Сергей Ефошкин. "Стрижка длинных пол и бород при Петре Великом".
История о том, как Пётр I, по выражению Василия Осиповича Ключевского, "стриг бороды до крови, а кафтаны
до непотребства", стала одной из первых в истории Российсого государства, когда власть попыталась регламентировать самые незначительные мелочи личной жизни.
В допетровской Руси верили, что человек создан по подобию Божиему, без бород и в «иноземном платье» на иконах изображали «бесов».
Поэтому «верноподданные» Петра I не спешили менять свой облик. В частности, участники Астраханского восстания 1705-1706 годов призывали «за веру и за правду постоять» - «усов и бород не брить и немецкого платья не носить». Отозвался этот конфликт и в Сибири.
Карикатура (лубок) на выполнение указа Петра I о стрижке бород.
Раскрашенная гравюра на дереве. Первая четверть XVIII века.
Под 1705 годом в Сибирском летописном своде сообщается: «Присланы с Москвы указы государские и грамоты во все сибирские городы, что велено всякого чина служилым и неслужилым людем, кроме духовного чина, бороды и усы брить и платья носить мужеску и женску полу немецкое. И от того в Сибири, в Тоболску, в Томску, на Тюмени, противники божия церкви расколники многие погорели, не хотя носить немецкое платье»1.
То, о чем писал тобольский летописец, дьяк приказной палаты Максим Романов, стало известно столичным властям только через десять лет после событий, взбудораживших Сибирь. В 1717-1720-х годах гвардейцы во главе с Иваном Дмитриевым-Момоновым вели жестокое следствие о сибирских «лихоимцах» во главе с князем Матвеем Гагариным. На одного из подследственных, бывшего воеводу Томска Ивана Качано-ва, был подан донос в том, что он известный «бунтовщик», организовавший в Томске сопротивление указу Петра I о ношении немецкого платья и бритью бород.
Качанову пришлось оправдываться, и он представил гвардейцам копию
следственного дела об этих событиях, которую снял с подлинников, хранившихся не в архиве Томской воеводской канцелярии (как это должно было быть по закону), а среди личных документов бывшего воеводы полковника А. Ф. Черкасова. Рассказывали эти документы о быстром и эффективном отпоре томичей стремлению царя-преобразователя вырядить все население России в подобие «немцев».
16 сентября 1705 года томские воеводы получили тобольскую грамоту с указом «великого государя томским жителям, всякого чину людям... чтоб они... платье немецкое, французское в указные числа носили, и бороды, и усы брили». В тот же день указ был объявлен в приказной избе, но сразу же «старые роскольники и противники церкви Бо-жией и ево, великого государя, веления сын боярской Андрей Степной с сыном своим Степаном, конных казаков сотник Петр Берескин, пятидесятники Афона-сей Батошков, Федор Мясников, конной казак Герасим Балавнин, пешей казак, бывшей московской стрелец и росколь-ник Григорей Козин с товарыщи в Томску, на нижнем базаре, учинили возмущение и противность государеву повелению». Их агитация имела ощутимый успех, в тот же день, 16 сентября, они принесли в приказную избу «противное» письмо, которое подписало более сотни томичей.
Воевода вынужден был отступить и разрешил «противникам» за соответствующую «пеню» не брить бород и усов. Сразу же после этого появились две «повинные» челобитные от 34 и 27 человек о том, что они раскаиваются в своем непослушании и готовы брить бороду и усы. 20 сентября главные «противники» обратились к воеводе с просьбой принять у них деньги «за бороду и усы, и выдать из приказной избы знаки».
Но на следующий день этот хрупкий мир вновь был разрушен, воевода получил повторную грамоту из Тобольска о бритье бород и усов. Сразу после этого «томские жители, воры и роскольники, конной казак Герасим Балахнин с шурьями с толмачем Ивашком Берескиным с товарищи, покиня домы свои в ночи ис Томска бежали з женами и з детми» в подгородную пашенную заимку Балах-нина. Посланный к ним воеводой для уговоров Иван Сеченов, вернувшись в Томск, рассказал, что на все его предложения «противники» заявили: «...Указу великого государя противны, в город не едут, и бород и усов брить, и платья носить немецкого не будут, и от такова де повеления будут они гореть».
В 1720 году гвардейцы решили до конца узнать, чем же закончилась эта драма, и послали запрос в Томск с требованием представить документы следствия. В архивах Томска таких документов не оказалось, только один из современников событий Андрей Старицын вспомнил: «А после вышеписанной противности е. и. в. указу спустя немногое время... томские жители расколыци-ки Гарасим Балахнин с товарищами сожглись, а сколько человек... того сказать он не ведает»2.
Сходные события в эти годы происходили и в Таре. Казачий сотник Влас Нефедьев, пятидесятник Андрей Сумин и около 500 жителей Тары заявили, что они указу подчиняться не будут и пошлют в Москву ходатаев с просьбой об его отмене. Этот указ в Таре так и не был выполнен.
Не пришелся указ Петра I о бритье бород по нраву и жителям Иркутска. В 1706 году иркутский воевода доносил в Сибирский приказ о «противности» служилого человека Федора Игумного. В январе этого года подьячий Иван Ипатьев пытался насильно побрить на воеводском дворе Игумнова. Во время этой неприятной процедуры Игумнов кричал «непристойные слова: будто он, Иван, учинил над ним, Федором, не по... великого государя указу, а указ де антихриста, и ныне де он будет и в народе возмущать».
ского приказа князь Матвей Гагарин. В 1706 году ему «словесно» били челом «сибиряне, всяких чинов служилые люди, которые ныне в проезде из Сибири к Москве» о том, что им «велено... носить немецкое платье и ездить на немецких ж седлах», но таких седел в Сибири «делать... некому», а в немецком платье «от великих стуж ходить никоими мерами невозможно и за нуждою сделать не-
Эпизод из эпохи Петра Великого. Стрижка длинных пол и бород.
Гравюра на дереве с картины Г. Урлауба.
Судя по сохранившимся документам, тобольский воевода, умудренный опытом старик князь Михаил Черкасский, стремился к компромиссу. Сибирский митрополит Филофей, требовавший в 1702 году от Сибирского приказа «церковных расколыциков, отступивших от святыя церкви и в упрямстве необратно стоящих, истребляти», а в 1704-м жаловавшийся на тобольских воевод за то, что они «ни во что поставили» его предложение разгромить скиты ишимских староверов, приехав в 1706 году в Москву, ни словом не обмолвился о сибирских восстаниях против бритья бород. Напротив, предложил неслыханную по тем временам реформу: «Чтоб указал государь з раскольников, которыя к церкви и ко отцам не ходят, пеню брать в свою государьскую казну»3. Таким образом, митрополит предложил легализовать старообрядцев, перестать сжигать их на костре как еретиков в соответствии с Соборным уложением 1649 года. На такую меру Петр I решился только в 1716 году.
Еще более странно повел себя в этих условиях «начальный человек» Сибирчем». Представители сибирских служилых людей, всего 112 человек из всех 19 сибирских городов, просили государя разрешить им носить русское платье и держать русские седла.
Матвей Гагарин не стал устраивать разноса служилым людям, а приказал изложить челобитную на бумаге, подписать ее и представил ее непосредственно реформатору России. Князь-«лиса», как звали Гагарина иностранцы, в очередной раз не ошибся в своих расчетах: Петр I именным указом разрешил «си-биряном» носить платье и использовать седла, «какие кто похочет».
Видимо, после этого указа вопрос о немецком платье и бритье бород потерял в Сибири свою актуальность. Отныне он распространялся только на служащих государственных канцелярий. Но культурная и церковная реформы Петра I продолжали волновать сибиряков.
В 1712 году кунгурский воевода прислал в Тобольск крестьянина Прокофия Соколова, крикнувшего «слово и дело государево» и волновавшего кунгурцев рассказами о бывшем ему видении. Представился де ему «стар муж», на-
крепко приказавший Соколову немедленно отправиться в Москву, добиться свидания с Петром I и внушить царю, чтобы он «поставил на Москве патриарха, немецкого б де платья никакого православные християне не носили. И будет де великий государь поставит на Москве патриарха, и сошлет де Господь планиду на татар и на немцев, и на весь некрещенной род мор, и они де того устрашатца и станут присылать листы для вечного мира».
Сибирский губернатор князь Матвей Гагарин столкнулся скорее не с проявлением религиозного фанатизма, а с государственным преступлением. Подобная квалификация «видения» крестьянина позволила губернатору отослать его не к тобольским духовным властям для «увещевания», а в Москву для «розыска». Однако следователи Преображенского приказа предпочли представить крестьянина сумасшедшим и повелели отослать его в Тобольск с предписанием не присылать больше таких «безумных людей».
В 1720 году подьячий верхотурской таможни Вавила Иванов подал губернатору Сибири князю Алексею Черкасскому доношение о том, что в церкви Николая Чудотворца, где хранятся мощи «святого праведного Симеона Вер-хотурского, сибирского нового чудотворца», ему было видение: мужи в белых одеждах «поучаша» его «о добром житии».
Они поставили Вавилу перед «великой пропастью» с «неизмерной» длиной и шириной. В этой пропасти находились опаленные как головни люди в «швецком платье», в шапках, «что называется караблики», со свиной щетиной вместо усов и бороды. «Белообразные мужи» сказали Вавиле, что эти люди - «брадобритцы», и напомнили ему, что его «подруг» Михаиле Лосев по указу Петра I сбрил бороду, но волосы сохранил, и, когда его хоронили, бороду положили с ним в гроб.
«Белообразные мужи» повелели Вавиле объявить об этом видении людям и донести Петру I через его духовника, «что... при родителях его... в России бра-добритию не было». Но о видении Вавилы царю доложил не духовник, а сибирский губернатор. Петр I указал сослать Иванова в Александро-Невский монастырь.
В 1724 году священник Николаевской церкви донес архимандриту Якутского Спасского монастыря Феофану о том, что якутский служилый человек Андрей Сергучев подал ему «своеручное мнение, в котором от евангелских учений и
от апостольских проповедей и от отеческих преданий и пророческих книг «доказал, что «Святейший Правительствующий Синод учинен от человеческого ума и вменяет ево еретическим собори-щем».
Сибирские власти отослали казака в московскую контору Синода. Высшие духовные владыки были возмущены «зломудрствованием» «противника Сергучева». Однако простой казак проявил незаурядные знания в теологии. Приведенные им поучения отцов церкви были настолько умело подобраны, что ни сибирские, ни столичные знатоки церковного учения не смогли ничего противопоставить его проповеди.
Архиереи поспешили спрятаться за авторитет светского государства и обвинили казака в том, что «он не токмо... Синод тем своим злокозненным мнением испровергает, но касается к повреждению чести самого блаженныя и веч-нодостойныя памяти его и. в...» По мнению духовенства, «зломудрствование» Сергучева «чинит простому народу соблазн». В Синоде приговорили отослать
казака «к гражданскому суду». В марте 1727 года по сенатскому указу Андрея Сергучева сослали в тюрьму Соловецкого монастыря с повелением содержать под арестом до тех пор, пока он «от той своей противности обратится и принесет покаяние».
Даже через четверть века после смерти Петра I вопрос о «немецком платье» волновал сибиряков. В 1750 году тобольский крестьянин Иван Орлов объявил, что явилась ему «Богородица Муромская и рекла ему, чтоб он, Орлов, объявил во весь народ, всем крестьянам, чтоб де они до Ильина дни все обыватели сен не косили и матерною бранью не бранились, и не чертыхались, и платья б немецкого не носили, а носили б по-прежнему платье старинное. И друг друга любили, и никакою бы скверною бранью не бранились же». В гуманный век императрицы Елизаветы к подобным «видениям» относились уже
более снисходительно, почему Орлова и отослали на суд духовных властей - в Тобольскую консисторию.
Но у борьбы против бритья бород, ношения «немецкого платья» и церковной реформы Петра I была и другая сторона. Сибиряки боролись не только за сохранение близкого им понимания православия, но и за традицию взаимоотношений власти и общества, основанную на правах посадских и крестьянских «миров», служилого «войска» совместно с государевыми слугами решать жизненно важные проблемы региона. Их выступления были направлены против основополагающих принципов «регулярного» государства Петра I: отчуждения власти от общества, возможности для власти с ее бюрократическим аппаратом регламентировать повседневную жизнь простого человека без всякой оглядки на традицию и общественное мнение.
Текст: М.Акишин, д.и.н.
Примечания:
1. ПСРЛ.Т. 36. Ч. 1. М. 1987. С. 342.
2. РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 2640.
Л. 18-34 об; Шашков А. Дело 1705 г.
«О противности и о преслушании его царского величества указу томских жителей о немецком платье и о бритии бород»//Проблемы истории России. Вып. 2: Опыт
государственного строительства ХУ-ХХ вв. Екатеринбург. 1998. С. 301-325.
3. РГАДА. Ф. 214. Кн. 1402. Л. 155,
5 сентября 1698 года, великим и могущественным царем всей Руси Петром I, был издан указ: рубить бороды. Первым делом этот указ касался бояр, купцов, военачальников, но не обошел стороной он и остальных горожан мужского пола. Не распространялось повеление царя лишь на священнослужителей и частично мужиков, так как они могли носить бороды, но только находясь в деревнях. Знать петровской Руси пришла в ужас от нововведения. Так почему же Петр I велел брить бороды боярам?
В наши дни рассуждать о таком вопросе как бритье бороды кажется смешным. Однако если посмотреть на жизненные устои средневековой Руси, становится понятным, что вопрос ношения бороды был крайне важным. Этому способствовал особый уклад жизни, в котором борода считалась символом приверженности вере, свидетельством чести и предметом гордости. Некоторые бояре, имевшие огромные дома и большое количество крепостных мужиков завидовали тем, у кого богатство было поменьше, но они имели длинные и пышные бороды.
Картина "Бояре"
Русь XYII столетия оставалась «бородатой» в то время как ее царь Петр I никогда не носил бороды и считал стародавний русский обычай смешным. Он, частый гость различных западноевропейских стран, был хорошо знаком с абсолютно другой культурой и модой. На Западе бород не носили и над русскими бородачами насмехались. Петр оказался солидарным с этим мнением. Поворотным моментом стало полуторагодовалое путешествие русского царя инкогнито с Великим посольством по Европе. После возвращения с Великого посольства Петр больше не мог смиряться с «устаревшим» образом жизни Руси и решил бороться не только с внутренним, но с внешним его проявлением. Приобщение дворянства к светской европейской культуре началось с бритья бород, которым собственноручно занялся Петр I.
Царь Петр рубит бороды своим боярам. Лубочная картина.
Летописцы сентябрьских событий 1698 года по-разному описывают встречу Петра I с дворянами, однако, окончание всех рассказов одинаковое. Пришли дворяне к царю с пышными длинными бородами и гордо поднятыми головами, а ушли безбородыми и растерянными. Некоторые представители знати пытались сопротивляться европеизации, но боясь попасть в немилость царя, в конце концов, подчинились его воле. Многие из обритых бояр, прятали свои обрезанные бороды и усы в карман и хранили их. После, завещали своим родным положить их красу и гордость вместе с ними в гроб. Впрочем, самым упрямым «бородачам» было разрешено оставить бороду – при условии уплаты ежегодного налога.
Такой медный "Бородовой знак" выдавался после уплаты налога и давал право носить бороду в течении года.
Кроме отрицательного отншения к ношению бороды, Петр Великий привез из Европы и другие ценные познания, внедряя их у себя в царской России,
29 августа (19 августа по старому стилю) 1698 года вышел знаменитый указ «О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии», запретивший с нового года – с 1 сентября (11 сентября по новому стилю) ношение бород. Получается, что настоящим днём запрета бород следует считать 11 сентября, но, по приезде из своего заграничного путешествия, Пётр I, не дожидаясь нового года, собственноручно остриг бороды и обрезал полы длинной одежды у нескольких своих приближённых. Под горячую руку государю попались первый генералиссимус Шеин, кесарь Ромодановский и другие царедворцы.
При этом царь так объяснил свою решимость приобщить бородачей к цивилизации: «Я желаю преобразить светских козлов, то есть граждан, и духовенство, то есть монахов и попов. Первых, чтобы они без бород походили в добре на европейцев, а других, чтоб они, хотя с бородами, в церквах учили бы прихожан христианским добродетелям так, как видал и слыхал я учащих в Германии пасторов» (Русский архив, 1884. Т. 3, стр. 358).
Пётр даровал привилегию беспошлинного ношения бороды только московскому губернатору Тихону Стрешневу в силу хорошего к нему отношения, боярину Черкасскому из уважения к его преклонным годам и патриарху Адриану в силу его сана.
По случаю празднования нового года, 1 (11) сентября был дан званый обед у боярина Шеина, на котором присутствовал сам царь. За обедом, в соответствии с указом от 29 (19) августа бороды резал не сам Пётр, а царский шут.
Запрет на ношение бороды вызвал бурное недовольство во всех слоях общества. Были зафиксированы случаи массового неповиновения и даже самоубийств по этому поводу не только среди духовенства или старообрядцев, но и в светской среде. «Босое рыло» вступало в конфликт с культурными традициями и религиозными нормами: церковь считала бритьё бород грехом и не благословляла безбородых.
Брадобритие было официально запрещено правилами VI Вселенского Собора (см. толкование на 96 правило Зонара и греческую Кормчую Пидалион) и святоотеческими писаниями (творения св. Епифания Кипрского, св. Кирила Александрийского, бл. Феодорита, св. Исидора Пилусиота. Осуждение брадобритию также содержится в греческих книгах (Никона Черные Горы, сл. 37; Номоканон, пр.174). Святые отцы считали, что бреющий бороду тем самым выражает недовольство внешним обликом, который Творец дал человеку, оттуда возникает желание «поправить» Бога. Не случайно на иконах без бород и в коротком платье изображались лишь слуги дьявола (бесы), противные Богу.
Первоначально пользы от запрета на бороды державе почти никакой не было: штрафы с бородатых должны были брать, но де-юре это пока не отрегулировали. В 1699 году для подтверждения уплаты пошлины ввели специальную квитанцию об оплате в виде медного жетона - бородовой знак. До наших времен сохранились три вида бородовых знаков: 1699, 1705 и 1725 года. Всех их объединяло изображение на лицевой стороне бороды и надпись над ней «ДЕНГИ ВЗѦТЫ». Экземпляр бородового знака 1699 года известен в единственном экземпляре, его можно найти в коллекции Эрмитажа в Санкт-Петербурге.
С годами знак претерпел несколько изменений – к нему добавился двуглавый орёл на обороте, появились разные варианты чеканки на знаке – отметки об оплате пошлины на следующий год, что помогало продлить срок службы знака ещё на год. Такие надчеканенные бородовые знаки стали использоваться в качестве платёжного средства, в связи с чем стали называться «бородовой копейкой».
Одной из причин, по которой был введён налог на бороду – дефицит государственного бюджета в преддверии Северной войны. Помимо бороды были обложены пошлиной и другие объекты повседневной жизни - бани, печные трубы, сапоги, дрова.
Новым указом 16 января 1705 года «О бритии бород и усов всякого чина людям, кроме попов и дьяков, о взятии пошлины с тех, которые сего исполнить не захотят, и о выдаче заплатившим пошлину знаков» была установлена разрядная сетка налогов.
Существовало несколько тарифов: с царедворцев и с дворовых и с городовых и всяких чинов служилых и приказных людей по 60 рублей с человека; с гостей и гостиной сотни первыя статьи по 100 рублей с человека; средней и меньшей статьи, которые платят десятые деньги меньше 100 рублей, с торговых и посадских людей по 60 рублей, третья статья, с посадских же и с боярских людей и с ямщиков и с извозчиков и с церковных причётчиков, кроме попов и дьяконов, и всяких чинов с московских жителей по 30 рублей с человека в год. Кстати, 30 рублей в тот период составляли годовой оклад пешего воина, поэтому борода стала очень дорогим удовольствием.
Не платили пошлину только крестьяне, но каждый раз за въезд и выезд из города отдавали по 1 копейке «с бороды». Это способствовало тому, что образ русского мужика с бородой оставался неизменным на всем протяжении языческой и христианской России, вплоть до начала XX века.
С 1715 года была введена единая пошлина для всех сословий - налог на православных бородачей и раскольников в размере 50 рублей в год. При бороде полагался обязательный старомодный мундир. Каждый, кто увидел бородача не в указанной одежде, мог донести начальству и получить половину штрафа и одежду в придачу. Если бородач не был способен уплатить штраф, его высылали на каторгу отрабатывать требуемую сумму.
В послепетровскую эпоху бороды разрешили не сразу. Дочь Петра Елизавета подтвердила указы о брадобритии, что вызвало в обществе неоднозначную оценку. Так, в 1757году М.В.Ломоносов даже написал оду запрещенному атрибуту – «Гимн бороде», чем вызвал негодование царицы.
Эпоха тотального запрета на бороду ушла только в конце XVIII века. Екатерина II отменила пошлину 6 апреля 1772 года, но с оговоркой: государственные чиновники, военные и придворные должны были оставлять лицо «босым».
 М.В. Буташевич-Петрашевский |
В XIX веке по-прежнему дворянству, чиновникам и студентам надлежало брить бороду. Лишь офицерам некоторых родов войск разрешалось отпускать усы. В царствование Николая I ношение бороды разрешалось только крестьянам и лицам свободных состояний, достигшим более или менее почтенного возраста. Борода и усы на лице молодого человека, не принадлежащего к духовенству, воспринимались как признак вольнодумства или вызов обществу. Вспомним знаменитого бунтаря М.В. Буташевича-Петрашевского, который, будучи чиновником МИДа, отрастил и бороду, и усы и длинные волосы, а также разгуливал по Петербургу в шляпе «о четырёх углах» или вовсе – в женском платье.
Между тем, чиновники всех гражданских ведомств вплоть до конца XIX века обязаны были гладко выбривать всё лицо. Только те из них, кто уже успел несколько повыситься на иерархической лестнице, могли позволить себе ношение коротких бакенбард около ушей, и то лишь при благосклонной снисходительности начальства.
Однако для офицерства и представителей податных сословий борода и усы являлись делом вкуса. Так, купца и крестьянина на улице всегда можно было узнать по окладистой бороде. Огромную окладистую бороду носил, как известно, герой Плевны и Шипки «белый генерал» М.Д.Скобелев.
После эпохи Петра I первым бородатым монархом стал славянофильствующий Александр III. В его царствование мода на бороду прочно закрепилась как при дворе, так и в военно-чиновничьей среде. С окладистыми бородами a la mujik теперь щеголяли не только военные, но и служащие министерств, статские чиновники государственных ведомств, учителя, врачи, студенты.
С воцарением Николая II бороды военных и чиновников заметно укоротились и обрели более аккуратные формы. Представители низких сословий (мещане и вчерашние крестьяне городские пролетарии) напротив, всё чаще делали добровольный выбор в сторону бритья. И это не удивительно: борода городского жителя, стремящегося отличаться от мужика-«деревенщины», требовала постоянного ухода. Кроме того, длинная борода представляла неудобство, а то и опасность для ремесленника или рабочего на производстве.
Последним царским указом, поставившим точку в истории бороды в России, стало распоряжение от 27 марта (9 апреля по новому стилю)1901 года, которое разрешило носить бороды, усы и бакенбарды даже юнкерам.
Интересно, что аналогичные налоги и запреты на бороды существовали в разное время и в Европе.
Похожие налоги были введены в Англии и Франции в XVI веке. Во Франции конца XVII века бородачей не пускали в залы заседаний судов, к обвиняемому, пока не сбреет бороду, не приглашали адвоката и т.д. Новый свет также не отличался либерализмом. Например, в американском штате Mассачусетс в 1830 году появление с небритой физиономией в публичном месте каралось тюремным заключением.
Сегодня налог на бороду потерял свою актуальность. Однако многие продолжают платить за возможность носить бороду. Достаточно распространенным явлением в наши дни является невозможность устроиться на высокооплачиваемую работу, имея бороду или длинные волосы. Эта «комиссия» за ношение бороды и стала своеобразным «налогом», только фискальную палочку государство передало бизнесу. Полная отмена «налога» на бороду возможна только со сменой парадигмы гладковыбритого успеха.
Петр I всегда был неординарной личностью. Великий царь обожал власть во всех ее проявлениях, стирая любые грани допустимого.
Несмотря на всю свою жесткость и суровость, а также массу противоречий, эпоха правления Петра I отмечается резким подъемом, преобразовавший Россию. Надо отдать должное — старался царь больше для России, хотел и верил, что не забудет страна всех его достижений. А ведь именно при нем произошли изменения в календаре, появился флот, был построен Петербург, перенос столицы и многое-многое другое.
Не обошлось конечно и без причуд. И самая главная из них — налог на бороду. Его беспощадная борьба с «бородатой Русью» закончилась тем, что 5 сентября 1689 года русский царь ввел пошлину на ношение бороды. Напомню, что на тот момент царю было всего 26 лет и он только-только вернулся из очередного турне по Европе. Молодой, горячий, вспыльчивый царь тут же принялся собственноручно отрезать бороды боярам. Представляю ужас на лицах тех, кто попал под руку обезумевшему фанату гладко выбритого лица и шеи.
Спрашивается — не комплексовал ли 26 летний Петр, находясь постоянно в окружении уверенных в себе «бородатых» бояр. Быть может причиной его бесцеремонной выходки было то, что его редкая щетина не могла конкурировать с неотъемлемой старорусской традицией — всем мужикам носить бороды. Ведь на Руси именно борода придавала значимость в обществе, символ мужества и мужской силы.
Северные славяне, носили и чтили бороды с незапамятных времен, задолго до принятия христианства. На Руси считалось, что у каждого мужчины должна быть борода, т.к. она была признаком мужественности, мудрости и силы. Ей придавали очень большое внимание, оберегали ее, ухаживали за ней. Доходило до того, что если у человека была некрасивая оборванная борода, то его считали неполноценным человеком. Не было худшего оскорбления, чем плевок в бороду. А еще считалось весьма позорным -сбривать бороду. Знал ли это Петр, что своим неуважением к русской традиции — носить бороду, он одним махом и оскорбит и опозорит всех бородачей на Руси? — ответ вполне очевиден. Знал, предвидел и хотел сделать то, что его всегда смешило и раздражало.
«Введение налога на бороды представляют едва ли не как самое яркое свидетельство насильственной европеизации, проводимой царем».
Действительно, налог на бороды появился в России после возвращения царя из поездки в Европу. В августе 1689 года Петр I выпустил указ «О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии», согласно которому с Нового года (начинавшемуся в то время на Руси 1 сентября) запрещалось ношение бород.
«Стрижка длинных пол и бород при Петре I» Сергей Ефошкин Введение этой меры было обставлено эффектно: 26-летний царь собрал бояр, потребовал принести ножницы, и тут же собственноручно отстриг бороды у представителей нескольких знатных родов, чем поверг их в шок.
КАК ОБСТОЯЛИ ДЕЛА С БОРОДОЙ ДО ПЕТРА I
Обычай носить бороды не имел у нас религиозного культа до X века. Бороду носили и чтили без участия церковного авторитета. Но с Х века Русь принимает Крещение. По примеру византийского духовенства, на Руси принимают апологию бороды, указывая на древних библейских пророков и Христа с апостолами. Т.е. получилось так, что Православная Церковь ещё более утвердила народную традицию ношения бороды и освятила этот обычай, вследствие чего борода делается символом одновременно и русской веры и русской национальности.
Как настоящая святыня, борода охранялась государством. Так, Ярослав Мудрый установил штраф за нанесение ущерба бороде. Древнерусские князья, желая оскорбить посла, приказывали брить ему бороду.
Еще Иван Грозный говаривал, что бритье бороды есть грех, который не смоет кровь всех великомучеников. Раньше священники на Руси отказывали в благословении безбородому. А патриарх Адриан сказал так:
«Бог создал человека бородатым: только коты и псы не имеют ее».
Причиной случаев бритья бороды часто был содомский грех или просто блудная страсть, поэтому бриться было прямо запрещено. Порицание бритья бороды и усов вызывалось, помимо приверженности к старине, еще и тем, что бритье бород и усов ассоциировалось с пороком мужеложства, стремлением придать своему лицу женский облик.
В эпоху Смутного времени и в XVII веке бритьё бороды считалось западным обычаем и ассоциировалось с окатоличиванием. Например, Лжедмитрий I брился. Отсутствие у него бороды рассматривалось как измена православной вере и доказательство самозванства. Когда же во времена царя Фёдора Алексеевича среди русских бояр усилилась склонность к бритью, патриарх в ответ на это заявил: «Брадобритие есть не только безобразие и бесчестие, но грех смертный». Кстати, в средние века закрепилось поверье, что если встретишь безбородого мужчину, то он плут и обманщик.
ПЕТР I И ЕГО БОРОДАТАЯ РЕФОРМА
Мы уже выяснили, что сбривание бороды шло вразрез с традиционными православными представлениями о мужской красоте и образе, достойном человека, поэтому нововведение вызывало массовые неодобрения и протесты. Пётр I же устроил гонения несогласных и вплоть до смертной казни за неповиновение брить бороду. Нашим предкам приходилось сражаться не на жизнь, а насмерть. Были подняты восстания по всей Сибири, которые впоследствии были подавлены войсками. За восстания и неповиновение царю людей вешали, четвертовали, колесовали, сжигали на кocтpax и сажали на кол.
В итоге, видя такое сопротивление в народе, Пётр I в 1705 году заменил свой закон на другой «О бритии бород и усов всякого чина людям, кромя попов и дьяконов, о взятии пошлины с тех, которые его исполнить не захотят, и о выдаче заплатившим пошлину знаков», согласно которому с носящих бороду мужчин взималась особая пошлина, уплатившим её выдавалась специально отчеканенная бона - бородовой знак.
Бородовой знак 1705 года, Новодел, фото: rarecoins.ru Только Екатерина II отменила плату с оговоркой: государственные чиновники, военные и придворные должны были оставлять лицо «босым».
В 1863 году Александр II отменил «бородовые» запреты.
ПОСЛЕПЕТРОВСКИЙ ПЕРИОД
Вопрос бороды с XVIII века постоянно являлся предметом государственных указов. Поставил точку в этом вопросе император Александр III, личным примером, как и его сын - Николай II, доказавший, что борода и усы - это дань русским традициям и обычаям.
Со времен Петра I, насадившего в России чуждые Православию обычаи, в России настолько укоренилось брадобритие, что сегодня ношение бороды вызывает непонимание и неодобрение. Зачастую человека, сохраняющего христианский образ, могут не принять на работу, требуя, чтобы он сперва побрился. Учитывая это печальное обстоятельство, духовные отцы наставляют христиан не следовать прихотям мира сего, но бояться прогневать Господа.
ЛЮБОПЫТНО, НО ФАКТ…
Кстати, Петр Алексеевич не был первооткрывателем по части введения пошлины на бороду. Первым такую меру использовал английский король Генрих VIII в 1535 году, примеру которого последовала его дочь Елизавета I, обложившая пошлиной любую бороду, растущую на лице более двух недель.
Последний царский указ на тему бород был издан уже в начале XX века, в 1901 году: император Николай II своей высочайшей волей разрешил ношение бород, усов и бакенбардов юнкерам.
Кстати, в годы Великой Отечественной войны именно борода была заметным отличием между бойцами регулярной Красной Армии и партизанами. Этот характерный внешний признак воспел Леонид Утесов в своей знаменитой песне «Партизанская борода».
Интересно бы заглянуть в глаза 26 летнему Петру I, если бы его приказа ослушался самый доблестный и бесстрашный бородач — богатырь и защитник земли русской Илья Муромец. Жаль только жили они в разное время…
29 августа (19 августа по старому стилю) 1698 года вышел знаменитый указ «О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии», запретивший с нового года - с 1 сентября (11 сентября по новому стилю) ношение бород. Указ был подкреплен обедом у боярина Шеина по случаю Нового года. На званом обеде бороды резал уже не сам царь, а царский шут.
Получается, что настоящим днем запрета бород следует считать 11 сентября. Указ о введении пошлины велел брить бороды и усы людям любого чина, кроме попов и дьяконов, а с тех, кто этого делать не пожелает, брать пошлину. Сам указ до нас не дошёл, известно лишь, что он вызвал огромное сопротивление со стороны общественности.
Идея о налоге пришла Петру во время его первой поездки в Европу. Вернувшись из-за границы, царь Петр Алексеевич лично остриг бороды нескольким боярам знатных родов. Нововведение принималось с трудом, "босое рыло" вступало в конфликт с культурными традициями и религиозными нормами - церковь считала бритье бород грехом и не благословляла безбородых.
К сведению, брадобритие запрещено правилами 6 Вселенского Собора (см. толкование на 96 правило Зонара и греческую Кормчую Пидалион) и святоотеческими писаниями (творения св. Епифания Кипрского, св. Кирила Александрийского, бл. Феодорита, св. Исидора Пилусиота. Осуждение брадобритию также содержится в греческих книгах (Никона Черные Горы, сл. 37; Номоканон, пр.174). Святые отцы считают, что бреющий бороду тем самым выражает недовольство внешним обликом, который Творец дал человеку, оттуда возникает желание «поправить» Бога.
Одной из причин, по которой был введен налог на бороду - дефицит бюджета в преддверии Северной войны. Помимо бороды были обложены пошлиной и другие объекты повседневной жизни - бани, печные трубы, сапоги, дрова.
В 1699 году для подтверждения уплаты пошлины ввели специальную квитанцию об оплате в виде медного жетона - бородовой знак. До наших времен сохранились три вида бородовых знаков: 1699, 1705 и 1725 года. Всех их объединяло изображение на лицевой стороне бороды и надпись над ней «ДЕНГИ ВЗѦТЫ». Экземпляр бородового знака 1699 года известен в единственном экземпляре, его можно найти в коллекции Эрмитажа в Санкт-Петербурге.
С годами знак претерпел несколько изменений - к нему добавился двуглавый орел на обороте, появились разные варианты чеканки на знаке – отметки об оплате пошлины на следующий год, что помогало продлить срок службы знака еще на год. Такие надчеканенные бородовые знаки стали использоваться в качестве платежного средства, в связи с чем стали называться «бородовой копейкой».
Бородовой знак, 1705 года с надчеканкой. Фото hauptpostamt.
Новым указом 16 января 1705 года «О бритии бород и усов всякого чина людям, кроме попов и дьяков, о взятии пошлины с тех, которые сего исполнить не захотят, и о выдаче заплатившим пошлину знаков» была установлена разрядная сетка налогов.
Существовало несколько тарифов: с царедворцев и с дворовых и с городовых и всяких чинов служилых и приказных людей по 60 рублей с человека; с гостей и гостиной сотни первыя статьи по 100 рублей с человека; средней и меньшей статьи, которые платят десятые деньги меньше 100 рублей, с торговых и посадских людей по 60 рублей, третья статья, с посадских же и с боярских людей и с ямщиков и с извозчиков и с церковных причётчиков, кроме попов и дьяконов, и всяких чинов с московских жителей по 30 рублей с человека в год. Кстати, 30 рублей в тот период составляли годовой оклад пешего воина, поэтому борода стала дорогим удовольствием.
Крестьяне пошлину не платили, но каждый раз за въезд и выезд из города отдавали по 1 копейке «с бороды». Это способствовало тому, что образ русского мужика с бородой оставался неизменным на всем протяжении языческой и христианской России.
С 1715 года была введена единая пошлина для всех сословий - налог на православных бородачей и раскольников в размере 50 рублей в год. При бороде полагался обязательный старомодный мундир. Каждый, кто увидел бородача не в указанной одежде, мог донести начальству и получить половину штрафа и одежду в придачу. Если бородач не был способен уплатить штраф, его высылали на каторгу отрабатывать требуемую сумму.
В послепетровскую эпоху бороды разрешили не сразу. Дочь Петра Елизавета подтвердила указы о брадобритии, что вызвало в обществе неоднозначную оценку. Так, в 1757г. М.В.Ломоносов даже написал оду запрещенному атрибуту - «Гимн бороде», чем вызвал негодование царской семьи.
Эпоха тотального запрета на бороду ушла только в конце XVIII века. Екатерина II отменила пошлину 6 апреля 1772 года, но с оговоркой: государственные чиновники, военные и придворные должны были оставлять лицо «босым».
В XIX веке по-прежнему дворянству, чиновникам и студентам надлежало брить бороду. Лишь офицерам некоторых родов войск разрешалось отпускать усы. В царствование Николая I ношение бороды разрешалось только крестьянам и лицам свободных состояний, достигшим более или менее почтенного возраста, а у молодых признавалось за признак вольнодумства.
Чиновники всех гражданских ведомств обязаны были гладко выбривать всё лицо; только те из них, кто уже успел несколько повыситься на иерархической лестнице, могли позволить себе ношение коротких бакенбард около ушей, и то лишь при благосклонной снисходительности начальства. Для представителей податных сословий борода и усы являлись делом вкуса. Так, купца и крестьянина на улице всегда можно было узнать по окладистой бороде.
Последним царским указом, поставившим точку в истории бороды в России, стало распоряжение от 27 марта 1901 г. (9 апреля по новому стилю), разрешившее ношение бород, усов и бакенбардов юнкерам.
Генрих VIII ввёл налог на бороду в Англии в 1535 году.
Интересно, что аналогичные налоги и запреты существовали в то время и в Европе.
Похожие налоги были введены в Англии и Франции в XVI веке. Известны даже попытки полностью запретить бороды. Новый свет также не отличался либерализмом - в американском штате Mассачусетс в 1830 году небритость каралась тюремным заключением.
Сегодня налог на бороду потерял свою актуальность. Однако многие продолжают платить за возможность носить бороду. Достаточно распространенным явлением в наши дни является невозможность устроиться на высокооплачиваемую работу, имея бороду. Эта «комиссия» за ношение бороды и стала своеобразным «налогом», только фискальную палочку государство передало бизнесу. Полная отмена «налога» на бороду возможна только со сменой парадигмы гладковыбритого успеха.