Экономическая инициатива Правительства РФ о создании новой формы\r\nхозяйствования - государственно-частного партнерства (ГЧП) была озвучена\r\nв 2004 году и касалась, в первую очередь, транспортной отрасли. В\r\nнастоящее время идея ГЧП наиболее активно рассматривается и в ряде\r\nслучаев находит свое практическое воплощение в следующих отраслях\r\nроссийской экономики: транспорт и дорожное строительство,\r\nтелекоммуникации, машиностроение, авиакосмическая промышленность,\r\nнефтегазовая промышленность, энергетика и некоторых других отраслях,\r\nпредоставляющих общественные услуги и определяющих экономическую\r\nбезопасность страны. К примеру, в сфере строительства и ремонта дорог в\r\nУрало-Западносибирском регионе ГЧП будет развиваться по такой схеме:\r\nгосударственное финансирование (из федерального и региональных\r\nбюджетов) - частные подрядные дорожно-строительные организации -\r\nкомпании-производители дорожных материалов и техники всех форм\r\nсобственности - отраслевые научно-исследовательские институты .
В России на федеральном уровне необходимую законодательную основу\r\nдля реализации идеи ГЧП создают федеральные законы от 22.07.2005 г. №
116-ФЗ «Об особых экономических зонах в Российской Федерации», от\r\n21.07.2005 г. № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях», а также\r\nПостановление Правительства РФ № 694 от 23.11.2005 «Об Инвестиционном\r\nфонде Российской Федерации».
ГЧП представляет собой форму взаимодействия между\r\nгосударственными властями и частным сектором на паритетных началах,\r\nкоторая является альтернативой приватизации. В развитых странах, как\r\nправило, функции государства и частного капитала в ГЧП принципиально\r\nразличаются и дополняют друг друга. В большинстве случаев государство\r\nвыполняет свои основополагающие институциональные функции:\r\nзаконодательное обеспечение, контроль и регулирование деятельности ГЧП с\r\nцелью соблюдения общественных интересов. Задача частного капитала\r\nсостоит в предоставлении услуг высокого качества за счет внедрения\r\nэффективных методов производства и управления, оперативного\r\nреагирования на изменения во внешней среде, налаживания кооперационных\r\nсвязей с поставщиками и подрядчиками. В российских условиях сложились\r\nпредпосылки для распространения такой формы ГЧП, при которой\r\nгосударство и бизнес выступают соинвесторами в финансировании\r\nкрупномасштабных инфраструктурных проектов. Наиболее общей для\r\nразных стран причиной образования ГЧП в той или иной форме является\r\nвозрастание общественной потребности в услугах при одновременной задаче\r\nснижения государственных расходов.
Опыт развитых стран показал, что ГЧП обеспечивает эффективное\r\nфункционирование тех отраслей, в которых невозможна полная\r\nприватизация. Это, в первую очередь относится к отраслям\r\nпроизводственной и общественной инфраструктуры, устойчивость и\r\nпрогнозируемость развития которых составляет основу экономической\r\nбезопасности страны, а также к социальной сфере. Например, в структуре\r\nгосударственного имущества высока доля объектов культурного наследия, в\r\nотношении которых в настоящее время действует мораторий на
приватизацию. Поэтому все контракты между государством и частным\r\nкапиталом в этих отраслях должны заключаться на длительный срок и не\r\nпредполагать перехода прав собственности.
Представляется справедливым высказывание В. Ивантсра, согласно\r\nкоторому коммерциализация и приватизация являются производными\r\nмоментами при решении более общей задачи - установления системной\r\nграницы между сферами социальной ответственности и экономической\r\nсвободы. Эта граница очерчивается законодательными утвержденными\r\nсоциальными нормами. Поэтому приватизация и коммерциализация\r\nинфраструктуры нужны и полезны только для той ее части, которая\r\nоказывает услуги населению сверх социальной нормы. . Таким\r\nобразом, в социальной сфере полная приватизация невозможна в силу того,\r\nчто значительное число организаций заняты предоставлением населению\r\nконституционно гарантированных бесплатных или льготных благ и услуг, по\r\nэтой причине не являются коммерческими организациями и не обладают\r\nинвестиционной привлекательностью для частных инвесторов. Это\r\nобстоятельство невыгодно отличает социальную сферу от других отраслей, в\r\nкоторых целесообразно развитие ГЧП, и создаст необходимость активизации\r\nинвесторов с использованием иных стимулов, нежели чем доходы от участия\r\nв коммерческих проектах.
В социальной сфере, с нашей точки зрения, потенциал ГЧП пока в\r\nполной мерс не реализуется, хотя развитие ГЧП в данной области\r\nодновременно позволяет решить две задачи: во-первых, сократить дефицит\r\nисточников финансирования инвестиций в социальную сферу, во-вторых,\r\nповысить качество социальных услуг и эффективность управления\r\nорганизациями социальной сферы. Де-факто существуют примеры\r\nиспользования механизмов ГЧП, но не на основе соответствующего\r\nзаконодательства (в котором еще существуют значительные пробелы) и не в\r\nрезультате целенаправленного стимулирования развития этих механизмов со\r\nстороны органов власти, курирующих развитие отрасли. Не осуществляется
работа по сбору и систематизации информации о реализуемых проектах,\r\nоценке потенциала рынка и т.п. Практически единственным источником\r\nинформации являются разрозненные публикации в периодической печати.\r\nИспользование этого источника позволяет сделать вывод, что\r\nраспространенными схемами привлечения частного капитала для\r\nфинансирования инвестиций в социальной сфере являются:
а) аренда памятников архитектуры. Арендованные объекты\r\nреставрируются и ремонтируются за счет частных компаний, которые затем\r\nиспользуют их в качестве офисов. Гражданам в очень редких случаях\r\nпредоставляется возможность посещения части отреставрированных\r\nпомещений;
б) ремонт помещений и/или оснащение организаций социальной сферы\r\nоборудованием в обмен на право предоставления дополнительных\r\nкоммерческих услуг (например, компьютерные классы в библиотеках, в том\r\nчисле используемые для предоставления платных услуг);
в) предоставление части недвижимости и земельных участков\r\nучреждений социальной сферы в аренду частным компаниям с их\r\nобязательствами по ремонту, реконструкции и поддержанию состояния всего\r\nобъекта социальной сферы.
Таким образом, взаимоотношения государства и частного сектора в\r\nсоциальной сфере развиваются стихийно, а примеры партнерства носят\r\nлокальный характер. Из всех государств, использующих механизмы ППТ,\r\nпартнерства в социальной сфере в наибольшей мере развиты в\r\nВеликобритании. В 1993 год}\" был принят закон о так называемой «частной\r\nфинансовой инициативе» (Private Finance Initiative - PFI), которая\r\nпредставляла собой модернизированную концепцию управления\r\nгоссобственностью. Суть PFI состояла в том, чтобы в рамках договоров и\r\nсоглашений о государственно-частном партнерстве передать частному\r\nсектору функции финансирования (строительства, реконструкции,\r\nэксплуатации, управления и т. п.) объектов социально-культурной и
производственной инфраструктуры, находящихся в государственной\r\nсобственности. Были четко определены принципы сотрудничества и\r\nрамочные условия контрактов. Данное кардинальное изменение системы\r\nгосударственного управления в Великобритании повлекло за собой\r\nсущественную трансформацию в институциональной среде, а также во\r\nвзаимоотношениях госаппарата и частного бизнеса. В результате в\r\nразличных сферах деятельности, включая отрасли социальной сферы, к\r\nнастоящему времени реализовано более 450 проектов на обитую сумму 24\r\nмлрд. ф.ст. СТОИМОСТЬ большинства проектов относительно невелика и\r\nколеблется в пределах 1,1-15 млн. ф.ст. Ежегодно заключается до 80 новых\r\nсоглашений. В течение следующих трех лет планируется реализовать\r\nпроекты на общую сумму 12 млрд. ф. ст. По данным британского\r\nправительства, такие проекты обеспечивают 17% экономии для бюджета\r\nстраны. }
