Управляющий партнер аудиторской компании Firestone Duncan, налоговый и юридический консультант инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Сергей Магнитский был оперативниками управления по налоговым преступлениям ГУВД Москвы 24 ноября 2008 года. Вскоре следственный комитет (СК) при МВД РФ (ныне – следственный департамент МВД РФ) Магнитскому обвинение в соучастии в уклонении от уплаты налогов с Hermitage Capital в рамках уголовного дела против этой компании, являвшейся одним из крупнейших зарубежных инвестфондов на российском рынке.
26 ноября решением Тверского суда Москвы Сергей Магнитский был . Он обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных частями 3 и 5 статьи 33, частью 2 статьи 199 УК РФ (организация и пособничество в уклонении от уплаты налогов с организации группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере).
По СК, в ходе расследования было установлено, что Магнитский создал незаконную схему уклонения от уплаты налогов, используя ООО "Дальняя степь" и "Сатурн инвестментс", зарегистрированные в Республике Калмыкия и находившиеся под управлением фонда Hermitage Capital. В этих компаниях якобы работали инвалиды, что позволяло получить 50-процентную льготу по уплате налогов. В результате таких действий в бюджет Российской Федерации не поступило более 500 миллионов рублей. Исполнителю данной преступной схемы – главе фонда Hermitage Capital Уильяму Браудеру обвинение было предъявлено заочно – он не бывал в России с 2005 года.
Магнитский в течение 11 месяцев . 17 ноября 2009 года матери Сергея Магнитского сообщили, что ее сына днем ранее перевели в СИЗО "Матросская тишина". Позже в "Матросской тишине" ей сказали, что Сергей Магнитский скончался 16 ноября 2009 года. По утверждению адвокатов юриста, Магнитский умер из-за проблем с поджелудочной железой. Однако Генпрокуратура , что, по предварительным данным, его смерть наступила от сердечно-сосудистой недостаточности.
Адвокат Магнитского заявлял, что его подзащитному при жизни был поставлен предварительный диагноз "токсикологический шок и панкреонекроз", а неоднократные просьбы провести медицинское обследование, чтобы установить, может ли юрист находиться в условиях следственного изолятора по состоянию здоровья, оставались без ответа. В Следственном комитете утверждали, что Магнитский никогда не жаловался на здоровье.
В пресс-релизе фонда Hermitage Capital Management, распространенном после смерти юриста, что с 2007 года Сергей Магнитский защищал интересы фонда Hermitage и банка HSBC в связи с совершением против них мошеннических действий, в которые был вовлечен ряд коррумпированных чиновников. В сообщении также отмечалось, что "в ходе расследования мошенничества Сергей Магнитский дал обличающие показания о вовлечении ряда сотрудников правоохранительных органов в осуществление мошенничества, связанного с хищением компаний фонда, приведшего в последующем к хищению бюджетных средств в размере 5,4 миллиарда рублей" и что вскоре после этого он "был арестован группой тех же сотрудников МВД".
В августе 2011 года Генеральная прокуратура РФ о прекращении уголовного дела против Магнитского в связи с решением Конституционного суда от 14 июля 2011 года, в соответствии с которым, следствие и суды больше не могут прекращать уголовные дела из-за смерти подозреваемых и обвиняемых без согласия их родственников. Родственники Магнитского стали возражать против возобновления расследования, но при этом не давали согласия на его прекращение.
В начале ноября 2012 года стало известно, что расследование уголовного дела Сергея Магнитского , и оно направлено в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения.
11 июля 2013 года Тверской суд Москвы аудитора британского фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского виновным в уклонении от уплаты налогов и прекратил дело в связи с его смертью. Cуд также заочно приговорил по тому же делу к девяти годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима главу британского фонда Hermitage Capital Уильяма Браудера. Судья отметил, что Магнитский действовал в интересах Браудера.
Родственники Сергея Магнитского , что возобновление уголовного дела против него после смерти нарушает презумпцию невиновности и конституционное право на защиту, поэтому подали кассационную жалобу на рассмотрение сначала в Тверской суд столицы, а затем в Мосгорсуд. Обе инстанции признали действия следователя законными. После этого адвокат в интересах матери Магнитского подал жалобу на посмертное уголовное преследование сына в Верховный суд РФ, который ее отклонил, признав законным посмертное уголовное преследование Сергея Магнитского.
Смерть в СИЗО Магнитского . Президент России Дмитрий Медведев дал поручение генпрокурору РФ и министру юстиции провести расследование обстоятельств его смерти, а также поручил провести проверку качества медицинской помощи, оказываемой в учреждениях Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН).
24 ноября 2009 года Следственный комитет при прокуратуре (ныне – Следственный комитет РФ) , что следственные органы СКП по Москве возбудили уголовное дело по факту смерти в СИЗО Сергея Магнитского по признакам преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 124 УК РФ (неоказание помощи больному) и статьи 293 УК РФ (халатность).
В связи с общественным резонансом по поручению президента России в генеральной прокуратуре была для надзора за расследованием уголовных дел, находящихся в производстве Следственного комитета России и Следственного комитета при МВД России. В частности, она стала обеспечивать надзор за расследованием дела о смерти Магнитского.
В начале июля 2011 года представитель СК , что по результатам судебно-медицинского исследования, проведенного комиссией экспертов, сформированной Российским федеральным центром судебно-медицинской экспертизы Минздравсоцразвития России (ныне Федеральное государственное бюджетное учреждение "Российский центр судебно-медицинской экспертизы" Минздрава России), смерть Магнитского связана с неоказанием ему своевременной медпомощи. Эксперты , что юрист умер от острой сердечной недостаточности, отека мозга и легких, возникших из-за осложнения двух его хронических заболеваний: кардиомиопатии (изменение мышцы сердца) на фоне сахарного диабета и гепатита.
В промежуточном докладе президентского Совета по правам человека, проводившего собственное расследование этого дела по поручению президента РФ Дмитрия Медведева, что Сергею Магнитскому в следственном изоляторе не оказывалась медицинская помощь, а его смерть, возможно, наступила в результате избиения. При этом, по версии правозащитников, дело юриста незаконным составом следственной группы – в расследовании участвовали люди, которых Магнитский обвинял в причастности к преступлению. Кроме того, президентский Совет усмотрел процессуальные нарушения при заключении Магнитского под стражу.
19 марта 2013 года стало известно, что СК РФ уголовное дело по факту смерти Сергея Магнитского, так как в ходе его расследования объективных данных о совершении в отношении юриста преступлений не было установлено. Следователи после проверки пришли к выводу, что гибели Магнитского не предшествовали пытки в СИЗО.
Адвокат матери Магнитского, несогласной с решением суда, несколько раз от ее имени, в которой настаивал на возобновлении следствия, чтобы "допросить важных свидетелей, приобщить скрываемые до сих пор улики, а также разрешить семье Магнитского провести независимое медицинское исследование архива органов и тканей". Следственный комитет РФ каждый раз ее отклонял, не найдя оснований для отмены решения о прекращении уголовного дела.
Супруга и мать Магнитского в Европейский суд по правам человека в Страсбурге (Франция), в которой просили суд указать властям конкретные меры по исполнению постановления параграф 291 (речь шла о создании независимой комиссии по расследованию обстоятельств смерти Магнитского; публичном извинении за отказ в правосудии; внесения изменения в российский Уголовно-процессуальный кодекс для обеспечения эффективного доступа к независимым медицинским осмотрам и сохранение доказательств; и проведении законодательной реформы, предотвращающей посмертное разбирательство против воли родственников обвиняемого). 27 августа 2019 года Страсбургский суд постановление по поданной родственниками (супругой и матерью) 10 и семь лет назад жалобе "Магнитский и другие против России", в котором выплатить родственникам аудитора 34 тысячи евро в качестве моральной компенсации. Судьи пришли к выводу, что условия содержания Магнитского под стражей подпадают под статью конвенции, запрещающую пытки. В то же время судебное постановление не требует от российских властей пересмотра решения по делу Магнитского.
После смерти Магнитского последовали отставки многих высокопоставленных сотрудников тюремного ведомства. В частности, в декабре 2009 года от должностей были освобождены начальники управления ФСИН по Москве Владимир Давыдов, управления службы по Московской области Петр Посмаков, управления оперативно-технических и поисковых мероприятий ФСИН генерал-майор Игорь Бачурин. Кроме того, освобождены от должности еще 15 высших руководителей ФСИН.
К дисциплинарной ответственности также были заместители начальника управления ФСИН по Москве, а начальник второго следственного изолятора ("Бутырская тюрьма") освобожден от занимаемой должности.
В рамках расследования уголовного дела о смерти Сергея Магнитского главным следственным управлением СК России было возбуждено уголовное дело в отношении бывших сотрудников СИЗО №2 ("Бутырка") Ларисы Литвиновой и Дмитрия Кратова. В действиях Литвиновой, которая была лечащим врачом Магнитского, усматривались признаки преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Бывший заместитель начальника СИЗО и непосредственный начальник Литвиновой Дмитрий Кратов
Следственный комитет России заявил, что рассмотрит заявление бывшего следователя МВД Павла Карпова, который после демонстрации по ТВ шпионского эпик-фейка про агентов «Соломона» и Freedom - Билла Браудера и Алексея Навального, соответственно, - подал заявление о преступлении. Суть - своего юриста Сергея Магнитского глава фонда Hermitage Браудер заказал сам. И Следственный комитет, который уже расследовал обстоятельства мучительной смерти Сергея Магнитского в СИЗО и делал это столь успешно, что, по сути, виновных не установил, взялся за проведение проверки повторно. И мало сомнений в том, что уголовное дело возбуждено будет. Ведь даже Магнитского уже судили - посмертно, на инфернальном процессе с пустой скамьей подсудимых.
Можно долго спорить, был Сергей Магнитский юристом или аудитором, является Браудер акулой капитализма или борцом за справедливость, кто украл деньги из бюджета и был ли в действиях фонда Hermitage состав налогового преступления.
Но бесспорны обстоятельства, приведшие к смерти Магнитского. Он их фиксировал сам, аккуратным почерком отличника.
Мы уже печатали отрывки из его тюремного дневника и поданных им жалоб.
Сегодня — напомним.
Документ этот неопровержим.
Справка
37‑летнего юриста Сергея Магнитского арестовали в ноябре 2008 года. Перед арестом он был абсолютно здоров, 16 ноября 2009‑го он умер. Диагноз тюремных медиков: «сердечная недостаточность».
В письмах адвокатам и многочисленных ходатайствах он подробно описывал происходящее с ним. В середине лета 2009 года Магнитский был переведен в Бутырку. Месяцем ранее врачи «Матросской Тишины» обнаружили у него камни в почках. Был поставлен диагноз — «калькулезный холецистит», хотя изначально говорили о панкреонекрозе. Врачи советовали «оперативное вмешательство» и непрерывное лечение. При отсутствии необходимых условий лечения подобный диагноз может характеризоваться «тяжкими режущими болями, переходящими в непереносимые» и привести к некрозу поджелудочной железы (именно этот диагноз и сообщили адвокатам Магнитского в СИЗО).
По прибытии в Бутырку в медицинском обследовании Магнитскому было отказано. На неоднократные письменные и устные обращения к начальнику медчасти Бутырки и администрации об ухудшении состояния здоровья ему отвечали: «Выйдете на волю, там и полечитесь, тут вам никто не обязан ничего предоставлять».
В августе состояние здоровья ухудшилось настолько, что он «не мог даже лежать». Тем не менее в проведении планового медицинского обследования ему по-прежнему отказывали, ссылаясь на «проблемы с транспортом и конвоем». А следователь майор юстиции Сильченко уведомил об отказе в проведении УЗИ, сославшись на то, что «действующее законодательство не возлагает на следователя обязанность контролировать состояние здоровья содержащихся под следствием подозреваемых».
Во всех свиданиях ему было отказано. Он не мог видеться с родственниками и практически оставался с ними без связи: «письма часто терялись», встречи с адвокатами были затруднены. «Из-за огромных очередей адвокатам ни разу не удалось попасть со мной на свидание раньше 15.00, а обычно с ними удается встретиться в 16.00 или 16.30. При этом в 17.30 сотрудники СИЗО начинают требовать прекратить свидания».
Сергей Магнитский неоднократно писал жалобы и ходатайства к администрации Бутырки. Только с июля по сентябрь, согласно отчету, их было пятьдесят три. Большинство жалоб «были проигнорированы». Более того, чем больше было ходатайств, тем более невыносимыми становились условия содержания.
«1 сентября я подал жалобу на отсутствие горячей воды, — пишет Магнитский, — в тот же день меня перевели в камеру № 59, где условия содержания оказались намного хуже».
За пять месяцев, по свидетельству его друзей, Магнитскому не давали покоя ни в одной из камер. «Он даже не успевал распаковать вещи, его тут же перебрасывали в другую камеру к новым уголовникам», — говорит один из его знакомых.
16 ноября в крайне тяжелом состоянии Магнитский был доставлен из Бутырки в тюремную больницу СИЗО «Матросская Тишина», где и скончался при до сих пор окончательно невыясненных обстоятельствах. Известно лишь, что адекватной медицинской помощи ему оказано не было, зато к загибающемуся от боли человеку вызвали усиленный конвой из 8 человек, который и находился с Магнитским до самой его смерти, врачи отсутствовали, а бригаду «скорой помощи» так долго не пускали в СИЗО, что в итоге прибывшим врачам осталось лишь констатировать смерть.
В акте о смерти было записано, что Магнитский умер от токсического шока и острой сердечной недостаточности. В графе «диагноз» указан острый панкреатит и закрытая черепно-мозговая травма. Однако потом, когда дело рассматривалось в Тверском суде, представитель «Матросской Тишины» представил акт, в котором информации о травме уже не было.
По утверждению адвокатов, основная причина гибели Сергея Магнитского — непредоставление необходимой медицинской помощи и чудовищные условия содержания.
Дневник Магнитского
«Во время моего пребывания в «Матросской Тишине», примерно в июне 2009 года, у меня ухудшилось состояние здоровья. Проведенным в конце июня — начале июля 2009 года медицинским исследованием у меня были выявлены камни в желчном пузыре и воспаление поджелудочной железы, поставлен диагноз о наличии у меня заболевания калькулезный холецестит, назначено повторное медицинское обследование на первые числа августа 2009 года и плановое оперативное лечение. До заключения меня под стражу у меня не было этих заболеваний или их симптомов. Врачами МТ мне оказывалась медицинская помощь, ежедневно выдавались необходимые лекарства и давались консультации по поводу получения других лекарств, которых в медицинской части МТ не было и которые я мог получать от родственников.
По прибытии в БТ (Бутырская тюрьма. — Ред. ) я сразу же, 26 июля 2009 года, обратился к администрации с письменным заявлением о приеме меня врачом, так как в день поступления в БТ врач меня не осматривал, хотя это является обязательным в соответствии с правилами внутреннего распорядка (в дальнейшем: ПВР), которыми регулируется деятельность следственных изоляторов.
Ни в тот день, ни в последующие врач меня не принял. 09/08/09 я обратился с заявлением о приеме меня начальником тюрьмы, указывая, что моему здоровью угрожает опасность. На это заявление я не получил никакого ответа.
11/08/09 я вновь обратился с заявлением о приеме меня врачом, указывая, что срок проведения назначенного мне медицинского обследования давно прошел, но к врачу меня так и не отвели и ответа на мое заявление не дали.
Кроме указанных выше письменных заявлений я неоднократно устно обращался на утренних проверках к фельдшерам, которые на этих проверках бывают один или два раза в неделю, с вопросами о том, когда же меня выведут на прием к врачу. Фельдшеры отвечали: «Пишите заявление. Уже написали? Тогда ждите».
14/08/09 я обращался с письменным заявлением с просьбой передать мне от родственников лекарства, назначенные мне врачами МТ. Ответа на это заявление я не получил, поэтому долго не знал, дано ли разрешение на передачу лекарств и как родственники мне смогут их передать. Я дважды спрашивал фельдшеров о том, рассмотрено ли мое заявление. В первый раз фельдшер сказал, что не знает. Во второй раз сказал, что начальник медицинской части рассмотрел заявление, но не помнит, разрешил он передачу лекарств или нет. В результате лекарства мне удалось получить только 04/09/09.
24/08/09 боли у меня обострились настолько, что я не мог даже лежать. Тогда мой сокамерник начал стучать в дверь, требуя, чтобы меня вывели к врачу. Это было примерно в 16.00. Надзиратель обещал пригласить врача, но его все не было, несмотря на неоднократные повторные требования моего сокамерника. К врачу меня отвели только через 5 часов.
Я сообщил врачу об имеющемся у меня заболевании, пожаловался на то, что за целый месяц пребывания в БТ меня ни разу не осмотрел врач. Врач была очень недовольна, она листала мою медицинскую карту и говорила: «Какое вам нужно обследование? Какое лечение? Вот смотрите, тут написано, что вас уже лечили. Что же вас каждый месяц лечить?» Я спросил, нужно ли мне диетическое питание и что нужно сделать, чтобы его мне назначили. Врач сказала, что не знает, что я должен записаться на прием к хирургу и он решит этот вопрос.
25/08/09 я написал заявление о приеме меня врачом-хирургом для решения вопроса о моем лечении и назначении мне при необходимости диетического питания. Как и все предыдущие, это заявление осталось без какого-либо ответа.
26/08/09 заместитель начальника БТ, в том числе, как я понимаю, начальник медицинской части, проводили обход камер. Я пожаловался на то, что мне не оказывается медицинская помощь, не проводится назначенное медицинское обследование. Мне сказали, что в БТ медицинское обследование не проводится, что нет оборудования. Я пытался показать имевшуюся у меня копию письма МТ, в котором было указано выявленное у меня заболевание и назначено обследование, но это письмо мне даже не дали достать, сказав: «Вы нас задерживаете».
31/08/09 во время аналогичного обхода мне удалось вручить указанное письмо, поскольку какой-то другой начальник, которого не было в предыдущий раз, согласился меня выслушать по этому вопросу. Присутствовавший начальник медицинской части возмущался: «Почему эта бумага у вас на руках? Эти сведения должны быть не у вас, а в медицинской карте, а там их нет, как же мы узнаем, что вам назначено медицинское обследование?»
Я возразил, что, во‑первых, в медицинской карте эти сведения есть, мне их из самой медицинской карты читал врач, к которому я попал на прием 24/08/09, и что, очевидно, мою медицинскую карту никто не читал до того, как я об этом сам попросил, а прочитав, никаких мер не принял, и, во‑вторых, я сам неоднократно в течение месяца обращался с письменными заявлениями о приеме меня врачом, указывая на назначенное медицинское обследование, которое до сих пор не проведено, но, несмотря на все мои обращения, никаких мер со стороны администрации принято не было. Начальник медицинской части обещал разобраться, забрал упоминавшуюся выше копию письма, сказал, что плановое оперативное лечение, о котором в нем говорится, «это когда вы выйдете на волю, тут вам никто не обязан предоставлять», и ушел.
В следующий раз я увидел его 04/09/09, когда он принес мне лекарства, переданные моими родственниками. Он сказал, что написал рапорт о переводе меня в МТ для проведения медицинского обследования, которое мне было назначено, и если вопрос решится положительно, меня туда перевезут, но не раньше, чем через 3 недели. Я спросил, нельзя ли меня вывезти туда на 1 день, ведь обследование занимает всего несколько минут (УЗИ). Он ответил, что это невозможно из-за проблем с транспортом и конвоем. Впрочем, когда возникает необходимость доставить меня в суд для продления срока содержания под стражей, такая проблема обычно не возникает.
До настоящего времени никакая медицинская помощь (кроме разрешения на передачу мне купленных моими родственниками лекарств) в связи с выявленными у меня заболеваниями в БТ мне не оказывалась, несмотря на то, что я провел здесь уже 8 недель и буквально на следующий день после прибытия сюда обратился за медицинской помощью.
«Вчера, ровно через месяц после моего доставления в Бутырскую тюрьму, я наконец-то попал к врачу. Произошло это при следующих обстоятельствах.
В воскресенье, 23 августа 2009 года, во время прогулки примерно в 16.30 я почувствовал боль в области солнечного сплетения, которой обычно сопровождаются у меня приступы межреберной невралгии. Прогулка в этот день затянулась до полутора часов вместо обычного часа, но в прогулочном дворике была скамейка, так что я мог прилечь на нее и стерпеть боль. После возвращения в камеру я сразу же принял лекарства и лег в кровать. Несмотря на это, приступ усилился, начались сильные боли в области ребер на спине, так что переносить их временами можно было только сидя на корточках, согнувшись. Приступ сопровождался болью в сердце и невозможностью вдохнуть воздух полной грудью, так как это усилило и без того резкую боль в области солнечного сплетения. Примерно через час я снова принял лекарства, но никакого облегчения от них, кажется, не почувствовал. К 20.00 боли у меня прошли, я стал чувствовать себя лучше, и мы даже с моим сокамерником Эриком провели генеральную уборку в камере. Ночью и в течение большей части следующего дня я чувствовал себя хорошо.
В понедельник, 24 августа 2009‑го, примерно в 16.00 Эрика вывели к следователю. Оставшись в камере один, я прилег и попытался заснуть, но тут начался новый приступ с теми же симптомами, так что я не мог даже лежать, а ходил по камере или сидел на корточках, согнувшись. Я снова пил лекарства, но облегчения не чувствовал.
В 17 или 17.30 вернулся Эрик и, увидев меня в таком состоянии, позвал надзирателя и попросил вызвать врача. Надзиратель сообщила, что позвонила врачу и он скоро придет.
Через полчаса Эрик снова стал стучать в дверь камеры, но никто не подошел. Эту попытку он повторил еще через полчаса, за дверью послышались чьи-то голоса; мужской голос спросил: «Какая камера?» «267», — ответил Эрик. «Сейчас подойду», — услышали мы, но через некоторое время голоса стихли, и к нам никто не подошел.
Состояние мое не улучшилось, и примерно в 9.00 вечера Эрик снова стал стучать в дверь камеры… Еще через полчаса меня повели в сборное отделение, где, как оказалось, есть врачебный кабинет. Только через пять часов.
Когда я туда зашел, там за решеткой сидела врач и стоял милиционер… Мне сказали, чтобы я постоял в сторонке. Мне было тяжело стоять, и я присел на корточки… Это продолжалось около четверти часа. Наконец, врач спросила, что со мной случилось. Я описал свои боли, она сказала, что это я, наверное, застудил спину, но я пояснил, что эти боли у меня спазматического характера, что бывали и раньше такие же приступы раз в три-четыре месяца, как я их лечил и что теперь уже четыре дня подряд они повторяются, а лекарства не помогают. Врач сказала, что даст мне более сильное лекарство, и выдала три таблетки мелокана.
Я также пожаловался на то, что меня не осматривал врач при заезде в СИЗО, что я неоднократно подавал заявления о приеме врачом, но меня никто не принимал. Сказал, что мне было назначено медобследование, но его не проводят. Врач начала возмущаться, взяла медкарточку и сказала:
— Как это не осматривали?! Вас осматривали там, откуда вас привезли.
Я сказал, что в «Матросской Тишине» меня осматривали, выявили заболевание, назначили обследование, а тут я уже целый месяц, и никто это обследование не проводит и лечение не назначает. Врач листала мою карточку и возмущалась:
— Вас когда привезли? Всего месяц назад? Вы что — хотите, чтобы вас каждый месяц лечили? Вот я смотрю, вас уже лечили, вот написано, что вас принимал хирург, что вам давали баралгин и мезим. А у нас возможностей нет, оборудования нет, врачей нет, надо было вам на воле лечиться.
— На воле у меня не болело, воспаление поджелудочной железы и камни в желчном пузыре у меня выявили в «Матросской Тишине», я эти заболевания получил, уже находясь в заключении.
— Не рассказывайте сказки. Вот тут написано: «в анамнезе» хирург пишет, значит, и раньше было.
— Я не знаю, что такое «в анамнезе», врач, осматривавший меня в «Матросской Тишине», действительно спрашивал меня о том, были ли у меня раньше эти болезни, проходил ли я обследование по их поводу, получал ли лечение. Я ему тогда на эти вопросы ответил отрицательно. Хорошо, какое мне сейчас при этих болезнях необходимо лечение и что нужно сделать, чтобы его получить?
— Я не знаю, пишите заявление, чтобы вас принял хирург. В корпусе врачей нет, а хирург пока еще остался…
— Хорошо, я напишу. Дайте мне снотворное, димедрол или сделайте укол, а то я боюсь, что от этой боли не смогу заснуть.
— У нас таких лекарств нет, это только в психиатрии.
После этого меня вернули в камеру. Я принял таблетку, которую дала мне врач. Боль не только не утихла, но даже усилилась, возможно, из-за того, что мне пришлось туда-сюда ходить и даже стоять там перед этим врачом. Через полчаса у меня была рвота, сопровождавшаяся сильными болями в груди и спине, но сразу после этого мне будто бы стало легче. Я лег на кровать, боль еще оставалась, но уже не такая острая.
Я разговорился с Эриком, это меня отвлекло, и через час-полтора мне удалось заснуть.
Проснувшись утром, я чувствовал себя нормально. Написал заявление хирургу и вот пишу это письмо, надеясь, что сегодня вечером и ночью нового приступа у меня не будет».
Как и все предыдущие, это заявление осталось без какого-либо ответа.
Из жалобы, подготовленной в Генпрокуратуру и Следственный комитет, от 20 сентября 2009 года:
До настоящего времени никакая медицинская помощь (кроме разрешения на передачу мне купленных моими родственниками лекарств) в связи с выявленными у меня заболеваниями в БТ мне не оказывалась, несмотря на то, что я здесь уже провел 8 недель и буквально на следующий день после прибытия сюда обратился за медицинской помощью.
Мне не проведено назначенное медицинское обследование, я не получил никаких консультаций по поводу моего заболевания, не был принят врачом-хирургом, мне не только не было назначено диетическое питание, но даже не рассматривался вопрос о том, необходимо оно мне или нет.
Об условиях содержания
25 июля 2009 года я был переведен из ФБУ СИЗО‑1 ФСИН России (далее: «Матросская Тишина» или МТ) в ФБУ ИЗ‑77/2 УФСИН России по г. Москве (далее: «Бутырская тюрьма» или БТ).
№ 267 — с 25/07/09 по 01/09/09 — камера площадью около 10,8 м 2 , одновременно со мной содержались в течение 1 дня еще 2 человека, потом один день я провел в одиночестве, после чего все остальное время вместе со мной содержался еще один человек, в камере 4 кровати.
№ 59 — с 01/09/09 по 08/09/09, камера площадью около 8,2 м 2 , одновременно со мной содержались еще 3 человека, в камере 4 кровати.
№ 35 — с 08/09/09 по 10/09/09, камера площадью около 10,1 мІ, одновременно со мной содержались еще 2 человека, в камере 6 кроватей.
№ 61 — с 10/09/09 по настоящее время, камера площадью около 8,2 мІ, одновременно со мной содержатся еще два человека (одни сутки было еще 3 человека), в камере 4 кровати.
Туалет во всех камерах БТ, где я содержался, представляет собой просто дырку в полу в углу камеры, над которой устроено кирпичное возвышение с вмонтированной в него т. н. напольной чашей. Эти напольные чаши настолько грязные, что на них жутко смотреть (ершик для их чистки не выдается, в магазине БТ не продается, получить его в передаче от родственников можно только по специальному разрешению начальника БТ или его заместителя). И если в камере № 267 очистить эту напольную чашу нам удалось, то во всех остальных камерах это не получилось.
В камере № 267 из напольной чаши так сильно хлестала вода, что после пользования туалетом приходилось мыть ноги, но, во всяком случае, туалет был отгорожен от остального помещения камеры кирпичной перегородкой высотой 1,5—1,7 м. В других камерах такой перегородки не было. Чтобы пользоваться туалетом не на виду у всех, приходится завешивать его выданными нам простынями, пользоваться которыми как постельным бельем после этого, конечно же, невозможно.
Для того чтобы из туалета не воняло, мы однажды сделали пробку из пластикового стаканчика с кашей и заткнули им дырку. Наутро оказалось, что в стакане прогрызена дырка величиной с яблоко средних размеров, а каша из стакана съедена крысами, которые, как видно, свободно бегают по канализации. Удивительно, что они не выползают из нее в камеру, но я видел этих крыс неоднократно бегающими по коридору и по ночам часто слышен их писк.
Расстояние между туалетом и всеми кроватями заключенных в камерах № 59 и 61 составляет не более 1 метра. В других камерах некоторые кровати стояли дальше.
В камерах № 59 и 61 единственные розетки находятся прямо над туалетом. Кипятить воду поэтому приходится, держа чайник в руках над напольной чашей, а чтобы нагреть воду для стирки в ведре, его приходится ставить прямо на возвышение, в котором находится напольная чаша, так как поставить ведро в другое место не позволяет недостаточно длинный шнур кипятильника.
В камере № 59 вечером 08/09/09 в напольной чаше стала подниматься канализационная вода. На пол она не лилась, но, как мне известно, соседнюю камеру № 60 затопило. В тот же вечер нас перевели в камеру № 35. В камере № 35 не было стекол в окнах, стены были сырые. Мы сначала не обратили на это внимания, но на следующий день причина сырости стала понятна. Примерно в полдень из канализационного стока под раковиной в камеру начала поступать канализационная вода, которая быстро залила половину пола камеры. Мы просили вызвать сантехника, но он пришел только в 22.00 и не смог устранить неисправность. Мы просили перевести нас в другую камеру, но нам сказали, чтобы мы оставались на месте до утра. На следующий день утром сантехник не пришел, так что к вечеру уже весь пол камеры был залит канализационной водой слоем в несколько сантиметров. По полу уже было невозможно ходить, так что мы передвигались по камере, лазая по кроватям, как обезьяны. Сантехник пришел только в 22.00, долго возился, но ничего не мог исправить. И сантехник, и надзиратель, который его привел, возмущались тем, в каких условиях нам приходилось находиться. Мы просили перевести нас в другую камеру, но надзиратель не мог этого сделать без разрешения какого-то начальника. Разрешение было получено только в 23.00, после чего нас перевели в камеру № 61, то есть спустя 35 часов после того, как камера № 35 была затоплена канализационной водой.
В камере № 35 в оконных рамах не было стекол. 09/09/09 мы подали жалобу об этом, но ответ не получили. В камере № 61 не было даже оконных рам. 11/09/09 я подал заявление, в котором просил установить рамы со стеклами. Из-за холода в камере спать приходилось в одежде, укрываясь одеялом и курткой, но рамы не вставляли. 18/09/09 мы подали жалобу на то, что из-за отсутствия оконных рам и вызванного этим холода мы все простудились, и только 19/09/09 оконные рамы были, наконец, вставлены. Но, как оказалось, в рамах установили не двойные, а одинарные стекла. Для сентябрьской погоды это приемлемо, но с наступлением холодов такие окна от мороза не спасут.
Участие в судебных заседаниях
За время пребывания в БТ меня четыре раза вывозили в суд для участия в судебных заседаниях, и каждый раз такой выезд сопровождался тем, что я подвергался жестокому обращению, граничащему с применением пытки.
О выезде в суд уведомляют поздно вечером или даже ночью в день, предшествующий дню заседания. О предмете заседания, о том, какой вопрос будет рассматриваться, какое дело решаться, вообще не уведомляют, так что об этом я обычно узнавал только после того, как меня доставили в суд. Эффективно подготовиться к судебному заседанию в таких условиях, конечно же, невозможно.
Из камер вывозят в 7.00—7.30, то есть до завтрака. Затем держат в камерах сборного отделения тюрьмы до 9.00—10.00, после чего отправляют в суд. Для перевозки заключенных используют машины с отделениями примерно 3,2 м длиной, 1,2 м шириной и около 1,5 м высотой. В такое отделение, которое, как говорят конвоиры, рассчитано для перевозки 15 человек, помещают до 17—18 человек, так что некоторым приходится ехать стоя, согнувшись в неудобной позе. Путь от тюрьмы до суда занимает обычно около часа, но в один из дней мне пришлось провести в такой машине 1 час утром и около 4,5 часа вечером, потому что машина из суда отправилась не прямо в тюрьму, а заезжала еще в другие суды, чтобы забрать оттуда заключенных.
В дни, когда заключенных вывозят в суд, им выдаются сухие пайки, однако пользоваться ими невозможно, так как в суде заключенным не выдают кипяток, необходимый для заваривания сухих супов или каш, включенных в паек. Конвоиры суда ссылаются на то, что у них нет чайника, однако я видел чайник в конвоирном помещении суда. 13/08/09 я направил жалобу председателю Тверского суда г. Москвы на то, что не выдают кипяток. Ответа на эту жалобу я не получил. 14/09/09 в суде кипяток мне снова не выдали.
В тюрьму машина с заключенными приезжает вечером обычно в 19.00—19.30, но обычно из машины до 20.00 не выпускают, говорят, что готовят документы.
Прибывших арестантов не разводят сразу по камерам, а держат в камерах сборного отделения по 3—3,5 часа, так что в камеру раньше 23.00 я не попал ни разу.
В камеру сборного отделения площадью 20—22 м 2 без окон и принудительной вентиляции могут поместить 70 человек, так что не только присесть, но и стоять бывает негде. Многие из заключенных в камере сборного отделения курят, так что без вентиляции дышать очень трудно. В камерах этих есть туалеты, но они в большинстве из них никак не отгорожены от основного помещения камеры, так что ими редко кто пользуется. В некоторых камерах имеются краны с водопроводной водой, но пить ее без кипячения невозможно.
Поскольку заключенные попадают в свои камеры после суда только ночью, они, конечно, не получают в этот день и горячий ужин. В результате получается, что время, которое проходит между приемами горячей пищи может составлять 38 часов (с 11.00 предыдущего суду дня, когда заключенный получает ужин, до 8.00 следующего дня, когда выдают завтрак). А если судебные заседания длятся несколько дней подряд, то этот интервал между приемами горячей пищи может увеличиться еще больше.
14 сентября 2009 года во время судебного заседания я указал на это судье Криворучко и просил предоставить мне возможность получить горячую пищу до начала судебного заседания, но судья мне в этом отказала, сославшись на то, что это не является обязанностью суда.
С учетом изложенных обстоятельств оказывается, что людей судят голодных, невыспавшихся, измученных содержанием в камерах сборного отделения тюрьмы и перевозками в машинах для заключенных, что особенно сказывается на тех, кому приходится участвовать в судебных заседаниях по несколько дней подряд. Эффективно защищать себя в суде при таких обстоятельствах конечно же невозможно. От многих заключенных я слышал, что они скорее бы согласились на суд без их участия, чем так мучиться в дни, когда их вывозят в суд.
Из письма от 10 августа: «Одного заключенного поместили в одиночное отделение (их в машине было два). Его спросили, почему его посадили отдельно, не из-за того ли, что он бывший сотрудник милиции. Он ответил, что нет, а посадили его отдельно из-за того, что у него туберкулез. Впрочем, потом привели еще одного человека, который, наверное, был бывшим сотрудником, тогда больного туберкулезом пересадили в общее отделение, а бывшего сотрудника на его место».
Из письма адвокату от 08.08.09: «Сообщаю Вам обстоятельства, связанные с доставлением меня в Тверской районный суд г. Москвы 06 августа 2009 года.
…06 августа я был доставлен в суд и сразу же попросил сотрудника конвойной службы суда передать судье заранее подготовленное мною письменное ходатайство об ознакомлении с материалами дела как минимум за полтора часа до начала судебного заседания. Сотрудник отказался передать ходатайство судье, сказал, что такое ходатайство я смогу сделать только непосредственно в судебном заседании и что в конвоирном помещении, где я содержался, нет возможности для ознакомления с материалами дела, предоставленными СК при МВД. Тем не менее через некоторое время мне принесли материалы дела. С ними я ознакомился, сидя на лавочке в коридоре конвоирного помещения. При этом мне не был предоставлен стол, что весьма затрудняло возможность делать необходимые мне выписки из материалов… Следует отметить, что в упоминаемом выше извещении судьи Подопригорова не указаны ни дата моей жалобы, ни то, какие действия я обжаловал. С учетом того в настоящее время имеются три поданные мною и до сих пор не рассмотренные судом жалобы на действия должностных лиц СК при МВД (от 18.06, от 04.07 и от 23.07.09), мне до сих пор точно неизвестно, рассмотрение какой из моих жалоб было назначено… Тем не менее материалы дела в полном объеме мне так и не были предоставлены. Целый день я провел в конвоирном помещении суда. За все это время мне и другим заключенным не была предоставлена возможность получить горячее питание. Примерно в 18.30 в камеру конвоирного помещения явился сотрудник конвойной службы и сказал, чтобы все собирались для доставки обратно в СИЗО. Он сказал, что заседания в этот день не будет, а слушание перенесено на 10.08.09. Никакого документа, подтверждающего, что я доставлялся в суд, и того, что слушание перенесено, мне выдано не было.
После этого нас доставили к зданию Пресненского суда, где предложили перейти в другую машину. В отделении второй машины уже было так много заключенных, что даже не было места стоять… Тогда меня поместили в другое отделение той же машины, где было посвободнее, однако все же очень тесно…
В СИЗО нас привезли примерно в восемь часов вечера. Я, как и многие бывшие со мной, надеялся, что нас скоро разведут по камерам, так что можно будет, наконец, получить горячее питание и чай, сходить в туалет, однако нас всех, около 20 человек, поместили в камеру сборного отделения, где мы находились сначала в течение часа. Эта камера площадью около 22 метров, без окон, без принудительной вентиляции… В камере имелась напольная ваза, однако она не отделена напольной перегородкой, так что никто не решался сходить там в туалет. Крана с водой в этой камере нет. Поскольку многие начали курить, от этого она скоро наполнилась клубами дыма, так что у меня начала болеть голова и слезиться глаза. Мы стучали в дверь камеры, но долго никто не приходил. Наконец, пришел какой-то сотрудник СИЗО и сказал, что нас скоро разведут по камерам. Еще через полчаса загремели замки, и я услышал, что дверь камеры открывается, но вместо того, чтобы вывести нас из камеры, в нее завели не менее 20 человек. Почти все они сразу же стали курить, так что дышать стало совсем нечем. Всего в камере находилось к тому времени не менее 40 человек, большинству приходилось стоять. Так мы провели еще около полутора часов, пока нас, наконец, не развели по камерам…
Вообще, бывает и хуже: 70 или 80 человек на 21 квадратном метре в течение около полутора часов. Тут, по-видимому, это считается нормой… Я попал в свою камеру только в половине двенадцатого.
Не представляю, как можно в таких условиях ежедневно ездить в суд, участвовать в заседаниях, защищать себя, не получая на протяжении многих дней, пока идет судебный процесс, ни полноценного питания, ни горячего питья, ни возможности спать достаточное для восстановления сил время.
Правосудие в таких условиях превращается в процесс перемалывания человеческого мяса в фарш для тюрем и лагерей. Процесс, в котором человек не может ни эффективно защищать себя, ни даже осознавать, что с ним происходит, думая лишь о том, когда же это все, наконец, закончится, когда он сможет избавиться от этой физической и эмоциональной пытки и попасть в лагерь (на оправдание судом никто и не надеется, говорят, что в наших судах бывает не более 2% оправдательных приговоров), где степень страданий, которым подвергается человек при отбывании наказания, как здесь многие говорят, оказывается меньшей, чем пока тебя, еще не признанного виновным человека, подвергают здесь, пока протягивают через эту мясорубку».
То, что большая политика есть лишь определенная, и возможно даже далеко не первая, производная глобальной экономики – факт, который сегодня со всей уверенностью можно принимать за основу действительности.
В существует достаточное количество примеров того, как с помощью инструментов управления денежной массой достигаются самые амбициозные задачи не только локальной, но и планетарной геополитики. В этом материале позволим себе представить отдельно взятую историю с отдельно взятым человеком, имя которого за последние несколько лет превратилось в нечто нарицательное: для одних в символ мошенничества впечатляющих масштабов, для других – в символ произвола власти. Имя это – Сергей Магнитский. И хотя говорят, что об усопших – либо хорошо, либо ничего, однако получение информации о личности этого человека и, особенно, о виде его деятельности на территории нашей страны явно не помешает. Тем более не помешает, если учесть, что абсолютное большинство людей, которые используют имя Сергея Магнитского как некую икону борьбы за демократию, и на сотую долю не осведомлены о том, чем же именно занимался сам Сергей и компания, интересы которой он представлял, в России.
Однако начать придется не с самого Сергея Леонидовича, а совсем с людей несколько иных сфер полета.
Сергей Магнитский
Год 1998. 17 августа. Российское Правительство вынуждено объявить технический дефолт по всем основных видам ценных бумаг и расширении так называемого валютного коридора. Верхняя планка коридора была обозначена как 9,5 рублей за один американский доллар. Однако рубль не захотел оставаться в своем коридоре и уже через 1,5 месяца оказался на уровне 16 единиц за доллар. Экономическую ситуацию 1998-го можно называть не менее тяжким потрясением для отечественной экономики, чем то, что происходило во время распада Советского Союза.
За несколько дней до объявления Москвой технического дефолта руководство Международного Валютного Фонда принимает решение в срочном порядке выдать Российской Федерации очередной «спасительный» кредит в размере 4,8 млрд. долларов. Деньги были списаны со счета Федерального резервного банка в Нью-Йорке, но по каким-то сверхзагадочным обстоятельствам пришли они вовсе не в российскую казну для выправления ситуации, а в Republic National Bank. Впоследствии ФБР, в котором заинтересовались тем, почему деньги не помогли России хотя бы какое-то время удержаться на плаву в 1998 году и избежать тяжелейшего кризиса, провело расследование и даже установило номер счета, на который миллиарды долларов поступили. Номер этот - 608555800, а сам банк RNB принадлежал одному из самых влиятельных финансовых магнатов девяностых – господину Эдмонду Сафре. При этом сам же миллиардер с бразильским паспортом решил пойти на сотрудничество с агентами Федерального бюро расследований США и представил всю преступную схему по отмыванию денег, которую через его банк реализовали представители российских экономических и политических элит. Сафра, который всеми силами пытался объявить о том, что его банк впервые столкнулся с такими махинациями (хочется в это верить, - прим. автора), стал давать весьма громкие показания, заставившие кое-кого в России серьезно мандражировать. В частности, миллиардер Сафра объявил, что после того, как деньги, предназначенные для спасения российской экономики, поступили на один из счетов в его банке, их разными долями стали уводить в другие банки (отнюдь не российские), где деньги и были обналичены.
Сам Сафра утверждал, что к отмыванию тех самых $4,8 млрд. были причастны сотрудники российского Центробанка и Министерства финансов РФ. Очевидно, что себя американский миллиардер даже и не собирался считать причастным к этой грандиозной финансовой карусели.
Эдмонд Сафра
Как бы там ни было, в ФБР посчитали, что заявления Сафры имеют веские основания для того, чтобы снять все подозрения с самого банкира и нацелить свои взгляды на Россию. После своих исчерпывающих показаний миллиардер успокоился и отправился в свое поместье в Монако, чтобы отдышаться и по возможности окунуться в лазурные воды Средиземного моря. Однако долго наслаждаться отдыхом у Эдмонда Сафры так и не вышло. 3 декабря 1999 года Сафра неожиданно умер. Точнее, умереть ему явно помогли… Еще бы! Как говорится, с такими деньгами, чистенький, да вдобавок еще и живой… Ну, уж нет – решил кто-то…
Сафру обнаруживали мертвым в огромном особняке на Лазурном берегу. Смерть наступила в результате отравления угарным газом, который активно выделялся при пожаре. Другими словами, особняк Сафры подожгли, и миллиардер, который умел выходить сухим из воды и целёхоньким из огня на протяжении всей своей жизни, на сей раз отправился к праотцам… Под подозрение попал медработник дома Сафры – Тед Махер, который утверждал, что на дом Сафры было совершено нападение. Несмотря на то, что на теле Махера были обнаружены два глубоких колотых ранения, Махер (бывший «зеленый берет») – перешел в разряд главных подозреваемых в убийстве своего работодателя. В итоге в 2002 году его осудили на 10 лет, из которых отсидел он половину срока. Даже после своего выхода на свободу Тед Махер неоднократно заявлял, что он не совершал убийства своего шефа и считает его лучшим работодателем за всю свою жизнь.
Да и были ли мотивы для убийства Сафры у обычного медбрата, который осуществлял за миллиардером уход? Никаких бонусов от убийства Махер явно не получил, если только не брать во внимание то, что его могли использовать совсем другие люди, которым смерть банкира была гораздо выгоднее.
Кто бы ни был реально виновен в смерти банкира, имевшего бразильский паспорт и заправлявшего несколькими западными финансовыми организациями (как в Европе, так и в США), очевидно, что его смерть связана с его финансовой деятельностью. Очевидно, что свое огромное состояние Сафра нажил, в том числе, не брезгуя использовать те самые схемы отмывания денег, о которых он в свое время поведал спецслужбам, называя имена российских политиков и экономистов. Да и не только, кстати, российских… Называл многих, а вот себя упорно считал невиновным… В таких случаях обычно говорят: «не виноватый я, они сами пришли…»
Но, по всей вероятности, банк, который возглавлял господин Сафра, и был своеобразной финансовой лазейкой, через которую осуществлялись, мягко говоря, не самые прозрачные операции. Кстати, определенный интерес вызывает тот факт, что клан Сафра продал тот самый «засветившийся» RNB уже через несколько месяцев после экономического коллапса в России и грандиозного скандала с «пропажей» почти 5 миллиардов долларов.
Читатель скажет: но, простите, причем тут умерший в московском СИЗО Сергей Магнитский и какой-то американский банкир, который позволял через свой банк проводить отмывание денег? А на самом деле, очень даже причем. Именно Эдмонд Сафра в 1996 году вместе с Биллом Браудером стали учредителями того самого фонда Hermitage Capital Mng., в котором Сергей Магнитским и трудился на должности, сопряженной с бухгалтерской работой, а по большому счету, с тем, как представлять отчетные документы о неимоверных доходах фонда, чтобы эти документы не вызывали подозрений у налоговиков.
А представить, надо сказать, было что! Если провести даже самый поверхностный анализ работы «Эрмитаж Капитал», то получается, что фонд удивительным образом умудрялся получать ежегодную прибыль в размере 250-300%! Причем пики доходности наблюдались в то самое время, когда российская экономика испытывала серьезные трудности. Парадокс?.. Совпадение?..
Но как же фонд, который занимался инвестициями в российские экономические проекты, мог зарабатывать по три сотни процентов годовых в тот момент, когда сами российские проекты, фондом якобы финансируемые, либо начинали дышать на ладан, либо просто сворачивались… Согласитесь, весьма странные закономерности, которые никак не стыкуются с законами реальной экономики. Стыковаться всё это начинает лишь тогда, когда вспоминается фигура господина Сафры, который любил предоставлять возможности своих финансовых организаций для увода крупных потоков финансовых средств «налево».
Сегодня многие говорят, что «Эрмитаж Капитал» Билла Браудера и усопшего Эдмонда Сафры, стал числиться в своеобразном черном списке у официальной Москвы после того, как якобы Браудер заявил о противодействии коррумпированным чиновникам в России со стороны своего фонда. Видимо, и Сергея Магнитского в этой ситуации нам пытаются представить как борца с коррупционными механизмами в России. Однако господин Браудер (непосредственный работодатель Магнитского) почему-то не говорит, что о своем неожиданном желании противодействовать коррупции в Российской Федерации он начал громко говорить лишь после того, как были установлены факты участия самих господ Браудера и Сафры в очевидном содействии российскому олигархату, использующему финансовые структуры в виде Republic National Bank of New York и Hermitage Capital Mng. Именно после ознакомления с теми схемами, по которым эти организации в отношении России работали, Браудер стал для РФ невъездным, а господин Магнитский оказался в качестве фигуранта дела по использованию инструментов для отмывания денег.
Билл Браудер
Здесь можно сказать, что, по большому счету, была допущена ошибка. Ведь за решеткой оказался Магнитский (всего лишь Магнитский) – человек, который был малым винтиком в большом финансовом механизме. Было бы куда эффективнее не препятствовать въезду Билла Браудера в Россию, а, совсем наоборот, ждать его в аэропорту с большим караваем. А после «откушивания» можно было бы и его отправить в определенные места для выяснения особых обстоятельств деятельности его сверхприбыльного фонда. Ведь Запад (США, например) позволяет себе судить российских граждан по своим законам, задерживая россиян даже и не на своей территории вовсе, так почему же Россия не может пойти по тому же пути.
Эта своеобразная оплошность российских спецслужб сегодня как раз таки и приводит к тому, что Билл Браудер стал для Запада и внутрироссийских апологетов белой ленты настоящим рупором борьбы с коррупцией. Рупор этот, по всем законам жанра, и по методике своего бывшего соратника Сафры, выставляет виноватыми в том, что деньги из России уходили на сомнительные счета вовсе не себя, не своих заместителей, не полуфинансиста-полуюриста Магнитского, не, собственно говоря, самого Сафру, а совершенно других людей. В итоге обычный бухгалтер Магнитский, который, очевидно, самое живое участие принимал, скажем так, в низовых операциях с деньгами фонда, на чем и «спалился», теперь определенными слоями общественности выставляется чуть ли не в качестве главного борца с финансовым произволом в России; борца, которого «загубили в эфэсбэшных застенках»…
А ведь смерть Сергея Магнитского, если уж кто-то и уверен в том, что она была сугубо насильственной, на самом-то деле могла быть куда более выгодной самому фонду Hermitage Capital и лично Биллу Браудеру. Ведь Магнитский даже со своей, не самой грандиозной высоты в этой пирамиде, мог многое поведать о том, как посредством фонда деньги из России уплывали за рубеж, как при скромности такой организации она умудрялась приносить многомиллионные прибыли своим учредителям. Мог бы он, по всей вероятности, рассказать и о том, как банк RNB господина Сафры искусно использовал свой статус, чтобы сначала привлекать средства, предназначавшиеся для российского бюджета, а затем использовать это против тех самых лиц, которые в России активно сотрудничали с руководством этой финансовой организации.
Кстати, в 1998 году, когда Сафра начал для ФБР свидетельствовать против тех, кто использовал его банк для отмывания денег, он называл такую небезызвестную в России фамилию, как Михаил Касьянов. В 90-е (до своего назначения на пост министра финансов РФ в мае 1999) Михаил Михайлович тесно работал с международными финансовыми организациями по урегулированию российских задолженностей. Видимо, урегулировал очень даже умело…
В общем, вся эта история с Сергеем Магнитским представляет собой самый настоящий кукольный театр, в котором мы видим лишь маленькие кукольные фигурки над большой черной ширмой, и эти кукольные фигурки нам что-то пытаются голосом тех, кто их держит на кукольные ножки, рассказать «большую правду». Однако чтобы эту правду узнать, нужно вовсе не прислушиваться к искаженным кукольным голосам, а просто заглянуть за ширму. А там представление куда интереснее…
16 ноября 2009 года
Память о Сергее Магнитском
В произведениях искусства
19.11.2018
Магнитский Сергей Леонидович
Российский Аудитор
Новости и события
Сергей Магнитский скончался в СИЗО от сердечного приступа
Российский экономист Сергей Магнитский скончался 16 ноября 2009 года в Бутырском следственном изоляторе, в результате неоказания помощи при сердечном приступе. Его смерть привела к громкому международному скандалу и стала поводом для принятия в США и позднее в Канаде «Закона Магнитского», который ввёл персональные санкции в отношении лиц, ответственных за нарушение прав человека. Изначально закон был направлен против лиц, которые были причастны к смерти экономиста. Магнитский был арестован в 2008 году по обвинению в пособничестве в уклонении от уплаты налогов. Работая в консалтинговой компании Firestone Duncan он заявлял о существовании схем для масштабного хищения бюджетных средств через незаконный возврат налогов, организованных российскими чиновниками и силовиками. В качестве меры пресечения Магнитского заключили под стражу и поместили в следственный изолятор, где у него был обнаружен «панкреатит». Впоследствии, он скончался от сердечного приступа. Следственным комитетом России были возбуждены уголовные дела в отношении врачей по статьям «неоказание помощи больному» и «халатность».
Российский аудитор, работавший в консалтинговой компании Firestone Duncan.
Консультант инвестиционного фонда Hermitage Capital Management.
Сергей Магнитский родился 8 апреля 1972 года в городе Одесса, Украина. Мальчик вырос в семье Леонида Максимовича и Натальи Николаевны Магнитских. В детстве с родителями переехал в Москву. Являлся Гражданином Российской Федерации. В 1993 году окончил Экономический Университет имени Плеханова по специальности «финансы и кредит».
С 1995 года работал аудитором в консалтинговой компании Firestone Duncan, ЗАО «Файерстоун Данкен», которая основана за два года до этого американскими адвокатами Джеймсоном Файерстоуном и Терри Данкеном и занималась налоговым консультированием и аудитом.
В 2007 году в Hermitage и обслуживавшей ее Firestone Duncan начались обыски, вызванные подозрениями в создании схемы уклонения от налогов при помощи разветвленной сети дочерних организаций. В ходе обысков изъяты документы, компьютерные данные и печати трех российских организаций фонда Браудера. Сразу после этого фонд продал все свои российские активы. По версии следствия, дочерними компаниями фонда незаконно покупались акции стратегических российских предприятий, в том числе «Газпрома», «Сургутнефтегаза» и «Роснефти».
Тогда представители Hermitage объявили, что МВД осуществило рейдерский захват трех ее дочерних компаний, воспользовавшись изъятыми в ходе обыска печатями и документацией. Сразу после обысков в 2007 году Магнитский начал независимое расследование с целью защитить интересы инвестиционного фонда и выяснил, что 5,4 миллиарда рублей налогов, уплаченных захваченными дочерними компаниями инвестиционного фонда в 2006 году, оказались изъяты из российской казны преступниками как «излишне уплаченные».
Также Магнитский дал показания о том, что сотрудники правоохранительных органов незаконно завладели движимым имуществом Hermitage. Тем не менее в 2008 году Браудеру и управляющему российским отделением инвестиционного фонда Ивану Черкасову заочно предъявлены обвинения в неуплате налогов и объявлены в международный розыск, так как Черкасов уехал из России летом 2007 года, а Браудеру запрещен въезд в страну с 2005 года.
Сергей Леонидович 27 ноября 2008 года арестован по делу Hermitage. Ему инкриминировалось содействие в уклонении организации от уплаты налогов в особо крупном размере: по сведениям следственных органов, в 2000 годах тот участвовал в создании схемы по незаконной покупке двух процентов акций «Газпрома».
Для этого Магнитский прибыл в 1999 году в Калмыкию, где договорился с руководителем местного Фонда ветеранов войны в Афганистане о том, чтобы трудоустроить нескольких инвалидов на должности финансовых аналитиков в основанных Браудером ООО «Дальняя степь» и ООО «Сатурн инвестментс», благодаря чему компании получили налоговую льготу и осуществили покупку, а затем продажу Hermitage акций «Газпрома», уплатив при этом налог на прибыль по ставке 5,5 процентов вместо 35 процентов. Всего в результате этих действий, по данным следователей, бюджет недополучил 522 миллиона рублей.
В качестве меры пресечения Магнитскому применено заключение под стражу. Как заявили в МВД, эта мера выбрана, поскольку следователи опасались, что обвиняемый может уехать за границу: по данным следствия, незадолго до этого подал документы на визу в посольство Великобритании. Между тем в деле Магнитского содержалось письмо из посольства о том, что визу ему не оформляли.
Подозреваемый помещен в следственный изолятор № 5, где в течение пяти месяцев его несколько раз переводили из одной камеры в другую. В апреле 2009 года его перевели в следственный изолятор «Матросская тишина». В июле того же года у него выявились проблемы со здоровьем, и поставили диагноз «калькулезный холецистит», позже врачи обнаружили камни в желчном пузыре обвиняемого. В конце июля Магнитского перевели в Бутырский следственный изолятор, в котором состояние здоровья еще больше ухудшилось, в частности, из-за отсутствия больницы при следственном изоляторе.
Там хирургом ему поставили диагноз «панкреатит», однако затем врачи, сославшись на неадекватное поведение Магнитского, вызвали психиатров, которые приковали юриста к креслу. Магнитскому не проведена срочная операция, и уже 16 ноября 2009 года в 21:50 врачи засвидетельствовали смерть от разрыва поджелудочной железы в результате панкреонекроза, однако потом следствие заявило, что Магнитский умер от сердечного приступа.
Смерть юриста привела к громкому международному скандалу. Председатель совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Элла Памфилова 24 ноября 2009 года на встрече с президентом России Дмитрием Медведевым попросила разобраться с обстоятельствами гибели юриста.
Следственным комитетом при прокуратуре РФ после этого были возбуждены уголовные дела по статьям 124, «неоказание помощи больному» и 293 «халатность». По итогам служебного расследования, глава Федеральной службы исполнения наказаний Александр Реймер отправил 11 декабря 2009 года в отставку главу московского управления ФСИН Владимира Давыдова и начальника Бутырского следственного изолятора Вадима Магомедова.
В 2010 году завершена повторная экспертиза причин смерти Магнитского, которая подтвердила, что умер от острой сердечной недостаточности. Вместе с тем экспертиза показала, что в СИЗО ему оказывалось недостаточная и ненадлежащая медицинская помощь.
Главное управление МВД по Центральному федеральному округу выделило в отдельное производство дело Магнитского и Браудера, потому что по версии следствия преступление было совершено «в соучастии с иными лицами».
В апреле 2010 года Комиссия США по безопасности и сотрудничеству в Европе во главе с сенатором Бенджамином Кардином направила в Государственный департамент США письмо с просьбой запретить въезд в страну 60 российским судьям и силовикам, причастным к гибели Магнитского. В мае 2010 года Комитет по иностранным делам сената США поддержал инициативу Кардина и одобрил предложение возглавляемой им Комиссии.
В том же месяце привлечь к ответственности российских судей и следователей, причастных к гибели Магнитского, призвал и подкомитет по правам человека Европарламента. В сентябре 2010 года в Конгресс США внесен законопроект, предусматривавший запрет на въезд в США и проведение финансовых операций в этой стране для всех фигурантов «списка Магнитского».
В декабре того же года Европарламент одобрил резолюцию, рекомендовавшую правительствам европейских стран ввести против российских чиновников, упомянутых в списке, визовые и финансовые санкции. В июле 2012 года резолюция принята Парламентской ассамблеей ОБСЕ.
Магнитский посмертно награжден премией Transparency International за выдающийся вклад в борьбу с коррупцией.
Женат. У него остались двое маленьких детей.
Память о Сергее Магнитском
Годовщина смерти Магнитского 16 ноября 2010 года отмечена российской и мировой общественностью:
Русская служба Би-би-си дала развернутый репортаж о ходе расследования дела Hermitage Capital.
В парламентах Евросоюза, Великобритании, США, Канады, Эстонии и Германии показан документальный фильм о деле Магнитского.
В произведениях искусства
О Сергее Магнитском спустя год после смерти был снят документальный фильм «Справедливость для Сергея». Режиссеры: Ганс Германс и Мартин Маат. Студия: ICU Documentaries, Нидерланды. Фильм показан 30 марта 2012 года в Петербурге на кинофестивале «Открой глаза!».
В 2016 году по заказу немецко-французского телеканала Arte режиссер Андрей Некрасов снял документальный фильм «Акт Магнитского». Уильям Браудер подверг фильм жесткой критике и выступил против его показа в Европарламенте.
О Магнитском написана документальная пьеса «Час Восемнадцать», ее автор - Елена Гремина использовала для создания пьесы дневники и письма Магнитского. Режиссер Михаил Угаров создал по пьесе спектакль о последних минутах жизни Магнитского; премьера состоялась в ноябре 2010 года в Москве.
Список Магнитского упоминается в музыкальной композиции группы «Ленинград».
РоссияНаталья Магнитская
Серге́й Леони́дович Магни́тский (8 апреля , Одесса - 16 ноября , Матросская тишина , Москва) - бухгалтер и аудитор , партнёр британской юридической фирмы Firestone Duncan . Смерть Магнитского в изоляторе «Матросская тишина» в 2009 году вызвала значительный резонанс в обществе.
Биография
Гражданин Российской Федерации, проживал в г. Москве. Был женат, имел двоих детей.
«Дело Магнитского»
Расследование Магнитского о хищении из бюджета
С. Л. Магнитский был руководителем отдела налогов и аудита в фирме Firestone Duncan, оказывавшей юридические услуги, в том числе и фонду Hermitage Capital Management . Летом 2007 года российское отделение фонда Hermitage Capital заподозрили в уклонении от уплаты налогов. В ходе проведенных обысков была изъята документация фонда, а в аудиторской фирме Firestone - печати фирм, с использованием которых фонд работал в России. Юристы фонда, в том числе Магнитский, выявили факт перерегистрации фирм. В октябре 2008 года он дал показания следователю в связи с делом адвоката Эдуарда Хайретдинова, указывая на то, что изъятые документы и печати ряда фирм Hermitage были использованы для перерегистрации их на новых собственников и последующего незаконного возврата налогов на сумму 5,4 млрд рублей . По утверждению «Новой газеты» в номере от 28 апреля 2010 года , преступная схема, которую пытался разоблачить Магнитский, была направлена не только против его компании:
«В течение нескольких лет подобным образом уводились из бюджета десятки миллиардов рублей, отнимался бизнес у российских предпринимателей, а сами они отправлялись в тюрьму по сфальсифицированным обвинениям. В этой схеме были задействованы многие офицеры МВД, сотрудники прокуратуры, налоговых органов, судьи, адвокаты».
По данным экспертов Hermitage, бывший начальник московской налоговой № 28 Ольга Степанова на похищенные из бюджета деньги купила шикарный особняк в Подмосковье и недвижимость в Дубае . В Дубае находится оформленная на её бывшего мужа Владлена Степанова роскошная вилла, а также четыре квартиры, записанные на него самого и ещё на двух заместителей Ольги Степановой по московской налоговой инспекции номер 28. Плата за приобретение недвижимости производилась со счетов в швейцарском банке Credit Suisse, которые в 2011 арестованы швейцарскими следственными органами .
По тем же самым схемам, которые разоблачил Сергей Магнитский, те же самые люди с 2009 по 2010 год вывели из бюджета еще более 11 млрд рублей .
Арест
Коллеги С. Л. Магнитского говорят, что в ходе следствия он обвинил в коррупции ряд сотрудников российских силовых структур, и от него добивались отказа от этих показаний .
Начиная с момента задержания, Магнитского допрашивали в общей сложности четыре или пять раз. Никаких иных следственных действий с ним не проводили . Сергей себя называл заложником. В суде он сказал : «Ваша честь, меня фактически взяли в заложники. Моя персона мало кого интересует, всех интересует персона главы Hermitage».
Следователь неоднократно интересовался, не готов ли Магнитский выйти на особый порядок судебного разбирательства, когда подозреваемый добровольно признаёт себя виновным. Магнитского дважды знакомили с новой главой УПК РФ о сделке со следствием, сразу после того как она начала действовать в августе 2009 .
Несмотря на предписания врачей СИЗО, следователь следственного комитета МВД Сильченко 2 сентября 2009 года отказал в просьбе адвокатов о предоставлении медицинской помощи Сергею Магнитскому :
Довожу до Вашего сведения, что Ваше ходатайство от 19 августа 2009 г. … в защиту интересов обвиняемого Магнитского С. Л., в котором Вы просите следователя обратиться к начальнику ФБУ ИЗ-77/2 УФСИН России по г. Москве с заявлением об обеспечении проведения контрольного ультразвукового исследования (УЗИ) брюшной полости содержащегося под стражей обвиняемого Магнитского С. Л. … рассмотрено и 31 августа 2009 г. вынесено постановление о полном отказе в его удовлетворении… Действующее законодательство не возлагает на следователя обязанность контролировать состояние здоровья содержащихся под стражей подозреваемых, обвиняемых, и ссылка защиты на в данном случае является неправомерной.
Смерть
В акте о смерти, подписанном 16 ноября врачами больницы «Матросской Тишины», сказано, что Магнитский умер от токсического шока и острой сердечной недостаточности. В графе «диагноз» указан острый панкреатит и закрытая черепно-мозговая травма. В 2011 году, когда представитель СИЗО «Матросская Тишина» предоставлял акт в Тверской суд, информации про закрытую черепно-мозговую травму там не было .
Общество юристов Англии и Уэльса [какое? ] направило президенту России письмо с призывом провести полное расследование заявлений Сергея Магнитского о неправомерных действиях российских правоохранительных органов.
По утверждению адвокатов, смерть Магнитского стала следствием отказа администрации СИЗО предоставить подследственному необходимую медицинскую помощь .
Дальнейшее расследование показало, что смерти Магнитского предшествовало его конвоирование в отдельную камеру 8-ю конвоирами для диагностики «психологической неадекватности» вследствие его периодических жалоб на плохие условия содержания, неоказание медпомощи и угрозу жизни (всего около 100 жалоб). Прибывшая бригада скорой помощи констатировала смерть не сразу.
Российские власти целенаправленно занимаются укрывательством причин смерти Сергея Магнитского, продолжая саботировать любые попытки провести действенное расследование обстоятельств его гибели
По мнению организации, действия российских следователей противоречат общепринятым международным нормам судопроизводства . Директор международных программ судебно-медицинских экспертиз организации Стефан Шмит заявил
В этом деле обнаруживаются все новые свидетельства применения пыток и умышленной профессиональной медицинской халатности. С гибели Магнитского прошло уже два с половиной года, однако, виновные в его аресте, приведшем к его гибели, так и не привлечены к уголовной ответственности.
Реакция на смерть
См. также: Список Магнитского
2009 год
2010 год
Неспособность или нежелание господина Бастрыкина прочитать заявления и жалобы Сергея Магнитского, вызвавшие человеческий отклик во всем мире, вызывают глубокое сожаление. Складывается впечатление, что чиновники, которым было поручено расследовать убийство Магнитского, слепы и глухи в нравственном плане
2011
«Несмотря на широко известные доказательства преступного поведения в деле Магнитского, российские власти не смогли привлечь к ответственности виновных. […] Однако мы продолжим призывать к тому, чтобы все ответственные за несправедливое заключение и преступную кончину Магнитского были привлечены к ответу. Мы продолжим поддерживать усилия тех лиц в России, которые пытаются привлечь всех их к суду».
2012
«Закон не положит конец безнаказанности. Однако он выразит решимость Британии не закрывать глаза на огромные нарушения самых фундаментальных человеческих прав. Те, кто прибегает к пыткам и убийствам с целью заткнуть голос свободы, не должны иметь возможности покупать недвижимость в Челси или прилетать на рождественские распродажи на Кингз-роуд так, как будто бы ничего не случилось»
Отставки российских чиновников
Дело о клевете в отношении следователя Кузнецова
Помимо запрета на въезд Европарламент предлагает правоохранительным органам стран ЕС заморозить активы причастных к делу Магнитского российских должностных лиц на своей территории. Председатель подкомитета Европарламента по правам человека Хейди Хаутала так прокомментировала результат голосования :
Этим голосованием Европейский парламент призывает восстановить справедливость по отношению к невиновному человеку, умершему в тюрьме. Его смерть выходит за все границы. Наступает момент, когда возможности молчать не остается.
Хейди Хаутала также сообщила, что депутаты российской Госдумы усиленно лоббировали против принятия резолюции Европарламента, но отметила, что эта мера получила поддержку среди многих оппозиционных политиков в России .
Награды
Председатель комитета премии «За честь и достоинство» Сион Ассидон сказал :
Сергей верил в закон и справедливость и погиб, самоотверженно их отстаивая в неравной схватке с масштабной коррупцией в российских правоохранительных органах. Приверженность господина Магнитского принципам открытости и прозрачности государственной власти была в полной мере проявлена в его решительной борьбе с произволом властей.
Его необыкновенное мужество и неослабевающая воля перед лицом тяжелых испытаний придают силы всем нам, она послужит примером для других борцов за справедливость.
Память
Годовщина смерти
Годовщина смерти Магнитского 16 ноября 2010 года была отмечена российской и мировой общественностью:
Нам нужен в этой ситуации третейский судья. Также можно провести независимое расследование, как принято во всем мире, которое прекрасно работает именно в случае резонансных дел
- Британский еженедельник The Economist в статье, посвященной годовщине смерти С. Л. Магнитского написал:
Год спустя, его смерть стала символом уму непостижимой коррупции и беззакония, царящих в российской системе и неспособности или нежелания Кремля изменить это.
Оригинальный текст (англ.)
A year later, his death has become a symbol of the mind-boggling corruption and injustice perpetrated by the Russian system, and the inability (or unwillingness) of the Kremlin to change it
В произведениях искусства
О Сергее Магнитском спустя год после смерти был снят документальный фильм «Справедливость для Сергея» . Режиссеры: Ганс Германс и Мартин Маат. Студия: ICU Documentaries, Нидерланды. Фильм был показан 30 марта 2012 года в Петербурге на кинофестивале «Открой глаза!» .
О Магнитском была написана документальная пьеса «Час Восемнадцать», её автор - Елена Гремина использовала для создания пьесы дневники и письма Магнитского. Режиссер Михаил Угаров (Театр.doc) создал по пьесе спектакль о последних минутах жизни Магнитского; премьера состоялась в ноябре 2010 года в Москве. .
Примечания
- Магнитский не был адвокатом Hermitage Capital Management - СК при МВД . РИА Новости (15 ноября 2010). Архивировано из первоисточника 11 апреля 2012. Проверено 13 февраля 2011.
- Радио ЭХО Москвы:: Отчет Общественной Наблю-дательной Комиссии по делу Магнитского
- Директору Hermitage Capital пригрозили смертью за разоблачение подполковника Кузнецова
- Газета.Ru - 25.06.10 "У милиционера денег не отнять"
- Forbes: «Магнитскому предлагали сделку со следствием» .
- Наказание за Магнитского - «Новая газета», 28 апреля 2010
- Причастный к «делу Сергея Магнитского» Владлен Степанов: «Особняки в Дубае и Подмосковье - мои. Я купил их на свои, а не на украденные деньги» - «Комсомольская правда», 28 июня 2011
- Russia says attorney died from lack of medical aid in jail, activist blames beating by guards - The Associated Press, David Nowak - 4 июля 2011
- Russian Accounts Frozen at Credit Suisse - BARRON’S, Bill Alpert - 5 мая 2011
- Hermitage Capital: в Швейцарии арестованы счета российских чиновников, причастных к делу Магнитского - Газета. Ru - 6 мая 2011
- Ответ Степанову - Каспаров. Ru, Олег Волгин - 6 июня 2011
- «Махаон», «Парфенион» и он - «Новая газета», Роман Анин - 28 сентября 2011