного строя.
После победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. политическая элита Страны Советов решила, что фашизм побежден "раз и навсегда". И это было глобальной ошибкой политиков того времени. Победив верхушки сорняков без удаления корневой системы сорняков, невозможно избабиться от сорняков в целом. До середины 80-х годов социализм продолжал существовать, не столько развиваясь, сколько деградируя в своем развитии. Чем и воспользовались идеологи капиталистического развития общества, насаждая в умы людей социалистического лагеря превосходство капиталистических идей построения общества над социалистическими идеями. Социалистический лагерь был разгромлен. Идеи социализма были уничтожены в верхних эшелонах власти нашей страны и заменены капиталистическими идеями. Но в нижних эшелонах образованных людей уничтожить социалистические схемы мышления до конца не удалось. Поэтому наша страна, Россия, ещё существует.
Какие изменения произошли за 25 лет после уничтожения социализма?
Фашизм из Германии перекочевал свою изначальную обитель, в США. В России проросли сорняковые идеи капиталистической идеологи, когда-то старательно высаженные в головах молодых экономистов, политиков и бизнесменов агентами капитализма. Эти ученики американских учителей, проникли на руководящие посты в правительстве и в банковскую систему страны и теперь старательно продолжают уничтожать социалистические идеи построения общества. Для этого им надо разрушить социалистическую систему образования и медицины и банковскую систему управления. Половину задачи по "уничтожению" им удалось выполнить. Изменения, внесённые в Конституцию страны, позволяют последовательно уничтожать вышеуказанные институты управления и развития.
Вы вправе спросить, а в каком строе мы (наша страна) сейчас живём!?
Ответ очевиден. В нашей стране идёт невооруженная гражданская война! На территории России встретились "лицом к лицу" две идеологии Социалистическая и Капиталистическая. Это промежуточная стадия развития общества, которую можно обозначить как "Социалистический капитализм".
Основными признаками этого строя являются:
Борьба за главенствующий вид собственности, капиталистический (частный) или социалистический (общественный).
Борьба за структуру в экономике - частная банковская система или государственная.
Если победит частная система кредитования, которая уже показала свою ущербность для общества (все страны находятся в огромном долгу у всемирной федеральной резервной системы, кроме Российской банковской системы) и личности в частности. И "относительная" самостоятельность Российской банковской системы очень раздражает капиталистических теоретиков.
Если верх возьмет государственная система (при социализме банки занимались хранением и распределением финансов в зависимости от поставленных партией целей и задач), то шансы на выживание у России увеличиваются.
Духовная борьба нравственных общественных принципов с аморальной системой частного эгоизма, когда "личное" благополучие ставится выше общественного.
Общественные, нравственные установки призывают любить "ближнего", запрещают красть и обманывать, призывают к соблюдению справедливости при распределении благ цивилизации...
Установки "частнособственнические" (капиталистические) позволяют отстраниться от общественных принципов развития. Уход от религиозных, морально-нравственных, человеческих принципов, позволяет частникам воровать, грабить, обманывать, своё духовное развитие исключить из образования, уничтожать себе подобных в угоду своих личных интересов. Эти симптомы в полной мере видны на политической арене борьбы между странами и народами.
Борьба плановой (стратегической) системы развития с рыночной (тактической) системой развития общества.
Еще в 4 веке до н.э. Античный философ Анахарсис писал:
Рынок - это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга.
Возникает законный вопрос: Ответь нам, дорогой автор, раз социалистическая система развития по всем параметрам единения общества превосходит капиталистическую систему, почему же социалистическая система почти уничтожена???
Ответ достаточно прост.
Сама идея создания коммунизма она великолепна! Но исполнители этой системы развития:
Во-первых, оказались не готовы к столь масштабным переменам.
Во-вторых. Отсутствие опыта построения подобного общества.
И в-третьих, коммунизм предполагал изменение мировоззрения самого человека. И без этого изменения мировоззрения (у людей) к коммунизму прийти было невозможно.
В книге "Мастер и Маргарита" Булгакова, Воланд задаёт вопрос:
- Изменились ли люди за 2000 лет после распятия Христа?
Оказалось, что практически не изменились! Обман, жульничество, тяга к роскоши, "халява" по-прежнему управляли умами людей в те времена.
А теперь спросите себя:
- Что изменилось в брежневские времена застоя социализма?
Практически, мало что изменилось со времён Булгакова. Поэтому всем известный лозунг коммунизма "От каждого - по способностям, каждому - по потребностям" оказался невыполним, а коммунизм признан не жизнеспособной системой развития общества.
Предложив читателям все выше сказанное, может показаться, что у социализма только достоинства, а у капитализма одни недостатки. Но капитализм жил, капитализм жив, капитализм будет.... А вот будет он жить или нет под вопросом?! За счёт чего живёт капитализм? Оказывается, у капитализма есть одно серьёзное достоинство! Капитализм позволяет развиваться личности! Сильные личности при капитализме могут проявлять свои личные способности на практике. При социализме такой возможности было очень мало. Принцип управления при социализме выражался фразой "Я начальник - ты ду*ак. Ты начальник - я ду*ак". Такая система управления исключала возможность продвижения (большого количества) талантливых людей в сфере технического развития и в управлении страной. При социализме многие талантливые люди мучились от отсутствия возможностей реализации своих способностей. Вот почему капитализм будет существовать!
Итак! Если в России победят идеи капитализма (частные интересы отдельных личностей уничтожат общественные интересы общества), то мы придем к фашизму. Если в России общественная схема развития подавит личные интересы граждан страны, то получим "законсервированное" общество с признаками постепенного умирания этого общества - это то состояние, когда талантов в стране много, но нет, где их приложить. И как следствие, народ начинает деградировать от отсутствия "творческой" деятельности, как это было при социализме.
Как видно, выбор невелик. Но что, если попытаться совместить эти системы в одном общественном строе!? Именно это сейчас и происходит в России. Главным вопросом нового строя является вопрос первостепенности. Какой процент в новом строе дОлжно занимать социалистическим структурам управления, и сколько процентов отдать частным структурам общества?
Проведя определенный анализ, мне кажется, соотношение государственной собственности к частной необходимо поставить 70 к 30. Такое же соотношение нужно сохранить в сфере экономики, т.е. 70% госкапитал и 30% частный капитал. А вот в сфере нравственности и духовного развития процент государственности необходимо поднять до 90%! Полагаю, читатель согласиться с тем, что общественные нормы нравственности - это залог выживания любой популяции.
Почему частный сектор не может превзойти или даже сравняться, по процентам, с государственным сектором? (в нравственности, в экономике, в управлении…)
Дело в том, что современный «частник» отличается от «частника» прошлого только уровнем своей образованности и всегда тяготеет к «воровству»! Увы, увы. Подтверждение вышеуказанной аксиомы вы, уважаемый читатель, можете прочитать в любой газете: там украли, там разграбили, там обманули…
Резюме
Всем известен Закон единства и борьбы противоположностей. И если, предлагаемый вам «социалистический капитализм» имеет в себе точки единства и несёт в себе борьбу противоположностей, то эта система развития общества будет жизнеспособна. И как только одна из противоположностей уничтожит (подавит) другую, то погибнет сама система.
Внутреннее единство «социалистического капитализма» состоит в том, что общество состоит из людей, государство состоит из людей, частник состоит из людей – это единство системы. Борьба начинается тогда, когда стратегия развития общества (государства) встречается со стратегией развития личности, идеи и цели которых часто не совпадают. Умение найти решение, которое удовлетворяло бы обе противоположности – есть главная идея развития "Социалистического капитализма".
Заключение
Почему США (президент, политологи, военные руководители) всё чаще и чаще называют Россию главной опасностью для США!? Чего так боятся американские общественные и политические деятели?
Ответ можно найти в Российских СМИ. По последней информации Россия вышла на третье место по количеству миллиардеров! Если темпы роста «капиталистической экономики» в России будут продолжать развиваться высокими темпами, то Россия может подняться на второе и даже на первое место в мире! Вот чего испугался американский капитализм! Если это произойдет, то российский капитализм начнет подминать под себя американский капитализм! Возникла новая система борьбы противоположностей, когда одна группа частных корпораций из США начинает тормозить (блокировать развитие) процветание другой группы «частных объединений» образовавшихся в России. Отсюда следует, что применяемые к России санкции направлены в первую очередь на ослабление Российских олигархов.
Послесловие
В преддверии осенних выборов нам всем необходимо сделать важный выбор. Что мы считаем важнее:
Опережающий рост духовности с некоторым отставанием материального благополучия, как это было при социализме.
Или резкий рост материальных удобств (у определённой прослойки населения) при значительном снижении духовности, как это происходит при капиталистическом устройстве общества.
Как мы хотим общаться между собой:
С любовью и добродушием (главным образом), как это было при социализме.
Или через адвокатов, как это происходит в мире, где правят умами «капиталы».
Если народ поставит «Духовность» на первое место, с некоторым отставанием материального достатка, то народ придет на голосование, и на выборах ни одна партия не достигнет "абсолютного" большинства.
Если народ откажется приходить голосовать, то это будет означать следующее:
- неверие в себя,
- неверие в будущее,
- «скрытая» поддержка правящей верхушки партии и усугубление (ухудшение) политической ситуации в стране, как это происходило на протяжении мировой истории.
Те люди, которые будут голосовать за «капиталистические отношения», поддержат абсолютное большинство правящей партии в думе, то это приведёт к снижению: сначала, нравственности в обществе, к постепенному разложению морали личности «каждого», резкому отупению уровня мышления людей и к ещё большему расслоению общества на богатых и бедных, элитарных и нищих.
Выбор за вами, дорогие читатели!!!
Какое-то время назад попался мне на глаза очередной перл очередного подросткового мыслителя о том, в чём разница между социализмом и капитализмом.
Фамилию писателя я не запомнил, да она и не важна. Важно тут совсем другое - понимания этой разницы на фундаментальном уровне у многих людей действительно нет. Отсюда - истерические умствования "космического масштаба и космической же глупости", говоря словами классика.
Однако, дело не только в том, что молодой человек умничал на эти темы, не имея ни малейшего понимания существа вопроса. Дело в том, что экономика, политэкономия и сопутствующие науки - есть дело совсем не такое лёгкое, как это частенько кажется неучам. Для того, чтобы понять разницу между этими двумя системами - антагонистическими друг другу - следует ЧИТАТЬ КНИЖКИ. А для того, чтобы взять на себя смелость объяснять эти вещи другим, надо не только много читать и много учиться, но и обладать практическим опытом применения экономических знаний на практике. Иначе получится так же смешно и нелепо, как смешны и нелепы разглагольствования одного широко известного в узких кругах философа и мыслителя, у которого все мировые проблемы и все фундаментальные науки сводятся к еврейским проискам.
В этой статье мы с вами совершенно точно дойдём до истины и поймём действительную разницу между социализмом и капитализмом. Заодно мы попытаемся понять, в чём колоссальное величие Маркса и Ленина и их значение для мировой экономики и политики вообще и для нашей страны, в частности. Постараемся излагать суть вопроса как можно проще и понятнее, однако, здесь необходимо заметить следующее:
Экономика - это не игрушки. Это предмет, который учат в ВУЗах и в научных учреждениях. Обычное состояние дурака - считать, что он и так всё понимает, без всяких книжек. Ну, на то он и дурак.
Кажущаяся очевидность ответа на вопрос чем отличается американский капитализм от советского социализма, не должна вводить в заблуждение. Всё совсем не так просто, как кажется невеждам. И без подготовки на этот вопрос не ответить.
Так что - будем адресоваться к умным. К тем, кому на самом деле интересно и важно понять "основы основ".
А дураков будем банить беспощадно и цинично, ибо - нефик.
А теперь - к сути дела.
Ответить на вопрос о разнице между капитализмом и социализмом невозможно, не зная Марксизма, не понимая его основных политических и, главное, - экономических выводов.
А что является самым главным достижением Марксизма в области экономической мысли?
Правильно! Это - Учение о Прибавочной Стоимости. Это знает даже двоечник.
А вот - что такое эта прибавочная стоимость, знают совсем немногие. Что неудивительно. Потому что теоретическую физику или квантовую механику тоже знают далеко не все, хотя все любят об этом порассуждать.
Давайте приведём здесь определение понятия прибавочной стоимости, данное Марксом:
"...в то время, как труд благодаря его целесообразной форме переносит стоимость средств производства на продукты и тем самым сохраняет её, каждый момент его движения создаёт добавочную стоимость, новую стоимость... Действием рабочей силы не только воспроизводится её собственная стоимость, но и производится кроме того избыток стоимости. Эта прибавочная стоимость образует избыток стоимости продукта над стоимостью элементов, потреблённых для образования продукта, т.е. над стоимостью средств производства и рабочей силы".
К. Маркс, "Капитал", т.1
Что означает эта формула? Что имеет в виду Маркс?
Он имеет в виду следующее:
Рабочий на фабрике, например, столяр Иванов, делает табуретки. В процессе изготовления этих табуреток Иванов использует разные инструменты - молоток, клещи, линейку, гвозди или шурупы, он что-то точит на станке, что-то красит и лакирует и т.д. Верно?
В итоге за рабочую смену Иванов сделает десять полноценных табуреток. Понятно, что все цифры здесь условны и даны только для иллюстрации к нашим с вами мыслям.
1. Она служит денежным выражением стоимости труда Иванова.
2. Она начисляется с учётом расходов, которые неразрывно связаны с производством наших табуреток. Эти расходы включают в себя:
1. Стоимость материалов. Досок, в нашем случае.
2. Стоимость исходящих материалов - гвозди, шурупы, краска, лак и т.п.
3. Амортизация оборудования. Т.е. - станок изнашивается, инструменты снашиваются и т.п. И надо поддерживать фонд по их ремонту или замене.
4. Стоимость энергии.
5. Аренда помещения.
Хозяина фабрики зовут Петров.
У хозяина есть экономист. Экономист составляет смету на производство табуреток, предоставляет её Петрову. Петров, исходя из текущей рыночной стоимости жизни данного человека в данном городе, прикидывает, сколько по минимуму можно заплатить столяру Иванову, чтобы он делал табуретки.
В итоге - зарплата Иванова + расходы по списку выше есть наш совокупный "минус", т.е. наши расходы. Вернее - расходы или "минус" Петрова. Всё это вместе и есть, говоря словами Маркса, "элементы, потреблённые для образования продукта". Именно это он и имел в виду.
А плюс - средства от продажи табуреток.
И если по итогам некоторого периода Петров просуммирует свои плюсы и отнимет от них суммарный минус, то он получит прибыль. И продолжит свой бизнес. Или получит убыток. И разорится. Это - самые приблизительные, самые общие понятия, которые нам нужны для продолжения разговора.
Понятно, что Петров хочет получить прибыль, а не убыток.
Если всё это понятно, то зададим себе очень хитрый вопрос:
А откуда вообще взялась эта прибыль?
Предположим. Иванов должен сделать за смену десять табуреток. В стоимость каждой из них будут включены все расходы, о которых мы говорили, верно?
Но если Петров будет продавать свои табуретки по цене, отражающей только стоимость расходов на их изготовление, т.е по себестоимости, то его прибыль будет равна нулю. Это не бизнес.
Значит, продавать их он будет за бОльшую цену, а поскольку цена всегда есть денежное выражение стоимости, то это означает, что отпускная цена будет соответствовать уже не себестоимости, а себестоимости плюс некоторая дополнительная стоимость. Она и будет источником прибыли Петрова.
Эта дополнительная стоимость и есть та самая Марксова прибавочная стоимость.
Грубо говоря, делая по десять табуреток в день, Иванов на самом деле делал, например, девять табуреток, чтобы Петров "вышел в ноль", покрыл все свои текущие расходы, ВКЛЮЧАЯ ЗАРПЛАТУ самого Иванова. А десятую табуретку Иванов сделал уже в "плюс". Стоимость этой табуретки будет отражать прибыль Петрова за день работы Иванова.
А если этих ивановых на фабрике - 30 человек, то и прибыль за день будет равна стоимости 30 табуреток.
Если всё это понятно, то ещё раз вернёмся к Марксу и его определению.
"труд благодаря его целесообразной форме переносит стоимость средств производства на продукты и тем самым сохраняет её, каждый момент его движения создаёт добавочную стоимость, новую стоимость... Действием рабочей силы не только воспроизводится её собственная стоимость, но и производится кроме того избыток стоимости."
Эта мысль гения нуждается в дополнительном объяснении. Она - первостепенно важна! О чём говорит здесь Маркс?
Он говорит о том, что процесс создания прибавочной стоимости имманентно присущ наёмному труду! Он неотделим от него, он объективен, он - часть общего процесса труда!
Т.е., не существует такой ситуации, когда наёмный труженик не создаёт стоимость (себестоимость) + прибавочную стоимость! Т.е. создание прибавочной стоимости в процессе производства есть неизбежная и неотделимая от любого наёмного труда его составная часть.
Что это означает на практике? Это означает очень и очень многое, и сейчас мы в этом убедимся.
Предположим, наш Иванов трудится на фабрике капиталиста Петрова и строгает свои 10 табуреток за смену. 9 штук - для компенсации всех расходов и 10-ю штуку - как чистую прибыль. Петров продаёт эту десятую штуку и дальше либо кладёт эту прибыль себе в карман, либо распоряжается ею как-то иначе, по своему усмотрению,
И вдруг - Революция! Петрова свергли! А предприятие национализировали.
Но фабрика никуда не делась. Иванов продолжает работать и по-прежнему клепает свои десять табуреток. 9 штук - для компенсации всех расходов и 10-ю штуку - как чистую прибыль. Процесс труда не изменился. Изменился собственник. Но Иванову от этого - ни холодно, ни жарко.
Внимание, вопрос! Чья теперь эта прибыль? Кому уходит десятая табуретка?
Верно! Новому собственнику! А в случае социалистической Революции кто является таким собственником? Правильно! Это - социалистическое государство.
Понятие прибыли, в основе которого лежит прибавочная стоимость, ни в коей мере не противоречит социализму! Социалистическое предприятие, как и капиталистическое, не может существовать без прибыли! Она - залог развития и предприятия, и всего общества!
Но если в случае капитализма эта прибыль (читай - прибавочная стоимость) присваивается одним конкретным Петровым или группой собственников-акционеров, то в случае социализма эта прибыль присваивается государством и распределяется в рамках существующей экономической программы, заложенной в Программу Партии.
Итак, разница между капитализмом и социализмом заключается ТОЛЬКО в форме присвоения и последующего распределения совокупной прибавочной стоимости.
Либо Петров купит на неё яхту и домик во Флориде, либо государство построит на неё больницу или школу.
Вот и вся разница.
Которую впервые в мире теоретически обосновал и рассчитал Карл Маркс.
А спустя полвека эти обоснования и расчёты усилиями Ленина легли в основу первой в мире Социалистической Революции.
Социализм – достаточно многозначное понятие. В западных странах к власти или в представительные органы нередко приходят социал-демократические партии, а в литературе даже некоторые западные страны северной Европы, где имеется высокая социальная защищённость, иногда называют «социалистическими». Исходя из того, что никакой абсолютной точки зрения или авторитетов по поводу социализма не существует, мы можем сослаться просто на исторические факты социализма в XX веке, выделив в них главное.
Где бы термин «социализм» впервые ни появился, и какие бы авторы в это слово ни вкладывали разнообразные смыслы, социалистические страны в наиболее близком смысле этого слова до сих пор возникали исключительно в Азии. Это Россия, Китай и так далее. Устроение стран Восточной Европы, ставших на четыре десятилетия после прихода Красной Армии в Восточную Европу якобы «социалистическими», не показательно, оно носит межцивилизационный характер и может выражать признаки одного и другого.
Исторический «социализм» стал мироустроением, где доминирует принцип отечества, принцип всенародности, принцип доверительной власти, а ключевые капиталистические принципы «священности собственности» и «автономии личности» – оказались вторичными. Именно такие коллективистские основы традиционно характерны народам Азии. Такой исторический социализм впервые родился в России. Иными словами, он возник в совершенно другой, если сравнивать с географией капитализма, части планеты. Вторым характерным признаком социализма стало то, что он утвердился среди народов, которые исторически начали цивилизационный подъём или пробуждение на несколько столетий позже Запада.
Парламент, всеобщее избирательное право, конституция, подсчёт бюллетеней, что получило распространение в Азии позже Запада – это не признаки «капитализма» или «социализма», а как в древности колесо и топор, а ныне мобильная связь и интернет – это всеобщие инструменты соответствующей ступени цивилизации. Социализм стал очередной послефеодальной стадией развития незападной части народов мира, прежде всего народов Азиатской цивилизации. Демократизм стал послефеодальной стадией эволюционного развития народов Запада.
Общим признаком нынешней эпохи социального государства в сравнении с предшествующей эпохой феодализма является привлечение к формированию и функционированию власти широких народных масс – в той мере, конечно, насколько разобщённое большинство способно оказать влияние на слаженную группу профессионалов и реальных субъектов власти. Отличие азиатского социализма от западного демократизма в нынешнюю эпоху заключается во всё том же вышеназванном отличии Азии от Запада: в Азии система социализма, реальные силы, субъекты власти, стоящие за данной системой, формируются по близости к общенародному интересу. Тогда как власти на Западе выдвигаются и кооптируются такими реальными силами западной системы, которые сформированы на принципе частного интереса, в нынешнее время – на основании обладания значительными размерами частной собственности, конвертируемой в финансы.
Показателен пример Японии. Послевоенная Япония, внешне подчинённая правилам западной демократии и значению частной собственности, по весу общенационального интереса при формировании и функционировании власти, по отсутствию традиционного для Запада низового либерализма, и, напротив, сохранению традиционного для Азии приоритета группового и общественного интереса (восприятие японцев своей нации как одной сплочённой группы-семьи) в действительности оказывается азиатским, а не западно-капиталистическим явлением. Япония, а не США для народов Юго-Восточной Азии стала к концу XX века эталоном, относительно которого сверяют собственное развитие, сравнивают результаты постфеодальной модернизации.
«Японское чудо» в известной степени повторило путь индустриального «прыжка» Советской России. Так, на первом этапе в Японии в 1950-1970-х годах действовала достаточно жёсткая система государственного административного регулирования. В соответствии с принятыми в 50-60-е годы законами каждая отрасль инфраструктуры контролировалась конкретным центральным правительственным учреждением. Когда экстраординарный этап укрепления экономики, требующий централизованного планирования, миновал, появились иные формы, стимулирующие творчество и активность, включая усиление рыночных механизмов, жизнь потребовала уменьшение прямого государственного диктата.
Сравнивая «капитализм» Японии и «капитализм» Запада, известный американский социолог Сэмюэл Хантингтон в его работе «Столкновение цивилизаций» (1996) писал о «фундаментальных отличиях двух экономик» Японии и Запада, что
«от начала и до конца японская экономика действует не так, как диктуют универсальные законы западной экономической науки» .
Крупный специалист по Японии, старший научный советник Совета по международным отношениям (CFR) Эдвард Линкольн утверждал:
«Японская экономика не следует западной логике, и что бы ни говорили западные прогнозисты, самая простая причина кроется в том, что это не западная свободнорыночная экономика. Японцы… создали такой тип экономики, которая ведёт себя так, что ставит в тупик западных наблюдателей и не позволяет им применять свои навыки прогнозирования» .
Об отличии экономики и в ещё большей мере политической системы современной Японии и четвёрки азиатских «Тигров» (Южной Кореи, Гонконга, Тайваня и Сингапура) от традиционной западной модели отмечал Ёсихиро Фукуяма, американский философ и политолог японского происхождения. В частности, в 1989 году он писал, что после 1945 года «победоносные Соединённые Штаты навязали Японии либеральную демократию» , что оказалось весьма внешним, но «японцы, конечно, преобразовали почти до неузнаваемости западный капитализм и политический либерализм» . Та же самая трансформация, по мнению Фукуямы, произошла здесь и с капиталистическим хозяйствованием:
«Многие американцы теперь понимают, что организация японской промышленности очень отличается от американской или европейской, а фракционное маневрирование внутри правящей либерально-демократической партии с большим сомнением можно называть демократией. Тем не менее сам факт, что существенные элементы экономического и политического либерализма привились в уникальных условиях японских традиций и институций, свидетельствует об их способности к выживанию» .
Профессор политической экономии Гарвардского университета, специалист по Восточной Азии Дуайт Перкинс подчёркивал характерное отличие развитых азиатских государств от западных:
«Природа этих контактов [бизнес-сообществ здесь] с властями была довольно разнообразной и во многом определялась совместимостью культуры бизнес-сообщества с культурой и интересами тех, кто сосредоточил в своих руках рычаги управления государством. В таких странах, как Южная Корея и Япония, чиновники происходили из одной и той же этнической группы и зачастую заканчивали одни и те же школы. В этих случаях не всегда легко было разобраться, где заканчивается государственная власть и начинается бизнес» .
Кризис, или наблюдаемый с начала XXI века застой японского развития на фоне «китайского чуда» в большей мере вызван, думается, не столько потенциальным пороком в экономическом и политическом устройстве Японии и тем более не в снижении трудолюбия и творческого потенциала японцев, сколько включённостью этой азиатской страны во многом в общемировую западную систему, которая испытывает длительный затяжной кризис, вызванный перестройкой мировой экономики в связи с общим поднятием Азии. Например, западные страны с момента товарной экспансии Японии, Кореи и Китая в целях удержания рыночных позиций стали активно привлекать на свою территорию иностранных рабочих из стран третьего мира и в этом смысле «омолаживаться». Но для Японии, точно так же как для любой другой страны с монголоидным населением, подобная «интеграция», во всяком случае на собственной территории, проблематична, и трудоспособное население Японии «стареет». Соединение народов Азии в единый Азиатский Союз, или Союз Востока, тесная культурная и производственная интеграция без обезличенного «взаиморастворения» и без неоколониализма, поможет достичь общесистемной, общецивилизационной гармонии и стабильности развития этой половины земного шара.
На примерах Японии и четырёх «тигров» Азии, а также Индонезии, Малайзии, Таиланда и Филиппин учёные пытаются придумать новый тип капитализма, отличный от традиционно-западного капитализма, но зачем вводить новую терминологию, путающую Восток с Западом? После падения в Азии искусственной, выстроенной на бесконечных запретах и навязанных шаблонов коммунистической системы, в Азии выявилось значительное разнообразие, равно как и очевидная естественная поляризация Запада и Азии, не имеющая никакого отношения к идеологическому разделению мира на «эксплуататоров» и «эксплуатируемых», «белых» и «красных».
После Второй мировой войны, подтолкнувшей рост роли государства и государственного планирования в западных странах, всепланетная тенденция к увеличивающейся роли государства не ослабевает. Человечество в лице ведущих стран готовится к переходу к следующей эпохе с превалированием всего фундаментального и глобального, а государство и центральные международные органы, такие, как ООН, Совет безопасности и постоянные комиссии ООН, в первую очередь, ЮНЕСКО, а также Всемирный банк, Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирная торговая организация (ВТО), многие из которых пока ещё под англо-саксами – они и являются самыми фундаментальными и глобальными. Одними из первых процесс глобализации обнаружили экономисты, отметив с начала XXI века устойчивую тенденцию владельцев корпораций к слияниям и поглощениям. Это похоже на эпоху позднефеодальных империй, активно поглощавших мелкие княжества, только теперь «империями» становятся не на политическом и территориальном, а на технологическом и экономическо-цивилизационном основании, и в отличие от узконаправленного империализма XX века глобальные потоки теперь проникают намного глубже и захватывают максимально широкий спектр жизни.
Ведущие западные страны, питавшие явление империализма до середины XX века, были похожи на ледоколы, которые разрушали на пути любые преграды и добивались своего господства на генеральных интересующих направлениях или в интересующей плоскости. Остальное, не попавшее под их прямой удар, имело возможность развиваться относительно независимо и естественно. В XXI веке Запад, устремляемый мировым олигархатом, практически не оставил в цивилизационном пространстве, особенно для молодых или слабых наций, свободного места для естественного или хотя бы щадящего развития. Результирующая деятельность экономических и политических верхов Запада с конца XX века похожа на глобальный процесс выжимания мокрой тряпки, когда отжимается вообще всё возможное для получения «сухого» остатка, а вся остальная «грязная вода» сливается в отстой. В результате подобного «слива» на планете, как писал Мануэль Кастельс, появился новый обедневший сегмент человечества, который иногда называют «четвертым миром». Он охватывает обширные территории земного шара, в частности, большую часть Африки южней Сахары и сельские районы Азии и Латинской Америки. Но новая география социального отторжения, отмечает учёный, в той или иной мере затрагивает каждую страну и каждый город мира, «четвёртый мир» сегодня стал неотъемлемым спутником США и других ведущих западных стран. Четвёртый мир населён миллионами бездомных, обнищавших, часто неграмотных людей, перебивающихся случайными и нередко противоправными заработками. Как отмечал Мануэль Кастельс, в своей жизни им приходится пройти через множество кризисов: голод, болезни, пристрастие к наркотикам и высшую форму социального отторжения – тюрьму. Когда их бедность превращается в нищету, они легко оказываются на наклонной плоскости, сойти с которой практически невозможно . Данная тенденция противоречит популярному на Западе в конце XX века либеральному тезису, что прилив новой экономики снимет с мели все корабли. Скорее похоже на то, что подобно христианству, которое пришло когда-то к отверженным и лишённым, и его силой в конечном итоге был повержен дряхлеющий Рим, именно из низших социальных слоёв и отверженных наций, этого «дна» современного Запада, произойдёт возрождение Западной цивилизации, прилив возмущённой энергии низов и молодых народов снимет с эволюционной мели обросший тиной и ракушками западный корабль.
Как выяснили некоторые историки и экономисты, строго говоря, «свободной рыночной экономики», того самого перпетуум мобиле, якобы вознёсшего англо-саксов на вершину материального процветания и их гегемонии, в приписываемой либеральными экономистами чудотворной роли никогда не существовало, тем более на закате феодализма. Рынок в отведённой ему роли мотора конкурентной борьбы существует до тех пор, пока существует равенство участвующих конкурирующих партнёров и пока они не уничтожили друг друга. Такого равенства, как показали обычные, а также торговые, информационные, идеологические и прочие войны, никогда не существовало, ибо кто же будет тем рефери, который всех поставит в одинаковый ряд? Как сказал литературный герой: «А судьи кто?» История показала, что торговые войны по методам ничем не отличались от обычных войн, а политическое устремление взгромоздиться над общими правилами и закрепить за собой особую привилегию – до сих пор наблюдалось при любой строе, при любой фазе общественного развития. Производители, торговцы и покупатели, разумеется, во все времена были свободны участвовать или не участвовать в рыночном обороте, но правила участия и само «поле», на котором осуществлялось это их «рыночное» участие, в ключевых моментах определялось соответствующими субъектами власти. Инструментом реализации данной власти с давних времён выступал послушный аппарат государственной машины, и часто даже сами монархи, а тем более президенты, оказывались лишь пешками в непонятной им более сложной глобальной мировой борьбе.
Уже почти тысячелетие (а по большому счёту – вообще за всю известную историю цивилизованного человечества) главная субъектность власти осуществляется не на национальной площадке, а на мировой, на широком поле межнациональных и межцивилизационных отношений. А здесь субъектами выступают общественно-национальные общности, государства в лице их представителей, от дипломатов до самих монархов или президентов, которые в значительной мере подвержены влиянию надгосударственных сил. Короче говоря, роль государственной машины и манипулирующих, либо направляющих её лиц, а вовсе не пресловутого «свободного капиталистического рынка», во все времена была определяющей.
С середины XX века на основе принятого в США в 1948 г. плана Маршалла и ранее достигнутых атлантических договорённостей между США и Британией, выстроился теперь уже полностью глобальный общезападный механизм. Можно сказать, что наступил очередной новый период капитализма, отличный от начального спонтанного капитализма, сменившийся затем монополистическим и империалистическим капитализмом, и к началу XXI века дозревший до глобального планетарного империализма Запада как такового. Таким образом империализм – как большая мировая машина, контролируемая теперь единым мировым олигархатом, к середине XX века глобально воцарился на земле.
Ошибочно полагать, как пишут некоторые западные авторы, что к началу XX века в масштабе всей планеты сложилась капиталистическая миросистема. Что возникновение СССР, Китая и Кубы было лишь специфическим периферийным и полупериферийным локальным развитием той же самой капиталистической миросистемы. И что перестройка в России только доказала, что все страны должны подчиниться законам такого наиболее эффективного существования и развития, как мировой капитализм – мост к некоему идеальному, хотя бы и к социалистическому обществу. В действительности нет такого феномена, как «капиталистическая миросистема» планеты, а есть навязанный глобальный империализм, навязанный в том числе мировыми войнами и длительным колониализмом. Это чисто поверхностная система правил и обычаев мирового рынка капиталов, материальных ресурсов и труда, полномерно работающая лишь на Западе, а для остальных народов – лишь в рамках международных расчётов и заказов. Она работает заведомо в пользу, во-первых, белого Запада и в ущерб не-Запада, а, вовсе не для прогресса всей миросистемы, а во-вторых, реально находится в ключевых моментах под контролем мирового олигархата – островного явления, вообще не выражающего всю миросистему и даже её часть – Запад. Как любые внешние суррогатные меры данная система держится на насилии и обмане, она не охватывает всех аспектов миросистемы, при первой же возможности значительная часть человечества, целые народы и цивилизации её с радостью, как ярмо и как дурной сон, сорвут.
Отличие «государственного социализма» (в Азии), олицетворяемого Россией, от «государственного капитализма» (на Западе), олицетворяемого теперь Соединёнными Штатами, заключается не в форме, форма доминанты государства и основные политические институты в той и другой стране в техническом смысле практически одинаковы. А в том, кто в каждой из стран является реальными национальными субъектами власти, и на какие здесь опираются базовые принципы при использовании этих внешне одинаковых инструментов.
На каких же принципах формируется публичная властная субъектность в странах современной Западной цивилизации, в частности, в условиях глобального империализма? Мы говорим именно о публичных и национальных персоналиях, а не о «четвёртой власти», существующей непублично, наднационально и озабоченной форматом жизни и смерти, а не имущественными миражами. В публичной сфере в отношении любого национального западного лидера по возможности не допускается резкий отрыв его личного политического капитала от его связанности материальным капиталом, от ответственности этим самым материальным капиталом. Таких материально независимых национальных вождей, как Наполеон Бонапарт или Шарль де Голль, мировой олигархат всеми способами от власти и от опоры на нацию стремился отстранить. Здесь политик лично сам, либо семейным кругом принадлежит орбите капитала, то есть активу, выходящему, особенно в эпоху единого рынка, из-под зависимости нации. Либо он не более, чем нанятая капиталом фигура. Иными словами, политически значимый вес лидера в любом случае должен быть обусловлен материальным капиталом, то есть внешними ценностями. В перспективе капитал в его ценностном измерении может заместиться на Западе чем-то иным, нежели товарные или финансовые эквиваленты, но главный признак останется – внешняя обусловленность. Для мирового олигархата склонность народов Запада к внешнему мировосприятию оказывается крайне привлекательной. Ибо внешними атрибутами помыкать легче всего.
В Азии высшая ценность определяется нематериальным авторитетом, то есть внутренним, тогда как материальные признаки (размеры резиденции, элементы почёта, земельные ареалы, деньги и пр.) в одних случаях воспринимаются лишь как закономерное следствие (например, для лиц государственной власти и управления), а в иных случаях материальный признак в оценке веса вообще игнорируется (для лиц, например, духовного авторитета). В Азии намного лучше понимают широту мира нематериальных ценностей, многие из которых невозможно приобрести за ценности материальные, в том числе за деньги.
В России в перестроечные 1990-е годы был, казалось бы, разрушен социализм. Вместе с тем, за все прошедшие годы избирательных компаний на федеральном и местном уровне приоритеты населения и мотивы голосования остались неизменны, а партии, проповедующие ценности капитала и индивидуализма потерпели в России фиаско даже в центральных городах. Много похожего от социалистического фильтра и в Японии, и в Южной Корее. В западных капиталистических странах, именуемых иногда «государственным социализмом», например, в странах Скандинавии, при всей внешней схожести с социализмом Азии, остов совершенно другой – частно-индивидуалистический. Иными словами, у социалистической и демократической (капиталистической) систем может много оказаться внешне похожего, но мотивы поведения, базовые принципы будут в них фундаментально разными.
В результате мы приходим к расширенному пониманию социализма, заметно отличающемуся от утилитарного представления о социализме как о строе исключительно «без частной собственности». Ведь строго говоря, собственность – это параметр, имеющий наипервейшую значимость для ранжирования власти при капитализме и на Западе. Или вопрос о «частной конкуренции», о её наличии или отсутствии в справедливом обществе. И это не базис, а средство, особо критичное на каком-то этапе, преимущественно на начальном этапе выявления и утверждения в обществе новых субъектов власти. Пока старое разрушается, а новое утверждается, толкания неизбежны. На Западе такое толкание превратилось в «дикий капитализм», в «дикий Запад» эпохи колониальных захватов и «золотой лихорадки». А в Азии, при утверждении социализма в условиях враждебно наседающего Запада – в «тоталитарный социализм» и диктатуру компартии и бюрократии. Поэтому, будет ли частная собственность и конкуренция при социализме или нет, будет ли она в общезападном смысле, или в ином, в той или другой пропорции с централизованным планированием – это вопрос ситуационный, технологический и тактический, а не сущностной.
Социализм и демократизм являются формами послефеодальной формации не для отдельно взятой страны, а для группы созвучных стран. Переход к очередной новой ступени, в данном случае к социализму для одних и к демократизму (капитализму) для других работает в отношении созвучных стран как водоворот или цепная реакция.
Народовластие, или как это на греческом звучит – демократия, то есть социальное государство, является характерным признаком не капитализма или социализма, а признаком современной ступени эволюции ведущей волны человечества. Чтобы та или иная страна в Азии или из иных созвучных регионов стала по существу, а не по форме, социалистической, её стержневая нация должна для этого созреть, то есть быть готовой расстаться с психологией феодализма, с принципом абсолютизма или монархии, и утвердиться на принципе народовластия и широкой самостоятельной инициативы. С каждой эпохой, или общественно-исторической формацией растёт степень инициативы, ответственности и самоосознания широких народных масс, каждого отдельного человека и общества в целом.
На ранних этапах западного демократизма на Западе произошёл болезненный перекос в сторону частного рвачества и эгоизма с умалением коллективности и общественной ответственности, западный демократизм подпал в зависимость надгосударственных монополий и капиталов. Разгул низших страстей, экономическая проституция, то есть продажность во всех смыслах, культивирование разврата и потребительства, деморализация молодёжи, а с 2000-х годов и втягивание в этот процесс посмодерна детей через телевидение и компьютерные развлечения – все эти болезни капитализма хорошо известны. За последние два столетия господства религии «золотого тельца» ситуация только усугубилась. Именно стремление избавиться от этого всеразлагающего заболевания вызвало выступления теоретиков-социалистов, начиная от социалистов-утопистов Томаса Мора, Сен-Симона и Фурье, и заканчивая Прудоном, Марксом и Энгельсом. Можно спорить о методах лечения, предложенного тем или иным мыслителем, но не о факте заболевания и необходимости его лечения.
Баланс между частным и общественным принципами на Западе оказался катастрофически нарушенным, такое положение стало источником роста всевозможных социальных патологий. Апофеозом патологии в масштабах планеты стало развязывание мировых войн, Армагеддона Второй мировой войны. Массы инициативных людей на Западе, те, кто был способен влиять на общественное мнение, оказались развращены лжеценностями и безответственностью, либо дезориентированы, и такой безответственности и такому островному эгоизму вторили. Если бы не великие произведения культуры (вопреки, а не благодаря нарождающемуся капитализму появившиеся на Западе), пробуждавшие сердца к возвышенному, если бы не великие духовные воззвания Священных Писаний, восстанавливающие подлинную иерархию ценностей и единство, трудно представить, до какой низости могло бы пасть человечество.
Поэтому глобальный капитализм (власть мирового олигархата) порочен не потому, что он является антитезой азиатскому социализму, а потому, что он противоестественен также и народам Запада, он аномален и западному демократизму, и общепланетарному развитию в целом. Это прогрессия мирового заболевания, а вовсе не естественно историческая фаза развития каждого народа или каждой цивилизации, уготованная всем.
Будет ли законодательно переход к ступени социализма оформлен в ограничениях на частную собственность и частную предпринимательскую конкуренцию, как это было при коммунистических режимах во времена СССР, или же почти без таковых ограничений, как в Индии, это не имеет для сути социализма решающего значения; важнее полнота проявления и синтез многогранной личной и коллективной инициативы, народовластия и ответственности перед согражданами, которые характеризуют наступившую эпоху социального государства, сменившую феодализм.
А.В.Владимиров
www.vav.ru
Москва, 2014г.
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., «Издательство АСТ», 2003. С.357.
Там же.
Edward J. Lincoln. Japan"s Unequal Trade (Washington, D.C: Brookings Institution, 1990). Pp.2-3. / Цит. по: Хантингтон С. Там же.
Фукуяма Ф. Конец истории? «Вопросы философии», 1990, N 3.С.141.
Там же.
Там же.
Дуайт Перкинс. Законность, семейственность и азиатский способ ведения бизнеса / В кн.: Культура имеет значение. Каким образом ценности способствуют общественному прогрессу // Под ред. Л. Харрисона и С. Хантингтона. Изд-во Московской школы политических исследований. М., 2002. С.211.
Castells M. End of millennium. Oxford; Malden, MA: Blackwell, 2000 /1998. Pp.169-170.
Первая значительная работа Маркса – «К еврейскому вопросу» (опубликована в февр. 1844), где провозглашены ключевые идеи будущего марксизма, в немалой степени была переложением идей Мозеса Гесса, сформулированных в работах Гесса «Европейская триархия» (1841) и «О сущности денег». Эту свою работу Гесс привёз Марксу для публикации в его журнале, но Маркс, будучи редактором того журнала, эту работу не поместил, как предполагают из-за чрезмерных антисемитских высказываний (касательно Молоха и пр.), а поместил свою «К еврейскому вопросу». Гесс же опубликовал ту свою работу в другом издании в 1844 году, почти на год позже Маркса.
См.: Итенберг Б.С., Твардовская В.А. Русские и Маркс: выбор или судьба? М., Эдиториал УРСС. 1999.
См.: Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб, «Университетская книга», 2001. С.60 и др.
Капитализм и социализм – общественно-экономические формации современности. Считается, что главное, в чем они расходятся, – отношение к частной собственности. Капитализм допускает ее существование, социализм – нет. Все последующие различия – производные от этого, основного. Но всё ли так однозначно и просто? Посмотрим, чем отличается капитализм от социализма и есть ли у них что-то общее.
Теория социализма
Под термином «социализм » сегодня принято понимать совокупность ряда учений, во главу угла которых поставлены принципы равенства, социальной справедливости и свободы. Ключевая проблема в вопросе социальной справедливости – отношение к собственности. Социализм отвергает частную собственность, сохраняя при этом так называемую личную собственность. Под вторым термином понималась та собственность, которая нужна человеку для жизни, – предметы быта, а также жилье, автотранспорт и некоторые другие вещи и предметы. Хотя некоторые социалистические учения допускали владение собственностью, позволяющей извлекать из нее прибыль, – это оборудование для кустарного производства, например.
Рассматривая Советский Союз как пример классического социалистического государства, нельзя не отметить, что грань между частной и личной собственностью порой проводилась не очень четко. В некоторых союзных республиках допускалось создание мелких частных кустарных предприятий с небольшими объемами производства – например, в Грузии (хотя это, скорее, исключение из правила). А в других социалистических странах мелкотоварное производство разрешалось и было развито довольно хорошо.
Отличие капитализма от социализма в том, что частная собственность является фундаментом, на котором базируется первая из этих экономических формаций. Правда, разница между декларируемой «неприкосновенностью частной собственности» и реальной жизнью часто бывала слишком очевидной. Достаточно изучить историю США второй половины 19 века и начала 20-го – и это станет очевидно любому. Кардинально ситуация поменялась после победы Октябрьской революции в России – это заставило вводить на Западе более высокие социальные стандарты. Например, избирательное право для женщин было утверждено в США после того, как его установили в Советской России.
Сравнение
Поскольку социализм отвергает частную собственность, то вся собственность в стране (кроме личной) становится государственной. Исключение – колхозы, которые изначально подразумевали коллективную собственность их членов на все имущество. Однако стремление государства контролировать все отрасли хозяйства привело к тому, что к моменту краха СССР колхозов осталось не очень много. Их заменили совхозы (советские хозяйства), которые, по сути, были государственными сельскохозяйственными предприятиями.
Подобная организация хозяйства делала в принципе невозможной любую конкуренцию, однако давала социальную стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Отсутствие конкуренции и привело к «застою» во всех сферах деятельности, а в дальнейшем – к упадку. В отличие от социализма капитализм, подверженный цикличным катаклизмам в виде больших и малых кризисов, развивался, и государства, где существовал капиталистический (то есть основанный на частной собственности) способ производства, медленно обгоняли Советский Союз. В конце концов отставание СССР стало критическим, что побудило руководство страны сначала объявить «перестройку», а позже повлекло развал державы. Однако развитие общества не остановилось, и каким будет социальное устройство завтра или послезавтра – предмет дискуссий теоретиков от общественных наук.
Таблица
В компактной таблице подведен итог, в чем разница между капитализмом и социализмом. Разумеется, в формате таблицы невозможно осветить все аспекты проблемы, поэтому тем, кто хочет изучить вопрос более подробно, можно порекомендовать обратиться к специалистам – благо по данной тематике написаны горы литературы.
| Социализм | Капитализм | |
| Отношение к частной собственности | Отвергает | Частная собственность – основа капиталистического способа производства |
| Отношение к социальным правам | Во многих случаях провозглашенные при социализме социальные права стали первыми в мире | Часть социальных прав существовала изначально, часть была введена после появления социалистических государств |
| Формы собственности | Государственная, личная, кооперативная (колхозы) | Все формы |
| Стабильность формации | Стабильный социум, но отсутствие здоровой конкуренции медленно подтачивает основы формации | Подвержен периодическим экономическим катаклизмам, однако в долгосрочной перспективе имеет большой запас прочности |
Какое будущее ожидает отношения между капитализмом и социализмом? Политические организации и партии, называющие себя “социалистическими”, верят 605 в возможность строительства общества нового типа, которое преодолеет недостатки и Запада, и Востока. Насколько реалистичны подобные ожидания? Смогут ли социалистические идеалы вдохновлять социальные движения и в будущем? (“Социализм” в сложившемся понимании - более широкое понятие, чем “коммунизм”, обозначающий идеи и движения, связанные с именами Маркса и Ленина, и воплотившийся в социальном строе СССР.)
Сторонники социализма считают его стадией, возникающей “после” либерально-демократических политических систем и капиталистических экономик западного типа. Они убеждены в том, что западные общества не способны достичь провозглашенных ими самими целей равенства и демократии вследствие своей ограниченности рамками капитализма. Так, правом участвовать в политической жизни формально обладает все население, но большая его часть не оказывает фактически никакого влияния на решения, затрагивающие их жизнь. Предполагается, что экономическая система основана на принципе “свободного предпринимательства”, но это предположение почти бессмысленно, как утверждают социалисты, для большинства рабочего населения. Рабочие не имеют другого выбора, кроме как идти на работу к предпринимателям, чтобы добыть средства к существованию. На условия своего труда они тоже повлиять не могут, поскольку производственная демократия отсутствует.
Капиталистическая система способна создавать значительное богатство, однако, заявляют социалисты, распределяется оно крайне неравномерно, и среди общего изобилия мы неизменно обнаруживаем чрезвычайную нищету. Более того, для рыночной экономики характерны постоянные колебания экономической жизни, периоды оживления сменяются длительными периодами спада. В такие периоды безработица становится массовой, а производственные ресурсы часто находятся без движения.
Предполагается, что в социалистическом обществе эти проблемы могут быть решены путем создания более справедливого социального порядка и обеспечения более полного участия граждан в управлении. В большинстве моделей социалистического общества, несмотря на существенные различия между ними, присутствует комбинация производственной демократии и централизованного управления экономикой. Государственный контроль в экономической сфере необходим для компенсации колебаний экономической жизни и сбалансированного перераспределения общественного богатства. Широкая демократия, как в производственной, так и в политической сферах, является гарантией того, что государственная власть не используется для подавления личных свобод.
Социализм: факты двадцатого века
До начала двадцатого века социализм существовал как понятие - либо мечта, либо кошмар, в зависимости от точки зрения, - а не как реальность. Ни одна партия, находящаяся у власти, не претендовала на претворение социалистических идеалов. Однако за последние три четверти века ситуация чрезвычайно изменилась. Во многих регионах мира к власти пришли правительства, приверженные социалистическим идеалам. Речь идет не только о коммунистических партиях, но также о многих других, и, в частности, о социал-демократических партиях стран Западной Европы. Нужно заметить, что правительства, открыто назвавшие себя социалистическими, оказались повинны в ужаснейших событиях двадцатого века, например, в массовых убийствах и депортациях, осуществленных в Советском Союзе при Сталине. В свете этого опыта мы можем яснее представить обещания и ограничения социалистической мысли. 606
Ни в области экономического развития, ни в отношении либерализации своих политических систем индустриальные страны с централизованным политическим и экономическим руководством, в частности, страны Восточной Европы, не проявили себя успешно. Попытка заменить рыночные механизмы жестким централизованным планированием оказалась во многих отношениях безуспешной. По-видимому, централизованное управление сложной современной экономикой в принципе не может быть эффективным. Для оптимального распределения продукции и ресурсов необходимы рыночные механизмы. Более того, опыт показывает, что жесткое централизованное планирование, как правило, сопровождается политическим авторитаризмом.
Социалистическим странам третьего мира в ряде случаев удалось сделать для своих граждан больше, чем их несоциалистическим собратьям. Куба, например, имеет более высокие показатели грамотности, медицинского обслуживания и социального обеспечения, чем сравнимые с нею несоциалистические страны Южной Америки. Но хотя многие западные социалисты видят в Кубе пионера нового социального устройства, весьма немногое из них согласились бы сегодня с тем, что кубинский социализм - это приемлемый образец для индустриально развитых стран. Уровень экономического развития Кубы по-прежнему остается низким, она постоянно нуждается в экономических субсидиях, а свобода политических высказываний ограничена.
Что касается социал-демократических партий западных стран, то их наиболее радикальные планы не сбылись либо вследствие нежелания электората одобрить их идеи, либо вследствие противодействия со стороны бизнеса; однако в целом они по-прежнему пользуются серьезным влиянием.
Именно им принадлежит основная заслуга в организации систем социального обеспечения и смягчения неравенства, порождаемого неконтролируемыми рыночными механизмами. Общества, в которых социалистические и лейбористские партии находились у власти долгое время, добились значительных результатов. Прекрасным примером является Швеция, в которой средний уровень доходов на душу населения выше, чем в Соединенных Штатах, а бедность практически искоренена. Тем не менее, в отношении экономических основ Швеция остается капиталистическим обществом. Дальнейшее развитие социализма в этой стране, скорее всего, обернулось бы авторитаризмом и гиперцен-трализмом на восточно-европейский манер15). Характерное для Швеции сочетание экономического процветания, либерализма и социальной справедливости, по всей вероятности, есть следствие эффективного компромисса между социалистическими идеалами и капиталистическими механизмами,
Альтернативы социализму
События двадцатого века серьезно скомпрометировали идеи социализма, а в последние годы ему бросили вызов приверженцы правой ориентации. Представители этого крыла политического спектра не просто критикуют доктрины социализма как отрицающие личные свободы, но пытаются выдвинуть собственные позитивные альтернативы. С их точки зрения, путь к справедливому и свободному социально-политическому устройству идет через расширение сферы рыночных отношений - позиция, прямо противоположная традиционной аргументации социалистов. В свете дилемм, стоящих перед социализмом, а также изменений, описанных теоретиками постиндустриального общества, многие исследователи сегодня придерживаются 607 мнения, что социалистические идеи уже не имеют значения для фундаментальных проблем нашего века; причем аргументы такого рода выдвигают авторы не только правой, но и левой ориентации.
Как относиться к подобным взглядам? Конечно, в ближайшем будущем социалистические партии и движения не только не исчезнут, но и сохранят свое влияние. Социализм является фундаментальной составляющей политического наследия Запада. Очевидно, и то, что в ближайшие годы идеи социализма будут все чаще подвергаться критическому осмыслению, причем не только их традиционными оппонентами из правых партий, но и сторонниками либеральных взглядов. По всей видимости, появятся новые группы и движения, которые займут заметное место в политических дебатах и баталиях. Они уже сейчас поднимают такие вопросы, которые не вписываются в традиционные споры об относительных преимуществах социализма и свободного капиталистического общества.
К этой категории относится и круг проблем, связанных с экологией окружающей среды. И правые, и левые едины в том, что экономический рост может продолжаться более или менее бесконечно, разногласия возникают лишь по поводу лучших средств достижения такого роста. Однако уже сейчас стало очевидным, что земные ресурсы конечны, а развитие промышленного производства нанесло невосполнимый ущерб окружающей среде. Экологические проблемы связаны не только с тем, как уменьшить вред, наносимый окружающей среде, но с самим образом жизни, взращенным индустриальным обществом. Если постоянный экономический рост как цель должен быть отвергнут, то человечество, возможно, окажется перед необходимостью создания новых социальных институтов. Разумеется, технологический прогресс непредсказуем, и, возможно, земных ресурсов хватит для глобальной индустриализации. Однако в данный момент это кажется маловероятным, и если третий мир будет ориентироваться на достижение жизненного уровня, хотя бы отчасти сравнимого с западным, без глобального перераспределения не обойтись.
Столь же фундаментальное значение имеют проблема гендерных различий и проблема насилия. Неравенство между мужчиной и женщиной коренится глубоко в основании всех человеческих культур, и достижение большего равенства между полами потребует значительных изменений существующих социальных институтов. Несмотря на многочисленные дебаты на эту тему, нет никаких очевидных проявлений того, что социализм особо озабочен разрешением проблемы пола. В значительной степени это относится и к попыткам осмысления угрозы, связанной с наращиванием вооружений и военной мощи. Вопрос о том как снизить, а в перспективе и вовсе исключить, риск ядерной конфронтации будет, безусловно, стоять на первом месте в 90-е годы и даже позднее. Темы, которые здесь были затронуты, не вписываются в традиционное противостояние “социалистического” и капиталистического” мировоззрений.