Мария Оссовская, "Рыцарь и Буржуа"

Существенные черты мелкой буржуазии выводятся из ее места в классовой структуре общества, места, общего для всякой мелкой буржуазии, — ведь именно им определяется сущность мелкой буржуазии как таковой.

Иногда понятие мелкой буржуазии включает в себя и тех, кто солидаризируется с мелкой буржуазией. «... Не следует думать, — пишет Маркс о представителях мелкой буржуазии, — что все представители демократии — лавочники или поклонники лавочников . По своему образованию и индивидуальному положению они могут быть далеки от них, как небо от земли. Представителями мелкого буржуа делает их то обстоятельство, что их мысль не в состоянии преступить тех границ, которых не преступает жизнь мелкого буржуа , и потому теоретически они приходят к тем же самым задачам и решениям, к которым мелкого буржуа приводят практически его материальный интерес и его общественное положение. Таково и вообще отношение между политическими и литературными представителями класса и тем классом, который они представляют. Класс этот во многих странах многочислен и влиятелен. Ленин не пренебрегает ее ролью в России и неоднократно, набрасывая свою программу действий, рекомендует товарищам обращать на мелкую буржуазию серьезное внимание и пробуждать ее политическое сознание, поскольку это союзник, с которым надо считаться . А пробуждение политического сознания состоит прежде всего в уяснении мелкой буржуазией, что только под руководством пролетариата она может бороться с буржуазией.

Как хорошо известно, психология мелкой буржуазии определяется прежде всего промежуточностью ее классового положения . «Подвешенная» между буржуазией и пролетариатом, она находится в состоянии неустойчивого равновесия. Ленин в «Уроках революции» писал (явно имея в виду не только российские условия): «... Мелкие хозяйчики выбиваются из сил, тянутся «выйти в люди», попасть в настоящие хозяева, подняться до положения «крепкого» хозяина, до положения буржуазии ». Мелкие буржуа поставлены перед выбором: «либо перейти самим на положение капиталистов (а это возможно в лучшем случае для одного мелкого хозяйчика из сотни), либо перейти в положение разоренного хозяйчика, полупролетария, а затем — пролетария» .

Деклассация остается постоянной угрозой: навыки ремесленника обесценивает появление новых способов производства, мелкий капитал не выдерживает конкуренции с крупным, войны и кризисы ударяют прежде всего по мелкой буржуазии. Зато ее поддерживает существование чиновничьего и военного аппарата, «дающего верхним слоям крестьянства, мелких ремесленников, торговцев и проч. сравнительно удобные, спокойные и почетные местечки, ставящие обладателей их над народом».

С промежуточным, неустойчивым классовым положением мелкой буржуазии связан ряд черт, которые мы рассмотрим поочередно.

а) Противоречивость психологии мелкого буржуа. Ее неустойчивость. Сидя «между двумя стульями» и пересаживаясь с одного на другой, мелкая буржуазия взращивает в своей психике всевозможные противоречия. «Мелкий буржуа в развитом обществе, в силу самого своего положения, с одной стороны, делается социалистом, а с другой — экономистом, то есть он ослеплен великолепием крупной буржуазии и сочувствует страданиям народа» .

Склонности к противоречиям сопутствует неустойчивость . Класс этот крайне непостоянен в своих взглядах , пишет о мелкой буржуазии Энгельс в работе «Революция и контрреволюция в Германии». «Смиренный и лакейски покорный перед сильным феодальным или монархическим правительством, он переходит на сторону либерализма, когда буржуазия находится на подъеме; его охватывают приступы неистового демократизма, как только буржуазия обеспечивает себе господство, но он впадает в самую жалкую трусость, как только класс, стоящий ниже него, пролетариат, делает попытку предпринять какое-нибудь самостоятельное движение ». Прудон, которого Маркс, как известно, называл чистейшим мелким буржуа, «... хочет парить над буржуа и пролетариями, как муж науки, но оказывается лишь мелким буржуа, постоянно колеблющимся между капиталом и трудом, между политической экономией и коммунизмом».

b) Принципиальная реакционность мелкой буржуазии. Склонная попеременно к восторженным порывам и приступам отчаяния, мелкая буржуазия, однако, в принципе ближе к буржуазии. Ведь мелкая буржуазия живет «по-хозяйски, а не по-пролетарски (в смысле места в общественном производстве), и в образе мыслей она идет за буржуазией ». Даже когда она борется с угрожающей ей буржуазией и требует ограничить крупный капитал, который ее душит, — даже тогда она лишь по видимости революционна. «Средние сословия: мелкий промышленник, мелкий торговец, ремесленник и крестьянин — все они борются с буржуазией для того, чтобы спасти свое существование от гибели, как средних сословий. Они, следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны: они стремятся повернуть назад колесо истории. Если они революционны, то постольку, поскольку им предстоит переход в ряды пролетариата...».

c) Мнимая надклассовость. Еще одна черта, вытекающая из положения мелкой буржуазии в обществе, — это, согласно классикам марксизма, ее иллюзии относительно собственной надклассовости . В «Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта» Маркс пишет о французских мелкобуржуазных демократах: «... Демократ, представляя мелкую буржуазию, то есть переходный класс, в котором взаимно притупляются интересы двух классов, — воображает поэтому, что он вообще стоит выше классового антагонизма. Демократы допускают, что против них стоит привилегированный класс, но вместе со всеми остальными слоями нации они составляют народ. Они стоят за народное право; они представляют народные интересы ». А в другом месте мы читаем о французском мелком буржуа, который «в глубине души... гордится тем, что он беспристрастен, что нашел истинное равновесие, которое имеет претензию отличаться от золотой середины».

d) Индивидуализм, склонность к анархизму. Индивидуальный труд в «собственном деле» не сплачивает, а распыляет мелких буржуа. Поэтому у классиков марксизма мы находим множество высказываний об индивидуализме мелких хозяев, об их неспособности к дисциплине, отсутствии у них духа коллективизма, их разъединенности, ревнивой охране своего частного мира. Характер труда и форма собственности объясняют нам, почему мелкобуржуазная революционность так часто отдает анархизмом, подогреваемым к тому же неприязнью к налогам , и почему мелкий буржуа не способен объединяться и координировать свои действия с другими (см., например, «Детскую болезнь «левизны» в коммунизме» Ленина), Именно поэтому в мелкобуржуазной революционности Ленин видит одного из серьезнейших врагов коммунизма.

e) Миролюбие, стремление к безопасности. Вероятно, потому, что мелкий буржуа, как уже говорилось, больше всего теряет при любом кризисе, классики марксизма часто усматривают в его психологии миролюбие, боязливость, нерешительность. Именно он прежде всего склонен делать «шаг вперед, два шага назад».

Мелкий буржуа вообще не желает понимать борьбы классов. Там, где она заявляет о себе слишком уж очевидно, он стремится затушевать ее. «Ведь все мы хотим одного и того же, все разногласия — просто результат недоразумений» — эти слова Энгельс вкладывает в уста мелкобуржуазным демократам. Для мелкого буржуа классовая борьба — нечто нежелательное и «грубое» . Он руководствуется «истинной любовью к человечеству», пустыми фразами о «справедливости» . Мелкий буржуа ищет мирных решений. Если он и хочет социализма, то без революции. Он склонен к иллюзиям, нередко добросовестным, там, где речь идет о борьбе с социальным злом. Он хотел бы «усовершенствовать» империализм путем реформ. «Насквозь мещанской фантазией» называет Маркс желание Прудона положить в основу переустройства общества отмену процента. Не понимая, что «государство есть орган классового господства», мелкий буржуа хотел бы видеть в нем орган примирения классов.

Миролюбие связано со стремлением к безопасности.
Ж. Сорель, характеризуя мелкобуржуазный дух в своих «Материалах к теории пролетариата», утверждал, что средний класс — идеал слабых правительств, ибо им легче управлять . Его высший слой, претендующий на звание буржуа и на право иметь служанку, — это идеал экономистов, филантропов и моралистов. Он ничего не требует от филантропа, не возмущает моралиста, является предметом уважения экономиста. Он представляет собой мирный элемент. Заразить рабочего этим духом — лучший способ обезвредить его.

f) Бережливость. Самоограничение ради обладания. «Политическая экономия, эта наука о богатстве, есть в то же время наука о самоотречении, о лишениях, о бережливости , и она действительно доходит до того, что учит человека сберегать даже потребность в чистом воздухе или физическом движении, — писал Маркс в «Экономическо-философских рукописях 1844 года». — Эта наука... есть в то же время наука об аскетизме, и ее истинный идеал, это — аскетический, но занимающийся ростовщичеством скряга и аскетический, но производящий раб. Ее моральным идеалом является рабочий, откладывающий в сберегательную кассу часть своей заработной платы... Поэтому политическая экономия, несмотря на весь свой мирской и чувственный вид, есть действительно моральная наука, наиморальнейшая из наук. Ее основной тезис — самоотречение, отказ от жизни и от всех человеческих потребностей. Чем меньше ты ешь, пьешь, чем меньше покупаешь книг, чем реже ходишь в театр, на балы, в кафе, чем меньше ты думаешь, любишь, теоретизируешь, поешь, рисуешь, фехтуешь и т.д., тем больше ты сберегаешь, тем больше становится твое сокровище, не подтачиваемое ни молью, ни червем, — твой капитал. Чем ничтожнее твое бытие, чем меньше ты проявляешь свою жизнь, тем больше твое имущество, тем больше твоя отчужденная жизнь, тем больше ты накапливаешь своей отчужденной сущности. Всю ту долю жизни и человечности, которую отнимает у тебя политэконом, он возмещает тебе в виде денег и богатства, и все то, чего не можешь ты, могут твои деньги». «И экономить ты должен, — продолжает Маркс, — не только на твоих непосредственных чувственных потребностях, на еде и прочем, но и на участии в общих интересах, на сострадании, доверии и т.д.» Так, в конце концов, чтобы жить, приходится терять то, ради чего стоит жить (et propter vitam vivendi perdere causas!).

g) Культ денег и мышление в денежных категориях. Буржуазная политэкономия учит, что «все страсти и всякая деятельность должны потонуть в жажде наживы »; «мораль политической экономии — это нажива, труд и бережливость, трезвость...». Мерило ценности человека— деньги. «... То, что могут купить деньги, это — я сам, владелец денег... То, что я есть и что я в состоянии сделать, определяется отнюдь не моей индивидуальностью... Я уродлив, но я могу купить себе красивейшую женщину. Значит, я не уродлив, ибо действие уродства, его отталкивающая сила, сводится на нет деньгами... Я плохой, нечестный, бессовестный, скудоумный человек, но деньги в почете, а значит, в почете и их владелец ». Эта характеристика вызывает в памяти известное французское изречение: «Бедный дурак — дурак, богатый дурак — богач».

h) Эгоизм . «Мелкобуржуазный эгоизм» — выражение, часто встречающееся у Ленина. Мелкособственнический взгляд, по Ленину, — это «мне бы урвать побольше, а там хоть трава не расти ». Когда мелкая буржуазия борется с крупным капиталом, она выдвигает требования, преследующие исключительно ее собственные интересы, замечает Маркс в «Классовой борьбе во Франции». Она требует, например, прогрессивных налогов, ограничения права наследования, выполнения крупных работ государством. Но эта черта (как, впрочем, и предыдущая) свойственна не одной лишь мелкой буржуазии. В буржуазном обществе, читаем мы в «Манифесте Коммунистической партии», не осталось никакой другой связи между людьми, кроме голого интереса, никакого другого мотива, регулирующего совместную жизнь, кроме эгоистического расчета. Желать в буржуазном обществе безопасности — значит требовать гарантий для собственного эгоизма.

i) Посредственность .Вернемся к чертам, характерным именно для мелкой буржуазии. Одна из них — посредственность, особенно возмущавшая мир искусства, который сражался с мелким буржуа во имя романтических лозунгов. Мелкий буржуа желает, чтобы все было среднего уровня. В «Мещанах» Горького Тетерев говорит Бессеменову: «И ты нравишься мне. Ибо ты в меру — умен и в меру — глуп; в меру — добр и в меру — зол; в меру — честен и подл, труслив и храбр... ты образцовый мещанин! Ты законченно воплотил в себе пошлость.. ту силу, которая побеждает даже героев и живет, живет и торжествует...».

j) Почтение к общественной иерархии . Маркс, характеризуя Прудона, которого он считал, как известно, классическим образцом мелкого буржуа, высмеивает его почтение к людям на высоких постах (особая учтивость Прудона по отношению к государственному советнику Дюнуайе). Ту же черту подчеркивает Сорель в своей характеристике французского мелкого буржуа. Мелкого буржуа, по его мнению, можно с успехом водить за нос при помощи такой приманки, как допуск в «хорошее общество». Он совершенно счастлив, будучи приглашен к высокопоставленной особе.

k) Сентиментальность. О слащавой сентиментальности мелкого буржуа классики марксизма пишут часто. Сентиментальный Эжен Сю, о котором идет речь в «Святом семействе», сентиментальный Прудон выступают как представители французской мелкой буржуазии. В Германии по мерке мелкой буржуазии возникает социализм, который в «Коммунистическом манифесте» иронически именуется «истинным». Мистический покров, в котором выступали его «вечные истины», был «выткан из умозрительной паутины, расшит причудливыми цветами красноречия, пропитан слезами слащавого умиления». Даже идеалист Гегель жестоко осмеивал «насажденную Шиллером филистерскую наклонность помечтать о неосуществимых идеалах».

1) Филистерство и серость. Лишь тот класс может чего-то добиться, говорит Ленин в письме «Привет венгерским рабочим», «в котором все лучшие люди полны ненависти и презрения ко всему мещанскому и филистерскому, к этим качествам, которые так процветают у мелкой буржуазии, у мелких служащих, у «интеллигенции»...»
В наиболее распространенном понимании филистер — это человек, ставящий свой покой превыше всего, замкнувшийся в своем мирке и не ощущающий ответственности за жизнь общества в целом . Обвинение в филистерстве, предъявляемое мелкой буржуазии, относится обычно к людям, уже обеспечившим себя материально, людям сытым, которые стоят на страже своего права безмятежно вкушать блага мира сего. Это обвинение, следовательно, имеет в виду прежде всего зажиточную мелкую буржуазию, а также слои, стоящие выше ее , но не тех, кому приходится вести аскетический образ жизни и постоянно самоограничивать себя, чтобы хоть как-то связать концы с концами.

Иначе обстоит дело с понятием «серый человек». Это определение относится обычно к низшим слоям мелкой буржуазии, которые не расширили своего кругозора образованием. Серый человек, подобно филистеру, замкнут в мире собственных интересов и безразличен к общественным делам, но он к тому же и твердолоб. Мысли его движутся по привычной колее . Они не меняются, как не меняются привычки комаров, тараканов, лягушек. На все новое он реагирует возмущенным удивлением (над этим смеются люди, находящие удовольствие в том, что французы называют épater les bourgeois290). Филистер, сознавая справедливость каких-то реформ, может противодействовать им, потому что так ему выгоднее. Человек серый ничего не понимает. Его косность вытекает скорее из глупости , чем из желания жить поспокойнее, его поглощенность собственными делами — скорее из эгоцентризма, чем из эгоизма.

Буржуазия (франц. bourgeoisie, от позднелат. burgus - укреплённый город), господствующий класс капиталистического общества, являющийся собственником средств производства и существующий за счёт эксплуатации наёмного труда. Источник доходов буржуазии - присвоение прибавочной стоимости, создаваемой наёмным трудом рабочих.

Буржуазия зародилась ещё в недрах феодального общества. Первоначально капитал как стоимость, приносящая прибавочную стоимость, проявил себя в сфере торговли. Одновременно развивался и денежный капитал. «Из крепостных средневековья вышло свободное население первых городов; из этого сословия горожан развились первые элементы буржуазии» . Формирование нового класса шло из наиболее богатых цеховых мастеров, торговцев, деревенской верхушки и феодальных элементов. По мере развития промышленности, торговли и мореплавания буржуазия постепенно сосредоточивала в своих руках всё возрастающие массы богатства и денежного капитала. Становление буржуазии как класса связано с эпохой так называемого первоначального накопления капитала; содержанием этого процесса являлись экспроприация у широких народных масс земли и орудий труда, колониальные грабежи и захваты. Тем самым были созданы условия для развития капиталистического способа производства: образование массы свободных от личной зависимости и лишённых средств производства наёмных рабочих и сосредоточение капитала в руках буржуазии.

Первоначальное накопление создало предпосылки для развития крупной промышленности, явившейся экономической основой установления господства буржуазии и формирования её как класса. На смену ремесленным цехам пришла мануфактура, а затем в результате промышленного переворота и крупная машинная промышленность.

Развитие капиталистического производства делало необходимым для буржуазии устранение политического господства феодалов. Стремясь покончить с феодальной раздробленностью и ограничениями, буржуазия возглавила в своих классовых интересах движение народных масс против феодализма. В результате буржуазных революций, которые в развитых странах Западной Европы произошли в 16–18 вв., а в ряде стран - позднее, буржуазия пришла к власти, стала господствующим классом. В. И. Ленин выделяет в развитии буржуазии как класса три исторических эпохи: первая (до 1871) - эпоха подъёма и полной победы буржуазии; вторая (1871–1914) - эпоха господства и начала упадка буржуазии; третья эпоха - эпоха империалистических потрясений, когда «буржуазия из подымающегося передового класса стала опускающимся, упадочным, внутренне-мёртвым, реакционным» .

Когда буржуазия была революционной силой, она сыграла исторически прогрессивную роль, т. к. под её руководством был ликвидирован феодализм и возник более передовой по сравнению с ним капиталистический способ производства. Буржуазные революции способствовали развитию идей просвещения и науки с её критическим мышлением, отвергающим всякий догматизм. Была разрушена вековая обособленность мелкого производства, происходило обобществление труда, следствием которого был рост его производительности. Детищем капиталистической индустриализации явился новый класс - пролетариат. Буржуазия создала крупную промышленность и всемирный рынок. «Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые» .

Темпы формирования буржуазии и степень её влияния в разных странах были различны. Ф. Энгельс писал: «В то время как в Англии с XVII века, а во Франции с XVIII века образовалась богатая и могущественная буржуазия, в Германии о буржуазии можно говорить лишь с начала XIX века» . С развитием буржуазного общественного строя всё острее становилось противоречие между общественным характером производства и частным присвоением. Концентрация производства, рост его масштабов - результат концентрации и централизации капитала, сосредоточения огромных богатств в руках и под контролем всё более узкой верхушки класса буржуазии. Процесс этот ускорялся периодическими кризисами перепроизводства. На его основе к началу 20 в. завершилось превращение свободной конкуренции в монополию и вместе с тем формирование монополистической буржуазии как господствующего слоя буржуазного общества.

Российская буржуазия в начале XX века: попытки политической консолидации

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век

Библиографическое описание:
Петров Ю.А. Российская буржуазия в начале XX века: попытки политической консолидации // Труды Института российской истории РАН. 1997-1998 гг. Вып. 2 / Российская академия наук, Институт российской истории; отв. ред. А.Н.Сахаров. М.: ИРИ РАН, 2000. С. 218-257.

Текст статьи

Ю.А.Петров

РОССИЙСКАЯ БУРЖУАЗИЯ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА: ПОПЫТКИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОНСОЛИДАЦИИ

На рубеже XIX-XX вв. российский предпринимательский класс не имел какой-либо политической организации. В интересах экономической модернизации страны самодержавный режим допускал объединение предпринимателей в представительных и совещательных организациях, таких как биржевые комитеты или советы торговли и мануфактур, однако уровень их компетенции был жестко ограничен вопросами торгово-промышленной политики. Правительство нуждалось в профессиональной экспертизе деловых кругов, но на протяжении всего пореформенного периода крайне настороженно относилось к инициативе предпринимателей, опасаясь их объединенной оппозиции в экономической и политической сферах .

Толчком к политической активизации буржуазии послужили события революции 1905-1907 гг., под влиянием которых возник ряд политических объединений и партий, представлявших предпринимательский класс, а также оформилась общероссийская представительная организация в лице Совета съездов представителей промышленности и торговли как инструмент воздействия на экономическую политику правительства . Стремление создать единую политическую организацию торгово-промышленных кругов в этот период не увенчалось успехом, не в последнюю очередь из-за противодействия абсолютистского режима, а также ввиду соперничества за пальму первенства между различными группами предпринимателей, прежде всего петербургских и московских. Тем не менее, тенденция эта не исчезла и обрела свое воплощение уже после февральской революции во Всероссийском союзе торговли и промышленности, созданном московской группой.

В историографии вопрос о соотношении консолидирующих и дезинтеграционных факторов в среде российской буржуазии начала XX в. относится к числу дискуссионных. Автор фундаментальной монографии о купцах и предпринимателях в царской России А.Рибер подчеркивает уникальность российской исторической модели, делает акцент на нарастании в буржуазной среде начала XX в. процессов фрагментации, фракционности и распада . Советской историографии, имеющей в своем активе ряд превосходно документированных работ , процесс политического оживления буржуазии все же мешал объективно оценить идеологический ярлык «контррево-люционеров», советские исследователи объективно не могли отрешиться от взгляда на объект своего исследования «с той стороны баррикад». Общим местом поэтому стало разоблачение несостоятельности претензий буржуазии на гегемонию в общественном движении, подчеркивание ее слабости, политической раздробленности, склонности к компромиссу с царским режимом и т.д. Вместе с тем, в последние годы в отечественной историографии появились работы, в которых социальная организация российской буржуазии рассматривается как однотипная с европейской, а акцент при объяснении исторического поражения делового класса в 1917 г. делается не столько на его внутренней слабости, сколько на общеисторических условиях, парализовавших частнопредпринимательскую систему и предопределивших победу социалистической альтернативы .

В предлагаемой статье автором ставится достаточно локальная задача проследить соотношение интеграционных и дезинтеграционных процессов внутри российского предпринимательского класса в политической области, ставшей главной ареной общественной активности буржуазии страны в начале XX в. В центре нашего внимания будет группа так называемых «молодых» московских капиталистов, ставших одним из основных консолидирующих центров предпринимательского слоя. Источниковую базу работы обеспечили как накопленный в историографии фактический материал, так и прежде всего собстве-нные архивные изыскания автора.

До начала XX в. в политическом отношении буржуазия была индифферентна и, как правило, не выходила за рамки социальной роли «верноподданных купцов», восприимчивых, правда, к славянофильской идеологии дворянских интеллигентов . Зато в начале 1900‑х гг. предпринимательский класс отличался беспрецедентно высокой даже по сравнению с западноевропейскими странами политической активностью, спровоцированной глубоким кризисом самодержавного режима. Рубежом политического самоопределения делового мира стали события «кровавого воскресенья» 1905 г., когда в Петербурге была расстреляна войсками мирная демонстрация рабочих, шедших к Зимнему дворцу с петицией царю. «Охра-нительные» настроения, ранее господствовавшие в предпринимательской среде, сменились либеральными требованиями реформы государственного строя.

В созданной после трагедии 9 января комиссии министра финансов В.Н.Коковцова по рабочему вопросу участники из деловых кругов высказывали мнения о том, что решение этого острейшего вопроса лежит не в частных уступках рабочим, на чем настаивало правительство, а «в изменении общих политических условий». После рескрипта 18 февраля 1905 г. в центр внимания либеральных предпринимателей выдвигается задача обеспечить их «самостоятельное представительство» в провозглашенной царским указом будущей Государственной думе. 27 июня на совещании инициативной группы петербургских и московских предпринимателей была принята резолюция о созыве «возможно скорее съезда представителей промышленности и торговли для объединения на определенной программе политического и экономического содержания и для избрания бюро в виду организации и подготовительных действий по выборам представителей в народное собрание» .

На этом съезде, открывшемся 4 июля 1905 г. в Моск-ве, произошел разрыв между консервативными лидерами старшего поколения во главе с председателем Московского Биржевого комитета Н.А.Найденовым и, как их стали называть, «молодыми», радикально настроенными деятелями нового поколения (П.П.Рябушинский, А.С.Ви-шняков и др.). Их призывы к введению в стране конституционного строя вызвали негативную реакцию у консервативной части собрания. Под предлогом, что съезд уклоняется от намеченной повестки дня, в которой значился вопрос об участии представителей торговли и промышленности в будущей Думе, Найденов покинул съезд, а помещение биржи, где он проходил, было опечатано по распоряжению московского градоначальника. Тем не менее либеральные промышленники продолжили заседания на частной квартире.

Ими было принято решение о создании Постоянного бюро для созыва периодических совещаний, которое возглавил М.Ф.Норпе, представитель петербургской организации железозаводчиков. В принятой на съезде программе подчеркивалось, что торгово-промышленные деятели, «не видя в существующем государственном порядке должной гарантии для своего имущества, для своей нормальной деятельности и даже для своей жизни, не могут не объединиться на политической программе с целью содействовать установлению в России прочного правопорядка и спокойного течения гражданской и экономичес-кой жизни».

Для достижения этих целей предусматривалось «соединение с теми политическими партиями, содействие тем политическим стремлениям и поддержка всеми возможными средствами тех политических факторов, которые заявят себя способными к полному обновлению русской народной жизни» . Прежде всего имелось в виду земско-либеральное движение, с которым либералов-предпринимателей объединяло общее программное требование - «созыв народного представительства, устроенного по образцу конституционных государств».

Однако с самого начала политическое движение буржуазии оказалось в изоляции: земские либералы не восприняли предпринимателей в качестве союзника по оппозиции, депутация, собравшаяся приветствовать земцев как «соратников на поприще изыскания средств к восстановлению порядка в России мирным путем», не была допущена под формальным предлогом на общеземский съезд. Общероссийскому политическому объединению препятствовали и разногласия между отдельными ее группами относительно конкретных задач и способов действия. Для воздействия на царскую бюрократию некоторые наиболее радикальные политики предлагали даже закрыть свои фабрики, чтобы вызвать массовое рабочее движение против правительства, на что большинство предпринимателей все же не согласилось .

6 августа 1905 г. последовал указ о созыве законосовещательной Думы, и политическая активность либеральной буржуазии временно пошла на спад. В среде петербургских инициаторов июльского съезда возобладала мысль о создании экономической по характеру организации взамен оставшейся неосуществленной политической. «Политический союз не имел видов на успех, - писал позднее М.Ф.Норпе, - и бюро решило покинуть мысль о политическом союзе и ограничиться исключительно экономической стороной единения». Если раньше группа Норпе и стоявшие за ним влиятельные петербургские круги рассчитывали использовать общероссийскую организацию предпринимателей для отстаивания законодательного характера Думы, то после указа 6 августа переориентировались на создание чисто экономической организации.

После 6 августа, по свидетельству одного из инициаторов новой представительной организации А.А.Воль-ского, «промышленники и торговцы охладели к политической миссии, полагая, что их дело кончилось». Петербургской группой был подготовлен проект положения об общих съездах представителей промышленности и торговли. Организация оформилась в начале 1906 г., провозгласив своей целью «объединение русской промышленности и торговли независимо от политических убеждений их представителей». Создание первой в России общей экономической организации предпринимателей отразило вместе с тем неудачу попыток выработать единую политическую платформу буржуазии в целом .

В деловых кругах в тот период верх взяла тенденция провести в Думу как можно больше депутатов от торгово-промышленного мира, приняв для этого «все меры к самому тесному единению фабрикантов, заводчиков и биржевиков». Задачи таких депутатов в будущей Думе должны были быть определены на намеченном на конец августа 1905 г. втором торгово-промышленном съезде, однако обеспокоенные оппозиционной линией либеральных предпринимателей власти запретили его проведение. Манифест 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного строя», возвещавший конституционные свободы, в том числе свободу политических союзов, предпринимательские слои встретили восторженно. После издания манифеста возникло сразу не-сколько партий крупной и средней буржуазии, на характеристике которых остановимся подробней.

Первой по времени появилась прогрессивно-эконо-мическая партия. Ядром ее являлась группа петербургских фабрикантов, а лидерами стали железозаводчик М.Н.Триполитов и директор Петербургского Международного банка С.С.Хрулев. На учредительном собрании 31 октября 1905 г. лидер партии Триполитов пояснял, что «все соединяются в союзы, сплачиваются за исключением представителей промышленности и торговли», убеждая в жизнеспособности чисто предпринимательского по составу объединения. Раздавались на собрании и более осторожные голоса относительно опасности столь откровенного «буржуазного» характера партии: «Если вы образуете партию прогрессивную или другую, то скажут, что это партия плутократов, капиталистов. Под этим флагом трудно будет что-нибудь сделать, так как капиталистов меньше, чем других» .

Не обеспечивала широкой поддержки избирателей и программа прогрессивно-экономической партии. Две основные, острейшие проблемы России - аграрный и рабочий вопрос - в ней предлагалось разрешить на путях ликвидации крестьянской общины, но не затрагивая помещичьего землевладения, и с помощью законодательного ограничения рабочего времени женщин и малолетних, но не взрослых мужчин. По составу партия оставалась немногочисленной и чисто предпринимательской: в ней числилось около 3,8 тыс. членов, но на собраниях присутствовало не более 200 чел.

В Москве по почину либеральной части делового мира образовалась умеренно-прогрессивная партия во главе с П.П.Рябушинским и С.И.Четвериковым. «Наша программа, - говорилось в ее воззвании к избирателям, - по многим вопросам сходственна с программой кадетской партии, но по некоторым мы расходимся с ними. Мы решительно против автономии и федерации. По нашему мнению, Россия должна быть целостным организмом. Кроме того, мы иначе относимся к некоторым вопросам рабочего законодательства. Абсолютно нельзя установить у нас 8-часовой рабочий день (программное требование кадетов - Авт. ), иначе наши предприятия не выдержат иностранной конкуренции...». Вместе с тем, программа умеренно-прогрессивной партии допускала свободу рабочих союзов, собраний и право рабочих на «мирные» стачки. В аграрной части выдвигалось аналогичное кадетскому требование увеличить крестьянское землевладение «путем отчуждения за счет государства удельных, кабинетских, монастырских и частновладельческих земель .

Группа москвичей во главе с председателем Биржевого комитета Г.А.Крестовниковым сформировала торгово-промышленную партию, в целом занимавшую более правые позиции, чем умеренно-прогрессивная. Призывая «лиц правопорядка» к единению, создатели ее подчеркивали, что «только на такую мощную партию будет в состоянии опереться правительство в предстоящей ему трудной прогрессивно-созидательной работе» . Идейными принципами партии являлись полное содействие правительству по проведению в жизнь начал Манифеста 17 октября, сохранение целостности России, предотвращение ее автономизации, на которой настаивали кадеты, протекционизм в промышленной сфере и др. Отвергая требование 8-часового рабочего дня, они в то же время предваряли столыпинскую реформу, выставляя программное положение, что крестьянину нужно не только позволить выйти из общины, но и действенно помочь в обустройстве собственного отдельного хозяйства.

Поясняя столь откровенное название партии - торгово-промышленная, ее идеологи настаивали, что она должна объединять все «торговое сословие», не только хозяев предприятий, но и рабочих и служащих. По своему составу партия, однако, несмотря на усилия расширить социальную базу, оставалась объединением крупных предпринимателей, ввиду своей малочисленности, как и остальные политические образования буржуазии, обреченной на неудачу в предвыборной борьбе. Нередко приказчики вступали в партию «торгового сословия» под прямым давлением работодателей и при первом удобном случае выходили из ее состава.

Если три названные партии объединяли прежде всего верхи делового мира, то созданный в ноябре 1905 г. в Петербурге Всероссийский союз торговли и промышленности отражал интересы заводчиков и коммерсантов средней руки. В воззвании союза к избирателям в Думу провозглашалась важность «экономического содружества торгово-промышленных классов и их служащих» для подготовки «нормальных условий частной и общественной предприимчивости и правильной постановки в нашей стране торгового и промышленного дела». Предлагалось обновить «крайне древнее торгово-промышленного законодательство», ослабить налоговый гнет, сократить гипертрофированную казенную сферу экономики («госу-дарство не способно само по себе даже в лице своих специальных органов к торгово-промышленной деятельности»). Вместе с тем, в программе даже не упоминались самые больные вопросы российского общества - рабочий и аграрный.

Политическая ориентация союза в целом шла по линии правее кадетов. Лидеры его публично заявляли, что «для торговли и промышленности в партии кадетов делать нечего» . Численность союза не превышала 700 чел., а в конце 1905 г. под влиянием конфликта с хозяевами многие служащие покинули его ряды. Объединение это оказалось с самого начала маломощным, территориальный район его деятельности в отличие от других буржуазных партий ограничивался Петербургом.

Заметное место среди политических организаций, созданных буржуазией в конце 1905 г., занимала партия правового порядка, представлявшая правое крыло либеральной оппозиции, недовольное федералистским движением в недрах земско-либерального движения и настаивавшая на «единстве и неделимости России». Предпринимательская в целом по составу, партия требовала установления сильной власти как основного условия «живучести государства» и ограждения дарованных свобод от «насильственного посягательства». В Петербурге, главном центре деятельности партии, ею устраивались народные читальни. Собрания в них стали использоваться для своей агитации социал-демократами, и читальни по распоряжению полиции были вскоре закрыты .

Отсутствие единой политической организации, раздробленность сил ослабляли позиции предпринимательских слоев в предвыборной кампании по выборам в I Государственную Думу, состоявшимся в начале 1906 г. Открыто заявленный «капиталистический» характер их требований отталкивал основную массу избирателей из социальных низов. Немаловажно и то обстоятельство, что в отличие от партий социалистической ориентации, предпринимательские политические объединения не обещали скорого и радикального улучшения жизни рядового россиянина.

Кровавые декабрьские события, отмеченные серией вооруженных восстаний, крупнейшим из которых было московское, вновь усилили центростремительные тенденции в предпринимательской среде. В разгар боев в Москве торгово-промышленная, умеренно-прогрессив-ная, партия правового порядка и «Союз 17 октября», о котором речь впереди, выступили с совместным заявлением: «На улицах Москвы льется кровь исполнителей служебного долга, убийства, грабежи и пожары по всей России, гнусные предательские нападения происходят не по воле правительства и не руками его сторонников, а революционерами и их подстрекателями» . Прямо обвинив развязавшие вооруженное восстание леворадикальные партии «во лжи и обмане народа», буржуазные политики призвали к сплочению, чтобы сохранить «единую нераздельную Русь с Государем и Государственной Думой».

Неизбежность блокирования родственных партий становилась все очевидней по мере приближения выборов в I Думу. В канун их один из лидеров октябристской партии, В.М.Петрово-Соловово, так характеризовал перспективы отношений с ближайшими политическими союзниками из предпринимательского лагеря: «Все они (предпринимательские партии - Авт. ) сходятся в главных политических и экономических принципах и различаются или во второстепенных подробностях, или даже в различной формулировке одного и того же положения. Надо надеяться, что в самом непродолжительном времени все они если не сольются в одну общую партию, то между ними будет заключен тесный союз и полное объединение электоральной практики» .

К объединению подталкивала и неудачная попытка привлечь на сторону «деловых» партий массового избирателя. Несмотря на огромное количество воззваний и обращений, масса служащих и рабочих, получивших избирательные права в Думу по закону 11 декабря 1905 г., не пошла за «торгово-промышленными» лозунгами. Электорату ближе оказались программные требования кадетов, прежде всего 8-часовой рабочий день и Учредительное собрание.

31 декабря 1905 г. октябристы объявили о создании предвыборного блока в Москве с торгово-промышленной партией, решив проводить в городе, где торгово-про-мышленники обладали немалым влиянием, кандидатов только от этих двух партий, не вступая в соглашение с другими. В Петербурге блок был официально оформлен 3 марта 1906 г., когда октябристы вместе с прогрессивно-экономической партией, партией правового порядка и торгово-промышленным союзом образовали объединенный комитет. Однако итоги избирательной кампании в I Государственную Думу против ожидания, оказались крайне неутешительными: партии предпринимателей провели в Думу всего 16 своих представителей, 13 из которых были октябристами, двое представляли умеренных прогрессистов, выступавших вне блоков, и один депутат числился избранным от торгово-промышленной партии, тогда как кадеты имели в Думе 153 депутата.

Предпринимательские партии подвели узкоклассовая социальная ориентация и отсутствие даже элементарного показного демократизма, в чем преуспели кадеты. «Не говорю уже о торгово-промышленной партии, - делился впечатлениями от выборов член Центрального комитета октябристской партии Н.Н.Перцов, - само название которой обличает ее чисто профессиональный состав, но и наш союз (в столицах) сосредоточивался пока исключительно в сфере высшей буржуазии и аналогичных ей элементов местного самоуправления, и решительно не умеет, да и не хочет выйти со своей проповедью «на улицу», на весь честной народ» .

Большинство чисто предпринимательских политических союзов после провальных выборов прекратили существование, частью самоликвидировавшись, частью войдя в состав партии октябристов, которая на время стала единственным выразителем политических интересов предпринимателей .

Буржуазия разочаровалась в перспективах получить достаточное влияние в российском парламенте, выступая только от собственного имени. «Фабриканты не верят в возможность проведения в Государственную Думу представителей промышленности при настоящем избирательном законе», - заявлял в печати Триполитов, мотивируя роспуск своей прогрессивно-экономической партии . Пессимистические настроения овладели после выборов и другими политическими лидерами буржуазии, склонными теперь рассматривать «Союз 17 октября» в качестве единственной политической силы, способной отстоять интересы торгово-промышленников.

Особое обаяние октябристской партии в деловых кругах придавала фигура ее лидера - А.И.Гучкова, выходца из первостатейного московского купечества, ставшего одним из ведущих политиков предреволюционной России. Окончив историко-филологический факультет Московского университета, где, кстати, учился в одном семинаре с будущим лидером кадетов П.Н.Ми-люковым, ученой карьере он предпочел общественную. Конституционный монархист по убеждениям, Гучков стоял у истоков «Союза 17 октября», основным лозунгом которого являлось достижение конституционного строя эволюционным путем. Позднее Гучков и его партия стали опорой политического механизма П.А.Столыпина, поддержав в Государственной Думе курс премьер-министра на «успокоение и реформы». Близость к столыпинскому режиму вызвала разочарование в его фигуре среди либеральных предпринимателей, но в 1905-1906 гг. октябризм в лице Гучкова играл роль одного из полюсов притяжения делового мира .

«Союз 17 октября» вместе с примыкавшими к нему партиями и организациями представлял правый фланг российского либерального лагеря, занимая промежуточное положение в политическом спектре между кадетами и крайне правыми. Как политическое движение октябризм возник и начал организационно оформляться в конце октября - начале ноября 1905 г. на основе правого меньшинства земско-городских съездов. После издания манифеста 17 октября партийное размежевание в либерально-оппозиционном лагере в основном завершилось, выделив две основные политические силы - кадетов и октябристов. Посчитав, что в России созданы необходимые предпосылки для движения по пути конституционной монархии, правое крыло земцев-либералов приступило к созданию собственной политической партии, взяв за ее название дату царского манифеста .

По своей социальной природе «Союз 17 октября» был в целом партией служилого дворянства и крупной, частично «одворяненной» торгово-промышленной и финансовой буржуазии, хотя союз их отнюдь не был «сердечным согласием»: многих октябристов-предприни-мателей не устраивало, что сильные позиции в партии занимала группа крупных аграриев-латифундистов. Цен-тральное место в программе «Союза 17 октября» занимал вопрос о характере и структуре государственной власти в России. «Российская империя, - говорилось в первом параграфе программы, - есть наследственная конституционная монархия, в которой император, как носитель верховной власти, ограничен постановлениями Основных законов». Выступая за упразднение неограниченного самодержавия, октябристы вместе с тем категорически возражали против введения в стране парламентского строя по западноевропейскому образцу, считая его неприемлемым как с исторической, так и с политической точки зрения. Чересчур лояльная позиция по отношению к правящему режиму в послереволюционный период оттолкнула от октябризма часть радикальных бизнесменов-политиков, но в 1905-1907 гг. октябристы фактически безраздельно выражали мнение предпринимательского мира.

Итак, под влиянием революционной волны 1905 г. российское «третье сословие» сделало резкий скачок в своем классовом самоопределении, выйдя на политическую арену в качестве самостоятельной силы. Именно тогда родилась идея всероссийской партии промышленников и торговцев. Ей не суждено было тогда воплотиться в жизнь ввиду значительной разнородности делового мира страны, сохранившихся у части предпринимателей иллюзий относительно возможности «самореформиро-вания» самодержавия, боязни оказаться лишенными государственной опеки. Во всяком случае новый класс российского общества стал активно искать способы самовыражения в многочисленных экономических и политических организациях. Был накоплен определенный опыт их взаимодействия, опробована тактика коалиций, участия в парламентской борьбе.

Однако сугубо буржуазные по составу и программным требованиям, корпоративные по духу, элитарные по методам деятельности, политические формирования предпринимателей не смогли инициировать мирный поворот России к реформам и модернизации, предотвратить отчуждение государства и общества. Такой исход был предопределен многими факторами, сохранявшимися вплоть до 1917 г., такими как незавершенность процесса складывания «среднего класса», который только и может быть опорой политического центризма, антибуржуазным менталитетом основной части населения страны, нехваткой политического опыта у самой буржуазии и ее лидеров, нежеланием и неумением идти на компромиссы. Правда, события 1905-1907 гг. выявили способность «третьего сословия» к быстрому политическому самообучению, умение извлекать уроки из избирательных неудач. Последующее межреволюционное десятилетие 1907-1916 гг. стало для отечественных предпринимателей хорошей политической школой.

Этот период был отмечен постепенным сдвигом политической ориентации деловых кругов влево от октябризма. Во главе этого движения стояла группа московских «молодых» бизнесменов-политиков, таких как П.П.Рябу-шинский, А.И.Коновалов и др., которым все яснее становилась нетерпимость положения, когда обладавшая огромным экономическим потенциалом буржуазия практически не имела влияния на выработку политического курса правительства. Их кредо стала идея Павла Рябушинского, обнародованная в издававшейся им газете «Утро России»: «Буржуазия представляет собой в такой мере развитую экономическую силу, что не только может, но и должна обладать соответствующим политическим влиянием» .

По убеждению «молодых» московских капиталистов наступивший XX век должен был стать в истории России веком буржуазии, которой предстояло отвоевать себе подобающее место в общественно-политической жизни. «Буржуазисты», как называли новоявленных адептов частного предпринимательства на российской почве, занимали оппозиционную позицию по отношению к самодержавию, которому следовало, по их мысли, перейти к европейским конституционно-монархическим формам. С другой стороны, рабочим и представителям социальных низов, увлеченным социалистической пропагандой, разъяснялось, что Россия, относительно недавно вступившая на индустриальный путь развития, не готова к социалистическим преобразованиям, что ей, по словам П.П.Ря-бушинского, предстоит еще пройти «через путь развития частной инициативы».

В период революции 1905-1907 гг. предприниматели в конце концов консолидировались на октябристской платформе, но едва смолкли отзвуки декабрьских восстаний и правительство овладело ситуацией, как октябристская доктрина, базировавшаяся на конституционных принципах манифеста 17 октября, столкнулась с суровой реальностью. В январе 1906 г. на заседании Центрального комитета «Союза 17 октября», в который вошли представители «молодой» группы, в частности П.П.Рябушинский, обсуждалось опубликованное в прессе интервью с председателем Совета министров С.Ю.Витте. Известный мастер политической интриги и автор манифеста 17 октября без обиняков заявил, что «манифестом не внесено никакого изменения в основу нашего государственного строя и что Государь император по-прежнему остается неограниченным владыкою». Лидеры партии, считавшие, что страна вступила в новую, конституционную эру, попытались найти выход в компромиссном толковании заявления Витте. Официальный титул царя «самодержав-ный», по их мнению, не противоречил манифесту, поскольку-де так именуется монарх, независимый от иностранных властителей .

Тем не менее, конституционно-монархические иллюзии октябристов постепенно развеивались. «После 17 октября, - оценивал позднее ту эпоху П.П.Ря-бушинский, - считая, что цель достигнута, буржуазия перешла на сторону правительства. В результате одолело правительство, и началась реакция, сначала стыдливая, а потом откровенная» . Символом измены конституционным обещаниям он считал политику П.А.Столыпина, преемника Витте на посту премьер-министра. Часть либеральных промышленников с Рябушинским во главе порывает с «Союзом 17 октября и переходит в созданную отколовшимися от партии Гучкова левыми октябристами партию «мирного обновления» . Возникновение ее осенью 1906 г. отразило реакцию части либеральной общественности на политику А.И.Гучкова, безоговорочно поддержавшего введенные Столыпиным для борьбы с революционным движением военно-полевые суды. «Мирнообновленцы» же и их лидер граф П.А.Гейден отвергали любой вид террора - как революционный, так и правительственный.

Накануне Первой мировой войны возникает новое политическое объединение, идейными вдохновителями которого явились все те же либеральные московские предприниматели. В связи с предвыборной кампанией по выборам в IV Государственную Думу в 1912 г. на смену угасшей к тому времени «партии мирного обновления» пришла «внепартийная группа прогрессистов». Такое самоназвание приняли участники коалиции, в рамках которой консолидировались промежуточные между кадетами и октябристами либеральные элементы, поставившие целью содействовать «упрочению в России конституционного строя». Прогрессизм стал новым знаменем либеральных предпринимателей, отмежевавшихся от октябризма и стремившихся к консолидации буржуазного класса и его союзников из числа либеральной интеллигенции на новой платформе.

В программу образованной в конце 1912 г. партии прогрессистов были включены требования реформы государственного строя на основе конституционных норм, а именно: отмены положения об усиленной и чрезвычайной охране, устранения произвола административной власти и водворения в жизнь страны правового строя, отмены положения 3 июня 1907 г. о выборах в Государственную Думу с расширением прав народного представительства и др.

Сутью предложенной прогрессистами модели общественного развития являлось создание сильного правового государства и оптимально функционирующей системы рыночных отношений, проведение комплекса политических и социальных реформ, осуществление активной внешней политики, основным вектором которой должна была стать последовательная защита национальных интересов страны. Политический идеал прогрессистов сводился к конституционно-парламентскому монархическому режиму, основанному на четком разделении трех ветвей власти (законодательной, исполнительной и судебной), независимых друг от друга, но вместе с тем составляющих единую целостную систему правового государства.

Учитывая исторический опыт западноевропейских стран, успешно реализующих модель правового государства и рыночной экономики, прогрессисты предложили собственный национальный вариант экономического развития страны, обнародованный на страницах газеты П.П.Рябушинского «Утро России». Теоретики про-грессизма считали, что в условиях капиталистической модернизации должны быть коренным образом изменены приоритеты между секторами экономики, между аграриями и промышленниками. Обращаясь к мировому опыту борьбы между дворянством и буржуазией за политическое господство, прогрессисты подчеркивали, что «вся история доказывает одно. Как только наметилась противоположность интересов между классом землевладельцев и классом торгово-промышленным, знамя прогресса никогда не переходило в лагерь землевладельцев». Отсюда делался практический вывод о том, что одной из главных задач «всех прогрессивных групп российского общества» должна стать борьба с «аграриями и аграрной идеологией», что «дворянину и буржуа нельзя уже стало вместе оставаться на плечах народа: одному из них приходится уходить» . По существу речь шла о провозглашении новой системы ценностей, в которой приоритетными становились создание рациональной частнопредпринимательской экономики и выделение центральной фигуры общественного прогресса в лице передовых и политически активных слоев торгово-промышленной буржуазии.

Насущной задачей оставалось объединение под знаменем прогрессизма как самого предпринимательского класса, так и всех оппозиционных самодержавию сил для того, чтобы заставить власть соблюдать провозглашенные ею конституционные нормы. Деятельность самой прогрессивной партии вращалась вокруг фракции прогрессистов в Думе. Широкой социальной базы прогрессисты, как и их предшественники - партии чисто буржуазной ориентации, не имели. Памятуя об уроках 1905 г., когда политическое движение буржуазии оказалось в изоляции, лидеры прогрессизма предприняли попытку блокироваться с политическими силами левее октябристов.

Весной 1914 г. по инициативе П.П.Рябушинского и А.И.Коновалова состоялся ряд совещаний прогрессистов с представителями кадетов, левых октябристов, социалистов-революционеров и социал-демократов (больше-виков и меньшевиков), которых рассчитывали использовать в качестве инструмента давления на власть. «Пра-вительство, - пояснял Коновалов перспективы возможного союза, - обнаглело до такой степени, потому что не видит отпора... Но стоит только проявиться двум-трем эксцессам революционного характера, и оно немедленно проявит свою обычную безумную трусость». В планы революционных партий, разумеется, не входило содействие либералам в их противостоянии с правительством. Большевики согласились участвовать в совещаниях в расчете «прощупать» степень левизны либералов и, если удастся, выудить у них средства на подготовку очередного съезда РСДРП. Коновалов обещал им 20 тыс. руб., но после того, как леворадикальные партии в апреле 1914 г. устроили обструкцию кабинету И.Л.Горемыкина в Думе, а либералы их не поддержали, «коноваловская затея», как прозвали ее в левой среде, провалилась и не привела к желанному буржуазией объединению всей антисамодержавной оппозиции .

Звездным часом «прогрессизма» и его лидеров из деловой среды стали годы Первой мировой войны. Лозунг национального единения перед лицом внешнего врага на время смягчил противоречия между властью и либерально-буржуазным лагерем. Однако поражения русской армии весной 1915 г. побудили бизнесменов-политиков к активным действиям. В мае 1915 г. на очередном торгово-промышленном съезде в Петрограде П.П.Рябушин-ский выступил с речью, послужившей толчком к военной мобилизации частной промышленности. Под воздействием этой речи съезд принял решение о создании особых органов мобилизации - военно-промышленных комитетов. Центральный комитет в Петрограде возглавили А.И.Гучков и А.И.Коновалов, деятельностью Московского военно-промышленного комитета, самого крупного после петроградского, заведовал сам Рябушинский . Помимо чисто экономической функции, комитеты стали и новым типом представительных организаций буржуазии, способствуя политической консолидации предпринимательских слоев.

С открытием в июле 1915 г. думской сессии разлад власти и либеральной общественности нарастал с каждым днем. Либеральные промышленники устами П.П.Рябушинского в те дни выражали надежду, что развитие событий вынудит правительство призвать «вышед-шую из ученических годов буржуазию на царский высший совет», т.е. включить представителей либеральной оппозиции в состав правительственного кабинета. Однако надежды эти не оправдались. Обращения Московского военно-промышленного комитета в Петроград с требованием «немедленного призыва новых лиц, облеченных доверием страны, в Совет министров» остались без ответа, а в начале сентября 1915 г. Дума была царским указом распущена без назначения сроков новой сессии .

Расчет тогда был сделан на политическое объединение предпринимателей в рамках единой всероссийской организации. В предвоенный период прогрессистам все же не удалось повести за собой массу торгово-промы-шленников, поскольку большинство продолжало скептически относиться к политическим партиям, предпочитая действовать в привычных рамках профессиональных организаций. Прежде всего это относилось к Совету съездов представителей промышленности и торговли, деятельность которого направляла группа влиятельных, но аполитичных петербургских предпринимателей. События войны сыграли роль катализатора политических амбиций буржуазии, однако из-за полицейских преследований приступить к практической реализации давней идеи всероссийского политического союза лидерам прогрессистов удалось уже после Февральской революции 1917 г.

Революцию в Петрограде либеральные предприниматели встретили восторженно как долгожданное избавление от бездарного «старого режима». Политические лидеры делового мира России с самого начала почувствовали, что революция несет не только антисамодержавный, но и явно выраженный антикапиталистический заряд, как отражение чаяний измученных войной социальных низов, мечтавших о социалистическом «царстве свободы». Надеялись, правда, что активной агитацией и пропагандой удастся лишить массовое движение антибуржуазного запала. К тому же после Февраля осуществилось давнее желание либеральных политиков от бизнеса - создан Всероссийский Торгово-Промышленный союз, первая политическая организация предпринимателей общероссийского масштаба, во главе которой стал П.П.Рябушинский.

Лидер прогрессизма горячо отстаивал идею о преждевременности социализма для России, о предстоящем ей долгом пути развития частной инициативы. «Еще не настал момент думать, - говорил он на Первом съезде торгово-промышленного союза в марте 1917 г. в Моск-ве, - что мы можем все изменить, отняв все у одних и передав другим, это является мечтою, которая лишь многое разрушит и приведет к серьезным затруднениям. Россия в этом отношении еще не подготовлена...» . Однако историческая драма российской буржуазии заключалась именно в том, что народные низы не желали «подождать с социализмом», а предпринимательский слой был слишком тонок, чтобы предотвратить развитие событий по нежелательному для буржуазии пути.

Торгово-промышленный союз к лету 1917 г. объединял около 500 местных профессиональных союзов и обществ предпринимателей, и его создание стало очередным шагом в ходе политической консолидации буржуазного лагеря . В это время руководство союза в лице С.Н.Третьякова, предприняло попытку установить более тесные контакты с петроградскими представительными организациями (Совет съездов представителей промышленности и торговли и Совет съездов биржевой торговли и сельского хозяйства), остававшимися вне союза и претендовавшими на лидерство в политическом сплочении буржуазного слоя. На состоявшейся в начале июня 1917 г. конференции представителей трех крупнейших организаций был поставлен вопрос о создании единого мощного и авторитетного органа, объединяющего все общероссийские организации торгово-промышленной буржуазии. Переговоры однако зашли в тупик из-за обоюдных амбиций петроградской и московской групп, претендовавших на лидерство в будущей организации. В конечном итоге стали проводиться заседания представителей трех организаций по конкретным вопросам .

Таким образом было достигнуто если не полное слияние, то фактическая координация деятельности трех ведущих предпринимательских союзов. Буржуазия после Февраля получила в свои руки и государственную власть: в первый состав Временного правительства вошли А.И.Гуч-ков с портфелем военного министра и А.И.Коновалов как министр торговли и промышленности. Однако в период острого национального кризиса лета 1917 г. организационных мер и властных полномочий буржуазии все же оказалось недостаточно, чтобы предотвратить сползание страны в революцию. Июльское вооруженное выступление большевиков в Петрограде показало, что в обществе нарастает волна насилия, которую невозможно остановить мирными, легитимными способами. Политические лидеры предпринимательского класса в этот период делают ставку на генерала Л.Г.Корнилова, вокруг которого консолидируется основная часть либерального лагеря. Устами П.П.Рябушинского они заявляют, что «в целях защиты государства силе можно противопоставить только силу», субсидируют участников готовившегося путча . После подавления мятежа политики из мира бизнеса уходят в тень, уповая на грядущие выборы в Учредительное собрание. Выборы, впрочем, в очередной раз продемонстрировали непопулярность буржуазии среди основной массы избирателей: в Москве выступившие самостоятельной группой торгово-промышленники получили всего 0,3% голосов по сравнению с 48% у большевиков и 34% у кадетов .

Осмысливая в эмиграции причины новой «русской смуты», П.П.Рябушинский писал в 1920 г.: «Многие из нас давно предчувствовали катастрофу, которая теперь потрясает всю Европу, мы понимали роковую неизбежность внутреннего потрясения в России, но мы ошиблись в оценке размаха событий и их глубины, и вместе с нами ошибся весь мир. Русская буржуазия, численно слабая, не в состоянии была выступить в ответственный момент той регулирующей силой, которая помешала бы событиям идти по неверному пути... Вся обстановка прошлого не способствовала нашему объединению, и в наступивший роковой момент стихийная волна жизни перекатилась через всех нас, смяла, размела и разбила» .

Тем не менее, несмотря на это горькое признание, представляется, что в исторически малый срок, в условиях полицейского преследования со стороны абсолютистского режима, российская буржуазия существенно продвинулась по пути политической консолидации. Основным вектором этого движения стал постепенный сдвиг влево от октябризма к прогрессизму, а роль лидера взяла на себя так называемая «молодая группа» московских капиталистов во главе с П.П.Рябушинским и А.И.Коно-валовым. Несмотря на их постоянное соперничество за лидерство с петербургской группой, опиравшейся на представительные экономические организации, тенденция к политическому единению на платформе прогрессизма все же брала верх над «фракционностью», особенно под влиянием таких мощных факторов, как мировая война и Февральская революция. В политической эволюции российского предпринимательского мира начала XX в., на наш взгляд, консолидация, объединение усилий превалировала над «фрагментацией» и политическим дроблением. Историческое поражение российской буржуазии в 1917 г. было обусловлено не столько внутренней ее слабостью и культурной и политической неразвитостью, как то подчеркивала советская историография, сколько объективными условиями (незавершенность бур-жуазных реформ, отсутствие гражданского общества, слишком тонкий «средний класс» общества), которые предприниматели не в силах были изменить.

СНОСКИ оригинального текста

ОБСУЖДЕНИЕ ДОКЛАДА

В.Я.Гросул:

В докладе речь шла в основном о столичных предпринимателях, о предпринимателях Москвы и Петербурга. А какова была политическая позиция и удельный вес буржуазии, допустим, на губернском уровне? В чем отличие буржуазии губерний от буржуазии Москвы и Петербурга в политическом плане?

Ю.А.Петров:

Различия эти несколько условны, потому что фабрика у предпринимателя была в Костромской губернии, а жил он в Москве. Какой он фабрикант - московский или костромской? Кстати, в Думу Коновалов избирался от Костромской губернии, то есть можно сказать, что это провинциальный фабрикант, но на самом деле, конечно, он столичный. Особенность в том, что то серое купечество - елецкое, ржевское и прочее, которое сидело в уездах, в небольших городах, ориентировалось на фигуры Гучкова, Рябушинского, Коновалова. В массе численно преобладали достаточно серые слои, но политическими, идейными лидерами, которые вели за собой массы, были, конечно, столичные предприниматели, и их влияние обратно пропорционально их численности. Это был небольшой кружок, но его воздействие увеличивалось с помощью прессы («Утро России»), с помощью таких организаций, как Всероссийский торгово-промышленный союз, созданный в феврале 1917 г., которую возглавил Рябушинский. В этот союз весной 1917 г. входило более 300 предпринимательских организаций провинции.

Ю.А.Тихонов:

Вы считаете, что в 17‑м году буржуазия пришла к власти. В то же время привели факты: Коновалов уже в мае вышел в отставку, Рябушинский заявил, что его и раньше преследовали, и теперь. В чем тут дело?

Ю.А.Петров:

Я имел в виду, что она пришла к власти в феврале. Действительно, в первый состав кабинета Львова вошли и Гучков, и Коновалов. Но, мне кажется, надо учитывать внутреннюю эволюцию Временного правительства. От кадетской ориентации оно все более переходило к эсеровской, и приход Керенского вместо Львова обозначил тот рубеж, после которого либеральная буржуазия чувствовала себя во Временном правительстве дискомфортно. Они напрочь не воспринимали Чернова как министра земледелия, а условием своего вхождения в правительство ставили отставку Чернова. Однако Керенский на это не пошел. Тем самым за время с февраля по июль 1917 г. в самом правительстве происходила та подвижка «влево», которая создавала менее благоприятную обстановку для предпринимателей. Объективный процесс социализации страны отражался и на составе правительства. Оно стало менее буржуазным.

Я.Н.Щапов:

Вы говорили, что буржуазия получила власть только в феврале 17‑го года. С 1905 г. прошло 12 лет. Почему же она сочла возможным не брать власть, не завоевывать ее своими способами, а ждать, когда два года войны приведут к кризису, когда император откажется от своей власти, и только тогда новая буржуазия смогла взять власть в свои руки?

Конечно, в 1905 г. они еще были молодыми людьми. Почему же все так растянулось и почему все сосредоточилось на времени, когда не только буржуазия почувствовала свою силу, но и радикальные круги России тоже почувствовали возможность организовать борьбу с этой буржуазией, так и не пришедшей к власти? Почему все это так затянулось в России?

Ю.А.Петров:

Причина, по-моему, в абсолютистском режиме. Либеральные предприниматели не были подпольщиками, и тем не менее находились под «колпаком» полиции. В Департаменте полиции есть целое досье на либералов, на либеральных предпринимателей. У каждого была даже кличка, которую давали филеры. У Рябушинского была кличка «Кошелек», у Коновалова - «Краб» (он был не-сколько медлительный по натуре). Когда Рябушинский в декабре 1916 г. организовал у себя в доме, на Пречистенском бульваре, где сейчас находится Российский Фонд культуры, частное совещание представителей биржевых обществ, об этом сразу же стало известно полиции. К нему явился жандармский полковник, собрал визитки присутствующих и предложил им разойтись.

Попытки выйти на левые партии, заключить союз с ними, о которых я упоминал, отражали стремление создать реальный рычаг давления. Были у них и кое-какие тайные планы, связанные с великим князем Николаем Николаевичем, со смещением Николая II, но дальше разговоров дело не пошло.

Реальный фактор, на который они рассчитывали - это создание массовой опоры либерального движения. Но и здесь им связывал руки режим, который разгонял «рабочие группы» при военно-промышленных комитетах. Правительство видело в деятельности либералов попытку перехватить власть и всячески парализовывало их активность.

Поэтому в условиях полицейского режима, если бы не Февральская революция, могло пройти еще 10 и 15 лет, и ситуация существенно не изменилась, буржуазия оставалась бы в безвластной оппозиции.

С.В.Тютюкин:

Как вам представляются новые подходы к проблеме взаимоотношений между трудом и капиталом в России по контрасту с традиционным, имеющим уже обширную историографию старым марксистским подходом?

Второй вопрос. Есть ли возможность в самом грубом виде определить удельный вес новой формации российской буржуазии, о которой шла речь, в общей массе предпринимательского класса или пока мы обречены оперировать самыми расплывчатыми терминами, не пытаясь их конкретизировать?

Ю.А.Петров:

Я уже говорил, что проблема заключается даже не в том, сколько их было. Вообще таких политических лидеров, как, например, Коновалов, никогда не бывает много. О нем даже Милюков отзывался, как о чрезвычайно умном человеке, которых немного в его партии. Может быть, дело все-таки не в их численности, а в том, каким влиянием они обладали. А влияние, несомненно, было, и весьма существенное.

Безусловно, нужно новое исследование в области отношений труда и капитала. Не все так однозначно, как изображалось в прежней историографии, где положение пролетариата все время ухудшалось, а эксплуатация росла. Конечно, эксплуатация имела место, но нужно по-новому посмотреть на эти вещи, на эволюцию политики предпринимателей от патриархального покровительства к либеральным социальным программам. Новый вектор исследований, связанный с именами таких деятелей, как Коновалов, создавший при своей фабрике целую социальную инфраструктуру, мне кажется, был бы сейчас крайне необходим. У нас есть прекрасная школа историков рабочего класса, но, к сожалению, пока никто этой проблемой - предприниматели и рабочий класс - в новом, постмарксистском направлении не занялся.

В.А.Кучкин:

Относительно труда и капитала. Норма прибыли капиталиста и фонд заработной платы. Есть или нет у Вас такие соотношения? Известно, что во всей Европе, например, 87,5% шло в пользу капиталиста, 12,5% шло на заработную плату, и рабочий класс Европы на протяжении XIX в. испытывал жестокий гнет. Вопрос заключается вот в чем: из 87,5% прибыли сколько шло на переоборудование, на новую технику?

Второй вопрос. Государство и предпринимательство. Какие налоги должны были платить капиталисты государству и как это зависело от развития производства? Поощрялось ли, например, производство новой техники, что делается в современных западных обществах?

Еще вопрос о юридических отношениях между рабочим классом и предпринимательством. Как это регулировалось правительством и предпринимателями? Относительно 8‑ми часового рабочего дня: наша буржуазия выступала против этого. Как это обстояло конкретно?

И еще. Как на рубеже столетий новая буржуазия входила в европейские или азиатские структуры? Россия продвигалась на восточные, отчасти на восточноевропейские, отчасти и на западные рынки. Например, Елисеев. Если вы говорите, что Рябушинский был не только предпринимателем, но и финансистом, входил в структуры банков России, в структуры международных банков, то каким образом правительство влияло на это? Поощряло, срывало доступ и т.д.? Не видите ли вы здесь в чисто житейских экономических отношениях разного рода противоречия, которые приводили к тому, что преследовали людей, которые занимались либеральной деятельностью.

А.Н.Сахаров:

Я с большим интересом выслушал Ваши слова о том, что в Вичуге Коновалов проводил новую социальную политику. Это были зачатки той социальной политики, которую в начале века и особенно активно в 20‑е - 30‑е гг. вели западные предприниматели и западные правительства. Мы называли это чаще всего созданием рабочей аристократии.

Мне представляется, что линия, начатая в России, у нас практически не была завершена, но была активно внедрена в Европе, что и укрепило социал-демократию. Насколько эта линия была перспективна в России, в русских условиях? Как это могло повлиять на взаимоотношения пролетариата и буржуазии?

В связи с этим у меня еще один вопрос. Как вы относитесь к такому понятию, что профессиональный рабочий - это не пролетариат, это «средний класс»? Когда в Европе и в Америке маргиналы, так называемые пролетарии XIX в. стали профессионалами в промышленности, стали «средним классом», стали обладателями коттеджей, автомобилей, то на этом социальные проблемы переустройства мира на путях катаклизмов для Европы и Америки закончились.

Не кажется ли опыт Коновалова перспективным, органичным для России? Или это была жалкая попытка копировать западноевропейские тенденции, закончившаяся полнейшим провалом в тех условиях?

Ю.А.Петров:

В тех домах, которые Коновалов строил для рабочих, не было ванн, но бани были. Он тратил очень много из средств своей фирмы на социальную сферу, как сейчас говорят. Было ли это перспективно? Конечно. Если бы таких Коноваловых было в России побольше, то и революции бы не произошло. Пролетариат кончается там, где есть дом, очаг, постоянный нормальный доход, человеческие условия жизни. Это действительно уже не пролетариат, и, собственно, сама идея, кредо Коновалова заключалось в том, чтобы сделать рабочий класс не противником государства, а его опорой, хребтом, а для этого, как он считал, нужно развивать социальные программы.

Я не вижу здесь ничего утопического. Для России это вполне реальная программа. Думаю, что если бы не события 17‑го года линия на «капитализм с человеческим лицом» в России возобладала бы. Вы совершенно правы, что западные страны усвоили уроки Октябрьской революции очень хорошо. Они поняли, что надо создать тот слой в государстве, который бы не строил баррикады, а ходил голосовать и жил в сносных условиях. Так что это прямое влияние русских событий на мировую историю.

Теперь о вопросах В.А.Кучкина. Проценты нормы прибыли и фонда заработной платы, соотношение их в России по памяти я привести не смогу. Но есть хорошая книга Н.А.Ивановой «Промышленность Центральной Ро-ссии в начале XX века». Она считала эти нормы, и получалось так, что процент общих расходов на фонд заработной платы был не так уж мал.

Налоги. Вообще говоря, для предпринимателей дореволюционная Россия была страной благоприятной. Налогов платили несколько, но все они были относительно небольшие. Был налог на основной капитал, налог на прибыль, но не было, пожалуй, главного налога - подоходного. Его приняли только в 1916 г. и не успели толком реализовать до 17‑го г. То есть уровень налогов в России не сдерживал предпринимательской инициативы.

О рабочем времени - по закону 1897 г., который действовал в России до революции, рабочий день официально был не более 11,5 часов, что не превышало европейские нормы. Поэтому 8-часовой рабочий день был пределом мечтаний русского рабочего.

О выходе на международную арену русских предпринимателей. Это то, что мы раньше называли экспортом товаров и капитала. Да, он имел место, но, за исключением хлебов, в относительно малых масштабах. Ближайшей ареной экономического воздействия были южные, западные и особенно восточные границы империи. Были попытки вывозить ткани на Балканы (Сербия, Болгария). В Иране (Персии) сбыт русских товаров (мануфактура, сахар) был довольно значительным. И в начале XX в. очень привлекал отечественных промышленников и торговцев район Дальнего Востока - Маньчжурия, Монголия. Туда устраивались специальные экспедиции на деньги предпринимателей, изучались рынки, вывозили туда русские товары, изучали спрос.

Экспорт капитала тоже развивался, но, конечно, в несравнимо меньших объемах по сравнению с теми инвестициями, которые Россия привлекала с Запада. В Россию ввозили капитала гораздо больше, чем вывозили за пределы империи. Внешняя торговля была в основном в руках частных предпринимателей. У Рябушинских был план насыщения европейского рынка русскими сырьевыми товарами: мировая война привела к разрушению Европы, после ее окончания начнется восстановление, большое строительство, и русский лес станет основным строительным материалом. Лес должен стать источником золота для России. Второе - лен, в производстве которого Россия являлась монополистом в Европе. Вся европейская льняная промышленность работала на русском льне. И третье - нефть, по поводу которой они уже поняли, что это очень важная вещь, начали первые разведки на Печоре, в районе Ухты, там, где сейчас действительно открыто и разрабатывается большое месторождение.

Дореволюционные предприниматели были людьми практическими и дальновидными, в том числе с точки зрения общенациональных интересов.

К.Ф.Шацилло:

Я с большим интересом выслушал доклад и хотел бы с научной точки зрения высоко его оценить.

Буквально со студенческих лет у нас сложился определенный стереотип - буржуа и передового рабочего, который идет во главе всего освободительного движения. И с этими стереотипами очень трудно справиться. Много лет тому назад Ю.И.Кирьянов защитил докторскую диссертацию о положении рабочих в России в XX в., где он на основании многочисленных скрупулезных данных однозначно показал, что материальное положение рабочих до мировой войны не ухудшалось, а улучшалось, но вместе с тем увеличился разрыв между тем, что рабочие получали, и их требованиями. Это и вызывало социальную напряженность, а вовсе не абсолютное обнищание, одичание, о котором говорили мы и наши учителя. Они постоянно показывали нам фотографии, как саночники в шахте на себе тащат на четвереньках уголь и т.д., показывали нам изможденных, оборванных рабочих. Это все, увы, не соответствовало историческим реалиям, и новый подход как раз и должен заключаться в том, чтобы отказаться от старых стереотипов и, не переходя к новым стереотипам, посмотреть: а как же реально все это обстояло.

Доклад Юрия Александровича - это явный шаг вперед по сравнению с нашими прежними представлениями. Разговор о русской сверхприбыли, которую якобы получали русские предприниматели, - не совсем справедлив. Сверхприбыль получали только на выгодных казенных заказах, прежде всего на военных заказах а то, что производилось на широкий спрос, сверхприбыли не приносило. Поэтому проводить социальную широкую политику русские буржуа могли только в тех случаях, если для этого имелись соответствующие средства. Вместе с тем такая социальная политика, бесспорно, велась. Я точно установил, что рабочие судостроительных частных заводов получали заработную плату значительно большую, чем рабочие на казенных судостроительных заводах. Правда, там были детские садики, была государственная пенсия, лечебница, даже казенная церковь. Однако рабочие сплошь и рядом с казенных заводов предпочитали уходить на частные, потому что там они получали гораздо большую заработную плату.

Стремилась ли буржуазия к власти? Почему у нас возникает якобы новое представление о том, что буржуазия только вредила своей оппозиционной деятельностью. Ей ставят в вину то, что она раскачивала корабль самодержавия, а не поддерживала его. Это направление имеет очень долгую историю. Появилось оно еще за рубежом. В.А.Маклаков, написавший три тома «Власть и общественность на закате старой России», обвинял либералов в том, что они не оказали поддержки правительству - царскому, самодержавному правительству, и поэтому правительство, оказавшееся в вакууме и не имея под собой социальной опоры, было вынуждено уступить в октябре 1905 г. Образовались политические партии - и пошла писать губерния...

Давайте будем реально смотреть, сколько было большевиков, сколько было эсеров. Да вряд ли их было уж так много, чтобы они могли повести за собой массы без соответствующей подготовки этих масс к активным массовым выступлениям. К этому подвела только война, и подвела как раз не к либеральным выступлениям масс, а к революционным, хотя, естественно, были 1905-1907 гг., со своими причинами, которые привели к активному выступлению народа. В конце концов народ действительно является той силой, которая меняет структуру, но в том случае, когда эти структуры (поли-тические, социальные), сами не желают меняться. А самодержавие как раз принадлежало к такому типу структуры, которая начисто отвергала самосовершенствование, самореформирование. Но были ли какие-то признаки того, что времена меняются и что уступать все-таки придется? Да, были. На мой взгляд, эти признаки нельзя искать ни в деятельности фракций в Государственной Думе, потому что там они действительно не очень активно действовали, ни исследуя партийные фонды октябристов и кадетов, потому что там мы ничего не найдем по одной причине: эти партии действовали точно так же, как действуют и сейчас в любой развитой стране политические либеральные партии. Идет избирательная кампания, появляются вокруг нее сторонники и противники различных политических партий, идет активизация политической и общественной деятельности. Кончилась избирательная кампания - и на 4 или 5 лет (в разных странах по-разному) все затихает. Так происходит во всех странах, во всех либеральных партиях. Это не большевистские партии нового типа со строгим членством, которые функционируют независимо от выборов в Думу.

Какова социальная опора нового предпринимательства, нового предпринимателя? Довольно широкая. Я хочу напомнить, что только за 6 лет, с 1890 по 1895 г. Департамент полиции зафиксировал в России более 2100 новых общественных организаций. Конечно, среди них были разные организации, были организации охотников и рыбаков, которые в оппозицию не вступали. Но были и довольно активно действующие в либеральном духе общественные организации. Так что ограничившись только изучением фракций и политических партий, мы не получим представление о том разлитом в обществе либерализме, который и являлся будущей опорой для новых предпринимателей, предпринимателей нового типа.

Почему не произошло перехода власти к либералам, к новой буржуазии? Потому что его практически не могло произойти мирным путем в 1917 г. Война настолько озлобила население, настолько довела его до революционной, так сказать, кондиции, что ничего нельзя было сделать, кроме тех революционных мер, которые пыталось предпринять Временное правительство в социалистическом составе. Но и оно ничего сделать не могло.

Вы помните, что Ленин высмеивал решение Временного правительства. Этим правительством была высказана точка зрения, что «мы возьмем 100 процентов прибыли с этих эксплуататоров». Ленин объяснял, что это чушь, что нельзя отдать 100% прибыли, потому что нужно оставить для развития промышленности, в самом предприятии.

Однако даже еще не большевистские, а леворадикальные правители во Временном правительстве выступали с такими предложениями. Можно было в этих условиях обеспечить нормальное развитие промышленности, деятельность хотя бы таких самых радикально настроенных представителей новой буржуазии? Конечно, нет.

То, что произошло с Россией в 1917 г., к сожалению, никто предвидеть не мог. Может быть, за исключением П.Н.Дурново, который говорил в своих записках, что путь к мировой войне - это полустанок на пути к революции. Россия проскочит этот полустанок и обязательно произойдет революция. Этого предвидеть не могли, тем более, что надеялись на победу, а победителей не судят. Поэтому царь так упорно настаивал на продолжении войны, ему казалось, что вот-вот придет победа, Германия будет побеждена, и тогда уже все будет в порядке.

Я уверен в том, что причиной революции была абсолютная неуступчивость старого режима и всех его институтов, когда даже в Москве группа самых благонадежных людей собралась организовать Астрономическое общество, Трепов написал письмо генерал-губернатору Сергею Александровичу: «Возражаю. Сейчас-то они все благонадежны, а через год их состав может измениться и они могут выступить против самодержавия»... Ну как в этих условиях можно было существовать?! Конечно, нельзя было! Должен был самореформироваться режим. А если он этого не сделал, то у него был только один путь - путь революционного слома.

Я.Н. Щапов:

Доклад очень интересен, своевременен и отвечает на многие вопросы, многое подтверждает из того, что мы знали - относительно пассивности, слабости русской буржуазии. К сожалению, это действительно получилось так. Мне хотелось обратить внимание на один вопрос, который не прозвучал в докладе. Те деятели буржуазии, которые активно действовали молодыми людьми в начале XX в. так прогрессивно себя вели, предлагали новые решения не только на уровне России, но на своих собственных фабриках, заводах при решении социальных вопросов, не были первым поколением предпринимателей. К этому времени русские предприниматели уже прошли школу. Был пройден период первоначального накопления не только для промышленности вообще, но для каждого из этих торговых домов, промышленных предприятий. Деды - основатели не занимались политикой, они собирали деньги, эксплуатировали рабочих по 12 и более часов. Сыновья уже пользовались этим. Сыновья иногда транжирили деньги в Монако, в Биаррице, в других местах. Для того, чтобы получить университетское образование, для того чтобы получить образование в привилегированных учреждениях вроде Практической академии коммерческих наук, нужно было иметь средства. Такие средства у них уже были. Они получили европейское образование, знали языки, читали западноевропейскую литературу. Хотя некоторые из них были старообрядцами, но это были старообрядцы нового поколения. Поэтому говорить о них как о «новых русских» нельзя. «Новые русские» - это те, которые приходят из маргинальных слоев. Сейчас другая эпоха. Поэтому нужно учитывать это обстоятельство, когда мы анализируем возможности политической деятельности русских предпринимателей начала XX в.

С.В.Тютюкин:

Доклад чрезвычайно интересен. Он сделан в подкупающей научной манере приглашения к размышлению, спокойно, без ненужного пафоса, без лозунгов.

По материалам доклада было бы очень полезно в нашем журнале опубликовать тезисы по самым разным аспектам проблемы российского предпринимательства.

Хотелось бы высказать в виде рабочей гипотезы некоторые новые положения, новые суждения по всем затронутым проблемам. В прежней литературе дело представлялось таким образом, что все уступки, на которые шли предприниматели по отношению к рабочим, являлись лишь результатом классовой борьбы. Такой подход, который до сих пор господствует в нашей историографии, с научной точки зрения не может нас сегодня удовлетворить, потому что сама политика буржуазии по рабочему вопросу была гораздо более многоцветной, многогранной. В ней задействованы и определенные морально-этические факторы. Пора уже проститься с представлениями о русском буржуа как о хищном звере, который только и делает, что пьет кровь из рабочих. Были и определенные религиозные сдерживающие мотивы, особенно той части буржуазии, которая вышла из старообрядческих кругов.

Русская буржуазия уже так или иначе знакомилась с западным опытом, с его основным положением - прежде, чем получать прибыль, нужно создать для рабочих минимум элементарных человеческих условий. И сам факт научно-технического прогресса тоже создавал определенные возможности для того, чтобы улучшать положение рабочих. Проблема выглядит гораздо более сложной, чем она представлялась раньше.

Вероятно, пора проститься с представлениями о том, что русская буржуазия была баснословно, сказочно богата, что это были все один к одному «денежные мешки» огромной величины, и дело только в том, что они по своей темноте, по своему упрямству и по своей жадности никак не хотели делиться. Проблема эта тоже сложнее. В связи с этим встает вопрос о том, что русская буржуазия эволюционировала, что она была весьма неоднородна, и поэтому когда мы оперируем громкими совокупными терминами - «пролетариат», «буржуазия», «помещики», то мы рискуем не приближаться к исторической истине, а ее просто-напросто затемнять.

Сегодняшний доклад представляет собой живое свидетельство наступления какого-то нового этапа. Будем надеяться, что он будет плодотворным. Нужно только отдавать себе отчет в том, что нельзя рассчитывать на получение сенсационных и быстрых результатов, которые в один день перевернут все наши представления. Здесь надо многое просчитывать, надо вновь обращаться к первоисточникам, к документам, и только после этого мы получим адекватное действительности представление.

Ю.А.Петров:

Очень хорошая идея - изучить опыт социальных программ Западной Европы в сравнительном преломлении с Россией. Нам не хватает такой компаративистики. Мы зачастую плохо представляем, что происходило за границами Российской империи. Сравнительное исследование российской и европейской буржуазии - это одно из будущих направлений, которое нужно развивать очень активно.

Предприниматели, о которых шла речь, разумеется, представляли не первое поколение буржуазии. Родоначальники действительно были иными людьми, перед которыми стояла главная задача - создать капитал. В России можно было разбогатеть двумя способами - или быстро, или честно. Если честно, то это, как правило, долго. Обычно первое и второе поколение купеческих династий тратило на накопление всю жизнь, и так было не только в России. И лишь третье поколение, европейски образованное, о котором шла речь в докладе, поднялось до высот цивилизованного бизнеса и активного участия в политической жизни.

Перерастание из грубого, серого мужика-купца в бизнесмена, потом - в интеллигенцию представляет общее явление эволюции российского делового класса. В третьем поколении купцы становятся политиками, а в четвертом - это уже интеллигенция (Станиславский, например, или Николай Вавилов). Эту эволюцию надо учитывать, если мы хотим понять перспективы российской дореволюционной буржуазии. Мы должны иметь в виду, что и политики, и интеллигенты из буржуазии представляли в начале XX в. культурную элиту России, и не их вина, что события в стране лишили этот социальный слой исторического будущего.

Он же. Российские партии, союзы и лиги. Сборник программ, уставов и справочных сведений. СПб., 1906. С. 25-27. О П.П.Рябушинском и его «кружке» подр. см.:

См.: Первый Всероссийский торгово-промышленный съезд в Москве 19-22 марта 1917 г. М., 1918. С. 7-19.

См.: Знаменский О.Н. Всероссийское Учредительное собрание. История созыва и политического крушения. Л., 1976. С. 291, 358.

См.: Совещание русских торгово-промышленных деятелей в Константинополе. Информационный бюллетень. Ноябрь 1920. С. 1-2.

Буржуазия – особый класс капиталистического общества, члены которого владеют некоторой собственностью (например, землёй, капиталом, патентами) и получают доход от использования этой собственности. В русский язык термин пришёл из французского “bourgeoisie”.

Виды буржуазии

По отношению к сфере применения капитала, буржуазию можно разделить на:

• Сельскую буржуазию;
• Промышленную;
• Торговую;
• Банковскую.

Ещё одним критерием классификация буржуазного слоя может быть масштаб прибыли, получаемой от использования капитала в любой отрасли. Выделяют:

• Крупную;
• Среднюю;
• Мелкую буржуазию.

Под термином “мелкая буржуазия” чаще всего понимаю городских или деревенских ремесленников, крестьян, мелких собственников, которые живут за счёт получаемых от производства денег.

Буржуазия в России

Формирования класса буржуазии в России происходило со своими характерными особенностями. Стоит отметить, что появление буржуазии чаще всего связано с промышленным развитием страны, то есть началом мануфактурного или любого другого масштабного производства. Так, в России, начиная с XVII века, начал появляться слой буржуазии, но его развитие и существование напрямую зависело от поддержки государства.

В отличие от других стран, в России буржуазный класс был политически малоактивен. Даже в начале XX века, когда численность буржуазии резко увеличилась, её представители практически не участвовали в политической жизни страны, предпочитая сотрудничество с чиновничеством и консервативным государственным аппаратом.

Во времена СССР, когда буржуазный класс подвергался гонениям со стороны государства, а частная экономическая деятельность полностью исчезла из жизни общества, термины “буржуй” или “буржуазия” приобрели отрицательную окраску. Так называли что-то чуждое, иностранное, пришедшее из капиталистических стран запада, то есть нечто вредное для политического строя советского государства.

Несмотря на все скрещенные пики философов, политологов, экономистов по поводу классов, наибольшей критике подвергалась буржуазия, о которой говорится в трудах Карла Маркса. Теоретик коммунизма считал, что буржуазия — это класс, который не представляет собой какой-либо пользы для общества. Тем не менее, его представители сыграли весьма значимую роль в процессе реформирования и реорганизации структур общества.

Вконтакте

Значение термина

Попробуем кратко объяснить, что такое буржуазия, чтобы было понятно. На сегодняшний день под этим термином подразумевается социально-классовая категория населения. Буржуазный класс занимает господствующие позиции в капиталистическом обществе, обладает определенной и достаточно значительной собственностью. В его руках сосредоточена большая часть финансов и средств производства: заводы, фабрики, шахты, рудники, патенты на изобретения, ценные бумаги и прочее дорогостоящее и высоколиквидное имущество. Основным средством существования является доход от данной собственности.

Буржуазия

История возникновения нового класса

В средневековье, когда происходило активное разложение феодального строя, в процессе разделения городского населения и крестьян произошло узаконивание прав буржуазии и дарование ей различных привилегий. Это позволило противопоставить немногочисленное городское население обитателям сел и хуторов.

Впервые данные процессы проявились во Франции, когда буржуа получили возможность быть представленными в Генеральных штатах;

В дальнейшем, при падении феодализма как исторической эпохи, представители нового сословия заняли опустевшую общественную нишу в качестве самой богатой, обеспеченной и социально активной группы. Буржуазный класс совершил революцию в Нидерландах, представители третьего сословия инициировали многочисленные революционные перемены, при этом активно участвуя в уничтожении остатков прошлого.

На данном этапе буржуазный класс был наиболее прогрессивным и передовым. Этих людей не тяготили родовые дворянские связи и феодальные принципы, средства для жизни производились в достаточной мере;

Июнь 1789 года стал поворотным событием для окончательных похорон разделения населения Франции по старому принципу – на чины. Распад общества стал окончательным и очевидным. Буржуазия и народные массы получили совершенно равные юридические и политические права, но экономические противоречия устранены не были.

Возникновения буржуазии в результате революционных преобразований

Итак, в процессе революционных преобразований возникло буржуазное общество, когда прежние ценности, сложившиеся в течение веков, были повержены. Основным принципом формирования буржуазного общественного строя стало преобладание права собственности и возможности получения доходов над благородством происхождения и наследственными родовыми связями. Наступил буржуазный XIX век.

Развитие буржуазного общества

Именно в течение бурного XIX века в значительной мере изменяется роль буржуазии как класса, формируются и стабилизируются классовые взаимоотношения. После победы Великой Французской революции процесс становления новой формации социально-общественных отношений активно продолжался. Стали развиваться буржуазные отношения, которые кардинально отличались от того, что было ранее.

Ремесленники и крестьяне были материальную заинтересованы в результатах своего труда и получении прибыли. Ежедневный труд способствовал стремительному экономическому развитию, которое происходило за счет разнообразных факторов:

• накопления производственного опыта;
• совершенствования орудий труда, приведшее к появлению сложной промышленной техники;
• улучшения технологических режимов производства, что позволило получить намного более качественную продукцию в больших объемах.
• перехода от мелких ремесленных мастерских к выпуску продукции в промышленных масштабах.

Соответственно, выросли доходы владельцев производств – буржуа и рабочих. Разумеется, производители материальных ценностей получали меньше, а их обладатели — больше. Благодаря заинтересованности в получении дополнительных прибылей, представители буржуазии стремились использовать все изобретения, даже подвергавшиеся сомнениям и откровенно признававшиеся профанацией. Крупные промышленники на тот период стали той поддержкой, в которой нуждались молодые инженеры и изобретатели.

Внимание! Производственный и технологический прогресс стал провоцирующим фактором для усугубления разлада взаимоотношений между классами в обществе.

Становление российской буржуазии

Разложение феодального строя и крепостного права в условиях огромной России имело свои особенности и более, чем на столетие, отдалило развитие буржуазных отношений:

В то время, когда Европа с ошеломляющей скоростью уничтожала остатки феодализма в огне Французской буржуазной революции, в законодательном порядке уничтожала чины, вводила новые права и свободы, Россия допускала лишь первые скромные побеги вольнодумства. Условия здесь были совершенно иные, преобладали:

• феодально-крепостное владение и пребывание крестьян в состоянии крепостного права;
• значительное рассредоточение сельского населения на огромных территориях;
• непререкаемая власть помещиков-феодалов, являющихся базой . Они обладали монополией на результаты труда крепостных и земли, им принадлежала роль руководителя во всех сферах жизни.

Настоящая буржуазия в России стала появляться в 18 веке, когда прежние отношения полностью изжили себя. Несмотря на все препятствия со стороны монархического режима и крепостников-дворян, поворот огромной империи в сторону европейского развития стал объективным фактором, когда обозначилась необходимость экономического переориентирования, подготовленного длительный предыдущей эволюцией общества.

Внимание! Во многом на интенсивность процессов повлияла гениальная инициатива великого преобразователя Руси , начавшего внедрение передовых производственных приемов и развитие технологичных производств.

Формирование буржуазного строя

Формирование нового общественного строя всегда происходит на фоне определенных и достаточно серьезных перестроек в сфере экономики и промышленности. всемерно использовал фактор научно-технического прогресса и другие прогрессивные общественные механизмы для роста собственных доходов.

В буржуазном обществе существует специфика разделения, в зависимости от сферы использования капитала и других материальных ценностей:

1. Наибольшим сегментом являются буржуа в сфере промышленности – заводчики, фабриканты;
2. Торговцы различного уровня;
3. Финансисты, ростовщики, банкиры, маклеры, работающие в сфере оборота ценных бумаг – акций, облигаций, закладных, векселей;
4. Крупные сельхозпроизводители.

При органичном соединение всех сфер и росте доходности происходит еще один значительный процесс — формирование буржуазии и класса пролетариев.

Буржуазная монархия в России

Внимание! Приверженцы теории марксизма считали, классы буржуазии и пролетариата противоборствуют друг с другом. Первый из них эксплуатирует второй.

В данном аспекте на первую ступень выходит количественная категория оценки доходов. Нарастающий конфликт по поводу различия классовых интересов отлично описан Владимиром Лениным. Согласно показателям прибыльности, различают следующие классы:

• крупные промышленники, фабриканты, заводчики и оптовые торговцы;
• представители буржуазии со средним уровнем доходов;
• буржуазия мелкого масштаба.

Положение основных слоев общества. Буржуазия

Что такое буржуа и буржуазная культура

Вывод

Впоследствии исторические реалии сложились так, что несколько буржуазных кланов монополизировали свое положение в России. Семейства Морозовых, Прохоровых, Алексеевых, Коноваловых, Бардыгиных, Рябушинских, Крестовниковых заняли руководящие позиции в основных направлениях деятельности государства. Правления банков, компаний и фирм, ряд основных печатных изданий, Дума и руководство административными структурами — практически все находилось в руках буржуазии. года привели к исчезновению этого мощного, состоятельного класса.