Чеченская Республика - крохотный регион в юго-западной части России. По своей площади Чечня занимает менее 0,1 % территории страны. Чем интересен этот регион? Что он производит? Сколько городов насчитывается в пределах Чечни? Обо всем этом расскажет наша статья.
Чечня: площадь и географическое положение
Республика является частью Северо-Кавказского федерального округа. Она расположена в пределах кавказской горной страны. Общая площадь Чечни - 15,6 тысячи квадратных километров (76-е место в списке субъектов РФ). Около 30 % ее территории занимают горные хребты и межгорные котловины.
Столица Чечни - город Грозный. Он расположен в геометрическом центре республики. Главой является Рамзан Ахматович Кадыров (с 2007 года).
Климат Чечни континентальный и весьма разнообразный. Особенно поражают различия в количестве атмосферных осадков: на севере республики их выпадает не более 300 мм, а на юге - около 1000 мм. В Чечне довольно много озер и рек (крупнейшие из них - Терек, Аргун, Сунжа и Гехи).
Несмотря на незначительную площадь, Чечня отличается чрезвычайным разнообразием рельефа и ландшафтов. В физико-географическом отношении республику можно разделить на четыре зоны: равнинную (на севере), предгорную (в центре), горную и высокогорную (на юге).
Главный ресурс Чечни
Главный природный ресурс республики - это нефть. Вместе с соседней Ингушетией Чечня является одним из старейших нефтегазовых районов России. Большая часть нефтепромыслов исторически сосредоточена в окрестностях Грозного.
На сегодняшний день промышленные запасы нефти в Чечне составляют около 60 млн тонн. И в большей мере они уже истощены. Общие же запасы черного золота в пределах республики оцениваются экспертами в 370 млн тонн. Правда, осваивать их довольно трудно ввиду высокой глубины залегания горизонтов. Сегодня нефтедобыча в Чечне ведется лишь на 200 скважинах из 1300.
Помимо нефти в республике добывают природный газ, гипс, мергель, известняк и песчаник. Также здесь есть несколько ценных минеральных источников.
Общие черты региональной экономики
Пожалуй, главной и самой известной чертой чеченской экономики является ее дотационность. В среднем республика получает до 60 млрд рублей ежегодной материальной помощи от центра. И по этому показателю Чечня входит в тройку самых дотационных регионов России.
Еще один антирекорд: Чеченская Республика занимает четвертое место в стране по уровню безработицы (почти 17 %). Наиболее сложная ситуация наблюдается в селах, где на 100 жителей приходится всего от 2 до 10 работающих. Как ни парадоксально, но общие доходы населения Чечни с каждым годом растут. Причины такого роста - это различные соцвыплаты, пособия, «теневые заработки», а также деньги трудовых мигрантов, заработанные в Москве и других странах.
По объему валового продукта экономика Чечни занимает лишь 85-е место среди субъектов Российской Федерации. По-прежнему в структуре экономики республики преобладает нефтегазовый сектор. Помимо этого, здесь развита строительная отрасль, химическая и пищевая промышленность. В Грозном продолжается строительство тепловой электростанции.
Львиную долю сельскохозяйственной продукции обеспечивает животноводство (в частности, овцеводство и птицеводство). На землях Чечни выращивают зерновые культуры, сахарную свёклу, картофель и овощи.
Население и города Чечни
В демографическом плане Чечня - молодая и активно рожающая республика, а в религиозном - глубоко верующая. Она может похвастаться самым высоким в стране природным приростом населения. Сегодня в Чечне проживает 1,4 млн человек. 65 % из них - это сельские жители. А еще в Чечне самые низкие показатели разводов по России.
Самый численный этнос республики - чеченцы (95 %), господствующая религия - ислам суннитского толка. Кстати, согласно исследованиям за 2012 год, Чечня входит в двадцатку регионов планеты, где наиболее ущемляют права христиан (по версии организации Open Doors). В республике два государственных языка - чеченский и русский.
Городов в Чечне немного. Их всего пять: Грозный, Урус-Мартан, Гудермес, Шали и Аргун. Самый большой город Чечни - Грозный. Здесь проживает почти 300 тысяч человек. Самый древний - Шали. Этот город был основан еще в XIV веке.
Город Грозный - столица республики
Грозный - столица Чечни и центр одноименного административного района. Город расположен на берегах Свое летоисчисление он ведет от 1818 года, когда здесь была заложена крепость. Русские солдаты возвели ее всего за четыре месяца. Так как на те времена данная местность была «горячей точкой» на карте Северного Кавказа, то крепость прозвали Грозной.
Современный Грозный - это довольно ухоженный город с несколькими десятками промышленных предприятий и солидным количеством новостроек. Главные достопримечательности Грозного - это грандиозная мечеть «Сердце Чечни» и не менее внушительный комплекс высоток «Грозный-Сити». Последний расположен в самом центре города и включает в себя пять жилых домов, офисное здание и пятизвездочный отель.
В эти дни исполнилось 10 лет событию, когда в феврале 2007 года Рамзан Кадыров был назначен ио президента Чеченской Республики. Спустя два месяца он занял пост главы Чечни. Как он изменил Чечню за 10 лет?
За эти 10 лет Грозный превратился в роскошный европейский город, Кадыров – в одного из главных ньюсмейкеров, республика – в одну из самых закрытых для независимых СМИ.
Зависимость бюджета региона от помощи из центра – это пожалуй, единственный точно известный факт о чеченской экономике: на безвозмездные трансферты приходится в среднем 87% доходов региона, - пишет «Настоящее время», перечисляя ключевые характеристики современной Чечни:
Верующая
Официальной религией Чечни является ислам. В республике почти тысяча мечетей. Ношение головного платка для женщин считается необязательным, но по факту девушку с непокрытой головой часто тут не встретишь.
Алкоголь официально не запрещен, но руководство Чечни попросило продавцов не заниматься деятельностью которая "губит молодежь и разрушает семьи", и они добровольно отказались от лицензий на алкоголь.
В Чечне меньше, чем где-либо в России, разводов. Зато правозащитники говорят о распространении многоженства. Способствуют этому и ислам, и положительное отношение к полигамным бракам главы республики.
Роскошная
Грозный выглядит роскошно: широкие проспекты, машины премиум-класса, комплекс "Грозный-Сити". В 2015 году здесь торжественно открыли самый большой и самый дорогой в России фонтан за 60 млрд рублей. В том же году Грозный признали самым богатым городом России.
Единодушная
Чечня – одна из самых политически активных республик. Из года в год явка на все выборы приближается к ста процентам. Кроме того, чеченцы еще и весьма единодушны – действующую власть здесь поддерживают 99,76% населения. По данным правозащитных организаций, к этому единодушию стимулирует административный ресурс, - пишет издание.
Как за 10 лет изменились основные социально-экономические показатели в Чечне - в виде детальной инфографики представляет аналитический ресурс РБК:
Бюджет
С 2006 по 2016 год Чеченская Республика получила из федерального бюджета в виде субсидий, субвенций и дотаций 677,39 млрд руб. Республика вот уже несколько лет остается одной из самых дотационных (в 2016 году больше из федерального бюджета получила только Республика Ингушетия).
По объему безвозмездных поступлений республика занимает 10-е место - 67,91 млрд руб., что в пять раз меньше, чем у лидеров списка Москвы и Московской области (354,59 млрд руб.), и почти в полтора раза меньше, чем у Крыма (92,54 млрд руб.).
По уровню собственных доходов Чечня находится на 75-м месте. В ноябре 2016 года во время процедуры утверждения федерального бюджета Рамзан Кадыров высказался против предложений Минфина урезать бюджет Чечни.
«Если и дальше продолжится практика урезания бюджета, республика не сможет развиваться, нам не удастся выполнить взятые на себя социальные обязательства», - заявил Кадыров на совещании, где руководство республики обсуждало вопросы формирования бюджета Чечни на 2017 год. В итоге правительством было принято решение, что в 2017 году Чечня получит почти столько же, сколько и в 2016 году, - 40,4 млрд руб.
Население
С 2006 года население Чечни выросло на 19,46% и составило на начало 2016 года - 1,41 млн человек. 65% живут в сельской местности. В республике самая высокая по России доля детей - более 34%.
У самого Кадырова 10 детей. 4 октября 2016 года в Грозном прошел бойцовский турнир Grand Prix Akhmat 2016, в котором приняли участие в том числе трое сыновей главы Чечни: десятилетний Ахмат, девятилетний Зелимхан и восьмилетний Адам.
Миграция
За 8 лет - с 2008 по начало 2016 года - Чечню, по данным Росстата и Чеченстата, покинули около 150 тыс. человек. Пик выезда пришелся на 2011–2013 годы. Следующие два года число выезжающих держалось на одном уровне.
Однако из Чечни по-прежнему больше уезжают, чем приезжают. Кроме того, за последние два года увеличилось число уезжающих за границу, число переезжающих в другие субъекты России сократилось.
Доходы населения
С 2010 года (более ранних данных по уровню среднедушевого дохода населения нет) уровень доходов населения вырос на 176,80%. По данным Росстата, на начало 2016 года он составил 33166 руб.
Уровень преступности
В Чечне регистрируется очень мало преступлений. В 2016 году Генпрокуратура отчиталась о регистрации 3,7 тыс. преступлений - меньше только в семи малонаселенных регионах России. Республика занимает 78-е место по уровню криминогенности.
При этом по показателю числа зарегистрированных преступлений на душу населения Чечня находится на последнем месте в России: в 2016 году в Генпрокуратуру поступила информация о 2,67 преступления на 1000 человек. Для сравнения, в Москве этот показатель равен 14,1, а самым регионом-«рекордсменом» по этому показателю оказалась Тыва, где на 1000 человек приходилось 34,58 преступления.
1860-1900 гг.
На Северном Кавказе население за счет воспроизводства увеличивалось быстрее, чем в целом по России. Уже в 90-е гг. XIX в. по показателям естественного прироста Северный Кавказ выдвигается на первое место в России и сохраняет это преимущество до 1917 г. Отрицательно влияли на этот процесс войны, массовый исход значительнейшей части жителей горного Кавказа в Турцию в конце 50-х – середине 60-х гг. XIX в. и почти полное отсутствие медицинского обслуживания коренного населения региона в течение всего анализируемого периода.
С 1863 по 1873 гг. население Терской области увеличилось в общей сложности на 94 984 человека или на 18,9 %. При этом население городов стало больше на 23,3 %, а сельское население на 17,1 %. Из округов области наибольший прирост за это десятилетие был зафиксирован в Грозненском округе – 29,5 %, затем шел Аргунский округ – 28,4 %, в Нальчикском и Пятигорском было по 25 %, в Веденском – 19,1 % и Владикавказском округе – 15,8 %. Убыль населения в Кизлярском округе составила 8,2 % и в Хасав-Юртовском округе 0,3 %.
Мужское население в округах превышало женское на 7,5 %, то есть в среднем на 100 мужчин приходилось 93 женщины. В Аргунском округе на 100 мужчин приходилось 99 женщин. У чеченцев разность прироста у различных полов в целом была не особенно велика. Размер естественного прироста у чеченцев в 1877 и в 1890 гг. был одинаков и равен нормальному для горцев показателю 1,3. В 1877 г. на 100 горцев приходилось 48 чеченцев, в 1890 г. 46 чеченцев. В 1884 г., по сравнению с 1883 г. число родившихся в Грозненском и Веденском округах увеличилось, а в Аргунском округе уменьшилось.
В целом, в Терской области, в 1867 г. на 100 жителей приходилось 3,77 родившихся. Наиболее близка она была по этому показателю к Иркутской губернии – 3,92 новорожденных и Эстлянской губернии – 3,47 новорожденных. На 100 жителей Терской области приходилось 2,27 умерших. В Семипалатинской области этот показатель был равен 2,27, а в Бакинской губернии 2,21. По Кавказу в среднем на 100 жителей приходилось 3,79 родившихся, 2,52 умерших и 0,96 браков. В Терской области на сотню жителей приходилось 0,75 браков, близким к этой цифре в Российской империи был показатель Великого княжества Финляндского – 0,72.
На довольно высокий уровень смертности на Кавказе влияло практическое отсутствие квалифицированной медицинской помощи, из-за неразвитой системы медицинского обслуживания населения региона. Также сильно сказывались на жителях последствия Кавказской войны, такие как: ранения, полученные в ходе боевых действий; психологические нагрузки, связанные с завоеванием края и установлением чуждого режима жизни.
Из всей Российской империи, именно на Кавказе, по Всероссийской переписи 1897 г., насчитывалось минимальное число стариков от 60 лет и старше. Однако здесь же был и самый высокий показатель по империи числа детей от 1 до 9 лет – 26,8 % мальчиков и 28,2 % девочек. По количеству долгожителей, которым больше 110 лет, в сельских районах страны лидировала Томская губерния – 54 чел., затем шла Карсская область – 45 чел. и на почетное третье место вышла Терская область – 19 чел. (5 мужчин и 14 женщин). В городах долгожителей проживало намного меньше. Наибольшее количество городских долгожителей проживало в Самарской губернии – 5 чел., немного от нее отстала Терская область, здесь в городах жило 4 чел., которым на момент переписи было больше 110 лет. Возможно, на Кавказе было значительно больше долгожителей, просто метрические книги начали вести, да и то не повсеместно, только с установлением русской власти и выявить точную дату рождения человека было весьма проблематично.
На Северном Кавказе Терская область занимала первое место по количеству распространенных кустарных промыслов (41 промысел). За ней следовала Кубанская область (32 промысла), далее Дагестанская область (30 промыслов) и, наконец, Ставропольская губерния (21 промысел). Чеченцы на Северном Кавказе в свою очередь занимали 1 место по кустарным промыслам. Они изготавливали очень высокого качества бурки, металлические и шелковые изделия. Оружейное мастерство у горцев продолжало существовать очень долго. В 1897 г. один из кавказских краеведов писал, что «еще в самое недавнее время во многих аулах Терской области выделывались клинки атагинских мастеров, попавшие даже в казачьи песни». Кинжалы атагинских мастеров пользовались известностью на всем Северном Кавказе; терские казаки, например, заказывали у них кинжалы целыми партиями. Быстро распространялись среди казаков кавказские седла, хорошо приспособленные для езды в горах. Большим достоинством отличалась и кавказская винтовка, прежде всего, она была очень легкой. Горцы раньше, чем было усовершенствовано русское пехотное ружье, дали своему ружью нарезы и достигли этим дальнобойности, поэтому кавказская винтовка, при особом устройстве прицела, далеко превосходила русское солдатское ружье (до введения штуцеров). Оригинальными были и кавказские пистолеты с хитроумными приспособлениями для многозарядности, изобретенными раньше, чем европейский револьвер барабанной системы. Горцы с успехом переделывали свои азиатские ружья в ружья системы Бердана. Руководство Терской области в начале 1890-х гг. вынуждено было запретить продажу с артиллерийских складов бракованных оружейных частей, которая выросла до невероятных размеров. Дело в том, что туземные мастера легко собирали из этих запчастей прекрасные винтовки, тем самым, пополняя рынок вооружения в регионе, а ведь в цели у властей были прямо противоположные – руководство добивалось полного разоружения населения. Кузнецы, слесари и оружейники, знакомые с нарезкой оружия, посвящавшие себя искусству по его изготовлению, поняли запросы мирного времени и занялись прибыльной выделкой земледельческих и других необходимых в хозяйстве орудий. Новым явлением в развитии кузнечного дела было то, что кузнецы начали работать не только на заказ, но и на рынок. Труд кузнецов применялся в ремонте сложных сельскохозяйственных машин. В 1886 г. в селе Ачхой-Мартан было 11 кузнецов, 6 серебряников, 3 слесаря; в Устар-Гордое – 6 кузнецов; в Бено-Юрте – 4 кузнеца; Брагунах – 5 кузнецов.
В Грозненском округе насчитывалось 129 чеченцев, владевших водяными мельницами, 15 человек владели черепичными заводами, 17 человек владели лесопильнями, у 2 чеченцев были конные мельницы, 2 чеченца владели горшочными заводами и 23 человека имели кирпичные заводы. Уже в 1890 г. в Чечне насчитывалось до 1000 водяных мельниц. В 1876 г. в двух верстах от слободы Ведено работал кирпичный завод. Здесь изготавливался жженый кирпич, глиняная посуда и черепица для крыш. На заводе было 2 рабочих и производительность его доходила до 200 рублей в год. Князь А.М. Дондуков-Корсаков высоко оценил предприимчивость чеченцев, вот что он писал о том времени: «Чеченское племя и другие горские народности, населяющие Терскую область, представляют разительный пример быстрого экономического развития после долголетней и ожесточенной борьбы. Многолюдные чеченские селения утопают во фруктовых садах. Прежние убогие жилища постепенно вытесняются хорошими домами почти европейской постройки».
Выходец из Урус-Мартана А. Арсамирзаев в 1870-х гг. построил в Грозном большой дом из 13 комнат, открыл солидное торговое предприятие. Впоследствии возник торговый дом Ахмада Арсамирзаева, состояние которого оценивалось в 150 тысяч рублей. Большой предприимчивостью славились Мациевы – выходцы из селений Шали и Гехи, поселившиеся в 1869 году в крепости Грозной. Они вкладывали свои капиталы в нефтяную промышленность. Чеченцами были созданы акционерные компании Ново-Алдынская нефть, Старо-Юртовская нефть (ее председателем был Докка Шаптукаев. Арцу Чермоев с начала 1870-х гг. имел в Грозном 3 крупные торговые лавки. К концу XIX века имущество братьев Мациевых, имевших оптовую и розничную мануфактурную торговлю в Грозном и Хасав-Юрте, оценивалось в 400 000 рублей. Мануфактурная торговля находилась исключительно в руках чеченских купцов Арсамирзаевых, Мациевых, Цутиевых. По данным 1890 года в Сунженском отделе из 115 хозяев, купцов 2 гильдии, 45 были горцами, в том числе чеченцами и ингушами. В селах: Кень-Юрт, Шама-Юрт, Старый-Юрт, Гойты, Курчалой и других были открыты лавки, которые торговали мануфактурой, принадлежавшей разбогатевшим купцам. По данным посемейных списков, в 1866 году только в одном Старом-Юрте 13 семей назвали торговлю основным занятием.
Рост торговой промышленной деятельности населения имел своим следствием появление в семьях (особенно на равнине) многочисленных лавок и различного рода кустарных промышленных заведений. «Лет двадцать назад в аулах совсем не было лавок, – писал в 1890-х годах публицист А.Г. Ардасенов. – Если и случалось, то ее исключительно держал горский еврей. Нынче же не найдете ни одного (сельского) общества без нескольких лавок, содержащихся туземцами, вытеснившими евреев. Не редкость, когда на 300 дворов населения насчитывается 4-5 лавок».
О распространении торговли в регионе говорит увеличение с каждым годом торговых свидетельств, приобретенных чеченскими зажиточными крестьянами. Если в 1870-е гг. в Аргунском округе было куплено 17 торговых свидетельств, то к 1880 г. число их увеличилось до 38. В Веденском округе в 1869 г. купили 13 свидетельств, в 1887 – 30 свидетельств. В 1899 году в Грозном количество торговых свидетельств увеличилось до 877. Если в первой половине XIX века были развиты ярмарочные, базарные формы меновой торговли, то в 80-90-е гг., в связи с формированием местного рынка усилилось значение стационарных торговых заведений – лавок, магазинов, сбывающих товары за деньги. До 1870-х гг. XIX века горцы к торговле относились с пренебрежением, как к унижающему человеческое достоинство занятию, то на рубеже XIX-XX вв. она захватила чуть ли не всех, и от прежнего к ней отношения не осталось и следа. Торговлей увлеклись поголовно все, ибо в силу многих обстоятельств занятие торговлей стало наиболее удобным и легким способом получения денег. В национальных округах свыше 90 % хозяев торговых заведений были из горцев. В 1889 году в Грозненском округе насчитывалось более 240 торговых предприятий; 80-90 гг. характеризуются дальнейшим развитием торговли, товарно-денежных отношений, способствовавших втягиванию региона в общее русло развития капитализма в России. В 1890 году в Грозненском округе уже насчитывалось 416 торговых заведений. В 1892 г. в Чечне и Ингушетии было зафиксировано 844 торговца, из них 273 человека торговли в городе Грозном.
В целом же развитие торговли на Тереке, в частности в национальных округах следует признать интенсивным, что не только отражало уровень втягивания их в водоворот собственно капиталистических отношений, но и указывало, на какой почве и в связи с чем усиливался раскол в обществе.
По первой Всеобщей переписи населения, чеченцы, имевшие самостоятельные занятия по главнейшим отраслям деятельности распределялись так: землевладельцев было – 49 114 человек; животноводцев – 19 753 человек. Некоторые горцы вынуждены были покидать родные места в поисках заработка. Так, например, жители села Алкхач-Юрта уходили на сезонные работы и промыслы. Отходники за сезон могли собрать десятки пудов меда диких пчел; марены, лекарственных трав, диких фруктов. В поисках добычи и трофеев они добирались до Каспийского моря, у берегов которого жили отважные охотники и рыболовы аккинцы-ауховцы. Многие чеченцы в 1891-93 гг. работали на строительстве железнодорожной ветки Беслан-Петровск, впоследствии стали железнодорожными рабочими, в том числе и машинистами. В 1884 году в Терской области работало уже 15 телеграфных станций. Протяженность телеграфных линий достигала 818,25 верст, действовало 34 аппарата Морзе. Чеченцы освоили новую для них работу на средствах коммуникаций, трудились и на этой ниве тоже.
Представители всех национальностей Кавказа стремились поступить на государственную службу, как военную, так и гражданскую и, поступая на нее, становились хорошими исполнителями служебного долга. По мнению графа Воронцева-Дашкова, за 8 лет управления Кавказом у него не возникло серьезных оснований отказываться от приема на службу местных уроженцев. Приведем также мнение И. Ограновича, побывавшего в Ичкерии в 1866 году, о работе чеченцев на государственной службе. Вот, что он пишет: «Нельзя не отдать справедливости туземцам, их неутомимому старанию, способности и готовности служить в милиции. Я убедился, как быстро, охотно и добросовестно они исполняют все поручения и приказания начальства, без оттенка недовольства или отказа. Малейшее поощрение служит побуждением к соревнованию». В конце XIX века горцы служили почти повсеместно, куда им был разрешен доступ. 18 апреля 1884 года за отличную воинскую службу был представлен Императору в Царском селе младший флагман балтийского порта Асланбеков.
Доступ горцев к административным должностям и воинским чинам был ограничен в Терской области в основном из-за опасений властей и недостаточного уровня светского образования. Различия в вероисповедании или национальность не препятствовали, по крайней мере формально, при определении на службу. При приеме на гражданскую службу принималось во внимание: 1) состояние лица, или его происхождение; 2) возраст; 3) знания. Обучавшиеся только в низших учебных заведениях, или не имевшие дипломов и аттестатов учебных заведений, но имевшие право на службу в силу своего происхождения, обязаны были на собеседовании доказать, что они не только умеют правильно читать и писать, но знают основы грамматики и арифметики.
Для служащих в отдаленных и опасных регионах Российской империи были выделены особые преимущества. Однако служащим, переводимым на работу в отдаленные края особые преимущества не предоставлялись, если они являлись уроженцами той местности, куда переводятся. Исключения составляли лица, имевшие высшее образование и местные уроженцы, прожившие вне родины не менее 10 лет. Перечислим особые преимущества государственных служащих:
1) Прогонные деньги в усиленном размере;
2) Пособие на подъем и обзаведение;
3) Прибавки к жалованью;
4) Пособие по выслуге после каждого десятилетия службы;
5) Пособие на воспитание детей;
6) Отпуск на льготных основаниях;
7) Пенсионные преимущества;
8) Пособия семьям лиц, умерших на службе.
Особыми преимуществами гражданской службы, на основании Положения Свода законов, пользовались служащие в следующих округах: Грозненском, Веденском, Аргунском, Кизлярском и Хасав-Юртовском.
По данным Терского календаря, в 1900 г. чеченцы в Управлении Грозненского округа занимали следующие должности: начальником Надтеречного участка был поручик Юсуп Улубиевич Чуликов; начальником 9 участка – штабс-капитан Батыр Султан Тукаев. Членами Присутствия по окружным поземельным сборам являлись: Яхшаат Дзагаев, Хамбий Самбулатов, Яяса Узуев, Касум Ильясов, поручик князь Бекович-Черкасский, Султан Чермоев, Домбай Муциев.
Вайнахи предстают перед нами не только как хорошие воины, чиновники, но и как народ высокой земледельческой культуры. Только за один 1900 год Чечня вывезла 715 136 пудов зерна. Большинство производителей хлеба не могло определить количество собранного ими зерна даже с приблизительной точностью, потому что хлеб этот находился в скирдах в виде запаса до будущего года.
Большое количество урожая жители теряли из-за стихийных бедствий. Так, в 1874 г. в селах Закан-Юрт и Алхан-Юрт градом и бурей были истреблены озимые и яровые хлеба на пространстве в 372 десятины. 31 мая 1884 года и 6 июня на землях чеченских сел Цонторой, Аллерой, Кошкельды градом было выбито хлеба на сумму 13 000 рублей. В Грозненском округе Терской области 22-25 января 1886 года снежной бурей было уничтожено скота и лошадей на сумму до 70 000 рублей. В Аргунском округе, в июле, градом побило хлебов на 21 000 рублей.
Одним из основных источников по вопросам развития капитализма в сельском хозяйстве Северного Кавказа в пореформенный период являются отчеты начальника Терской области. Эти отчеты дают достаточно надежные сведения о положении дел в регионе. В отчетах содержатся сравнительно обширные и разнообразные сведения: о посевах и сборах хлебов и трав, скотоводстве, градобитиях. Из отчетов мы узнаем о ценах на хлеб в 1883 г. – четверть пшеницы стоила 9 руб. 80 коп. серебром, ржи – 7 руб. 50 коп., ячменя – 5 руб. 50 коп., овса – 6 руб. 40 коп., гречихи – 14 руб. 95 коп., кукурузы – 5 руб. 20 коп. серебром. Пуд сена стоил 20 коп., пуд соломы – 9 коп. серебром. В 1884 г. на большую часть зерна цены значительно снизились. С 1895 г. Центральным Статистическим комитетом была принята однообразная форма выражения всех элементов урожая в пудах, до того времени она выражалась в четвертях с 1 десятины. В 1884 г. в Грозненском округе собрали с 1 десятины озимой пшеницы 6 четвертей, яровой – 9,5 четвертей и картофеля – 2,33 четверти.
В Аргунском округе урожай яровой пшеницы достиг 10,5 четвертей с десятины. В Веденском округе озимого хлеба собрали 5 четвертей с 1 десятины, а вот яровой побил рекорд по области, его собрали – 13 четвертей. Также областной рекорд был по сбору картофеля – 14 четвертей с десятины. Чеченцы начали выращивать картофель в небольшом количестве после Кавказской войны. В основном они покупали или обменивали картофель у солдат расположенных поблизости от селений воинских частей. Высокий урожай в горном Веденском округе был результатом того, что все население округа существовало во многом за счет хлебопашества. Другим, менее развитым промыслом в этом округе было пчеловодство, но им занималось всего 320 человек. На каждую душу населения Веденского округа приходилось в среднем 3 головы скота, на семью в 5 душ – по 15 голов скота, в том числе по 9 овец и коз. Козы были одним из самых любимых домашних животных, так как очень неприхотливы и дают прекрасное, жирное молоко. Даже в начале ХХ века дикие козы повсеместно встречались в окрестностях Шатоя, Ведено и даже Грозного. Экономическая мощь крестьянского хозяйства при экстенсивном характере его ведения определялась обеспеченностью средствами производства и наиболее ярко проявлялась в размерах посевной площади и рабочего скота.
На Кавказе удобные земли были разбиты на 4 категории: 1) пахотные (под посевом, паром, залежью и пр.); 2) под огородами, садами и усадьбами; 3) лугами (заливными и незаливными); 4) выгонами и пастбищами. Все прочие земли суммировались под общим наименованием «неудобных земель», сюда отнесены – болота, дороги, пески и т.п. В горной Чечне, в начале ХХ века, имевшей 345 населенных пунктов с населением 98,1 тыс. человек, в среднем душевой надел пахотной земли равнялся 0,3 дес., покосной 0,55 дес., выгонной 0,9 дес. Однако жители 39 обществ имели всего лишь 0,1-0,25 десятин пахотной земли и только в 7 обществах пахотные участки достигали 1-2 десятин. Малоземелье в горах приводило к тому, что значительная часть населения этой части Сев. Кавказа не имела необходимого прожиточного минимума. «Из каждых семи душ наличного мужского пола, – писал в 1890-х гг. осетинский публицист С. Цаголов, – в Нагорной полосе за убогим столом природы имеется прибор для одного человека, а остальные шесть должны вставать из-за стола». Это избыточное население составляло, по мнению публициста – 90 %. На землях, отнятых у чеченцев располагалось Терское казачье войско, имевшее хороший доход на душу населения. Помимо богатых равнинных сельскохозяйственных угодий, Терскому казачьему войску принадлежали 4 группы нефтяных источников: Грозненская (20 дес.), Мамакаевская (20 дес.), Карабулакская (20 дес.) и Михайловский участок (15 дес.). Станичные капиталы к 1 января 1900 года в Терском казачьем войске составляли 436 792 рубля, на душу мужского пола войскового сословия приходилось 4 руб. 70 коп. Из 11 казачьих войск – Терское занимало по величине станичного дохода в Российской империи – почетное 5 место.
Грозненский округ и Сунженский отдел занимали на Северном Кавказе первое место по выращиванию кукурузы. В 1881 г. в Грозненском округе было собрано 514 484 четверти кукурузы. В 80-х гг. XIX века число сельскохозяйственных машин увеличивается, они появляются в богатых чеченских, ингушских и осетинских хозяйствах. Больше всего этими орудиями пользовались в Грозненском и Владикавказском округах. Применение нового оборудования позволило поднять урожайность зерновых. Разбогатевшие горские земледельцы стали применять наемную рабочую силу. В 1883 году во время посева рабочий с лошадью получал 1 руб. 80 коп., а если был на довольствии у хозяина, то 1 руб. 50 коп. Во время сенокоса наемный рабочий с лошадью получал уже значительно больше – 2 руб. 10 коп. и 1 руб. 60 коп., если его кормил хозяин. Жатва была самой дорогой страдой. Рабочий с лошадью получал 2 руб. 30 коп., а на продовольствии работодателя 1 руб. 70 коп.. Рост доходов позволил некоторым чеченцам сдавать землю в аренду. Особой формой аренды была бегенда, т.е. предоставление на определенное время земли в залог. Эта форма имела черты ростовщичества. В связи с интенсивным развитием сельского хозяйства, экспорт товаров из Терской области к началу ХХ в. значительно увеличился. В 1900 г. из области вывезли: хлебных грузов – 18 164 611 пудов, вина – 377 908 пудов, дров – 638 530 пудов, нефти 21 036 043 пуда, рыбных продуктов 147 176 пудов, шерсти 299 134 пуда, остальных грузов – 5 799 989 пудов. Всего было вывезено товаров, весом в 46 463 391 пуд.
В 1881 году финансовый баланс Северного Кавказа стал благоприятным. Перевес доходов над расходами превышал 1 345 380 рублей. Во многом это произошло из-за отсутствия недоимок по многим налоговым платежам населения и росту экономического благосостояния региона. С начала 1866 г. в Терской области начали сбор податей. Подать вносилась повсеместно, с чрезвычайной аккуратностью, в назначенные сроки и без недоимок. Сверх обложения податью горцы были привлечены к отбыванию земских повинностей: постройке и ремонту дорог и мостов, поставке подвод, расчистке леса, постройке каналов. 24 ноября 1864 г. Грозному была Высочайше дарована 20-летняя льгота от воинской квартирной повинности.
Содержание грунтовых дорог и всех на них сооруженных объектов закон возлагал в виде натуральной повинности на местное население. Начальники округов были обязаны ежегодно, в свободное от полевых работ время высылать людей для проведения дорог, исправления мостов, укрепления берегов рек. В основном за счет местных жителей в 1887 году было шоссировано 14 верст дороги от укрепления Эрсеной до укрепления Ведено. Также было проложено 5 верст дороги от слободы Воздвиженской через укрепление Шатой до укрепления Евдокимовского. В Грозненском округе особенной тяжестью для населения отличалась подводная повинность. Жители округа выставляли подводы для
проходящих войск, а также для транспортировки и этапирования арестантов. В отдаленных населенных пунктах собиралось по 20 копеек со двора для плоскостного населения в приплате к прогонным средствам. Согласно Высочайше утвержденному 26 мая 1886 года мнению Гос. Совета, туземное магометанское население – чеченцы, ингуши и другие, были обложены взамен поставки новобранцев, особым денежным сбором в доход Государственного казначейства. По именному указу Правительствующему Сенату от 28 июля 1887 года осетинам-мусульманам было даровано право отбывать воинскую повинность лично, наравне с осетинами-христианами, на льготных условиях, предоставленных туземному населению Закавказского края, с несением службы в полках Терского казачьего войска. Руководство империи еще сомневалось в благонадежности горцев, опасаясь их задействовать в местных частях, в основном это касалось чеченцев. Тем самым горцам фактически был перекрыт доступ в военное сословие, пользовавшееся самыми большими в стране льготами и имевшее очень высокий статус. В 1887 г. воинский налог в Чечне распределялся следующим образом: в Веденском округе собирали 1 рубль с «дыма», в Грозненском 3 рубля, а в Аргунском 1 рубль с «дыма».
В 1890 г. размер подымного обложения вместе с воинским налогом определялся в равнинной Чечне в 64 167 рублей, а в горной в 76 412 рублей. Общая сумма всех негосударственных платежей, по данным статистических таблиц, составляла по всей Чечне 54 669 рублей. Налоговая система царизма тяжелым бременем ложилась на плечи чеченцев, вынужденных из-за безземелия уходить на заработки и вести хозяйство на арендованных землях. Несправедливый характер обложения вызвал массовые обращения местных органов и крестьянских общин в государственные учреждения с жалобами. Чеченцы, предполагая, что перепись (1897 г.) связана с обложением новыми налогами по числу душ, непременно сокращали это число. В 1899 г. Совет главноначальствующего гражданской частью на Кавказе ходатайствовал о распространении на Закавказье, Терскую и Кубанскую области общих правил по денежным и земским повинностям. 12 апреля 1900 года Государственный Совет принял постановление отменить с 1901 г. подымную подать с сельских обывателей Закавказья, горского населения Терской и Кубанской областей и ввести государственную оброчную подать со всех казенных земель, состоящих в постоянном пользовании поселян и государственный поземельный налог со всех прочих земель.
В 1899 г. в Терской области было введено обязательное страхование станичных и сельских строений. Местное население встретило эту меру недоверчиво и первое время уклонялось от взносов, умышленно понижая страховую оценку своих строений. Но затем ситуация изменилась. В 1900 г. из числа 364 погоревших дворов застраховано было 228 или 62,6 % строений. Натуральная подводная повинность стала денежной и в 1890 г. составляла 20 копеек с дыма. На содержание земских и обывательских лошадей для служебных разъездов должностных лиц и пересылки корреспонденции был установлен особый сбор по 66 копеек с дыма. Также установили сборы на жалованье: сельских писарей, фельдшеров, рассыльных, ремонт зданий, мостов, дорог, на отопление и ремонт милицейских постов, на жалованье мусульманскому духовенству. В целом особый налог по всей Чечне не превышал размера 1 руб. 56 коп. с дыма. Хотя в целом налоги были небольшими, но сумма их приносила казне значительные доходы.
Национальный состав интеллигенции в Терской области по переписи 1897 г. возглавляют русские, далее по большинству идут чеченцы, затем осетины, украинцы и другие народы. Применительно к национальным районам при снижении удельного веса русской интеллигенции в селах доминирует коренная национальность. Это происходило за счет представителей сельского самоуправления, духовенства, учителей, администрации из числа горцев. Вопреки мнению некоторых историков, утверждающих, что в дореволюционный период горские народы почти не имели своей интеллигенции, за исключением осетин, статистика неумолимо доказывает обратное. Удельный вес горцев среди управленческой элиты Терской области был довольно высоким. Наибольший удельный вес горцы имели в аппарате государственного управления в Чечне: в Грозненском округе он доходил до 91 %. Не этническая принадлежность была решающей для продвижения человека по службе, а его талант и способность принимать самые ответственные решения в сложных послевоенных условиях, не потеряв доверия населения и в то же время устраивая царскую администрацию.
Триста самых известных древнейших и знаменитых российских дворянских родов считают в своих родословных предками степняков и кавказцев. Простое перечисление поражает: Суворовы, Кутузовы, Аксаковы, Тимирязевы, Годуновы, Лопухины, Болотовы и многие другие. По примерному подсчету среди древнейших российских дворянских родов выходцы с Северного Кавказа составляли четвертую часть. По сравнению с Кубанской областью и Ставропольской губернией, больше всего дворян в социальной структуре общества было в Терской области – 11 352 человека или 1,22 % от общего числа населения, в том числе 5 340 (47 %) – мужского пола и 6 012 (53%) – женского. Потомственные дворяне составляли 54,36 % от всего дворянства Терской области. Это был самый высокий показатель на Северном Кавказе.
В городе Грозном селились только зажиточные, состоятельные чеченцы, занимавшиеся торговлей и промышленностью, служившие царскими офицерами и чиновниками (Адуевы, Алироевы, Арсамирзоевы, Бадуевы, Башировы, Курумовы, Мациевы, Мирзо-евы, Мустафиновы, Саламовы, Цутиевы, Чермоевы, Шаптукаевы, Эльмурзаевы, Яхшаа-товы и др.). Среди городских чеченцев преобладали выходцы из тейпов чартой, билтой, серхой, алерой и беной. По распоряжению Государственного Совета чеченцам запрещалось селиться в городе Грозном и в слободах – Шатое, Воздвиженской и Ведено, а также приобретать там недвижимое имущество горцам, не состоявшим на государственной службе и находящимся в отставке не в офицерских чинах. Значительный общий рост народонаселения после 1871 года был связан с предоставлением крепости Грозной статуса города и установлением пятилетнего льготного срока, в течение которого приписанным к городу гражданам бесплатно выделялись земельные участки под застройку. Однако, в силу того, что существовали жесткие ограничения на проживание в городе чеченцев, в 1875 году их насчитывалось всего 16 человек. В 1900 году в Грозном проживало 79 чеченцев и 59 чеченок. Общая численность населения города достигла к этому времени 18 875 человек. За 25 лет, с 1862 г. население г. Грозного выросло в 6 раз, в то время как население Владикавказа только в 2 раза. Урбанизация различных регионов Российской империи заметно отличалась. Городское население в Царстве Польском составляло в 1872 году 25,9 %, в Европейской России – 10,2 %, на Кавказе 9,2 %.
К 1893 г. среди коренных жителей Грозного на второй позиции, после русских, прочно закрепились горские и европейские евреи. На численность чеченцев в городе отчасти повлиял действовавший в 1893-1901 гг. закон, согласно которому горцам запрещалось вступать в арендные операции вне своей территории, запрещалось ездить по полевым дорогам во владениях казачьих станиц, селиться и иметь недвижимость в городах и слободах области. Создавалась особая черта оседлости. Согласно этому закону, в 1894 году из Грозного выслали примерно два десятка чеченцев и вплоть до 1901 года запрещали селиться в нем чеченским торговцам. Переписью 1897 года было учтено в Грозном 15 564 человека, из них числилось 502 чеченца. Из 502 носителей чеченского языка в городе четвертую часть (121 мужчина и 2 женщины) составляли не горожане, а лица сельского сословия, лишенные свободы и отбывавшие наказание в Грозненской окружной тюрьме.
Политика воинствующего национализма, презрительного, высокомерного отношения к горским народам, варварские методы борьбы для их успокоения приняли невиданные масштабы и глубину при С.С. Каханове – начальнике Терской области с 1889 по 1900 гг. Уже через год после вступления на должность начальника области, он распорядился брать под особый надзор полиции всех заподозренных в дурном поведении горцев, а в случае совершения ими каких-либо проступков, подвергать их телесному наказанию до 100 ударов розгами. По распоряжению областного руководства, всем станичным правлениям в обязательном порядке необходимо было принять приговоры, «в которых запрещалось бы станичникам вступать в куначество с туземцами». Казаки-нарушители подвергались крупным штрафам. Самим горцам категорически запрещалось посещать казачьи станицы «ни днем, ни тем более, ночью». По «Правилам о паспортах для туземцев Терской области», узаконенным 15 марта 1891 г., никто не мог отлучаться от места своего постоянного жительства, где записан в посемейных списках, без паспорта. Сельские власти имели право выдавать паспорта только на короткий срок, для посещения соседних сел и города. На срок больше месяца паспорта имели право выдавать только атаманы отделов и начальники округов. Также категорически запрещалось горцам проживать на хуторах, в пределах поселений других национальностей. Туземцы, взявшие в аренду земельные участки вне мест приписки, не допускались к проживанию на этих участках. Таким образом горцев лишили возможности миграции как по территории области, так и вне ее.
Русская колонизация шла путем 2-х согласных течений. По одному течению, с мечом и судом, пробивала дорогу правительственная власть, а по другому, с сохой и купеческой мошной, напирала народная воля, то в поисках приволья и обогащения, то убегая от стеснения жизни в метрополии. С одной стороны, эмиграция коренного русского населения на окраины не влекла уменьшения населенности России и постепенно ассимилировала окраины с метрополией, с другой стороны, мобилизация, при участии русского элемента, природных окраинных богатств, предоставляла государству непосредственное, неразделяемое чужими границами и морями, пользование плодами этой мобилизации. На Кавказе естественной эволюции не было места: каждое мероприятие по колонизации отвечало известному принципу, но, к сожалению, принципы сменяли друг друга без всякой связи прошлого с последующим. В общем, вся кавказская колонизационная политика являлась донельзя пестрой, отражая собой неустойчивость взглядов правителей, проводивших, каждый на свой лад, свою систему обрусения края. Наконец, допускалось заселение Кавказа даже без всяких преднамеренных задач, иногда совершенно нежелательным элементом, в уступку политической необходимости. Параллельно иммиграции допускалась также и эмиграция с Кавказа. К этому вели и случайности внешней политики и заблуждения внутренней, а главное – недостаток внимания к истинным интересам как края, так и России. Целое полустолетие эта жемчужина России, как называли Кавказ, являлась испытательной станцией, лабораторией для всякого рода проектов.
Летом 1898 г. в Тифлисе главнокомандующий гражданской частью на Кавказе Г.С. Голицын созвал совещание о постановке переселенческого дела на Кавказе. Совещание признало необходимым колонизацию Кавказа исключительно людьми русского происхождения и православного вероисповедания. Следует отметить, что в вопросе переключения части потока переселенцев в направлении Кавказа и Закавказья большая инициатива принадлежала именно Г.С. Голицыну, который по едкому выражению гр. С.Ю. Витте, «явился на Кавказ с программой его русифицировать, причем и эту программу проводил со страстностью и свойственной ему сумбурностью». Переселиться из внутренних губерний России в любой населенный пункт Терской области было легче, чем внутри области, округа или отдела. Объективно такая регламентация становилась преградой на пути социально-экономического, политического и культурного развития народов, особенно на рубеже XIX-XX вв.. Русский элемент на Кавказе продолжал развиваться частью путем официальной колонизации и выделения больших владений офицерам, сановникам; частью путем свободной колонизации вследствие переселения сюда русских сектантов и крестьян. Однако, настоящая русификация края началась после 1870 г.. путем проведения железной дороги, эксплуатации виноградников и минеральных богатств Кавказа.
Индустриализация на землях коренного населения, как магнит, притягивала обедневших и безземельных жителей других регионов. Оскорбительным являлся тот факт, что проекты по добыче полезных ископаемых на землях коренного населения, которые приносили огромную прибыль, мало что давали взамен тем, кто лишился земли. Широкомасштабное заселение ранее изолированных районов могло привести к тому, что коренное население могло остаться в меньшинстве на исконно принадлежавших ему территориях. Устав «О благоустройстве в казенных селениях» за 1857 г. признавал малоземелье совершенно достаточным поводом к переселению. Для водворения переселенцев назначались те губернии и области, в которых на душу государственного крестьянина приходилось 8 десятин в нестепной и 15 десятин в степной полосе. К таким районам относились и земли Северного Кавказа. До 1861 года в российском законодательстве не было даже общих правил, определяющих порядок переселения крестьян. «Положение» от 19 февраля 1861 года признавало право на переселение лишь за той частью крестьян, которая не получила надела земли по реформе. В 1863 году было принято специальное постановление, по которому частным лицам предоставлялось право переселения на казенные земли Терской и Дагестанской областей. Кавказские власти разработали специальный план колонизации края. Наместник на Кавказе, великий князь Михаил Николаевич 26 июля 1865 года представил царю докладную записку, в которой не без основания подчеркивалось, что колонизация края в пореформенный период приобрела государственное значение. Автор записки предлагал после наделения казаков полными и достаточными нормами земли привлекать сюда как можно больше колонистов, дав тем самым простор развитию экономического быта как казаков, так и неказачьего населения.
В 1889 году был утвержден закон, в котором возобладали ограничительные тенденции в переселенческой политике российского правительства. Лучшими «колонизаторскими элементами» стали считать зажиточных крестьян, переселение бедноты тормозилось. Малоземелье не являлось единственной причиной переселения; по крайней мере, те губернии, откуда более всего заметна была эмиграция, не могли быть признаны малоземельными. Статистика указывает на крайнюю обременительность платежей, связанных с крестьянским наделом, как на одно из главных оснований, почему крестьянин не дорожил землей и оседлостью на родине. На открытии Земского Совещания по житейному и переселенческому вопросам Министерства Государственного Имущества 24 сентября 1881 г. был сообщен такой факт: «..что в весьма нередких случаях идут на поиски за новыми землями крестьяне нисколько в земле не нуждающиеся, а имеющие на родине по 70 и даже по 100 десятин своей собственной земли, идут люди весьма зажиточные, имеющие иногда по 1000 рублей на душу капитала и большое количество скота». Опыт российской миграции вполне доказывал тот факт, что, при обыкновенном порядке вещей, более состоятельные в экономическом и нравственном смысле местности давали больший процент переселенцев. Капитал рассчитывал на успех колоний, а всякому капиталу, при умении вести дело, в процветающей колонии обеспечена более высокая прибыль, чем в метрополии. Относительная умеренность цен на землю и льготное налогообложение способствовали этому. 15 апреля 1899 г. было утверждено «Положение» Комитета
министров о разрешении переселений в Ставропольскую губернию, местности Северного Кавказа и Закавказья, включая области с военно-народным управлением. Принятый в виде временной меры, этот закон предусматривал переселение на территорию Кавказа крестьян русского происхождения и православного вероисповедания. Переселенцы освобождались от казенных платежей сроком на 2 года, а в последующие 3 года облагались сборами в пониженном размере. Инструкция от 30 апреля конкретизировала правила образования переселенческих участков: общую площадь, характер и качество земли, незанятость участка. Размер надела для переселенцев составлял для высокогорной полосы – не более 12 десятин, для средней – 8 десятин, для низкой – не более 4 десятин.
Точного учета движения переселенцев не велось, количество ходоков известно только по актам зачисления и водворения, поэтому действительная картина прилива на Кавказ и отлива переселенческой волны ускользает от непосредственного наблюдения. По приблизительным подсчетам с 1861 по 1897 гг. население Кавказа увеличилось на 90 %. За 1867-1897 гг. население Северного Кавказа увеличилось с 1388,7 тысяч человек до 3783,6 тысяч. Естественный прирост составил 808,1 тысячу, количество переселенцев достигло 1586,8 тысяч человек. Так, в 1891 г. прирост населения в Терской области за счет переселенцев (1,8 %) оказался выше естественного прироста (1,38 %). За период с конца 1867 г. по январь 1897 г. численность населения Предкавказья возросла на 172,4 %. Ни один район Европейской России, в том числе Новороссия и Заволжье, не имели за этот период столь высоких темпов роста населения. По данным А.А. Долгушина, в пореформенное сорокалетие в Терскую область на постоянное жительство прибыло 23,6 тысяч переселенцев. Ими было приобретено в собственность свыше 138 тысяч десятин земли. Но еще больше земли ими было взято в аренду. Число неместных уроженцев в 1897 г. в Терской области составило 120,6 тысяч человек (12,9 %). Переселенцы из России явились главным контингентом наемной рабочей силы в сельскохозяйственном производстве. В Терской области таких насчитывалось 15,1 тысяча человек (46,5 %). Возросло число так называемых законных переселенцев, то есть крестьян, получивших официальное разрешение переселиться на казенные или купленные земли Северного Кавказа. Этому способствовало издание «Положения» от 15 апреля 1899 г. о разрешении переселений на казенные земли Кавказа. Между тем, переселенцы на Кавказе имели меньшие льготы чем те, что переселились в Сибирь и Черноморскую губернию.
В конце 1880-х годов арендные цены на землю стали повышаться. Причиною того было быстрое увеличение числа иногородних, ежегодно прибывающих из России и высокий естественный прирост. В связи с таким положением дел граф Воронцов-Дашков, занимавший пост наместника на Кавказе, предложил новое решение вопроса: движение из внутренних губерний России было приостановлено в интересах (безземельных) «иногородних» Северного Кавказа, уже приспособившихся к сельскохозяйственным условиям края и его климату. В 1880-90-е гг. в регионе происходили новые процессы переселения, связанные прежде всего с заметными сдвигами в экономическом развитии всей Терской области. Как и в прежние годы, заселение сунженских и терских земель шло клинообразно в сторону горских народов с целью разъединить их и обезопасить главные коммуникации. Быстрый рост невойскового населения по сравнению с войсковым сословием объясняется, главным образом, большим приливом переселенцев из разных губерний России. Невойсковое население входит полностью в отчеты только с 1888 г., раньше оно или не включалось совсем, или показывалось только частично в статистической документации. Что Кавказ сильно притягивал к себе извне пришлые элементы доказывается значительным перевесом мужчин над женщинами (на 100 мужчин приходилось только 90 женщин).
Неурожай 1891-92 гг., охвативший всю центральную Россию, заставил крестьянство, спасаясь от голода, двинуться на заработки на юг, в хлебные места. Немало их осело на строительстве железной дороги Ростов-Баку и переселилось в Грозный. В этот период город сразу увеличился, население его достигло 15 600 человек. С постройкой железной дороги поменялся и социальный состав переселенцев. В переселенческой массе увеличилось количество бедных и безлошадных. Основной поток переселенцев направлялся больше в города, в том числе во Владикавказ и Грозный. По подсчетам Л.В. Куприяновой, динамика роста населения г. Грозного выражалась в следующих цифрах: в 1872 году – 2 615 человек, в 1890 году – 6 тысяч человек; в 1897 году – 15 584 человека. Из общего числа пришлого населения по данным переписи 1897 года, переселенцы только из Европейской России в Грозном составляли 62,9 %. В 1886-1897 гг. ежегодный прирост городского населения был гораздо выше в Терской области (4,4 %), чем средний по Европейской России (3,2 %). Общим явлением для северокавказских городов был высокий процент пришлого населения (по сравнению с сельскими районами), особенно в торговых и торгово-промышленных центрах. Из колонистов Терской области первое место занимали уроженцы Харьковской губернии – 11,45 %, затем Воронежской – 11,33 %, Полтавской – 9,37 %, Саратовской – 6,64 %. Также до 1890 г. на Кавказ ссылали сектантов, которых удаляли из внутренних губерний России как «вредный элемент». В первой половине 1870-х гг. в Терской области водворилось 70 тысяч человек. Пестрая картина наблюдалась в области, где пришлое население было сосредоточено прежде всего в Пятигорском округе, а затем во Владикавказском и на востоке Терской области – в Кизлярском округе. Другие округа, расположенные в горах и предгорьях Кавказа, – Грозненский, Нальчикский, Сунженский и Хасав-Юртовский – во второй половине XIX века заселялись мало. В Грозненском уезде доля русских в 1867 году составила 26 %, во Владикавказском – 28,7 %. В 1898 году прибыли в Хасав-Юртовский округ русские крестьяне – из внутренних губерний империи и стали приобретать покупкою в селениях Бамат-Бек-Юрт и Муцал-аул постройки и дворовые места. Таких поселенцев водворилось в Бамат-Бек-Юрте 17 семейств, Карлан-Юрте 73 семьи и Муцал-ауле 44 семьи. Общества этих селений законно постановленными приговорами единогласно изъявили согласие и желание на принятие в свою среду водворившихся в их селениях русских крестьян с правами на пользование всеми общественными угодьями на равных, с коренными жителями, основаниях. В 1900 году в Хасав-Юртовском округе насчитывалось 3 735 русских мужчин и 3 317 женщин. В Грозненском округе было русских: 802 мужчины и 840 женщин.
Одной из целей переселения иностранцев на Северный Кавказ было увеличение числа христианского населения, с тем, чтобы облегчить христианизацию местного населения и тем самым превратить горцев и кочевников в послушных подданных. Высокий культурный и моральный уровень колонистов, по мнению царской администрации, должен был служить примером как для русскоязычного населения, так и для местных народов. К концу 1840-50 гг. численность иностранных колоний в Предкавказье составляла 2 424 человека. В 1861 г. Колежский Ассесор Малиновский прибыл в США с поручением от Императорского Правительства содействовать чехам и другим славянам в Америке переселиться в Россию. За 20 лет пребывания в США чехи не адаптировались и хотели поселиться рядом со славянами. Американские чехи прибыли в Российскую миссию в Вашингтоне 20 октября 1868 г. и подали прошение на Высочайшее имя по делу переселения их на Кавказ. Чехи выдвинули следующие условия переселения:
1) Перевоз за казенный счет пожелавших переселиться.
2) Даровой надел каждого семейства землей. Отдача участков в собственность переселенцев по дешевой цене.
3) Безвозмездная выдача провизии и семян.
4) Сохранение чешского языка в общинном управлении и в волостном суде.
5) Право устраивать чешские начальные школы с обязательным преподаванием русского языка как отдельного предмета.
6) Освобождение переселенцев от рекрутской повинности и от податей сроком на 25 лет.
21 июня 1869 года в Праге был образован Комитет, задачей которого было переселение
чехов вместо Америки, в Россию, преимущественно на Кавказ. Желание переселиться изъявило около 350 семей. В силу того, что чехи выдвинули России слишком большие требования по перевозу и обустройству их на новых местах жительства, на СевероВосточном Кавказе они так и не появились.
В 1860-65 гг. из Верхней Саксонии переехало жить в Россию несколько партий немецких крестьян. Основную массу колонистов принял Моздокский район. В 1861 году на северной окраине Владикавказа была основана первая немецкая колония. Немцы по очень низкой цене и на выгодных условиях приобретали земельные угодья.
Интерес иностранцев к Кавказу был столь велик, что к началу ХХ столетия в Тифлисе одно за другим стали открываться иностранные консульства, деятельность которых распространялась именно по Кавказскому региону. В 1898 г. французским консулом в Тифлисе был назначен Боссерон д’Англад. Круг его ведомства распространялся на Терскую и Кубанскую области. Император разрешил оказывать консулу помощь в случае «нужды и справедливости его требований». Высокопоставленные иностранные деятели пребывали на Кавказ в основном с разведывательной целью, поэтому их работа контролировалась на столь высоком уровне. В 1897 г. совершил поездку по Кубани, Тереку и Закавказью английский лорд Гершель, занимавший пост лорд-канцлера в одном из правительственных кабинетов Великобритании. Министр иностранных дел царского правительства граф Муравьев в письме наместнику просил оказать «особое внимание» сановитому соглядатаю. Вслед за Гершелем в крае побывал бывший губернатор германской Восточной Африки фон Висман – опытный колонизатор и делец. В том же году путешествовали по Кубани и Тереку британские подданные Бекстон, германский профессор Рейн, румынский инженер Виктор Гутцу и др. На момент Первой всеобщей переписи в Терской области находилось 3 представителя Черногории, 7 мужчин и 12 женщин из Швейцарии, 2 шведа и 1 шведка, 4 представителя Северо-Американских Штатов и даже 3 представителя Южной Америки.
Проникновение чужеземцев в Грозненскую промышленность происходило широко и бурно. Лишь в период с 1896 по 1903 год приток капиталов из-за рубежа составил 18 млн. рублей, в то время как русские промышленники вложили только 80 тысяч рублей. Потеря контроля за переселенческим движением привела к усилению в конце XIX века иностранной колонизации южных регионов России, достигшей большого размаха, особенно в Закавказье, и формировавшейся из выходцев как европейского, так и азиатского зарубежья: греков, немцев, турок и других. Для прекращения колонизационных потоков из-за границы 1897-1904 гг. был принят ряд законов, дававших дополнительные преимущества русским переселенцам.
Особенно много было в Терской области представителей Азии – иностранцев из Персии и Турции. Во время Переписи 1897 г. на территории края находилось 1035 персов и 107 персиянок. В Грозненском округе насчитывалось 13 персов и 10 персиянок, а в городе Грозном находился 231 перс и 132 персиянки. Персы, азербайджанцы торговали в основном мелким товаром (нитками, иголками, хной) и посещали преимущественно равнинные селения. Хотя жители горного села Итум-Кале также вспоминали, что до революции персы и азербайджанцы часто приходили торговать к чеченцам, а последние, хотя и редко, уходили на заработки вероятнее всего в Азербайджан. В Бено-Юрт, Али-Юрт и Ножай-Юрт приходило до 330 русских, аварцев и
черкесов. Староюртовцы нанимали на лесные работы до 100 казаков и казачек. В летние и осенние месяцы наемных рабочих было много. Это большей частью косари и жнецы.
Уход чеченцев на заработки наблюдался преимущественно из высокогорных сел Итум-Калинского района (Бугорой, Нихолой и т.д.), откуда в год на заработки отправлялось 1500 человек. Уход населения из высокогорных районов на заработки в нефтяную промышленность был связан с острым малоземельем, суровыми природными условиями. В одном архивном документе 1839 года мы встречаем имя чеченца Байбатыра, перевозившего на арбе в бочках нефть от колодцев к паромам на Тереке. В 1880-х и начале 1890-х гг., по словам геолога А.М. Коншина, на грозненских, брагунских и других нефтяных колодцах Чечни количество рабочих-нефтяников доходило до 220 человек, среди которых большую часть составляли чеченцы окрестных аулов. Среди вайнахов были каменщики, возводившие в Хевсуретии и Тушетии дома и башни. Торговые связи тушин были направлены в территориально близкие им и наиболее доступные соседние горные общества Чечни. Здесь тушины покупали кукурузу, чеченцы приводили в Тушетию лошадей хорошей породы, которых обменивали на овец местной породы, приносили соль, керосин и, по словам старожилов-тушин, «очень красиво сделанную деревянную утварь».
Аварцы и андийцы нанимались лишь в соседние районы Восточной Чечни, они работали пастухами, косили, пололи, изготовляли саманный кирпич. Дагестанцы работали в Грозненском районе преимущественно в качестве тартальщиков (21,3 %) и чернорабочих (23,8 %). В 1886 г., по распоряжению администрации, составляли посемейные списки каждого села и в них внесли всех лиц, живущих постоянно в данном селе, без разбора их прав на землю. Однако, основываясь на этих списках, посторонние лица стали требовать земельного надела наравне с другими. Администрация приказала это сделать, опять же не вдаваясь в разбор дела.
Еще в годы Кавказской войны Шамиль, для управления краем присылал своих наибов, которые приводили с собой охрану, разных приближенных лиц и слуг. Эти лица, обжившись в чужих обществах, остались жить в них навсегда, владея купленными и арендованными участками земли. Посторонние лица в селах появлялись часто в результате браков и бегства от кровной мести. Убегали в те селения, где были приятели. Обычай заставлял принять беглеца и оказать ему покровительство. Обычно такие лица покупали пахотные и сенокосные участки на месте нового проживания. Односельчанами становились также муллы, кузнецы, пастухи, старшины приглашенные для исполнения общественных обязанностей и много лет прожившие в данном селе. Иногда жизненная необходимость заставляла чеченцев покидать родину, хотя делали они это крайне неохотно. По материалам переписи населения 1897 г. видно, что в европейской части России трудились 993 уроженца Терской области (в том числе в Москве – 189 человек, на Дону и в Екатери-нославской губернии – 317 человек). Около 2 тыс. уроженцев Терской области зафиксировала перепись в качестве рабочих в Закавказье. Часто из них, обретя специальность, возвращалась на Северный Кавказ и становилась кадровыми рабочими. В столице Терской области, городе Владикавказе уже в 1877 г. проживало 76 чеченцев: 62 мужчины и 14 женщин. В 1890-92 гг. на территории Дагестанской области проживал 921 чеченец. В Российской империи все инородцы делились на 3 разряда: оседлых, кочевых и бродячих. Оседлые инородцы были уравнены в правах с остальными российскими подданными, принадлежащими к одному с ними сословию. Русские, например, не могли самовольно селиться на землях, отведенных во владение инородцам. Это был очень важный момент, так как потребность коренных народов контролировать собственное экономическое, социальное и культурное развитие вызывала необходимость урегулирования вопросов собственности, и прежде всего право на землю. Преступления и наказания всегда были одними из главных тем российской действительности. Вопрос мораль-
ного и аморального поведения горцев широко обсуждался не только среди управляющего аппарата Кавказа, но и многократно муссировался в прессе и был излюбленной темой обсуждения обывателей. Горцев многократно обвиняли в склонности к грабежам и насилию. Чтобы разобраться в правоте этих обвинений прежде всего необходимо прибегнуть к фактам. Моральная статистика рассматривает преступность и гражданские правонарушения по отношению к числу населения региона. Центральный статистический комитет замечал, что жертвами преступлений, совершаемых мусульманами, являются главным образом, не христиане, а сами мусульмане. Вот что свидетельствуют очевидцы: «Между тем туземное население Кавказа, при всей бедности и невежестве, в корне очень культурно. Хотя Кавказ и считается классической страной разбоев и насилия, однако статистика показывает, что в отношении числа преступлений Кавказские губернии и области мало отличаются от губерний коренной России». На каждую 1000 человек населения империи приходилось обвиненных (с 1860 по 1867 гг.): в Европейской России – 1,4; в Архангельской губернии – 3,6; в Воронежской губернии – 3,1; на Кавказе – 0,3. Неграмотные обвиненные составляли 70 %, грамотные 27 %, с высшим образованием 3 %. Из-за краж было привлечено к суду и осуждено – 48 % преступников.
Цифры, заимствованные из официальных источников обнаруживают, что для Эриванской губернии одно поступление, подсудное окружному суду, приходится на 484 человека, в Дагестанской области на 423 человека, а в округе Петербургской судебной палаты одно такое же преступление приходится на 344 человека, в Одесском округе на 416 человек, в Казанском на 450 человек. Судя по цифрам, в Дагестанском округе нравственность была выше, чем в Петербургском. Всех грабежей и разбоев на Кавказе в 1877 году было 697, из них на Терскую область приходилось 28. Из 28 случаев грабежа и разбоя в Терской области – 11 было в Пятигорском округе, 8 в Грозненском, 3 во Владикавказском, по 2 во Владикавказе и Моздоке, по 1 в Хасав-Юртовском округе и Пятигорске. Самая низкая стоимость награбленного была зафиксирована в Грозненском округе, она составила 15 рублей. В Терской области было угнано 19 голов рогатого скота и 25 лошадей, ранено 3 человека. В Аргунском, Веденском и Кизлярском округах за год не было зафиксировано ни одного грабежа и разбоя. В 1877 г. на Кавказе было совершено 727 убийств, из них на долю Терской области приходилось 90. Из 90 убийств, совершенных в области, на долю Владикавказского округа приходилось 28, Грозненского округа – 25, Пятигорского – 12, Хасав-Юртовского – 9, Аргунского – 6, Веденского – 3 и в городе Владикавказе было совершено 7 убийств. Таким образом мы видим, что меньше всего убивали именно в чеченских округах, хотя они по количеству населения и площади зачастую превосходили другие административные единицы. Убитыми в основном были горцы – 60 человек (в т.ч. 3 женщины), русских было убито 29 человек (в т.ч. 4 женщины), а также был убит 1 грек. Жертвами убийц были: крестьяне – 64 человека (в т.ч. 4 женщины), казаки – 9 человек, военные – 7 человек (1 отставной прапорщик, 4 отставных и 2 рядовых солдата), мещане – 6 человек (в т.ч. 3 женщины), 2 дворянина, 1 солдатский сын и 1 турецкоподданный.
В 1886 г. в Терской области было 485 жертв насильственной и случайной смерти, это на 55 человек меньше, чем в 1885 году. Сравнивая это число с общей цифрой умерших в 1886 г. (15 485 человек) оказывается, что на 100 смертных случаев приходится 3,2 % жертв насилия и неблагоприятных случайностей. Оказывается, что на 100 умерших мужчин приходилось 2,6 % умерших от насилия. К общему числу жителей области – 692 494 человека, неестественная смерть относилась как 1 на 1416. Были преступления, вообще не зафиксированные среди горцев, это – лжеприсяга, присвоение власти и составление подложных указов. В 1884 г. в Терской области находилось 12 мест заключений, в которых пребывало 5 724 арестованных (из них 191 женщина). К 1886 г. число мест заключения уменьшилось до 10. В течение 1884 г. в областных тюрьмах заболело 770 человек
и умерло 13 мужчин и 3 женщины. Суточные кормовые для одиноких арестантов составляли 5-10 копеек, для семейных 10-15 копеек. Существовало несколько путей этапирования заключенных: 1) пеший – из Владикавказа на Тифлис по Военно-Грузинской дороге; 2) из Владикавказа в Сибирь по Ростово-Владикавказской железной дороге. В 1897 г. во время Всероссийской переписи населения Борис Леонидович Ширинкин работал счетчиком в селении Белгатой. Работа эта позволила ему глубже ознакомиться с жизнью и бедами чеченского народа. Б.Л. Ширинкин подчеркивал горячее и настойчивое стремление чеченцев к изучению русского языка. В качестве доказательства он приводил, как это ни странно, практику тюремной жизни. «Как ни грустно, а надо констатировать, что значительный процент чеченцев, говорящих по-русски, приобретает знание русского языка именно в тюрьмах. Там они не только выучиваются говорить по-русски, но очень нередко становятся грамотными. Я знаю примеры, когда в грозненской тюрьме арестанты-чеченцы покупали 5-копеечные русские буквари и начинали от скуки учить алфавит и часто кончали тем, что выучивали наизусть весь букварь до православных молитв включительно».
Одним из серьезных недостатков судебной системы в Терской области было отсутствие института присяжных заседателей. Даже многие современники понимали его жизненную необходимость. Приведем высказывание одного из них: «Пусть народ этот одержим неизлечимыми пороками, пусть народ преступен, но его все же нужно выслушать, прежде чем осудить». Суд присяжных тем и ценен, что он близок к населению, понимает его быт, его настроение, язык и религию. Присяжные заседатели взяты были бы из того же населения, из которого вышли подсудимые, потерпевшие и свидетели. Присяжные понимали бы, что говорят стороны. Таким образом над переводчиками был бы установлен бдительный контроль, отсутствие которого отзывалось весьма печальными последствиями и дискредитировало правосудие». В Терской области не только отсутствовали присяжные заседатели, но и не было юристов из местных уроженцев. Уже с 1883 года, по соглашению Главнона-чальствующего гражданской частью на Кавказе князя Дондукова-Корсакова с Министерством юстиции, доступ в судебное ведомство для местных уроженцев был значительно ограничен. Горцев судили военные, недавно сражавшиеся с ними на Кавказской войне и явно не испытывавшие симпатии к своим бывшим врагам. Данные о численности чеченцев во второй половине XIX века, встречающиеся в исторической литературе крайне отрывочны и зачастую противоречат друг другу.
Мы собрали обобщенные статистические данные из самых разных опубликованных источников и вот какая картина по количеству чеченцев с 1795 по 1898 гг. получилась:
1) 1795 год – 118 000 человек (без ингушей);
2) 1834 год – 190 000 человек (без ингушей);
3) 1858 год – 190 000 человек (без ингушей);
4) 1865 год – 119 500 человек (без ингушей);
5) 1867 год – 146 654 человек, 1867 год – 850 000 человек, 1867 год – 143 600 человек;
6) 1872 год – 670 000 чеченцев с лезгинами;
7) 1874 год – 115 000 человек;
8) 1875 год – 139 200 человек (без ингушей);
9) 1877 год – 140 670 человек, 1877 год – 149 834 человека;
10) 1887 год – 195 000 человек (без ингушей);
11) 1889 год – 182 000 человек;
12) 1890 год – 184 717 человек;
13) 1891 год –195 900 человек (с ингушами);
14) 1896 год – 207 324 человека;
15) 1897 год – 223 200 человек (без ингушей);
16) 1898 год – 202 553 человека.
Мы видим сколь хаотичны эти сведения, насколько велика разница их показателей, даже если данные касаются только одного учетного года.
После завершения Кавказской войны, в 1868 г. правительство предприняло попытку переписать своих подданных. По официальным данным чеченцев с лезгинами было не менее 670 тысяч человек, а общее количество горцев, включая Дагестан, доходило до 908 тысяч человек. Параллельно официальной статистике, велся сбор секретных материалов, касающихся количества населения в послевоенном регионе. Профессор А. Макшеев, работавший в академии Генерального штаба, в 1867 году утверждал, что по данным военных разведчиков число чеченцев достигало 850 тысяч человек. Г.М. Кашежева в своей работе приводит данные о распределении населения Терской области по народностям, на основании родного языка. По ее подсчетам, в 1867 году в области проживало 146 654 чеченца. После установления русской власти на территории Северо-Восточного Кавказа, поначалу в переписи существовала определенная путаница, так как к чеченцам зачастую относили и ингушей (назранавцев) и даже дагестанцев. А многих представителей чеченского народа – ауховцев, зандаков-цев, ичкеринцев или выделяли в особую группу или относили к дагестанцам. В документах XVIII века термин «тавлинцы» употреблялся для обозначения населения Западной Чечни. В то же время кумыки называли тавлинцами аварцев. Только к середине 1870-х гг. чиновники более менее разобрались с национальными отличиями и учет был поставлен на должный уровень.
Одним из наиболее точных статистических источников является Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года. Именно в ней впервые чеченский народ был представлен мононационально, без ингушей и дагестанцев, у которых были свои графы в табличном серпантине. По переписи 1897 г. во всех селениях Терской области доля чеченцев достигала 27,3 %, а сельское население Чечни равнялось 99,7 %. Дело в том, что только в 1902 г. чеченцам было разрешено селиться в городе Грозном, вне зависимости от социального статуса. Общая численность всего наличного населения Терской области по переписи на 28 января 1897 г. определялась в 933 936 человек. Только 33,69 % населения принадлежали славянам: русским, украинцам и белорусам. Горцы составляли 40,2 % от всего населения области, из них на долю чеченцев приходилось 23,91 %, а ингушей 5,05 %. Из общего числа всех чеченцев 90,56 % проживали в Грозненском округе и 8,12 % в Хасав-Юртовском округе, составляя в них 89,25 % (Грозненский округ) и 25,6 % (Хасав-Юртовский округ). Чеченцы также проживали в Кизлярском и Сунженском округах. Число жителей Чечни неуклонно возрастало, в связи с чем ощущалась значительная нехватка земельных угодий на душу населения региона. В 1873 г. на территории Чеченского округа имелось 13 695 домохозяев, а в 1889 году их стало 19 688 – увеличение составило 44 % (5 693 дыма). Это привело к сокращению размеров паевых наделов в аулах общинного пользования.
Владеть сведениями о количестве населения чрезвычайно важно в исторической науке. На этом знании завязано не только изучение демографических изменений, но и получение данных об экономическом и социальном развитии региона. Чтобы иметь наиболее точные сведения о количестве населения Чечни в хронологическом разрезе с 1863 по 1899 гг. и вычислить показатели развития народа в динамике, З.Х. Ибрагимовой пришлось составить
сводную таблицу всех населенных мест Чечни, указанных в алфавитном порядке, с данными о числе сел, жителей, дворов, школ, мечетей и т.д. Такая попытка была предпринята в исторической науке впервые, до этого круг чеченских поселений очерчивался лишь условно. В алфавитной таблице представлены не только села с чисто чеченским населением, но также и села, в которых чеченцы проживали совместно с представителями других народов, в основном, с кумыками. Поэтому при подсчете общего количества чеченцев за определенный год, надо делать поправку на 2 % представителей других народов. За разные годы представлено различное количество населенных мест. Это связано не только с появлением новых сел, или забвением старых, но и со сложными статистическими условиями того времени, когда высоко в горах, из-за отсутствия подъездных путей, многие села не были переписаны, а также из-за саботажа жителями переписи, в силу их опасения в получении новых налоговых тягот. Поэтому, скорее всего истинное количество населения Чечни было на несколько порядков выше, чем представленное в статистических отчетах официальных властей. По обобщенным данным сводной таблицы чеченских населенных мест, которые в настоящее время являются наиболее достоверными в историческом контексте, так как показывают сумму реальных населенных пунктов, а не просто одинокую цифру, без указания ее истоков, получаем следующие демографические показатели:
1) В 1874 г. насчитывалось 334 чеченских села, в которых проживало 138 478 жителей. В этих селах насчитывалось 29 000 дворов; 4,8 человек приходилось на 1 двор и 415 человек на 1 село.
2) В 1883 г. переписали уже 364 села, в которых проживало 169 838 жителей. Число дворов увеличилось до 32 853, в среднем на один двор приходилось 5,2 человек и 467 человек жило в 1 селе.
3) В 1889 г. было уже 383 чеченских села, в которых жило 178 075 человек. Число дворов также возросло до 33 676, плотность населения увеличилась до 5,3 человек на 1 двор. А вот среднее число жителей 1 села несколько уменьшилось, что говорит о росте хуторов и отселков. В 1889 г. на 1 село приходилось 465 жителей.
4) Перед началом ХХ в. в 1899 г. статистические отчеты представили 714 чеченских сел, в которых проживало 222 942 человека в 42 264 дворах. На 1 двор приходилось, как и в 1889 году 5,3 человека, а среднее число жителей в 1 селе уменьшилось до 312, что продолжает говорить о недостатке земельных угодий и отселении жителей из больших сел в более мелкие населенные пункты.
По данным начальника Терской области, к 1 января 1901 г. насчитывалось 202 305 чеченцев.
, З.Х. Ибрагимова.
Благодарим наших постоянных посетителей за предоставленный материал.
Всероссийская перепись 2002 года, к сожалению, учитывала лишь постоянное население, лишив демографов возможности проконтролировать повторный счет, возникающий из-за двойного учета одних и тех же людей, - по месту нахождения и по месту постоянного проживания. Результатом стало огромное преувеличение численности населения на территории Чечни и Ингушетии. Видимо, в нем оказались заинтересованы сами жители, рассчитывавшие на получение компенсации за потерю имущества и различных пособий и потому причислявшие себя сразу к нескольким местам постоянного проживания (лагерю беженцев, родной деревне, городу Грозному, где появилась возможность занять квартиру, к Москве или Краснодару, куда уже переехали некоторые родственники и собираются переселиться другие). Местные власти, бюджет и престиж которых прямо зависят от числа граждан, находящихся под их опекой, скорее всего, также приняли активное участие в искажении результатов переписи. Об одной из оценок ошибки переписи сообщает активист Мемориала А. Черкасов. По его сведениям, в Шалинском районе при населении 104 тысячи человек «мертвые души» составляли 27% .
Обрабатывавшие перепись статистики не предприняли необходимых мер по устранению ошибок и опубликовали результаты, во многом противоречащие здравому смыслу.
Для того чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить между собой численность одних и тех же поколений жителей Чечни и Ингушетии по переписям 1989 и 2002 годов. С этой целью данные переписи 2002 года были перегруппированы таким образом, чтобы можно было сопоставлять данные, относящиеся к одним и тем же поколениям. Сравниваются, например, те, кто имел возраст 0-4 года в момент переписи 1989 года (она проходила в январе) и те, кто имел возраст 14-18 лет в октябре 2002 года, когда проводилась следующая перепись, потому что это - одни и то же поколения, родившиеся в 1984-1988 годах. Сопоставление было бы более точным, если бы данные последней переписи относились к январю 2003 года, но неточность, возникающая из-за разницы в 3 месяца, не может существенно повлиять на результат.
Выполненное сопоставление показывает, что на территории Чечни и Ингушетии численность поколений 1959-1988 годов рождения между переписями 1989-2002 годов либо увеличилась, либо практически не изменилась (табл. 1), хотя она должна было заметно сократиться как из-за естественной смертности в течение 14 лет, так и из-за почти поголовного бегства русскоязычного населения и выезда некоторого количества чеченцев в другие регионы страны и за рубеж.
Таблица 1. Численность поколений 1914-1988 годов рождения на территории Чечни и Ингушетии по двум переписям, человек
| Годы рождения поколений | Мужчины | Женщины | Оба пола | ||||||
| 1989 | 2002 | 2002 к 1989 | 1989 | 2002 | 2002 к 1989 | 1989 | 2002 | 2002 к 1989 | |
| 1984-1988 | 75265 | 92661 | 1,23 | 72482 | 88806 | 1,23 | 147747 | 181467 | 1,23 |
| 1979-1983 | 68087 | 81861 | 1,20 | 66484 | 79434 | 1,19 | 134571 | 161295 | 1,20 |
| 1974-1978 | 63353 | 60912 | 0,96 | 62324 | 71220 | 1,14 | 125677 | 132132 | 1,05 |
| 1969-1973 | 58490 | 54416 | 0,93 | 58099 | 61317 | 1,06 | 116589 | 115733 | 0,99 |
| 1964-1968 | 50743 | 50091 | 0,99 | 54982 | 60239 | 1,10 | 105725 | 110330 | 1,04 |
| 1959-1963 | 52504 | 51272 | 0,98 | 58907 | 59354 | 1,01 | 111411 | 110626 | 0,99 |
| 1954-1958 | 48029 | 39073 | 0,81 | 54100 | 44520 | 0,82 | 102129 | 83593 | 0,82 |
| 1949-1953 | 38952 | 25775 | 0,66 | 43267 | 27248 | 0,63 | 82219 | 53023 | 0,64 |
| 1944-1948 | 21256 | 10070 | 0,47 | 23865 | 12353 | 0,52 | 45121 | 22423 | 0,50 |
| 1939-1943 | 20507 | 13904 | 0,68 | 25468 | 20058 | 0,79 | 45975 | 33962 | 0,74 |
| 1934-1938 | 28865 | 13629 | 0,47 | 36404 | 18787 | 0,52 | 65269 | 32416 | 0,50 |
| 1929-1933 | 24074 | 10913 | 0,45 | 29927 | 14119 | 0,47 | 54001 | 25032 | 0,46 |
| 1924-1928 | 20315 | 3997 | 0,20 | 28936 | 6299 | 0,22 | 49251 | 10296 | 0,21 |
| 1919-1923 | 9602 | 1965 | 0,20 | 18025 | 3940 | 0,22 | 27627 | 5905 | 0,21 |
| 1914-1918 | 6882 | 2033 | 0,30 | 14258 | 4656 | 0,33 | 21140 | 6689 | 0,32 |
| Всего | 586924 | 512572 | 0,87 | 647528 | 572350 | 0,88 | 1234452 | 1084922 | 0,88 |
Рисунок 1. Численность мужских и женских поколений 1914-1988 годов рождения на территории Чечни и Ингушетии по двум переписям, человек
Попытаемся оценить погрешность переписи, исходя из имеющихся в нашем распоряжении статистических материалов. Здесь и далее мы будем использовать без специальных оговорок данные переписи 1989 года о численности населения по полу и возрасту, о половозрастной смертности в 1988-1989 годах и о национальном составе по полу и возрасту населения Чечено-Ингушетии в 1989 году по данным 5%-ной выборки, любезно предоставленным Е. Андреевым, а также данные, опубликованные в официальном издании материалов переписи 2002 года . Оценка численности населения Чечни и Ингушетии по национальностям в 1989 году взята из энциклопедии «Народы России» .
Ошибку переписи 2002 года можно оценить, сравнивая ее результаты с гипотетической численностью населения Чечни и Ингушетии в 2002 году, рассчитанной, исходя из данных переписи населения 1989 года с учетом влияния смертности и миграции в межпереписной период.
Необходимо, следовательно, сделать какие-то допущения в отношении этого влияния, то есть оценить истинные уровни смертности и миграции.
Какими были потери от повышенной смертности?
Если предположить, что смертность на протяжении всего периода не менялась, то расчет гипотетической численности возрастных групп мужчин и женщин в 2002 году можно выполнить стандартным методом передвижки на 14 лет поколений, учтенных переписью 1989 года, с использованием таблицы смертности населения Чечено-Ингушетии 1988-1989 годов. Такой расчет был нами выполнен, однако ограничиться им нельзя, поскольку в нем не учтены многие реальные условия, действовавшие на протяжении всего межпереписного периода.
Очевидно, что гипотеза неизменной смертности неоправданно оптимистична. Ведь смертность росла даже в России в целом. Тем более она увеличивалась в Чечне, где оснований для применения без оговорок таблиц смертности 1988-1989 годов еще меньше, чем для России.
Во-первых, используемые таблицы смертности населения Чечено-Ингушетии 1989 года включают 25% русских и русскоговорящих городских жителей с более низким уровнем смертности. Бегство из республики этих людей увеличило уровень повозрастной смертности.
Во-вторых, в расчете предполагалось, что половозрастной состав выехавших и въехавших в Чечню и Ингушетию чеченцев и ингушей одинаков и соответствует структуре населения Чечено-Ингушетии 1989 года. Однако весьма вероятно, что эмиграция уносила с родины более молодую часть населения, и его относительное постарение вело к росту смертности, что не учтено в расчете.
В-третьих, население несло большие прямые потери от боевых действий, от которых пострадали все жители республики, хотя и неравномерно: сильнее всего они повлияли на численность мужчин 18-50 лет.
В-четвертых, разрушение социальной и экономической жизни страны привело к повышенной смертности во всех возрастных группах, особенно же у людей пожилого возраста.
Попытаемся оценить дополнительные потери населения Чечни, связанные с военными и сопровождающими их обстоятельствами, и затем использовать эту оценку для уточнения расчетной численности населения этой республики.
Существует большое количество сильно преувеличенных оценок повышенной убыли чеченского населения от боевых действий. Говорят о 40 тысячах погибших во время бомбежек Грозного в 1995 году, о 75, 100, 250 тысячах убитых. Последняя цифра принадлежит представителю правительства Ичкерии на Западе Ахмеду Закаеву, он сообщает ее в фильме, показанном в апреле 2005 года по американскому телевидению, иллюстрируя тем самым потери чеченского народа после взрывов московских домов, совершенных, по его словам, ФСБ . Встречаются более серьезные экспертные оценки, но без указаний на методику расчета они остаются всего лишь предположениями.
Единственной попыткой обоснованной оценки потерь был опрос беженцев, проведенный группой Сергея Ковалева в 1995 году. На его основе сделан вывод о гибели в Грозном 25-29 тысяч мирных жителей. В пропорции к численности населения это примерно в 3 раза больше, чем потери жителей Берлина при его штурме в 1945 году, хотя по плотности населения, по количеству использованных боеприпасов, по численности сражавшихся армий и их потерям Грозный во много раз уступает Берлину. (По данным историков, в ходе боев за Берлин было убито около 84 тысяч мирных жителей - 3% от остававшегося в городе гражданского населения, кроме того, 20 тысяч умерли от инфарктов и 6 тысяч покончили жизнь самоубийством ).
Результат группы Ковалева был принят многими общественными и даже российскими правительственными организациями. Между тем, надежность этой оценки невелика, поскольку неизвестны самые важные параметры выборки (пол, возраст, национальность погибших, места, даты и причины их гибели). Без этих сведений результаты расчета не являются сколько-нибудь достоверными. Использованную при расчете методику справедливо критикует Владимир Гривенко:
«Мы ведь не знаем точно 1) сколько всех их прямых и двоюродных родственников проживало в Грозном - 500 или, скажем, 5000, а члены одной чеченской семьи имеют часто несколько сот прямых и двоюродных родственников; 2) насколько достоверными были сведения о судьбе всех этих родственников, имевшиеся в распоряжении опрошенных; 3) насколько правдивыми были ответы опрошенных» .
Важным фактом, который необходимо принимать во внимание при рассмотрении этой и других подобных оценок, является соотношение между числом убитых и раненых. Как известно, кроме убитых в ходе боевых действий неизбежно появляются раненые и инвалиды. Во второй мировой войне довольно устойчивой была пропорция трое раненых на одного убитого, и каждый третий раненный красноармеец был демобилизован по инвалидности. В чеченской войне доля раненых должна быть не меньшей, поскольку в борьбе с боевиками российская армия часто прибегает к бомбовым ударам и артиллерийским обстрелам по площадям. Известно, что при обстреле ракетами рынка в Грозном в 1999 году погибло сто и было ранено несколько сотен мирных жителей. Сообщается также, что при бомбардировке Шали кассетными бомбами 55 человек были убиты и 186 ранены. При штурме Грозного в январе-апреле 1995 года, по данным Генштаба ВС, погибли 1426 российских солдат и 4630 были ранены. Потери воздушно-десантных войск составили 244 человека убитыми и 909 ранеными, внутренних войск МВД 60 убитыми и 294 раненными и т.д.
Если исходить из этих соотношений, при 25-29 тысячах убитых в Грозном почти все оставшиеся в живых горожане должны были бы быть ранены, а несколько десятков тысяч людей должны были стать инвалидами. Однако не появляется никакой информации о раненых и инвалидах на улицах Грозного. Молчит и статистика населения. По данным переписи 2002 года, доля людей, получающих пенсию по инвалидности в Чечне, составляет 2,3% всех лиц, имеющих один источник дохода. В соседних республиках она больше: в Ингушетии 3,3%, в Северной Осетии 3,4%, в Дагестане 4%. Нет различий ни у мужчин, ни у женщин, ни в трудоспособных возрастах, ни у пенсионеров, ни в селе, ни в городе. Можно было бы предположить, что населению просто не позволяют получить полагающиеся ему пенсии. Однако это не так. Перепись 2002 года свидетельствует, что государство раздает пенсии и пособия чеченцам необычайно щедро. Отсутствие данных об инвалидах войны говорит о том, что число их невелико и, вероятно, скрадывается погрешностью переписи. Из этого следует, что и число раненых, и связанное с ним число убитых при обстрелах и бомбардировках было не столь большим, как предполагают авторы некоторых оценок.
Военные потери мужского населения
Естественным методом оценки военных - преимущественно мужских - потерь было бы использование изменения соотношения мужчин и женщин. Возрастание числа женщин, приходящихся на 1000 мужчин в активных возрастных группах, показывает убыль мужчин в ходе военных действий. Таким способом в свое время Б.Ц. Урланис оценивал военные потери Германии. Так же после проведения переписи 1959 года было нетрудно оценить военные потери СССР. Во время локальных конфликтов мужчины, опасающиеся властей, обычно стремятся уклониться от участия в переписи. Например, в 1920 году перепись на Дону недосчиталась трети мужчин, которые прятались в лесах и горах. Некоторые исследователи рассматривали эту нехватку как потери населения. Однако при переписи 1926 года пропавшие мужчины «обнаружились».
Ситуация в Чечне является противоположной и в некотором отношении уникальной. При переписи 2002 года соотношение мужчин и женщин во многих возрастных группах оказалось в Чечне лучше, чем в Ингушетии и Дагестане, и даже лучше, чем было в Чечено-Ингушетии в 1989 году. Парадокс с мужским перевесом можно объяснить тремя факторами.
Во-первых, некоторое преобладание мужчин в молодых возрастах вообще традиционно для жителей Северного Кавказа и Средней Азии. В переписи 1989 года оно маскировалось присутствием многочисленного русского населения с иным соотношением полов. Бегство русских из республики должно было несколько увеличить долю мужчин.
Во-вторых, часть чеченских женщин прошла перепись в Ингушетии, в то время как их мужья прошли перепись в Чечне.
В-третьих, потери мужчин маскируются в переписи 2002 года численностью русской армии, проходившей перепись в республике.
В силу изложенных причин метод женского перевеса оказался для оценки погибших чеченцев малопригодным.
Возможно, однако, подсчитать потери мужчин по повышенной доле вдов. Сравним процент вдов среди женщин различных возрастов в Чечне и Ингушетии с соответствующими данными по Дагестану, близкому к Чечне по демографическим параметрам, матримониальным и семейным традициям (табл. 2). Избыточную долю вдов в Чечне и Ингушетии естественно рассматривать как следствие гибели их мужей. Соответственно, мужские потери рассчитываются как произведение избыточной доли вдов на число женщин данного возраста. Естественно также считать, что все потери относятся к мужскому населению Чечни, так как очевидно, что повышенное число вдов в Ингушетии связано с пребыванием там чеченских беженцев.
Теоретически число вдов в 2002 году могло оказаться меньше числа овдовевших за межпереписной период за счет вступления части овдовевших в повторный брак. Однако мы не вносим соответствующую поправку, так как повторные браки в Чечне не слишком частое явление. Из-за раннего вступления в брак и раннего появления первого ребенка большинство вдов уже имеют детей и представляют в силу этого малопривлекательную партию.
Таблица 2. Оценка потерь женатого мужского населения, исходя из доли вдов
| Возраст | Доля вдов, % | Число женщин по переписи населения 2002 года | Потери мужского населения | |||||||
| Даге- стан |
Ингу- шетия |
Чечня | Ингу- шетия |
Чечня | Ингу- шетия |
Чечня | По числу вдов в Ингу- шетии |
По числу вдов в Чечне | Всего | |
| 16-17 | 0,04 | 0,06 | 0,17 | 0,02 | 0,13 | 10942 | 24996 | 2 | 32 | 34 |
| 18-19 | 0,05 | 0,26 | 0,48 | 0,21 | 0,43 | 10586 | 22695 | 22 | 98 | 120 |
| 20-24 | 0,4 | 1,1 | 1,9 | 0,7 | 1,5 | 24473 | 51961 | 171 | 779 | 950 |
| 25-29 | 1,4 | 2,9 | 4,4 | 1,5 | 3 | 20013 | 43207 | 300 | 1296 | 1596 |
| 30-34 | 2,9 | 5,4 | 7,2 | 2,5 | 4,3 | 19147 | 41170 | 479 | 1770 | 2249 |
| 35-39 | 4,3 | 8 | 8,8 | 3,7 | 4,5 | 17462 | 39777 | 646 | 1790 | 2436 |
| 40-44 | 6,8 | 11,4 | 11,6 | 4,6 | 4,8 | 16407 | 40947 | 755 | 1965 | 2720 |
| 45-49 | 10,3 | 14,6 | 15,6 | 4,3 | 5,3 | 11630 | 31890 | 500 | 1690 | 2190 |
| 50-54 | 17 | 22 | 23,6 | 5 | 6,6 | 7595 | 20653 | 380 | 1365 | 1745 |
| 55-59 | 24,3 | 29,4 | 32,9 | 5,1 | 8,6 | 4109 | 8244 | 210 | 709 | 919 |
| 60-64 | 35 | 38,5 | 42,8 | 3,5 | 7,8 | 6070 | 13988 | 212 | 1091 | 1303 |
| 65-69 | 44,5 | 49,2 | 51,8 | 4,7 | 7,3 | 4963 | 13824 | 233 | 1009 | 1242 |
| 70 + | 69,1 | 68 | 72,3 | - | 3,2 | 7127 | 21302 | - | 682 | 682 |
| Итого | 160524 | 374654 | 3910 | 14276 | 18186 | |||||
Таким образом, повышенная убыль женатых мужчин в населении Чечни составляет, по нашему расчету, 18186 человек. Но какая-то часть вдов не дожила до переписи в силу естественной смертности. Число таких случаев - 1269 - получаем, рассчитав, сколько женщин должно было умереть, исходя из таблицы смертности 1988-1989 годов, за семь с половиной лет с начала первой Чеченской войны, чтобы число выживших составило 18186. Соответственно число мужских потерь также увеличится на 1269 человек и составит 19455 человек. При этом из-за отнесения всех потерь к первой войне их общий размер несколько завышается. Но, с другой стороны, расчет не учитывает повышенную убыль вдов в условиях войны.
Расчет позволяет судить о потерях женатых мужчин, но гибли и неженатые. Если принять, что шансы гибели женатого и неженатого мужчины одинакового возраста примерно равны, то получаем общую оценку мужских потерь, представленную в табл. 3. В нее перенесены оценки потерь женатых мужчин из табл. 2 с поправкой на смертность вдов. Общая повышенная убыль мужчин составляет 31189 человек .
Таблица 3. Расчет потерь мужчин Чечни и Ингушетии
| Возраст в 2002 году | Число женатых | Потери женатых | Доля потерь, % | Число неженатых | Потери неженатых | Всего потерь |
| 18-19 | 1786 | 165 | 9,2* | 38959 | 2961 | 3126 |
| 20-24 | 13360 | 1016 | 7,6 | 40000** | 3040 | 4056 |
| 25-29 | 23736 | 1707 | 7,2 | 31176 | 2245 | 3952 |
| 30-34 | 32907 | 2406 | 7,3 | 18509 | 1351 | 3757 |
| 35-39 | 38153 | 2606 | 6,8 | 9938 | 676 | 3282 |
| 40-44 | 45075 | 2910 | 6,5 | 6197 | 403 | 3313 |
| 45-49 | 35693 | 2342 | 6,6 | 3380 | 223 | 2565 |
| 50-54 | 23743 | 1865 | 7,9 | 2032 | 161 | 2026 |
| 55-59 | 9225 | 983 | 10,7 | 845 | 90 | 1073 |
| 60-64 | 12433 | 1394 | 11,2 | 1807 | 202 | 1596 |
| 65-69 | 12097 | 1329 | 11,0 | 1532 | 169 | 1498 |
| 70+ | 14638 | 732 | 5,0 | 4260 | 213 | 945 |
| Всего | 262846 | 19455 | 7,4 | 158635 | 11734 | 31189 |
* Из-за небольшой численности женатых мужчин и невысокой точности коэффициента для расчета 18-19-летних принят коэффициент следующей группы 20-24 года. Потери поколения 16-17-летних включены в возрастную группу 18-19-летних.
** Из численности поколения в возрасте 20-24 вычтено 24,6 тысячи российских солдат, прошедших перепись в Чечне.
Потери женского и детского населения
Любая война приводит прежде всего к потерям мужских жизней. Однако женское население в военную пору так же несет повышенные потери. Какая-то часть женщин гибнет вместе с мужьями, в этом случае статистика вдов и вдовцов не позволяет оценить избыточную смертность мужчин или женщин. Но вероятность одновременной гибели не слишком велика, мужья и жены зачастую находились в различных местах, совсем не все погибшие были жертвами бомбардировок и обстрелов, а при бомбардировках и артобстрелах прямые попадания случались не часто. Потери женщин, приводящие к овдовению мужчин, были, вероятно, более частыми, и их можно оценить тем же методом, каким выше оценивались мужские потери: по повышенной доле мужчин, ставших вдовцами (табл. 4). Из таблицы видно, что в возрастных группах 25-54 года число вдовцов в Чечне и Ингушетии в два-три раза превышает число вдовцов в Дагестане. Это вполне значимое различие. Малое расхождение в возрастах до 20 лет объясняется небольшим числом женатых мужчин в этих группах, а поэтому и малой достоверностью полученных соотношений. В возрастных группах старше 54 лет большую роль играет повышенная смертность, и поэтому относительно небольшие военные потери становятся незаметными на фоне высокой убыли от болезней. Интересно, что значения коэффициентов в Ингушетии в табл. 4 выше соответствующих коэффициентов в Чечне. Вероятно, это вызвано тем, что численность мужчин в Чечне преувеличена больше, чем в Ингушетии.
Таблица 4. Оценка потерь замужнего женского населения, исходя из доли вдовцов
| Возраст | Доля вдовцов, % | Отклонение от уровня Дагестана, процентные пункты | Число мужчин по переписи населения 2002 года | Потери женского населения | ||||||
| Даге- стан |
Ингу- шетия |
Чечня | Ингу-шетия | Чечня | Ингу-шетия | Чечня | По числу вдовцов в Ингу- шетии |
По числу вдовцов в Чечне | Всего | |
| 16-17 | 0,01 | 0,04 | 0,07 | 0,03 | 0,06 | 9962 | 22564 | 3 | 13 | 16 |
| 18-19 | 0,01 | 0,05 | 0,05 | 0,04 | 0,04 | 9905 | 30497 | 4 | 12 | 16 |
| 20-24 | 0,1 | 0,3 | 0,2 | 0,2 | 0,1 | 20990 | 56871 | 42 | 57 | 99 |
| 25-29 | 0,3 | 0,7 | 0,6 | 0,4 | 0,3 | 17062 | 37850 | 68 | 114 | 182 |
| 30-34 | 0,5 | 1,2 | 1,2 | 0,7 | 0,7 | 15832 | 35584 | 111 | 249 | 360 |
| 35-39 | 0,7 | 1,7 | 1,4 | 1 | 0,7 | 14093 | 33998 | 141 | 238 | 379 |
| 40-44 | 0,9 | 2,3 | 1,9 | 1,4 | 1 | 14215 | 37057 | 199 | 371 | 570 |
| 45-49 | 1,3 | 2,6 | 2,2 | 1,3 | 0,9 | 10227 | 28846 | 133 | 260 | 393 |
| 50-54 | 2,3 | 3,4 | 3,3 | 1,1 | 1 | 6727 | 19048 | 74 | 190 | 264 |
| 55-59 | 3,6 | 3,6 | 4,9 | - | 1,3 | 3283 | 6787 | - | 88 | 88 |
| 60-64 | 6 3 | 6 | 7,6 | - | 1,3 | 4171 | 9733 | - | 127 | 127 |
| 65-69 | 9,5 | 7,7 | 10,1 | - | 0,6 | 3698 | 9931 | - | 60 | 60 |
| 70 + | 21,7 | 15,5 | 21,5 | - | - | 5007 | 13501 | - | - | - |
| Итого | 135172 | 342267 | 775 | 1779 | 2554 | |||||
Потери рассчитываются как произведение избыточного процента вдовцов на численность мужчин данного возраста. Как и в случае со вдовами (табл. 2) рассчитаем число вдовцов, умерших за период 1995-2002 годов, при условии, что 2554 вдовцов дожило до переписи. Оно составит 270 человек. Повторные браки овдовевших мужчин более вероятны, чем овдовевших женщин, поэтому следует внести соответствующую поправку. Она рассчитывается по разнице в долях женатых мужчин между соседними возрастными когортами. Например, в возрасте 24-25 лет состояли в браке 20% чеченских мужчин, а в 25-29 лет число женатых равнялось 50%. Это значит, что группа из 182 вдовцов Чечни и Ингушетии 25-29 лет была 5 лет назад на 30% больше и ее численность равнялась 260 человекам. Рассчитав таким образом численность каждой когорты, получаем изменение рождаемости за пятилетие 361 человек. При таком подходе были сделаны два предположения. Во-первых, повторные браки считаются столь же вероятными, как и обычные браки в данной возрастной группе. Во-вторых, предполагается, что потери мужчин произошли в два этапа - в 1995-1996 и 1999-2000 годах, - и средний период возможного вдовства равен пяти годам.
Поскольку потери женщин от боевых действий произошли главным образом в результате бомбардировок и артиллерийских обстрелов, введем поправку на совместную гибель мужа и жены в размере 10% (255 человек). Общая убыль замужних женщин от боевых действий составит тем самым 3440 человек.
При таких же повозрастных коэффициентах смертности, как у замужних, незамужние женщины потеряли бы 1100 человек. Общие потери женского населения, стало быть, оцениваются в 4540 человек.
Дети до 14 лет пострадали заметно меньше, чем взрослое население, их спасали в первую очередь. Оценкой детских потерь может служить повышенная убыль замужних женщин 16-29 лет, которые в начале войны в Чечне сами были детьми 9-21 года. Как видно из табл. 4, повышенная убыль этих женщин меняется от 0,03% до 0,4%. Поскольку численность замужних и их потерь в возрастах 16-19 лет не слишком достоверна, принимаем для расчета потерь детей среднее значение повышенной убыли женщин 20-29 лет. Оно будет равно 0,21%. Следовательно, из 292 тысяч детей младше 14 лет (обоснование этой цифры приведено в последнем разделе статьи) погибли в ходе боев около 615.
Общие потери
Рассчитанные военные потери населения Чечни представлены в табл. 5.
Таблица 5. Рассчитанные военные потери населения Чечни
Эта оценка включает военные потери (в них входят погибшие в боях, жертвы бомбардировок и обстрелов, исчезновение мужчин в результате облав при проверке документов и арестах, жертвы расправ со стороны боевиков), а также некоторую часть повышенной смертности населения от ухудшения условий жизни. Дело в том, что оценка повышенной убыли рассчитана нами как превышение численности вдов и вдовцов над уровнем Дагестана, и если военные потери в Дагестане были очень невелики, то повышенная смертность из-за ухудшения медицинских и социальных условий после развала СССР затронула эту республику, также как и все другие регионы России. Нами учтена лишь доля повышенной смертности по медицинским причинам, на которую Чечня и Ингушетия превышают Дагестан. Можно попытаться разделить в таблицах 3 и 4 военные и медицинские потери.
Поскольку «нормальная» смертность мужчин в возрастах до 40 лет сравнительно невелика, повышенная убыль от болезней также не будет для них значительной, и можно предположить, что убыль мужчин в этой группе связана в основном с боевыми действиями. Это подтверждается и соотношением мужчин и женщин. В Чечне и Ингушетии на 100 мужчин в возрасте 30-39 лет приходится 117-120 женщин, на 10% больше, чем в соседнем Дагестане. (В более молодых возрастах картина искажена участием в переписи российских солдат). В 40-49-летнем возрасте разница между Дагестаном и Чечено-Ингушетией снижается до 2-3%, у 50-59-летних она исчезает. Очевидно, в возрасте старше 40 лет потери от болезней начинают заметно сказываться на смертности населения, а в возрасте старше 55 лет они могут преобладать. Поэтому все потери 18-44-летних относим к военным. У 45-54 летних в боевые потери включены 70%. У поколений в возрасте 55-69 лет медицинские и боевые потери делятся пополам, а в возрасте старше 70 лет все потери считаются вызванными болезнями. Таким образом, с военными действиями связаны потери 26808 мужчин, а с повышенной смертностью от болезней 4381. У женщин на боевые действия приходится 3990 человек, а на медицинские потери 550 человек. Повышенная убыль детей связана с военными действиями.
Эти оценки получены в основном на основе анализа числа вдов и вдовцов. Но есть все основания предполагать, что число вдов и вдовцов по результатам переписи преувеличено в такой же степени, как и число женщин и мужчин в соответствующих возрастах. Поскольку почти все потери от боевых действий укладываются в возрастной интервал 17-63 года, преувеличение переписью численности вдов и вдовцов может быть принято в размере 30% (обоснование этой цифры приводится ниже). В этом случае потери от боевых действий составят не 36,3 тысячи человек, а порядка 25 тысяч. Вероятно, большинство женщин погибли не в боевых столкновениях, а при бомбардировках и ракетных обстрелах населенных пунктов. Можно предположить, что примерно такое же количество мужчин погибло подобным же образом. Сюда же относятся и потери детей. Таким образом, потери мирных граждан составят около 8,5 тысяч человек, а потери боевиков 16,5 тысяч. В последнюю цифру входят и потери чеченцев, воевавших на стороне федеральных сил. Потери добровольцев и наемников, воюющих на стороне чеченских сепаратистов, в расчете не учтены.
Наряду с военными потерями население Чечни понесло людские потери от разрушения социальной и экономической жизни страны, исчезновения лекарств, врачей, привычной работы, нормальных жилищных условий, необходимых продуктов питания и других такого же рода причин. Главной причиной повышенной убыли было изгнание русскоговорящего населения, составлявшего большинство горожан, то есть учителей, врачей, инженеров, рабочих, административных работников и так далее. С исчезновением этого населения наступило разрушение социальной и экономической жизни. Подлинные размеры этих потерь трудно оценить, но они, несомненно, превышают убыль от боевых действий. Ориентировочную их оценку можно получить, сравнив численность населения Чечни и Ингушетии, рассчитанную по таблицам смертности, - 794 тысячи человек старше 14 лет (табл. 6 и 7) с численностью населения по переписи, уменьшенной на ошибку переписи 32%, - 738 тысяч человек. Разница в 56 тысяч складывается из 25 тысяч погибших в ходе военных действий и 31 тысячи умерших преждевременно (примерно 17 тысяч мужчин и 14 тысяч женщин). Повышенную убыль от болезней детей до 14 лет принимаем в размере 50% от естественной смертности поколения. За рассматриваемый период это составит около 9 тысяч человек. А все потери от ухудшения условий жизни будут равны 40 тысячам (около 4% от численности населения).
Таблица 6. Общие потери населения Чечни и Ингушетии
| Боевые действия | Военные потери гражданского населения | Потери от ухудшения условий жизни | Баланс миграции | |
| Чеченцы и ингуши | 16500 | 8000 | 38000 | 65000 |
| В том числе: | ||||
| мужчины | 16500 | 3645 | 16000 | |
| женщины | 3740 | 13000 | ||
| дети | 615 | 9000 | ||
| Русскоговорящее население | 250 | 800 | 325000 | |
| Другие национальные группы | 250 | 1200 | 30000 | |
| Всего | 16500 | 8500 | 40000 | 420000 |
Военные потери гражданского населения и медицинские потери распределены примерно пропорционально к численности соответствующих национальных групп.
Боевые потери включают как собственно боевиков, так и потери чеченцев, сражавшихся на стороне федеральных войск, убитых террористами милиционеров и административных работников, репрессированных противников режима Дудаева-Масхадова. По сообщениям печати численность этой группы составляет примерно 1000-1500 человек. В боевые потери также входят лица, арестованные при зачистках и пропавшие без вести. Судя по картотеке, составляемой в последние годы Мемориалом, их число достигает 2-3 тысяч человек. В боевые потери не включены иностранные наемники и добровольцы, погибшие в боях в Чечне, ориентировочно 500-1000 человек.
Потери русскоговорящего населения относятся только к русским, оставшимся в Чечне и Ингушетии. Потери сотен тысяч русских, бежавших из Чечни, как бы эмигрировали вместе с ними. Русскоязычное население Чечни не было активной стороной в разразившемся конфликте. Грозный при штурме 1994-1995 года был в двести раз увеличенным Норд-Остом, в котором над головами беспомощного русского населения выясняли отношения чеченские сепаратисты и российские государственники.
Если говорить о потерях населения России в Чеченском конфликте, то они включают 12-15 тысяч солдат российской армии и 7-10 тысяч гражданских лиц, убитых в ходе военных действий, при террористических акциях, при захвате заложников. Так что военные потери российской и чеченской «сторон» приблизительно одинаковы.
Сколько народу уехало из Чечни?
Помимо потерь населения Чечни от повышенной смертности необходимо учесть и потери, связанные с миграцией. Оценить эти потери можно, воспользовавшись сведениями о численности чеченцев и ингушей в границах России и о национальном составе населения Чечни и Ингушетии в 1989 и 2002 годах.
Рассмотрим раздельно несколько категорий населения Чечни.
Чеченцы и ингуши
Численность этих двух народов в границах России без населения Чечни и Ингушетии между 1989 и 2002 годами увеличилась на 66 тысяч человек - с 216 до 282 тысяч. Конечно, тенденции снижения рождаемости, распространенные среди городского населения России, действовали и на этих преимущественно городских жителей, но также, по-видимому, они продолжали сохранять до определенной степени национальные традиции высокой рождаемости. У них сохранялся положительный естественный прирост, который составил около 35 тысяч человек (15%). Другим источником пополнения чеченского и ингушского населения России была их иммиграция из Казахстана - судя по переписи населения, проведенной в Казахстане в 1999 году, оттуда выехало около 35 тысяч чеченцев и ингушей. Часть из них переехала в Чечню, а другие обосновались в других районах России. Примерно 45 тысяч ингушей в межпереписной период бежали в Ингушетию из Осетии. Несколько десятков тысяч чеченцев выехали за пределы России в западные и восточные страны. В результате миграция чеченцев и ингушей ориентировочно складывалась из прибытия 60 тысяч в Чечню и Ингушетию и убытия оттуда 125 тысяч человек. Отрицательное сальдо миграции равно 65 тысячам человек, из которых 45 тысяч - в возрасте 14 лет и старше.
О значительных масштабах эмиграции из Чечни косвенно говорит еще один любопытный факт - необычное соотношение полов в детских возрастах. Как давно установлено, соотношение мальчиков и девочек среди новорожденных практически постоянно: 1050 к 1000. Естественно, что у всех народов на всей территории России перепись 2002 года обнаружила в возрастных группах 0-14 лет преобладание мальчиков. У русских 1044 мальчика на 1000 девочек, у татар - 1053, у осетин 1065, у аварцев 1037, у даргинцев - 1047, и так далее.
Исключение составляют только чеченцы и ингуши в Чечне и Ингушетии. У чеченцев в Чечне в этой возрастной группе на тысячу девочек приходится 960 мальчиков, в Ингушетии соответствующая цифра 948. В сельской местности Чечни соотношение 991 на 1000, в городе 934 на 1000. Такая же картина наблюдается у ингушей.
В чем причина этого удивительного явления? Маловероятно, что в перепись семьи с маленькими мальчиками попадали реже, чем с маленькими девочками. Если причиной погрешности переписи был двойной счет, то вероятность соотношение полов в дополнительных данных должна была быть такой же, как и в исходных сведениях. В тех же случаях, когда новые лица были выдуманы, вероятность появления воображаемого сына была заведомо выше шансов возникновения фиктивной дочери. Поэтому приходится предположить, что дело не в ошибке переписи. По-видимому, семьи с мальчиками эмигрировали в большей пропорции, чем семьи с девочками.
Естественно, что эмиграция горожан Чечни была выше, чем сельских жителей, а среди чеченцев, оказавшихся в Ингушетии, то есть уже стронувшихся с места, выше, чем у оставшихся дома. Соотношение мальчиков и девочек в возрасте до 15 лет в чеченской диаспоре России равно 1132, что заметно выше естественной нормы. Такая же пропорция наблюдается у ингушей за границами их республики - 1133. Очевидно несколько тысяч чеченских и ингушских семей (несколько десятков тысяч человек) покинули родину, опасаясь за судьбу своих сыновей.
Русскоговорящее население
В эту категорию включены русские, украинцы, белорусы, армяне и евреи. В 1989 году в Чечне и Ингушетии их было 326,5 тысячи человек. По переписи 2002 года их осталось только 48 тысяч - на 278,5 тысячи меньше.
Но и в эти 48 тысяч, по-видимому, вошли призванные на службу солдаты российской армии, которые, согласно инструкции, должны были проходить перепись по месту дислокации частей. Их оценку можно получить сравнением численности поколений русских мужчин и женщин в Чечне по переписи 2002 года. В допризывном возрасте 15-17 лет насчитывалось мужчин 237, а женщин 265. В возрасте 18-19 лет было 9354 мужчин и 157 женщин. Среди 20-24-летних соответствующие цифры равны 11812 и 745, а среди 25-29-летних - 2671 и 772, у 30-34-летних 1682 и 761, у 35-39-летних - 1321 и 718, у 40-44-летних - 950 и 911, у 45-49-летних 538 и 753. Превышение числа мужчин над числом женщин в возрастах 18-39 года составляет 23687 человек, и единственным объяснением этого факта является участие в переписи военных. Кроме того, 962 человека дает аналогичный расчет для Ингушетии. Следовательно, половину русскоговорящего населения (24,6 тысячи человек) составляли в Чечне и Ингушетии российские солдаты. Согласно переписи, большинство из них не состояло в браке и имело среднее специальное или общее образование.
Без солдат и детей до 14 лет (около 4 тысяч человек) получаем численность русскоговорящего населения в Чечне и Ингушетии, равную 19 тысячам, то есть примерно на 308 тысяч человек меньше, чем по предыдущей переписи. Около 26 тысяч составила естественная смертность - согласно расчету, о котором говорится ниже. Все остальное следует отнести на счет миграции в другие районы России.
Кроме двух названных выше наиболее многочисленных групп населения Чечни и Ингушетии, следует рассмотреть еще три количественно не столь значительные группы. Это жители Кавказа и татары - грузины, азербайджанцы, осетины и татары - народы, покинувшие страну не поголовно, а на 50-75%; народы Дагестана (аварцы, даргинцы, кумыки, лакцы, ногайцы); прочие , к которым отнесены турки, арабы, башкиры, курды, народы Поволжья (кроме татар) и другие малочисленные национальные группы.
При расчете численности эмигрантов в этих трех группах мы предполагаем, что около 15% от их численности 1989 года составила естественная и повышенная смертность, а численность в 2002 году уменьшаем на ошибку переписи (32%). Поскольку мы оцениваем эмиграцию лиц, учтенных переписью 1989 года, из численности этих народов в 2002 году вычитаем число детей до 14 лет (28%).
Результат оценок приведен в табл. 7.
Таблица 7. Миграция населения Чечни и Ингушетии, тысяч человек
| Национальные группы | Численность населения по переписи | Баланс миграций | ||
| 1989 | 2002 | Население старше 14 лет | Все население | |
| 1. Чеченцы и ингуши | 898,3 | 1491 (950*) | 45 | 65 |
| 2. Русскоговорящее население | 326,5 | 48,0 | 280 | 325 |
| 3. Жители Кавказа и татары | 9,1 | 3,5 | 6 | 8 |
| 4. Народы Дагестана | 25,9 | 17,9 | 13 | 18 |
| 5. Другие народы | 10,3 | 10,6 | 3 | 4 |
| Всего | 1270,1 | 1571 (1030*) | 347 | 420 |
На сколько ошиблась перепись?
Приведенные выше расчеты и соображения позволяют выполнить оценку погрешности переписи населения Чечни и Ингушетии в двух вариантах.
Первый вариант позволяет сравнить результаты переписи с расчетом, выполненным методом передвижки возрастов, с использованием таблиц смертности Чечено-Ингушетии 1988-1989 годов. В расчете учтена также эмиграция, размеры которой оценены в табл. 7. Эмиграция приурочена к трем датам: 1993 год - 55 тысяч мужчин и 66 тысяч женщин (русскоговорящие), 1998 - 52 тысячи мужчин и 62 тысячи женщин (преимущественно русскоговорящие), 2002 - 47 тысяч мужчин и 65 тысяч женщин (русские, чеченцы и другие национальные группы). По данным Госкомстата, сальдо миграции составляло в 1989-1991 годах 40 тысяч, в 1992-1994 - 147 тысяч человек. В том числе старше 14 лет было, по-видимому, 130-140 тысяч. Среди зарегистрированных беженцев и переселенцев русские составляли 82%, а русскоговорящие - 90%) .
Возрастная структура эмигрантов берется в соответствии с половозрастной структурой русских и чеченцев в 1989 году, известной по 5% выборке.
Второй вариант учитывает сделанные выше оценки потерь от повышенной смертности.
Результаты расчетов по обоим вариантам представлены в табл. 8 и 9.
Таблица 8. Оценка погрешности переписи 2002 года по возрастным группам мужчин Чечни и Ингушетии
| Годы рождения | Возраст | Численность, тыс. человек | Погрешность, % | |||||
| 1989 | 2002 | 1989 | 2002 | |||||
| Пере- пись |
Пере- пись |
Расчет | ||||||
| Вар. 1 | Вар. 2 | Вар. 1 | Вар. 2 | |||||
| 1984-1988 | 0-4 | 14-18 | 75265 | 92661 | 56459 | 53743 | 39 | 42 |
| 1979-1983 | 5-9 | 19-23 | 68087 | 81861 | 50757 | 46661 | 38 | 43 |
| 1974-1978 | 10-14 | 24-28 | 63353 | 60912 | 46003 | 40811 | 24 | 33 |
| 1969-1973 | 15-19 | 29-33 | 54416 | 42755 | 38635 | 21 | 29 | |
| 1964-1968 | 20-24 | 34-38 | 50743 | 50091 | 35042 | 31557 | 30 | 37 |
| 1959-1963 | 25-29 | 39-43 | 52504 | 51272 | 37558 | 34352 | 27 | 33 |
| 1954-1958 | 30-34 | 44-48 | 48029 | 39073 | 33494 | 30868 | 14 | 21 |
| 1949-1953 | 35-39 | 49-53 | 38952 | 25775 | 26243 | 27322 | -6 | -6 |
| 1944-1948 | 40-44 | 54-58 | 21256 | 10070 | 8462 | 6948 | 16 | 31 |
| 1939-1943 | 45-49 | 59-63 | 20507 | 13904 | 6442 | 5005 | 54 | 64 |
| 1934-1938 | 50-54 | 64-68 | 28865 | 13629 | 12778 | 12811 | 6 | 6 |
| 1929-1933 | 55-59 | 69-73 | 24074 | 10913 | 8079 | 8076 | 26 | 26 |
| 1924-1928 | 60-64 | 74-78 | 20315 | 3997 | 7628 | 3997 | - | - |
| 1919-1923 | 65-69 | 79-83 | 9602 | 1965 | 1483 | 1631 | 17 | 17 |
| 1914-1918 | 70-74 | 84+ | 6882 | 2033 | 1205 | 1220 | 40 | 40 |
| 1909-1913 | 75-79 | 6578 | ||||||
| 1904-1908 | 80-84 | 3487 | ||||||
| 1903 и ранее | 85+ | 3206 | ||||||
| 1984-1943 | 0-49 | 14-63 | 497186 | 480 035 | 343214 | 312023 | 29 | 35 |
| Всего | 600195 | 512572 | 374387 | 338298 | 27 | 34 | ||
Как видно из табл. 8 и 9, оценка погрешности переписи особенно велика у подростков, достигших в 2002 году возраста 14-18 лет (0-4 года в 1989). Более высокие значения погрешности переписи объясняются, видимо, тем, что дети, не участвуя активно в социальной жизни, могли быть легко вписаны в листы переписи несколько раз (вместе с каждым из родителей в случае их отдельного проживания или местонахождения, вместе с бабушками и дедушками и т.д.).
Отметим также значительное отклонение переписных данных от расчетных у мужчин в возрасте 19-23 года. Это вызвано, очевидно, включением в эту группу российских солдат.
У поколений 24-43 года это отклонение хотя и меньше, но также довольно велико (28-37%) и мало различается у мужчин и женщин. В старших когортах (44-53 года) погрешность заметно уменьшается, а затем у 54-63-летних возвращается к уровню молодых поколений и даже превосходит его. Трудно поверить, что люди среднего возраста не участвовали в искажении переписи в отличие от более молодых и более старых граждан. Напротив, можно определенно утверждать, что ошибка переписи для пожилых примерно такая же, как и для соседних поколений. Используемый метод не обнаружил погрешности переписи, скорее всего, из-за повышенной миграционной активности этих возрастных групп. Люди этого возраста еще достаточно энергичны и трудоспособны, обычно уже имеют семью с несколькими детьми, ответственность за будущее которых подталкивает их к отъезду. Не учитывая в расчете более высокий уровень эмиграции этих поколений, мы завышаем их расчетную численность и тем самым преуменьшаем ошибку переписи.
Высокое значение коэффициента в возрастной группе 59-63 года, особенно бросающееся в глаза у мужчин, скорее всего, связано с округлением возраста к 60 годам, которые у мужчин дают возможность получения пенсии. Возможно, некоторую роль играет дата высылки в Казахстан, может быть, от попадания в число депортированных зависят какие-либо ожидаемые льготы. В любом случае, преувеличение или округление своего возраста приводит к завышению ошибки переписи в одной когорте и к снижению численности и искусственному преуменьшению погрешности переписи в соседних когортах.
Небольшие значения погрешности в возрастах старше 64 лет также свидетельствуют не об ее отсутствии в результатах переписи, а о неучтенных факторах, не позволивших ее выявить. В данном случае, это повышенная смертность от болезней, которая тем выше, чем старше данная возрастная группа, что не было учтено в нашем расчете. Но поскольку численность пожилых людей невелика, они не оказывают слишком заметного влияния на искажение переписи в среднем.
Для мужчин, у которых повышенная смертность от ухудшения условий жизни была частично учтена, средняя погрешность для 14-63-летних составила 35%, а для всех возрастов - 34%. У женщин, медицинские потери которых практически не учитывались, соответствующие цифры равны 31% и 27%. Очевидно, что при более полном учете смертности от болезней средняя оценка погрешности поднимется до 32-35%. Из осторожности принимаем меньшую из этих цифр. В этом случае численность населения Чечни и Ингушетии в возрасте 14 лет и старше будет не 1085 тысяч, как зафиксировано переписью, а на 32% меньше - 738 тысяч.
Ошибка переписи в оценке численности детей до 14 лет, судя по возрастным группам 0-4 года (табл. 8 и 9), составляет 38-42%. Как уже отмечалось, у малышей вероятность двойного счета выше, так как именно их спасали в первую очередь от угрожающей опасности, отправляя в Ингушетию или другие районы страны. Это увеличивало вероятность того, что при переписи они будут учтены дважды. Поэтому примем для детей, родившихся между переписями, величину возможной ошибки 40%. Следует заметить, что сюда включена как погрешность, возникающая в результате двойного счета, так и повышенный вывоз детей за границы республик. Таким образом, число детей в Чечне и Ингушетии в возрасте 0-14 лет, учтенное переписью 2002 года в размере 486 тысяч человек, мы оцениваем в 292 тысячи. От общей численности населения (1030 тысяч) это составляет 28%, что несколько меньше, чем было в 1989 году (32%).
Национальный состав населения Чечни и Ингушетии по переписи 2002 года с учетом предлагаемых поправок ориентировочно можно представить следующим образом: 950 тысяч вайнахов (в том числе приблизительно 700 тысяч чеченцев и 250 тысяч ингушей), 23 тысячи русскоговорящих жителей (не считая 24,6 тысячи российских солдат) и 32 тысячи представителей других национальностей.
Численность населения Чечни и Ингушетии в 2002 году оказалась на 240 тысяч меньше, чем было на этой территории в 1989 году, но при этом численность чеченцев и ингушей увеличилась на 52 тысячи (около 6%). Крупные потери населения между переписями произошли лишь в одном месте - в городе Грозном. Число его жителей уменьшилось с 400 тысяч в 1989 году до 211 тысяч в 2002, а с учетом ошибки переписи - до 140-150 тысяч человек.
Принимая соотношение населения двух республик таким же, как в официальных результатах переписи 2002 года, получаем, что при общей численности их населения немногим более 1 миллиона, 330 тысяч человек живет в Ингушетии и 675 тысяч - в Чечне. Это меньше, чем оценка, используемая чеченской администрацией (815 тысяч), и подсчеты Датского совета по беженцам (700 тысяч человек).
Если верить последней переписи населения, период между 1989 и 2002 годами был для чеченцев и ингушей временем необыкновенного демографического процветания. На самом деле, это, конечно, не так.
В ХХ веке численность чеченцев и ингушей в Российской империи и в СССР быстро увеличивалась. По данным переписей, она составляла в тысячах человек: в 1897 - 272, в 1926 - 393, в 1939 - 500, в 1959 - 525, в 1970 - 770, в 1979 - 942, в 1989 - 1114. Несмотря на высокую детскую смертность, Мировую войну, депортацию в Казахстан и связанное с этим временное сокращение населения, численность чеченцев и ингушей за 1926-1959 годы выросла на 33,6%, намного сильнее, чем у многих народов СССР (например, у казахов за тот же период она упала на 9%, у калмыков - на 20%, у абхазов хотя и выросла, но всего на 15%). Этот рост имеет вполне рациональное объяснение, он свидетельствует о том, что чеченцы и ингуши в двадцатом веке были захвачены демографической революцией. Но чудес не бывает, пик ускоренного роста численности обоих народов, скорее всего, уже пройден. Для того же, чтобы достичь той численности населения, на которую указывает перепись 2002 года (во всей России, по данным переписи, она составляла 1773 тыс. человек), рост численности чеченцев и ингушей должен был бы резко ускориться. Это мало вероятно. По нашей оценке, численность чеченцев и ингушей в России в 2002 году составила 1232 тысячи человек (в границах бывшего СССР около 1300 тысяч). Такая динамика более правдоподобна, она вписывается в долговременные тенденции, существовавшие на протяжении всего ХХ века (рис. 2).
Анатолий Куликов, Сергей Лембик. Чеченский узел. Хроника вооруженного конфликта. 1994-1996 гг. М. 2000, с. 113; Н.Н. Новичков, В.Я. Снеговский, А.Г. Соколов, В.Ю. Шварев. Российские вооруженные силы в Чеченском конфликте: анализ, итоги, выводы. Париж-Москва 1995, сс. 125-126.
Предварительные результаты оценки потерь были помещены на сайте «Мемориал-Кавказ» в декабре 2004 года.
Чечня в пламени сепаратизма. Саратов, 1998: 176-177.