Миллиарды покоятся в офшорах и трастах партнеров Ходорковского

Леонид Невзлин и Михаил Ходорковский (на заднем плане)

Поиски денег ЮКОСа и его акционеров - трудная задача. Государство разгромило ЮКОС, но этот разгром не был игрой в одни ворота. Компания сопротивлялась - за активы развернулась настоящая война. Оружием государства была сила, оружием компании - хитрость: ведь чтобы отобрать что-то, это нужно сначала найти. Итог этой войны в общем виде можно подвести так: в России победила «Роснефть», которой достались основные добывающие и перерабатывающие компании - они все на виду, а на Западе - менеджеры ЮКОСа, которым удалось так запрятать ряд активов, что, даже отыскав их, «Роснефть» не может к ним подступиться - суды не дают.

Основные владельцы - Михаил Ходорковский, Платон Лебедев, Леонид Невзлин и др. - контролировали ЮКОС через Group Menatep (сейчас она называется GML), у которой был 61% нефтяной компании. ЮКОС был главным, но не единственным активом GML. Когда началась война, GML распродала свои российские активы, а что не распродала - тоже запрятала подальше.

Конкурсный управляющий Эдуард Ребгун, который провел банкротство ЮКОСа, оценивал его зарубежные активы в $9,6 млрд. Эта цифра была основана на «отрывочных данных», признает он сейчас: «Всю документацию, связанную с зарубежными активами, вывезли менеджеры ЮКОСа, и я не знал, что там за активы и сколько они стоят». Ребгун говорит, что искал эти активы не очень настойчиво: времени было мало, к тому же он «увидел, что вырученных от конкурсного производства средств хватает для расчета со всеми кредиторами, а все, что сверху, по закону уходит к акционерам». Странно было бы тратить время и средства на поиск и возврат зарубежных активов ЮКОСа, чтобы отдать их бенефициарам компании, заключает он.

«Понимание г-ном Эдуардом Ребгуном основ арифметики на примере дела ЮКОСа представляется достаточно своеобразным и является его личной проблемой» - так комментирует слова управляющего пресс-секретарь Ходорковского и Лебедева Ольга Писпанен.

«Ведомости» попробовали отыскать если не сами зарубежные активы, то хотя бы их следы - в материалах судов и связанных с ЮКОСом и GML компаний.

Мифические миллиарды

С марта по август 2007 г. имущество ЮКОСа распродавалось на конкурсных торгах. Крупнейший покупатель, «Роснефть», среди прочего приобрел за $1 млн 100%-ную «дочку» ЮКОСа - армянскую компанию Yukos CIS Investments. Сама по себе она интереса не представляла, но могла стать ключом к зарубежной собственности ЮКОСа. Через эту «дочку» ЮКОС управлял сложной офшорной структурой, через которую шел денежный поток холдинга.

Как работала схема, описано в заключении Лоры Хардин из FTI Consulting, подготовленном по просьбе адвокатов Ходорковского для суда по делу ЮКОСа. На одном конце цепочки располагалось российское ОАО «НК ЮКОС», на другом - два российских трейдера: «Ратибор» и «Фаргойл». Они покупали нефть у добывающих компаний и продавали ее НК ЮКОС. Прибыль, полученную от разницы в цене, компании пускали в виде дивидендов по офшорной цепочке - сначала на Кипр, оттуда на Британские Виргинские острова. Так деньги добирались до Brill Management; по оценке Хардин, в 2002-2003 гг. эта компания получила $3,5 млрд дивидендов.

Следующая юкосовская компания - Brittany Assets владела только 10% Brill, 90% было у гибралтарского Stefen Trust, бенефициарами которого в то время значились швейцарская Международная организация Красного Креста и Seaweed Holdings Limited. Но Brittany владела обыкновенными акциями Brill и получала почти все ее дивиденды (например, в I квартале 2004 г. - $6,8 млрд), а Stefen Trust - привилегированными, и ему из дивидендов доставалось только $2250 в год (5% от уставного капитала). К июню 2004 г. активы Brittany составляли $7,2 млрд - такие данные обнаружили следователи по делу Ходорковского и Лебедева в переписке аудиторов PwС, обслуживавших ЮКОС.

Юкосовцы объясняют, что по этой офшорной цепочке ходили оборотные средства, которые потом возвращались в компанию. Brittany получала дивиденды от всей офшорной организационной структуры ЮКОСа, эти средства потом использовались для финансирования группы ЮКОС - через займы, выдававшиеся люксембургской Yukos Capital S.a.r.l., рассказывал суду британский налоговый консультант Стивен Уилсон, работавший с 2002 г. директором по международному налогообложению ЮКОСа. В частности, из $7,2 млрд активов Brittany на июнь 2004 г. $2,6 млрд составлял кредит Yukos Capital.

Ходорковский на суде тоже говорил: «Это Brittany Assets Limited, на котором сторона обвинения умудрилась 8 млрд наглядеть денежных средств. Там их, конечно, не было». А Лебедев даже говорил, что только на суде узнал, что ЮКОС работал по такой схеме. Их пресс-секретарь Писпанен предложила «Ведомостям» «ознакомиться с материалами уголовного дела… или посчитать цифры самостоятельно, чтобы не повторять выдумки про мифические миллиарды: путать несвернутые обороты с реальными активами непрофессионально». Но конечно, посчитать что-то тут может только тот, кто разворачивал и сворачивал эти обороты.

Реальные миллиарды

«Роснефть» в отличие от управляющего Ребгуна не пожалела времени на поиски зарубежных активов ЮКОСа - суды за них идут до сих пор и непонятно, когда закончатся. Сосредоточены они в основном вокруг двух компаний. Одна - уже названная армянская Yukos CIS Investments, которая ведет к «мифическим миллиардам» Brittany, - приобретена «Роснефтью». Другую - голландскую Yukos Finance - на конкурсных торгах примерно за $300 млн купила бывшая структура «Роснефти» «Промнефтьстрой». Крупнейшими активами Yukos Finance были контрольный пакет литовской Mazeikiu nafta (нефтепереработка) и почти половина словацкой Transpetrol (нефтепровод).

Но ни армянская, ни голландская компания не открыли перед своими новыми владельцами дорогу к зарубежным миллиардам ЮКОСа. Потому что юкосовцы к тому времени нашли защиту. Активы этих компаний были внесены в два так называемых штихтинга (stichting), а компании получили взамен депозитарные расписки. Штихтинг - это голландская разновидность траста, у него чаще всего нет собственников, а только уставные цели и директора, которые отвечают за их достижение. Уставные цели обоих штихтингов - собрать все остатки ЮКОСа, чтобы рассчитаться с акционерами и кредиторами компании. Обоими штихтингами управляет команда из пяти директоров, три из них - бывшие менеджеры ЮКОСа.

Много ли денег в этих штихтингах?

$1,8 млрд им принесла продажа Mazeikiu nafta, Transpetrol и еще одного небольшого актива - британской Davy Process Technology (производство катализаторов и химической продукции).

Другой источник дохода - взыскание денег с бывших юкосовских компаний, которые сейчас стали частью «Роснефти». Российские добывающие компании ЮКОСа получали займы от его зарубежных компаний. В частности, упомянутая выше Yukos Capital выдала «Самаранефтегазу» 2,4 млрд руб., «Юганскнефтегазу» - 11,23 млрд руб., «Томскнефти» - 4,35 млрд руб.

Представитель штихтингов Клэр Дэвидсон говорит, что взыскать пока удалось $485 млн по долгу «Юганскнефтегаза» (исполненное решение британского суда) и $160 млн по долгу «Самаранефтегаза» (решение американского суда, которое сейчас исполняется). Процессы продолжаются, потенциально штихтинги могут отсудить по этим внутригрупповым (когда-то) ссудам до $2,5 млрд, написал недавно Forbes, сославшись на Дэвидсон.

Сложив то, что получено от продаж и от судов, получаем, что в штихтингах может быть не меньше $2,445 млрд. Плюс «мифические миллиарды». Минус расходы на судебные процессы, число которых измеряется десятками.

Миллиарды GML

Когда началось наступление на ЮКОС, его основной владелец - GML устроила распродажу остальных своих активов. За банки «Траст» и «Менатеп-СПб», страховую компанию «Прогресс-гарант», производителя удобрений «Фосагро» и телекоммуникационные активы бенефициары GML могли выручить не менее $700 млн, подсчитывал Forbes.

Судя по рассказу бывшего сотрудника ЮКОСа, речь шла о более крупных суммах. Когда начался разгром ЮКОСа, дивиденды GML стали стремительно расти, утверждает он. Если в 2002 г. это были десятки миллионов долларов, то потом сотни миллионов, а к 2005 г. миллиарды. Но последние дивиденды бенефициары уже не получили, знает он: владельцы к тому времени стали резидентами Израиля и США и им пришлось бы платить большие налоги. Поэтому дивиденды даже не дошли до бенефициаров, а сразу вернулись в виде займа GML. Такая схема позволяет вложить деньги в активы и уже с них оплачивать все текущие нужды бенефициаров группы, объясняет собеседник «Ведомостей». По его данным, распродали отнюдь не все: к 2006 г. у GML оставалось ликвидных активов на $4-5 млрд. Это различные финансовые инструменты, небольшие доли в различных российских компаниях по $100-200 млн, долговые обязательства, недвижимость.

В открытых источниках упоминалась, например, инвесткомпания Pecunia Universal Ltd. Когда в 2004 г. по просьбе России швейцарские прокуроры арестовали ее счета, у Pecunia оказалось $1,6 млрд. Арест скоро был снят, о судьбе этих денег не сообщалось.

Еще одна инвесткомпания, до сих пор принадлежащая GML, - GM Investment & Co в начале 2000 г. инвестировала $160 млн в фонды под управлением AIG Capital Partners, Blackstone Group, Global Asset Management и The Carlyle Group.

Были и мелочи: самолет, яхта, за которые GML могла выручить десятки миллионов долларов.

Самый грандиозный венчурный проект GML - суд с Россией на $100 млрд. Истцы, представляющие бенефициаров ЮКОСа, пытаются доказать в Постоянной палате третейского международного суда в Гааге, что Россия нарушила пункт договора к Энергетической хартии, предусматривающий защиту прав инвесторов и выплату компенсаций в случае экспроприации их активов. И хотя Россия не ратифицировала договор, на момент подачи иска он был подписан, поэтому суд признал за бывшими акционерами ЮКОСа право требовать компенсации. Окончательное решение по этому делу суд должен вынести этим летом. Если требования хотя бы частично будут признаны, истцы получат право требовать ареста российских активов за границей.

Благотворительные миллионы

Через два месяца после ареста Ходорковского, в декабре 2003 г., в Англии был создан благотворительный Khodorkovsky Foundation на $500 млн. Ходорковский, его структуры или его представители не входят ни в число учредителей, ни в число руководителей фонда, но деньги были перечислены от Ходорковского, сообщил «Ведомостям» трасти Khodorkovsky Foundation Алистер Таллок. На доходы фонда поддерживается созданный Ходорковским подмосковный лицей-интернат «Кораллово», а также образовательный фонд Oxford Russia.

Еще 13,5 млн фунтов стерлингов «от Ходорковского» в 2001 г. получил другой фонд - Hill Foundation, рассказал Таллок. Среди трасти и директоров Hill Foundation до 2009 г. была Ирина Невзлина, дочь совладельца GML. Лично Ходорковский имел отношение еще к одному фонду - Future of Russia Foundation (до декабря 2004 г. Open Russia Foundation). В этом фонде Ходорковский был директором вместе с экс-госсекретарем США Генри Киссинджером и руководителем Эрмитажа Михаилом Пиотровским. Пожертвования в этот фонд составили 10 млн фунтов.

Все фонды, согласно их отчетам, инвестируют свой капитал, а прибыль направляют на поддержку учащихся. Большей частью средств Khodorkovsky Foundation управляют инвестиционные менеджеры из лондонских офисов Morgan Stanley & Co International Limited и Black Rock. Из-за кризиса 2008 г. инвестиционный портфель фонда подешевел почти на $150 млн, но к концу 2013 г. управляющим удалось нарастить его до $453 млн.

Ни сам Ходорковский, ни связанные с ним лица не участвуют в управлении этими фондами, говорит Писпанен.

Несуществующие миллиарды

В недавнем интервью израильскому «9 каналу» Невзлин вспомнил про $3 млрд, которые, возможно, остался должен ЮКОСу бизнесмен Роман Абрамович: «Я не хочу обвинять сейчас никого, потому что у меня нет юридического заключения - должен был Абрамович вернуть, не должен… Мы будем разбираться в этом вопросе».

Речь идет о не состоявшемся в 2003 г. объединении ЮКОСа и «Сибнефти». Тогда ЮКОС выкупил у подконтрольных Абрамовичу офшоров 20% «Сибнефти» за $3 млрд и еще 72% выменял на 26% своих акций. Но когда у ЮКОСа возникли проблемы, Абрамович отказался от слияния, а его структуры через Арбитражный суд Чукотского АО смогли вернуть 72% «Сибнефти». Разворачивать сделку с оставшимися 20% Абрамович не стал. В 2004 г. ЮКОС подал иск в Лондонский международный арбитраж, потребовав от Millhouse, управляющей активами Абрамовича, вернуть $3 млрд в обмен на акции и выплатить $1 млрд неустойки.

В интервью Невзлин косвенно обвинил и бывшего конкурсного управляющего ЮКОСа Ребгуна в том, что тот не потребовал от «Сибнефти» вернуть в конкурсную массу $3 млрд. Ребгун не согласен: «Все говорят о глупостях, что я Роману Абрамовичу простил $3 млрд. Это полный бред. Акции “Сибнефти” тогда были арестованы. А потом я пришел в ЮКОС, снял все аресты. Дальше акции были оценены и проданы на торгах [в итоге они достались “Газпрому”]». После чего ЮКОС (которым управлял Ребгун) и Millhouse в 2007 г. подписали в Лондонском арбитраже мировое соглашение. «Помимо спора о $3 млрд там были взаимные претензии о штрафах-пенях, поэтому мы решили подписать мировое», - объясняет Ребгун.

Ходорковскому ничего не надо

Ходорковский после освобождения рассказал, что его не интересует судьба активов ЮКОСа (он написал об этом в письме президенту Путину), а также судебные процессы его акционеров.

«Деньги, принадлежащие акционерам ЮКОСа, меня не интересуют. Я не говорю, что у меня нет собственных денег, - конечно, они есть», - объяснил он в интервью Ксении Собчак.

После ареста Ходорковского и начала судебных процессов против него и ЮКОСа он отказался от своих 9,5% GML в пользу партнеров по группе, чтобы они не получили в качестве наследника государство, а управление 49,99% перешло к Невзлину безвозвратно и безвозмездно в соответствии с уставными документами, напоминает Писпанен. Никаких перерасчетов с 2004 г. не производилось. Никаких претензий у Ходорковского по перераспределению долей не имеется. Он не претендует на деньги, которые после 2004 г. получила или может получить GML по результатам судебных споров, заключает она. О том, что происходит в GML после 2004 г., Писпанен рекомендует спросить Невзлина.

В интервью «9 каналу» Невзлин рассказывал примерно то же самое - никаких денег Ходорковскому не положено: «Все, что было до момента выхода Ходорковского из бизнеса, - оно находится в распоряжении Ходорковского. Сколько у него денег - я не знаю, как он их тратит - я не знаю».

«Ведомостям» Невзлин написал, что комментарии по группе не дает, и перенаправил к директору GML Тиму Осборну, который оказался в отпуске.

* * *

Куда инвестирует GML
Вот несколько проектов, в которые GML инвестировала уже после разгрома ЮКОСа. Масштаб не впечатляет

Нефть и газ

Британская Zeta Petroleum Plc. создана в 2005 г. для разработки газовых и нефтяных месторождений в Восточной Европе. Крупнейший учредитель (36%) - «дочка» GML, GM Investment & Co. Получила три лицензии в Румынии. В 2012 г. компания провела IPO на австралийской бирже, ее капитализация превысила $25 млн. Сейчас она упала до $1,8 млн.

Zeta Petroleum не хватало денег на самостоятельную разведку и разработку месторождений, поэтому ее владельцы начали поиск партнеров. В 2012 г. компания подписала договор о совместной разведке нефтяного месторождения в области Тимиш с сербской NIS Gazpromneft, «дочкой» российской «Газпром нефти». По договору «Газпром нефть» получит право на 51% найденной нефти. Инвестиции GML в румынский нефтегазовый проект могут превышать $3 млн.

Нефтехимия

В 2005 г. компания Alder B. V., подконтрольная GML, приобрела 26,8% компании Modgal - контролирующего собственника крупного холдинга Israel Petrochemicals Enterprise. По данным израильского информагентства Cursorinfo, сумма сделки составила 150 млн шекелей - около $35 млн. Еще на $100 млн компания Невзлина выдала кредиты под залог контрольного пакета Modgal.

Появление в нефтяном бизнесе россиян, в отношении которых в России расследовалось уголовное дело, не понравилось властям Израиля, сообщали местные СМИ: когда через два года Israel Petrochemicals с партнерами выиграла аукцион по приватизации НПЗ в Хайфе, им не разрешили управлять этим активом. В 2008 г. Alder вынуждена была продать долю в Modgal другим совладельцам этой компании.

Топливные элементы

Британская Intelligent Energy Holdings Plc специализируется на разработке топливных элементов. В 2001 и 2004 гг. подконтрольная GML компания Yukos International UK B.V. во время частного размещения консолидировала 26% Intelligent Energy. В результате последнего размещения, проведенного осенью 2013 г., доля Yukos в Intelligent Energy сократилась до 11%. В конце 2004 г. ЮКОС указывал, что продаст долю в Intelligent Energy только в случае IPO, когда можно будет выручить $18-27 млн. Однако Intelligent Energy пока не планирует становиться публичной.

Лизинг контейнеров

Люксембургская Cronos Group сдает в лизинг оборудование для контейнерных перевозок, сама она оценивает это оборудование в $2,5 млрд. К 2007 г. «дочка» GML, GM Investment & Co, собрала на NASDAQ 9,6% компании. В том же году менеджмент Cronos вместе со структурами Fortis Bank выкупил акции компании и провел делистинг. Пакет GML тогда стоил около $10 млн.

Ветряная энергетика

Британская Blue H Group Technologies была создана GML в 2004 г. для разработки глубоководных плавучих ветряных электростанций. Судя по отчетам компании, проект пока приносит убытки: чистые активы компании уменьшились с 8,5 млн фунтов в 2010 г. до минус 2,2 млн фунтов на декабрь 2012 г.

* * *

Самолет и яхта на $85 млн

В своем последнем отчете за 2002 г. Menatep упоминает, что среди ее активов были также яхта и самолет марки Gulfstream V.

Последние фотографии Gulfstream V Menatep, которые удалось найти в интернете, датируются 2003 г. Не исключено, что он был продан. По данным сайта «Деловая авиация», стоимость нового Gulfstream V в стандартной комплектации составляет $29,5 млн, а в VIP-комплектации - $35 млн.

Яхта Menatep всплыла в 2007 г., когда кипрская Dolco Investments подала в суд Нью-Йорка иск к Moonriver Development и GML. Dolco требовала заплатить за обслуживание и управление яхтой M/V Constellation. 88,5-метровое судно, построенное в 2002 г., в материалах дела оценено в $50 млн. В 2007 г. яхту выкупила монакская компания Liveras Yachts, которая после ремонта переименовала Constellation в Lauren L и в 2010 г. перепродала ее. По данным Superyacht Times, продавцы просили за яхту 65 млн евро.

У отцов-основателей банка «Менатеп» было своебразное чувство юмора. Среди фирм, владевших на самом деле банковским холдингом, были ТОО со следующими названиями: «Муромец», «Добрыня», «Богатырь», «Кузнец», «Палаш», «Булат», «Подкова», «Охотник», «Коробейник», «Калинка», «Полесье», «Багульник», «Раздолье» и т.п... Правда, чуть позже парни повзрослели и перевели свои фирмы из Троицкого района Подмосковья в островные офшоры.

Основной состав клана

Брудно Михаил Борисович - начинал как начальник отдела валютных операций на внутреннем рынке Главного валютного управления банка Менатеп. Все эти годы вел многочисленные региональные проекты ЮКОСа по захвату предприятий. В частности, в 1997 г. был председателем совета директоров «Усть-Илимского лесопромышленного концерна», с лже-инвестициями в который разбираются в настоящее время следователи Генпрокуратуры. В конце марта назначен и.о. президента «ЮКОС РМ». (Входит в список легальных «юкосовских» миллиардеров.)

Дубов Владимир Матвеевич - его отец немало потрудился на ниве становления банка. Дубов-старший был директором «Реал-базы» (самый крупный московский зерновой терминал), занимал пост в руководстве «Хлебобанка», связанного с Менатепом. Именно он в свое время «ввел» Ходорковского в высшие структуры власти. Чего стоит только протежирование у М.С. Горбачева. При этом по оценке аналитиков из СБ «Мост» Ду-бов-младший: «Высокомерен. О его организаторских и аналитических способностях в банке не очень высокого мнения. Отношения с Невзлиным крайне неприязненные». Но в итоге сын стал долларовым миллиардером.

Лебедев Платон Леонидович - вошел в клан по приглашению Невзлина, с которым познакомился в бытность общей работы в «Зарубежгеологии». Будучи директором группы Менатеп, Лебедев управляет теми $20 млрд (включая акции ЮКОСа и прочие активы), благодаря которым Ходорковский легально считается самым богатым человеком России. Крылатая фраза Платона: «На любом кризисе кто-то всегда наживается. А иногда кризисы и создаются для того, чтобы нажиться». (Сегодня он «юкосовский» миллиардер.)

Монахов Сергей Владимирович - бывший первый секретарь Фрунзенского РК ВЛКСМ. Родился 13 мая 1961 г. в Москве. Окончил Московский автодорожный институт по специальности инженер-строитель. Вместе с Ходорковским стоял у истоков создание банка. Их связывают дружеские отношения. Держится в тени, хотя обладает исключительным авторитетом и влиянием в банке. В 1-м номере «Коммерсанта» за 1992 год был включен в список 10-ти самых богатых россиян 1991 года. По данным газеты «Ъ»: «в августе 1991 года, когда Белый дом бурлил страстями в ожидании штурма, Сергей Монахов был сильно занят неподалеку - вместе с Михаилом Ходорковским он проводил собрание акционеров банка в здании СЭВ... Его кабинет увешан саблями, шашками, палашами. Особенную слабость хозяин кабинета питает к восточным видам холодного оружия, например, персидским: «Ну, это просто кайф! Помню, довелось мне держать в руках саблю Наполеона. Или шашка Шамиля, палаш Скопина-Шуйского...». Любимая шутка Монахова: «Мы всех любим. В жареном виде». Невзлин ревниво относится к отношениям Ходорковского и Монахова. (В открытом списке миллиардеров не значится.)

Золотарев Борис Николаевич - начинал как завхоз, т.е. начальник хозяйственного управления банка Менатеп. В банк пришел с должности заместителем генерального директора ПО «Квант». По некоторым свидетельствам, время от времени попадал под разного рода подозрения мнительного Ходорковского. Сегодня - губернатор Эвенкии. Первое, что после выборов сделал Золотарев, построил на собственные деньги - и содержит тоже - огромный благоустроенный дом (до этого в Туре не было ни одного теплого туалета). 13 марта Золотарев отпраздновал свое 50-летие.

Шахновский Василий Савельевич - бывший завхоз (управделами) мэрии, пришел в ЮКОС достаточно поздно в 1997 г., но, видимо, на своем столичном посту он столько сделал для клана, что в итоге легализовался и попал в бриллиантовые списки миллиардеров.

Не удержались в клане

Голубович Алексей Дмитриевич - начинал в качестве начальника инвестиционного управления. Тот самый Голубович, чьи родители в свое время как сотрудники Госбанка СССР помогли в создании и становлении банка «Менатеп» и в предоставлении ему на первом этапе весьма льготных условий. В начале 2001 года он был отстранен от работы в ЮКОСе, по причине чрезмерной активности вне нее. Голубович занялся бизнесом в своей компании «Russian Investors». Живет во дворце XIX века в центре Москвы. (В списках легальных миллиардеров не значится.)

Дахаев Руслан - знаком с Ходорковским с комсомольских времен, руководил движением студенческих строительных отрядов. Работал в Госкомстате и ЦСУ СССР. С 1989 по 1993 г. работал в «Менатепе» на должности ведущего экономиста. Очень многое сделал для спокойствия банка. Но вместе с тем скомпрометировал друзей слухами о своих связях с «чеченской» мафией.

Крючков Сергей Иванович - начальник отдела на-лично-денежного обращения банка Менатеп. Ранее работал в Промстройбанке СССР. Говорят, что именно он в 1992 г. попал в колоссально плохую историю с фальшивыми авизо. Но был пристроен в дочернюю компанию Менатепа.

Сергей Родионов - бывший высокопоставленный сотрудник Центробанка. Координировал всю работу МФО «Менатеп». Был уволен после конфликта с Невзлиным. Долгое время руководил газпромовским банком «Империал».

Алешкина Алла Константиновна - ранее работала в Промстройбанке СССР. По оценкам СБ «Моста», «зачастую довольно критически высказывалась в отношении Ходорковского и проводимой им политики в банке... С осени 1993 года с санкции начальника УБ банка находилась в оперативной разработке с применением средств слухового контроля». После ухода из клана у г-жи Алеш-киной при невыясненых обстоятельствах был взорван автомобиль. Работала зампредом Сбербанка РФ.

Ходорковский. Не виновен Точильникова Наталья Львовна

Банкротство банка «МЕНАТЕП»

Банкротство банка «МЕНАТЕП»

В декабре 2003-го, то есть примерно через полгода после начала массированного «наезда» на ЮКОС в журнале Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки. была опубликована маленькая заметка «Менатеп спрятал концы в воду?» . Речь в ней шла о том, что после отзыва лицензии у банка «Менатеп» 25 мая 1999 года в районе города Дубна в реку упал «КамАЗ», груженный коробками с документами банка.

Водитель остался целым и невредимым, только промок, зато грузовик перевернулся вверх тормашками. На четвертый день его подняли со дна речки Дубна, и оказалось, что кабина полностью разрушена и вскрыта, как консервная банка, так что непонятно, как выжил шофер.

Он пришел на пост ДПС заявить об аварии: «его машина столкнулась с препятствием в виде ограждений моста, успешно преодолела препятствие и рухнула в реку. Причина аварии, по словам водителя Волкова, состояла в том, что он не справился с управлением, в чем вину свою признает» . От прямой дороги отклонился и поехал зачем-то через Дубну, якобы из-за пробок.

Спустя полгода водитель забрал машину со штрафной площадки ГИБДД. То есть сел в полностью искореженную, вскрытую как консервная банка кабину и преспокойно уехал.

В этой статье не только нелады с логикой, но и ряд неточностей.

Но начнем с 17 августа 1998-го - дня дефолта, когда государство прекратило выплаты по ГКО, после чего доллар за три недели взлетел с шести до двадцати с лишним рублей.

Среди вкладчиков началась паника - деньги забирали из банков все, кто мог. Меня дефолт застал в Крыму, слава богу, с долларами. Те, кто приехал с рублями, прерывали отпуска и спешили в Россию. Вернувшись, я пожалела, что не последовала их примеру. Мои вклады в Сбербанке оказались замороженными, я не могла снять деньги в течение нескольких месяцев.

Промышленность оказалась в тяжелом положении, кредиты не возвращали, акции предприятий, которыми владели банки, обесценились, а по валютным вкладам надо было возвращать 20–25 рублей за каждые шесть.

«Насколько тяжело Вы переживали банкротство банка «МЕНАТЕП»? - спрашиваю я Ходорковского. - Принимали ли личное участие в попытках его спасения? Как Вы оцениваете действия правительства в 1998 году? Можно ли было избежать дефолта?»

«Тяжело, - отвечает Михаил Борисович. - Когда нам сообщили о дефолте по ГКО и о резком изменении курса рубля, в результате чего обесценились резервы, созданные банком в ЦБ, против валютных вкладов, я понял: «МЕНАТЕП» не спасти.

Эти «мероприятия» пробили дыру в балансе около 300 млн. долларов. Покрыть ее было неоткуда. Все наши личные деньги уже были вложены в ЮКОС, и даже пришлось взять заем у Б.Березовского под очень «крутой» процент.

Так что я лично спасти банк даже не пытался. Моей задачей был ЮКОС. Зарплата 100 тыс. людей. Себестоимость. Платежеспособный сбыт.

Правительство могло бы избежать дефолта, если бы девальвировало рубль вслед за падением цены на нефть в феврале-марте 1998 г. Или если бы получило 50 млрд. долларов от МВФ. Других вариантов при цене на нефть 8 долларов/баррель не было».

«МЕНАТЕП» прекратил выплаты в сентябре 1998-го.

И начал срочно «сливать активы» в так называемые промежуточные банки: МЕНАТЕП Спб и ДИБ. В первый ушел 61 миллион рублей, во второй - 75 миллионов.

«Вообще же, после 1 января 1999 года из практически мертвого МЕНАТЕПа было выведено более 355 млн. рублей (порядка 14 млн. долл.), которые осели в различных фирмах-«карманах» господина Ходорковского», - писала в 1999-м газета «Версия».

Ничего незаконного в этом не было. Но обычно активы «сливают», чтобы не расплачиваться с кредиторами.

Или чтобы в случае банкротства их не распродали за бесценок.

«Список желающих вернуть свои деньги, натурально, велик. И состоит он, как это водится в России, из граждан, именуемых «частными вкладчиками», которым банк должен 50 млн. долларов. Но напрасно обивают пороги судов доверчивые соотечественники, рискнувшие когда-то отдать накопленные деньги в банк. Нет в банке денег, как будто и не было вовсе. Где? Ну, как вам сказать.» - писала «Версия».

И вскоре случилась история с грузовиком. Правда, тогда в 1999-м ее излагали несколько иначе.

После дефолта банк был вынужден закрывать филиалы, а документы перевозить в московский офис, так что вскоре хранить их стало совершенно негде. Тогда банк заключил договор об ответственном хранении с Государственным архивом новейшей политической истории Великого Новгорода, который был обширен, заполнен мало, недавно построен и отвечал требованиям по хранению банковских документов.

Для транспортировки была нанята охранная фирма «Термит плюс», занимавшаяся экспедированием грузов.

17 мая в Новгород выехал первый «КамАЗ», груженный 335 коробками с документами, и благополучно доехал до пункта назначения. 20-го ушел второй грузовик с 605 коробками. И тоже добрался до Новгорода.

Неприятность случилась с третьим «КамАЗом». И далеко не последним. Договор с архивом был заключен на 20 тысяч дел, а разрешение на перевоз документов от ЦБ получили только 28 мая.

Наибольшие подозрения у журналистов вызвала неконкретность надписей на коробках: «рублевый операционный день» такого-то года, но без числа, или «договоры кредитного управления», вообще без годов.

«Неконкретность формулировок позволяет строить любые предположения о том, информация о каких сделках находится в затонувших коробках и может оказаться утраченной навсегда. Возможно, это операции по счетам руководства банка или информация о сделках, связанных с залоговыми аукционами. Или кредитные истории, о которых в МЕНАТЕПе хотели бы забыть», - писал «Коммерсант».

Отличия же от статьи в журнале «Компромат. Ru», опубликованной три с половиной года спустя, не только в том, что в ней из трех «КамАЗов» остался один. Еще из нее исчез представитель банка, сопровождавший машину, и явившийся на пост ГИБДД вместе с водителем. «И почему без сопровождающих?» - возмущался корреспондент «Компромата. Ru».

И причина аварии другая. В «Коммерсанте» говорится о том, что грузовик подрезала иномарка.

«Падение «КамАЗа» в реку - досадное происшествие, и МЕНАТЕП уже направил претензию фирме «Термит плюс», - прокомментировала «Коммерсанту» представитель пресс-службы Елена Матвеева. - Что же касается интересов кредиторов, то происшествие их никак не затрагивает. Большинство документов восстанавливаемы. Что же касается самого важного - кредитных договоров, то первые копии хранятся в особом отделе банка, откуда ничего в архив не вывозилось. Наконец, утонувший «КамАЗ» будут поднимать за счет банка - как только представитель ЦБ утвердит смету расходов на эту работу». А документы хорошо упакованы и заклеены скотчем, так что не пострадают».

Однако, по словам корреспондента «Коммерсанта», на месте происшествия любопытствующие дачники вылавливали из реки, плававшие там папки с документами. С другой стороны, на прямой дороге через Тверь, оттуда из-за пробок свернул злополучный «КамАЗ», больше подходящих мест для потопления неподходящих документов. Прямая дорога пересекает Волгу.

Не достанешь.

Если целью было «спрятать концы в воду», стоило ли сворачивать?

А «КамАЗ», как мы знаем из статьи на «Компромат. ru», был благополучно поднят.

Но скандал на этом не кончился.

К решению животрепещущего вопроса о том, «куда ушли русские деньги» подключились респектабельные американские издания «The New York Times» и «Newsweek». И обвинили МЕНАТЕП в отмывании денег.

А в 2001-м в Швейцарии вышла книга «Разоблачения», где МЕНАТЕП обвинили в расхищении кредитов МВФ.

Потом «The New York Times» и «Newsweek» пришлось извиняться, а книгу запретили распространять через суд.

«Как следует из протокола судебного заседания, юристам российского банка, лозаннскому адвокату мэтру Реймону и женевскому адвокату мэтру Саламяну, понадобилось всего два часа, чтобы вынудить ответчиков пойти на мировую», - писали на портале NEWSru.com.

А в августе 1999-го в газете «Совершенно секретно» вышла знаменитая статья Юлии Латыниной «Империя Ходорковского» , которая спустя четыре года, после его ареста, станет библией его противников. Там и «скважинная жидкость», придуманная в ЮКОСе для ухода от налогов, и «эксцесс» исполнителя в приписываемых ЮКОСу убийствах , и конечно увод активов из лопнувшего банка «МЕНАТЕП».

Латынина подлила масла в огонь: «Весной один мой знакомый, у которого в «Менатепе» пропало эдак с десяток миллионов долларов, пошел в банк за объяснениями. Знакомый - не сопляк, деньги тоже не сопливые, принимал его не кассир, а партнер. «Понимаешь, - доверительно объяснили моему приятелю, - деньги, конечно, есть. Но ведь их уже давно слили в офшор и поделили между своими. Я, конечно, могу их вернуть тебе, но ведь я, получается, пойду против коллектива. Это непорядочно. Нечестно».

С литературной точки зрения статья хороша, а вот с точки зрения фактов.

Сейчас в интернете Юлию Латынину много ругают за замечательную метафору «она металась, как стрелка осциллографа». Не думаю, что писательница хотела оклеветать осциллограф. Ну, не технарь она, и не знает, что у осциллографа нет стрелки.

Так и за статью «Империя Ходорковского» ее, в общем-то, упрекнуть не в чем. Просто она во многом не разобралась (ну, не нефтяник, она, а с полнотой информации в интернете в 1999-м было гораздо хуже, чем сейчас), многого не знала, а некоторых вещей и знать не могла. Запомним, что статья вышла в августе 1999-го.

Зато в ноябре 2008-го, когда прокуратура заканчивала расследование второго дела Ходорковского и близился второй суд, некий Семен Кирсанов написал статью под названием «Грузовик утонул, осадок остался» , где много цитировал Латынину, в том числе и пассаж о знакомом, потерявшим десять миллионов.

«Пусть злополучный грузовик и утонул, но неприятный осадок до сих пор остался», - пишет Кирсанов.

Оговорка была явно по Фрейду. Есть такой анекдот:

«Абрам звонит Изе:

Слушай, Изя, мы с тобой друзья с детства и все такое, но ты... это самое... лучше не звони больше, и не заходи.

Ты что???

Да понимаешь, вчера, после того, как ты ушел, пропало колечко с бриллиантом и сережки золотые.

Да ты что?! Не брал я их!

Да я знаю, мы их потом нашли, но все равно... осадок какой-то нехороший остался.

В декабре 1999-го банк МЕНАТЕП Санкт-Петербург начал погашать долги московского МЕНАТЕПа перед физическими лицами . С московскими вкладчиками начали расплачиваться еще с конца сентября, когда банк был признан банкротом (29 сентября 1999-го).

Вклады выплачивали в рублях по курсу на день отзыва лицензии, то есть на 18 мая 1999го. 24,86 рублей за доллар . Тридцатого сентября, когда начались выплаты, курс был 25,08 рублей . Вкладчики теряли, но копейки.

«Выплаты идут уже в 25 областных центрах страны, сообщили в банке. Планируется, что к середине декабря отделения и филиалы петербургского банка начнут рассчитываться с частными вкладчиками МЕНАТЕПа во всех 32 регионах, где долги перед ними еще не выплачены», - писали на www.finmarket.ru . За два месяца успели выплатить около 15 миллионов долларов.

Программа реструктуризации была предложена банком еще в 1998-м.

Вклады можно было переоформить в долгосрочные на 1,2 и 3 года под 5 процентов годовых или переоформить в векселя банка с теми же сроками и процентами. Но тогда в 1998-м никто не верил, что по этим «бумажкам» действительно будут что-то выплачивать. Тем более что пресса дружно кричала о «сливе активов».

В результате многие вкладчики с большими потерями переводили деньги в «Сбербанк». Всего в «Сбербанк» было переведено порядка десяти тысяч вкладов на сумму более 600 миллионов рублей.

А кредиторы МЕНАТЕПа продавали свои требования по бросовым ценам.

Несмотря на то, что условия реструктуризации улучшались.

Клиенты, которые реструктурировали или переоформили вклады в 1998–1999 годах, получали деньги сразу, с остальными планировали расплатиться не позднее мая 2001 года. «В банке не исключают, что выплаты будут завершены досрочно, и обещают, что «программа будет действовать до тех пор, пока свои деньги не получит каждый клиент», - писали на «Финмаркете».

После начала атаки на ЮКОС в 2003-м, на МЕНАТЕП посыпались обвинения в преднамеренном банкротстве . В конце 1999-го дело обстояло ровно наоборот. Банк отчаянно сопротивлялся. Сразу после решения арбитража о несостоятельности МЕНАТЕПа 29 сентября 1999-го была подана апелляция, спустя месяц ее отклонили.

Конкурсный управляющий Алексей Карманов в сентябре 1999-го заявил, что денег банка хватит, чтобы удовлетворить требования физических лиц не более, чем на 20 %, и выступил против прекращения процедуры банкротства.

И заявил в одном из интервью, что с российскими юридическими лицами никто считаться не будет.

С Кармановым боролись всеми возможными способами.

ЮКОС планомерно скупал долги МЕНАТЕПа, кроме того незадолго до банкротства банк получил от нефтяной компании кредит в 30 миллионов долларов , и в конце концов ЮКОС стал не только главным акционером банка, но и главным кредитором. По мнению прессы того времени, именно ЮКОС стоял за кампанией по выдаче вкладов физическим лицам. В обмен, они уступали компании права требования к банку.

Алексей Карманов заявил, что цель кампании создать впечатление, что МЕНАТЕП жизнеспособен, и не банкротить его.

В 2010-м на втором процессе Ходорковского и Лебедева это оценят иначе. Выплату долгов вкладчикам сочтут. отмыванием денег.

«Восьмого декабря 1999-го комитет кредиторов «МЕНАТЕПа» обратился в Московский арбитражный суд, Центральный банк и Федеральную службу по финансовому оздоровлению (ФСФО) с просьбой отстранить от исполнения обязанностей конкурсного управляющего банка Алексея Карманова», - писали «Ведомости».

А на следующий день, девятого декабря на собрании кредиторов слушался вопрос о прекращении процедуры банкротства. «Банкротство банка стремится остановить один из его крупнейших кредиторов - нефтяная компания ЮКОС», - комментировал Карманов . И назвал повестку дня «абсурдной», поскольку процедуру банкротства может прекратить только Федеральный арбитражный суд Московского округа.

31 января 2000-го Федеральный арбитражный суд оставил в силе решение о банкротстве, против которого возражал ЮКОС, «Роспром» и еще ряд кредиторов.

Параллельно с выдачей вкладов, банк выкупал свои акции. Те самые, первая эмиссия которых была в 1990-м, и которые рекламировал Владислав Сурков.

Акции номиналом в 1 рубль выкупали по три доллара. К февралю 2000-го выкупили у 75 % акционеров. «Правда, загвоздка в том, что оставшиеся 25 % акций распылены между несколькими тысячами граждан, которым принадлежат по 1 - 2 акции, поскольку создававшийся под вывеской «народного» почти 10 лет назад МЕНАТЕП направо и налево продавал свои бумаги», - писал деловой еженедельник «Компания».

Из 700-миллионного валютного долга иностранным кредиторам к февралю осталось погасить порядка 10 %.

«Сняв с себя бремя расчетов перед основной массой акционеров, МЕНАТЕП серьезно облегчил себе работу по разгребанию оставшихся долгов. И если его усилия сочтут в ЦБ вполне профессиональными, то не исключено, что банк получит возможность вернуться к нормальной деятельности», - писала «Компания».

Этот прогноз не оправдался, но взять под контроль процедуру банкротства ЮКОСу удалось.

15 февраля 2000-го в проправительственной «Российской газете» вышла статья под названием «Это сладкое слово - банкротство» , где Алексея Карманова обвиняли во всех смертных грехах. И активы банка при нем приросли всего на 25 миллионов рублей, и на оплату работы некоего Центра антикризисного управления ушло 14 миллионов. И с вполне платежеспособного Щелковского металлургического комбината, который кредитовал МЕНАТЕП, Карманов вытряс всего 10 % долга, и Арбитражный суд признал его действия незаконными, и даже лицензия управляющего выдана ему на основе липовых документов.

«После отзыва у банка лицензии там, как уже писала «Российская газета», начала работать команда «банкротизаторов». В системе работы этих профессионалов финансового оздоровления есть одна тонкость - они получают доход от процесса банкротства коммерческих структур. От самого процесса, заметим еще раз, а не от конечного результата. Но есть и иной подход к процедуре банкротства - это «когда по долгам надо платить». Группа основных акционеров и кредиторов банка предложила вкладчикам и кредиторам выкупить у них долги банка, чтобы потом профессионально разобраться с его активами. Наверное, в нынешнем правовом поле это самый цивилизованный способ «рассчитаться за все». Да и результаты это подтверждают - осталось выполнить примерно треть обязательств, а с заграничными долгами разобрались уже и на все 90 процентов».

Вскоре Карманов был отстранен от должности, и процедуру банкротства довели до конца лояльные к группе МЕНАТЕП управляющие Алексей Тихонов и Сергей Середа.

«Российские кредиторы - юридические лица, согласившиеся с планом реструктуризации, получили 5 % от объема своих требований наличными с выплатой оставшейся суммы в течение 8 лет, - писал портал http://www.km.ru/ . - По словам Платона Лебедева, требования российских банков - кредиторов удовлетворены «практически на 100 %», с ними были подписаны договоры о реструктуризации долга. Выкуплена и вся задолженность МЕНАТЕПа перед ЦБ, составлявшая 626,5 млн. рублей». Российские юридические лица - кредиторы лишь пятой очереди. Недаром Карманов говорил, что с ними никто не будет считаться. Но с ними считались.

Труднее всего МЕНАТЕПу пришлось с Федеральным бюджетом. Правительству предложили одну за другой четыре программы реструктуризации долга, и все четыре были отвергнуты. В результате госбюджет недополучил 90 миллионов долларов.

10 августа 2000-го программа реструктуризации была закрыта. Вкладчикам, не успевшим вернуть деньги, осталось надеяться на выплаты из конкурсной массы. Таких оставалось. 2 %. К середине 2001 года требования вкладчиков физических лиц были удовлетворены на 100 %. На 99 % были урегулированы отношения с российскими и зарубежными банками, и на 61 % - с государством.

Оставшиеся 39 % (2,1 миллиардов рублей) выплатили в виде добровольной компенсации после завершения процедуры банкротства 6 декабря 2002-го . И этот факт публично подтвердил министр финансов Алексей Кудрин.

Правда, эти деньги не смогли распределить между бюджетами различных уровней.

«По словам гендиректора МФО МЕНАТЕП Олега Ашуркова, Минфин зачислил переведенные акционерами банка средства в «прочие доходы бюджета», так как не имел технических возможностей разнести их между налоговыми службами разных уровней. Господин Ашурков считает, что в Минфине и МНС прекрасно понимают ситуацию, но сделать ничего не могут: бюджетная система устроена таким образом, что «обнулить» формально существующие задолженности на счетах налогоплательщиков можно только по специальному решению Арбитражного суда или правительства РФ», - писала «Газета. ru».

Уже после окончания процедуры банкротства 1 декабря 2000 года банк открыл благотворительную программу для вкладчиков, не успевших получить деньги. Одной из задач программы было урегулирование требований кредиторов IV и V очереди, не получивших денежные средства в период конкурсного производства.

Работой с юрлицами занимался «Доверительный и инвестиционный банк».

«С частными вкладчиками нужно расплатиться потому, что акционерам предстоит жить в нашей стране и смотреть в глаза людям, - говорил Платон Лебедев в интервью газете «Сегодня» от 2 февраля 2000-го. - С нерезидентами нужно расплачиваться потому, что тем же акционерам и дальше предстоит работать на западных рынках, а доказывать, что мой МЕНАТЕП не имеет ничего общего «вон с тем МЕНАТЕПОМ», я не желаю, мне все равно никто не поверит».

20 декабря 2002-го Ходорковский направил письмо Путину о завершении процесса погашения задолженности, где просил «поручить ФСФО как представителю государства в процессах банкротства проверить указанный факт и довести результаты до других заинтересованных государственных органов и общественности».

Больше всего потеряли, как и ожидалось, кредиторы пятой очереди - юридические лица. В конце концов, их долги были списаны по решению арбитражного суда от 7 февраля 2001-го по причине недостаточности имущества банка «МЕНАТЕП».

Сразу после дефолта во время паники конца 1998-го значительная часть обязательств банка была скуплена за 20–30 процентов от номинала, что существенно уменьшило сумму долга и позволило банку расплатиться с кредиторами.

А всем должникам банк простил долги.

По итогам процедуры банкротства МЕНАТЕП издал семидесятистраничный отчет, где с удовольствием цитировались многочисленные статьи о «сливе активов».

В 2003-м отчет был благополучно забыт, зато всплыли те самые статьи, над которыми уже успели отсмеяться. И продолжали всплывать и во время второго процесса.

Из книги Русская трагедия автора Зиновьев Александр Александрович

Банкротство сына Финансовый крах, который предсказывал Защитник, произошел на месяц позднее, но все-таки произошел. Он произвел на массы россиян впечатление гораздо более сильное, чем все предшествующие события антикоммунистического переворота. Почему? Причин тому

Из книги Газета Завтра 193 (32 1997) автора Завтра Газета

БАНКРОТСТВО ГАРАНТА Владимир Винников4 августа президент издал указ о деноминации денег, на который все СМИ откликнулись точно так же, как в свое время - на введение ваучера: кто-то - с пусканием розовых слюней и соплей, кто-то - с подозрением на очередной трюк по

Из книги Человек с рублём автора Ходорковский Михаил

МЕНАТЕП – ПУТЬ К БОГАТСТВУ? Что такое МЕНАТЕП? Вопрос к нам – председателю Совета директоров Международного финансового объединения МЕНАТЕП и его первому заместителю – прозвучал на всю страну, по телевидению. Только-только редактор передачи внушал нам, что голубой

Из книги Литературная Газета 6268 (№ 13 2010) автора Литературная Газета

МЕНАТЕП – НЕ БОГАДЕЛЬНЯ Жестоко? Менатеп – не сиротский дом, не ПРИЮТ заслуженных, списанных в тираж, не богадельня. Мы создаем все условия, чтобы каждый мог работать и зарабатывать – по способностям, в том числе, и на обеспеченную старость. Но мы никого не заставляем

Из книги Корпорация «Подмосковье»: как разорили самую богатую область России автора Соколова Анна Васильевна

МЕНАТЕП И НРАВСТВЕННОСТЬ Со страниц одной из массовых газет летом 1991 года прозвучало обвинение МЕНАТЕПа в безнравственности. Поводом послужила информация о том, что МЕНАТЕП скупил территории нескольких пионерских лагерей, чем лишил красногалстучных прав на отдых.

Из книги Закат империи доллара и конец «Pax Americana» автора Кобяков Андрей Борисович

КРЕПКИЙ МЕНАТЕП И ДОМАШНИЙ ТЫЛ Мы привыкли к гигантомании, чтобы «наше» ассоциировалась с «самый-самый». Наш телевизор – самый громоздкий в мире. Наш автомобиль – самый неэкономичный в мире. Все круто изменится, когда наш человек станет самым прибыльным в мире. Это

Из книги Глянцевая азбука автора Силаев Александр Юрьевич

МЕНАТЕП – НАЧАЛО ОТСЧЕТА НОВОЙ ЖИЗНИ Один из нас только в МЕНАТЕПе почувствовал себя человеком: инженер-программист высшей квалификации, подрабатывавший на погрузке-выгрузке вагонов, не чуравшийся самой черной работы, зарабатывавший мускулами, в МЕНАТЕПе за две недели

Из книги 50 знаменитых скандалов автора Скляренко Валентина Марковна

Банкротство Когда-то это была жизненная трагедия. «Я больше не могу платить по своим обязательствам», видит джентльмен в 19 веке. Пишет предсмертную записку, вынимает револьвер и метит себе в висок. Общество его понимает. Вспомним Великую Депрессию в США. Там после

Из книги Литературная Газета 6486 (№ 45 2014) автора Литературная Газета

Августовское банкротство Максим Соколов Максим Соколов Окончательно репутация российского августа как месяца катастроф сложилась уже в нынешнем тысячелетии, при В. В. Путине, но нарабатывать роковую репутацию август начал еще в XX веке. Собственно, хватило бы и

Из книги автора

Физическое банкротство? Перед путинством, как и перед всей россиянской «элитой», встает неприятная перспектива. Они не могут удержать страну от превращения в зону взбесившейся, опасно изношенной техносферы.Об износе промышленного оборудования, электроэнергетики,

Из книги автора

Банкротство банка «МЕНАТЕП» В декабре 2003-го, то есть примерно через полгода после начала массированного «наезда» на ЮКОС в журнале Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки. была опубликована маленькая заметка «Менатеп спрятал концы в воду?» }