Прощением долга. Прощение — условие всех отношений

Статья 415. Прощение долга

Комментарий к Ст. 415 ГК РФ:

1. Под прощением долга понимается освобождение кредитором должника от лежащей на нем обязанности.

Прощение долга относится к договорным способам прекращения обязательств и допускается только по соглашению между кредитором и должником. Иное мнение (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под. ред. Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. М., 2002. С. 800 (автор главы - Е.В. Кабатова)) неубедительно, поскольку основано на некорректном толковании комментируемой статьи и не учитывает целого ряда обстоятельств.

Во-первых, для обоснования односторонне-сделочной природы прощения долга используется лишь часть текста комментируемой статьи ("обязательство прекращается освобождением"). Такое толкование далеко от буквального и не способно привести к достоверному результату. Кроме того, систематическое толкование положений гл. 26 ГК показывает, что одностороннее прекращение обязательства является лишь исключением (см. ст. 407 ГК РФ) и возможно только в случаях, прямо предусмотренных законом (например, при зачете - ст. 411 ГК РФ). Во-вторых, непризнание за волеизъявлением должника конституирующего значения влечет, по сути, навязывание ему прекращения обязательства. Подобный подход далеко не всегда соответствует интересам должника и вступает в определенное противоречие с основными принципами гражданского законодательства. В-третьих, договорный характер прощения долга подтверждается историческим и сравнительно-правовым анализом рассматриваемого института (см. § 397 ГГУ, ст. 115 ШОЗ, ст. 6.160 ГК Нидерландов, ст. 1236 ГК Италии). Таким образом, прощение долга опосредуется договором между кредитором и должником, а не односторонней сделкой кредитора.

2. По своей правовой природе договор прощения долга является самостоятельной распорядительной сделкой и не может (ни полностью, ни в части) рассматриваться как разновидность обязательственного договора дарения. Наиболее наглядно это видно при дарственном обещании, которое лишь порождает обязанность дарителя простить долг, но не прекращает соответствующее требование. Его прекращение осуществляется в рамках самостоятельного волевого акта - договора о прощении долга. Реальный договор дарения совершается через договор о прощении долга. В этом случае самостоятельный характер обоих договоров также не вызывает сомнений, поскольку прекращение обязательства выступает следствием именно договора о прощении долга (подробнее см.: Павлов А.А. Прощение долга // Сб. статей к 55-летию Е.А. Крашенинникова. Ярославль, 2006. С. 111 - 114).

Правовым основанием договора о прощении долга может служить и возмездная сделка (например, при взаимном прощении долгов либо прощении части долга в целях обеспечения исполнения остальной части). Необходимо, однако, иметь в виду, что распорядительный характер договора о прощении долга исключает применение к нему дифференциации сделок на возмездные и безвозмездные. Возмездной (безвозмездной) может быть только лежащая в его основании обязательственная сделка, но не сам договор о прощении долга.

3. Как распорядительная сделка договор прощения долга абстрактен. Вследствие этого он не зависит от пороков обязательственной сделки, лежащей в его основании, и, соответственно, является действительным даже при отсутствии или недействительности обязательственной сделки (подробнее см.: Крашенинников Е.А. Правовая природа прощения долга // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2001. Вып. 8. С. 51 - 53). Так, недействительность договора дарения, совершенного в нарушение запрета ст. 575 ГК РФ, не влечет недействительности основанной на нем сделки прощения долга, а следовательно, и восстановления прекратившегося обязательства. Но в этих случаях должник неосновательно обогащается за счет кредитора. Поэтому у бывшего кредитора возникает притязание к бывшему должнику на восстановление прощеного требования.

4. Предметом договора прощения долга может выступать в принципе любое обязательственное право (требование) как договорного, так и внедоговорного характера. Исключение составляют лишь требования, обладающие особым целевым назначением (о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, об уплате алиментов). По смыслу закона они не могут прекратиться иным, нежели исполнение, способом.

Отсутствуют преграды для прекращения рассматриваемым способом притязания на уплату неустойки.

При делимости предмета обязательства возможно прощение части долга (прекращение части обязательства). С учетом презумпции ст. 407 ГК (см. коммент. к ней) направленность волеизъявления сторон на частичное прощение долга должна явно вытекать из соглашения.

5. Комментируемая статья не устанавливает правил относительно формы договора прощения долга. Поэтому данный договор может быть заключен в любой форме, предусмотренной для совершения сделок (см. абз. 1 п. 1 ст. 434 ГК РФ).

Допустимой формой договора прощения долга может выступать расписка кредитора об отсутствии претензий, врученная им должнику.

Поскольку договор прощения долга может быть заключен устно, допустимо его совершение и путем конклюдентного поведения (п. 2 ст. 158 ГК РФ). Так, наличие соглашения о прощении долга может быть констатировано в случае возвращения должнику долговой расписки или уничтожения ее в присутствии должника. Обязательство гаранта перед бенефициаром может быть прекращено путем отказа бенефициара от своих прав по гарантии и возвращения ее гаранту (см. подп. 3 п. 1 ст. 378 ГК РФ).

6. Прощение долга предполагает явно выраженное волеизъявление обеих сторон прекратить обязательство. В силу этого не является прощением долга и не влечет соответствующего правового эффекта непредъявление кредитором требования об исполнении обязательства, принятие кредитором лишь части долга, а равно обещание кредитора не заявлять должнику существующие против него требования.

1. Обязательство прекращается освобождением кредитором должника от лежащих на нем обязанностей, если это не нарушает прав других лиц в отношении имущества кредитора.

2. Обязательство считается прекращенным с момента получения должником уведомления кредитора о прощении долга, если должник в разумный срок не направит кредитору возражений против прощения долга.

Комментарий к статье 415 Гражданского Кодекса РФ

1. Под прощением долга понимается освобождение кредитором должника от лежащей на нем обязанности.

Во-первых, для обоснования односторонне-сделочной природы прощения долга используется лишь часть текста комментируемой статьи ("обязательство прекращается освобождением"). Такое толкование далеко от буквального и не способно привести к достоверному результату. Кроме того, систематическое толкование положений гл. 26 ГК показывает, что одностороннее прекращение обязательства является лишь исключением (см. ст. 407 ГК) и возможно только в случаях, прямо предусмотренных законом (например, при зачете - ст. 411 ГК). Во-вторых, непризнание за волеизъявлением должника конституирующего значения влечет, по сути, навязывание ему прекращения обязательства. Подобный подход далеко не всегда соответствует интересам должника и вступает в определенное противоречие с основными принципами гражданского законодательства. В-третьих, договорный характер прощения долга подтверждается историческим и сравнительно-правовым анализом рассматриваемого института (см. § 397 ГГУ, ст. 115 ШОЗ, ст. 6.160 ГК Нидерландов, ст. 1236 ГК Италии). Таким образом, прощение долга опосредуется договором между кредитором и должником, а не односторонней сделкой кредитора.

3. Как распорядительная сделка договор прощения долга абстрактен. Вследствие этого он не зависит от пороков обязательственной сделки, лежащей в его основании, и, соответственно, является действительным даже при отсутствии или недействительности обязательственной сделки (подробнее см.: Крашенинников Е.А. Правовая природа прощения долга // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2001. Вып. 8. С. 51 - 53). Так, недействительность договора дарения, совершенного в нарушение запрета ст. 575 ГК, не влечет недействительности основанной на нем сделки прощения долга, а следовательно, и восстановления прекратившегося обязательства. Но в этих случаях должник неосновательно обогащается за счет кредитора. Поэтому у бывшего кредитора возникает притязание к бывшему должнику на восстановление прощеного требования.

Отсутствуют преграды для прекращения рассматриваемым способом притязания на уплату неустойки.

Поскольку договор прощения долга может быть заключен устно, допустимо его совершение и путем конклюдентного поведения (п. 2 ст. 158 ГК). Так, наличие соглашения о прощении долга может быть констатировано в случае возвращения должнику долговой расписки или уничтожения ее в присутствии должника. Обязательство гаранта перед бенефициаром может быть прекращено путем отказа бенефициара от своих прав по гарантии и возвращения ее гаранту (см. подп. 3 п. 1 ст. 378 ГК).

Со стороны кредитора прощение долга может быть выражено в различной форме (путем направления соответствующего уведомления должнику, передачи должнику долгового документа или его уничтожения и т.п.). Важно лишь то, чтобы была четко выражена воля кредитора на освобождение должника от лежащих на нем обязанностей. Сам по себе отказ кредитора от осуществления принадлежащего ему права не влечет прекращения этого права (п. 2 ст. 9 ГК).

Статья 415 ГК РФ

2. Прощение долга выражается в форме освобождения кредитором должника от имущественной обязанности. В результате прощение долга становится одним из видов дарения. В этой связи оно, во-первых, должно быть основано на соглашении сторон и, во-вторых, подчиняться ограничениям и запретам, установленным ст. ст. 576, 575 ГК (см. коммент. к ним).

Комментарий к статье 415 Гражданского кодекса РФ

Во-первых, для обоснования односторонне-сделочной природы прощения долга используется лишь часть текста комментируемой статьи («обязательство прекращается освобождением»). Такое толкование далеко от буквального и не способно привести к достоверному результату. Кроме того, систематическое толкование положений гл. 26 ГК показывает, что одностороннее прекращение обязательства является лишь исключением (см. ст. 407 ГК РФ) и возможно только в случаях, прямо предусмотренных законом (например, при зачете — ст. 411 ГК РФ). Во-вторых, непризнание за волеизъявлением должника конституирующего значения влечет, по сути, навязывание ему прекращения обязательства. Подобный подход далеко не всегда соответствует интересам должника и вступает в определенное противоречие с основными принципами гражданского законодательства. В-третьих, договорный характер прощения долга подтверждается историческим и сравнительно-правовым анализом рассматриваемого института (см. § 397 ГГУ, ст. 115 ШОЗ, ст. 6.160 ГК Нидерландов, ст. 1236 ГК Италии). Таким образом, прощение долга опосредуется договором между кредитором и должником, а не односторонней сделкой кредитора.

Статья 415

Прощение долга относится к договорным способам прекращения обязательств и допускается только по соглашению между кредитором и должником. Иное мнение (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под. ред. Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. М., 2002. С. 800 (автор главы — Е.В. Кабатова)) неубедительно, поскольку основано на некорректном толковании комментируемой статьи и не учитывает целого ряда обстоятельств.

Организация в 2010 г. привлекла процентный заем от компании, зарегистрированной в РФ, на приобретение коммерческой недвижимости, которая, в свою очередь, с 2010 г. по настоящее время сдается в аренду. Проценты по вышеуказанным займам начислялись в расходы по бухгалтерскому учету, по налоговому учету в расходы не начислялись. В 2012 г. российская компания — заимодавец уступила долг и начисленные проценты по договору цессии компании — нерезиденту РФ (юрисдикции BVI). С 2015 г. организация гасит частично основной долг и находится в переговорах с иностранной компанией на предмет прощения долга по начисленным процентам. Какие налоги возникают у организации в случае подписания Соглашения о прощении долга с нерезидентом по начисленным процентам?

Гк рф статья 415

Комментируемая статья состоит из основной нормы, закрепляющей за кредитором право освободить должника от обязанности по исполнению обязательства, причем при реализации этого права обязательство прекращается, а также из оговорки о том, что прекращение обязательства таким образом происходит только в случае, если это не нарушает прав третьих лиц в отношении имущества кредитора. Прощение долга является односторонней сделкой, и, следовательно, понятие «возмездно» к прекращению долга неприменимо.

415 Статья гражданского кодекса

При ознакомлении с текстом рассматриваемой статьи создается впечатление, что прощение долга есть односторонний акт кредитора, односторонняя сделка, совершаемая кредитором (такая точка зрения имеет некоторое распространение). На самом деле это, конечно, не так. Должник вправе не воспользоваться добротой кредитора и исполнить обязательство. Даже если кредитор отказывается принять исполнение, должник может внести причитающиеся с него деньги или ценные бумаги в депозит нотариуса, а в случаях, установленных законом, — в депозит суда (ст. 327 ГК).

Гражданский кодекс статья 415

Прощение долга относится к договорным способам прекращения обязательств и допускается только по соглашению между кредитором и должником. Иное мнение (см. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под. ред. Т. Е. Абовой и А. Ю. Кабалкина. М. 2002. С. 800 (автор главы — Е. В. Кабатова)) неубедительно, поскольку основано на некорректном толковании коммент. ст. и не учитывает целого ряда обстоятельств.

Мать Анжелика, итальянская монахиня, однажды сказала: «Если бы не люди, мы все могли бы быть святыми». И это правда. Кто из нас хотя бы раз не думал, что путь к святости был бы намного проще, если бы не тот или иной человек, который является настоящей занозой для нас?

Отношения могут быть беспорядочными, чреватыми недоразумениями, а иногда и нередко — реальным источником беспокойства. Люди могут возмущать нас своей грубостью и быть совершенно нечувствительными к нашим потребностям. Они могут раздражать нас своим ершистым характером или расстраивать нас своим упрямством и отсутствием гибкости. Могут возникать обиды. Могут вспыхивать эмоции и звучать горячие слова.

Иногда эти обиды воспринимаются как простое недоразумение. В других случаях жестокость и нанесенные нам раны могут быть очень реальными, и наша боль — оправданной. Люди несовершенны, и, как бы мы ни стремились к поддержанию мира, в какой-то момент происходит столкновение нашей точки зрения и позиции другого. Это неизбежно, как восход солнца. Вот почему не будет преувеличением сказать, что прощение — это условие всех отношений. Вы просто не можете находиться отношениях с другими, не прощая их в той или иной степени, потому что они будут для вас неправы.

Необходимость прощения

Нашему Господу борьба была не чужда. Его не только преследовали религиозные лидеры Его времени (вплоть до жестокой казни через распятие на кресте) — Его также презирали и издевались многие люди, которые были призваны стать Его последователями. Даже Его ученики всё время спорили из-за мелочей, и хотя они были взрослыми мужчинами, часто вели себя, как ссорящиеся дети.

Несмотря на сумбурность всех этих отношений, Христос простил с терпением и любовью. Даже когда Его пригвождали ко кресту, Он взывал к Отцу, умоляя простить своих палачей. Его прощение было бесконечным тогда и сейчас.

Подобным образом Он учил и своих учеников подражать Ему в прощении. Одним из Его самых сильных высказываний была заповедь прощать. Даже святому Петру было трудно принять её. После того, как Господь говорил о важности примирения с другими, Петр пришел к нему и спросил о пределе этого прощения: «Господи, до семи ли раз прощать?» Даже этот предел казался ему чем-то исключительным. Но ответ Иисуса был еще более исключительным: «Не говорю тебе: до семи раз, но до седмижды семидесяти раз».

Сказать «до седмижды семидесяти раз», глядя на срок человеческой жизни, равносильно призыву прощать бесконечно, без конца. Это не то, что хотел услышать святой Петр. Но чтобы подчеркнуть этот момент, Христос продолжает рассказывать притчу о немилосердном должнике, которому был прощен огромный долг, а он сам потребовал вернуть ему гораздо меньший долг. Из-за этого недостатка милосердия он был брошен в тюрьму и понес жестокое наказание. Смысл был ясен: мы должны миловать, если хотим быть помилованы, и прощать без условий и без конца.

Одним из наиболее распространенных оправданий для непрощения является ожидание пространных извинений. Часто мы ставим человеку совершенно нереалистичные условия: ждём, чтобы он осмыслил все совершенные им ошибки, осознал их вредность и выражал глубокое раскаяние в каждом действии до тех пор, пока обиженная сторона не будет полностью удовлетворена.

В каком-то смысле желание получить подробные извинения понятно. Мы все хотим удовлетворения. Но правда в том, что такие извинения мы получаем крайне редко. И даже если бы они были привычными, Христос не оставил нам лазейки для отказа в прощении, пока нам не принесут извинения (или любые другие лазейки). Он просто говорит нам прощать и искать примирения, даже если его в конечном счете отвергнут.

Выбор

Разлад в отношениях — это факт существования. Однако исход этого разлада зависит от нас — он определяется тем, как мы решаем реагировать на него, поскольку именно наш ответ может сделать нас лучше или принести ещё больше горечи.

Это не значит, что прощать всегда легко. В зависимости от глубины нанесенной раны, это может быть чрезвычайно сложно и требует много времени, усилий и молитвы. Время от времени это может быть даже наиболее сложной вещью для нас. Тем не менее, Господь не делает исключений, исходя из каждого конкретного случая. Мы должны простить.

Прощение настолько важно, что Христос говорит нам, что мы не будем прощены Богом, если мы сами не прощаем. Степень милосердия, которую мы получаем, пропорциональна количеству милосердия, которое мы распространяем. Если вы хотите, чтобы Бог прощал вас без конца, вы должны прощать без конца: «Как простил вам Господь, — говорит святой Павел, — так и вы должны прощать».

Все мы хотим, чтобы другие прощали нас и видели добрые намерения наших действий. И мы приступаем к исповеди время от времени, ожидая от Бога полного прощения наших грехов. Тем не менее, несмотря на эти ожидания, мы так часто судим других, храним в душе обиду и думаем о других плохо. Это просто неправильно.

Это всё о Причастии

Причастие — это не просто еще одно название Евхаристии, хотя Евхаристия действительно является самым полным выражением общения на земле. Причастие означает участие в жизни другого, такое глубокое разделение жизни, что наше счастье связано с другими, мы становимся частью существования друг друга.

Как христиане, мы призваны к общению как «по вертикали», так и «по горизонтали» — с Богом и с ближними. Мы призваны участвовать в Божественной любви, разделять жизнь Пресвятой Троицы в любви. Это потрясающая правда. Но это ещё не конец. Мы также призваны к общению с нашими ближними в любви. Кто наш ближний? Это человек прямо перед нами, каким бы досаждающим или вредным он ни был.

Непрощение — это яд, который разрушает общение. Оно разрушает те самые отношения, горизонтальные и вертикальные, для которых мы были созданы. И поэтому мы призваны прощать. Ибо, как Бог восстановил общение с нами, прощая наши грехи, так и мы должны восстановить общение с Ним и с нашими ближними, прощая тех, кто причинил нам боль.

Прощение восстанавливает общение. Оно вдыхает жизнь в мертвое, восстанавливает и исцеляет сломанное. В этом смысле, это одна из самых святых и богоподобных вещей, которые мы можем делать. Давайте решим всегда иметь сердце, полное прощения, ибо тот, кто милосердно прощает без конца, получит прощение и милость в той же мере.

Сэм Гузман

Фото: comunhao.com.br